Дуня

Глухой звук ударов штыковой лопаты о тело Дуни, не в состоянии были заглушить ни остервенелый до хрипа в горле лай собаки — рвущейся с привязи на соседнем подворье, ни пронизанный страхом голос соседа, кричащего: «Не бей её». Олег наносил удары остервенело по обмякшему, после первого удара по голове, телу. Заскорузлые пальцы Дуни скребли по каменистой земле, тщетно стараясь зацепиться за что-нибудь в попытке вытащить тело из-под града яростных ударов брата.
  
От боли её глаза были непривычно широко распахнуты, обнажая белки в замысловатом узоре, выполненном до предела заполненными, с риском разрыва, кровеносными сосудами. Из зияющего провала беззубого рта доносились невнятные звуки.
  
Подобные экзекуции над плотью Дуни, были частыми процедурами — в воспитательных целях. Их выполнял, по наущению злобной невестки, брат Дуни. Порой, когда Олег был в запое, племянники, которых нянчила с младенчества на своих руках дураковатая тётка, выполняли эту скорбную, но ответственную процедуру.
  
По иронии судьбы невестка, как и Дуня, была наречена Евдокией, и при их наречении никто не мог предположить, сколь сложно это обстоятельство отразится на судьбе обеих. Пока были живы родители Дуни, существование её, хотя и с натяжкой, можно было называть жизнью. Для ограниченного сознания ребёнка, затем девушки, не замороченного проблемами бытия, немного нужно было факторов, чтобы возникало ощущение эйфории — чувство, которое среди полноценных людей принято называть счастьем.
  
Государство выплачивало родителям пенсию на её содержание, что было существенной материальной поддержкой для многодетной семьи, проживающей в сельской местности.
  
Дуня всегда была желанным гостем в семье отделившегося брата, где один за одним пошли дети, уход, за которыми требовал много сил и времени. Тогда Евдокия с благодарностью принимала помощь Дуни, которая оказалась заботливой няней и тянула большую часть домашней и хозяйственной работы в семье.
  
Так продолжалось до тех пор, пока не умерли отец с матерью. Органы опеки предложили родственникам Дуни поместить её в специализированный интернат, но те категорически отказались, проявив не то, чтобы милосердие, скорее из меркантильных соображений, ведь вместе с Дуней, уходило бы денежное довольствие. Олег оформил опеку, тем более, что в содержании Дуня была не прихотлива, и полученные от государства средства шли исключительно на семью.
  
После того как Дуня насовсем вошла в семью брата, жизнь её сильно изменилась. Если, до того, выполнив в «гостях» функцию рабочей лошади, Дуня уходила домой к родителям, и ей не нужен был уход со стороны невестки, в котором недееспособный человек постоянно нуждается, - то сейчас, новая семья должна была терпеть те «закидоны», которые выдавало её несовершенное сознание.
  
Евдокия начинала сильно нервничать, когда в сельской молве отождествлялись их имена, и её полное сокращалось до оскорбительно-уменьшительного. Такое происходило после очередной пьяной выходки, на которые Евдокия была весьма обильна, потребляя спиртное декалитрами. После события с участием двух Дунь, народный пересказ упрощался, в определении главных героинь, как — Олеговы Дуньки.
  
Постепенно, проникнувшись атмосферой, которая царила в семье брата, Дуня пристрастилась к спиртному и табаку, на что денег катастрофически не хватало, опекуны их от неё прятали, да и у самих опекунов те деньги надолго не задерживались. В сёлах принято жить в долг.
  
Не умеющие рационально распределить свой доход, - с учётом собственных, возможностей, при наличии не соответствующих средствам желаний, - люди, набирают в магазинах продукты под запись, поэтому почтовую машину, с пенсиями, с нетерпением ожидают не только пенсионеры, но и продавцы, многие из которых рискуют остаться при собственных интересах, на всех просто пенсии не хватает. Дуне в магазинах в долг ничего не давали, по требованию опекунов.
  
Эту проблему Дуня решала просто. Она нанималась, за сигареты и водку, помогать по хозяйству во время крестьянской страды: посадка, прополка, и уборка огородов. Вовремя, когда таких работ не было, Дуня посещала, не звано, все мероприятия, где наливают. Иногда её гнали, но чаще наливали. Сугубо мужские компании даже пользовались её присутствием в застолье, удовлетворяя неожиданно возникшую плотскую похоть.
  
Чем старше становилась Дуня, тем больше агрессивней было её поведение. Во пьяном угаре она стала способна на многое, что объясняет, с точки зрения морали, дальнейший её поступок.
  
Скребущая по земле, прочь от ненавистной лопаты, в руках уставшего брата, униженная старуха с большим трудом поднялась на ноги. Во взгляде её не было страха. Расширенные от боли зрачки выражали злость и ненависть. Дуня на целые сутки исчезла из дома. В следующий раз Олег увидел сестру стоящей над бездыханным телом Евдокии с окровавленным ножом в руке, после того как, в пьяном угаре, они с женой потеряли сознание в грязной, заплёванной, закиданной бычками летней кухне.