ночь до зимы

В момент когда она начала танцевать стриптиз на столе, мне остро захотелось в монастырь.Где стриженные обезличенные монахи живут спокойной и размеренной жизнью лишая себя всякой индивидуальности. Ее длинные тонкие ноги легко скользили по поверхности полированного стола. Не смотря на количество выпитого и на плохое освещение. Она танцевала с детства и танцевала красиво. В момент сделанного шпагата в голове моей пронеслись кадры - это фотографии из интернета, с запечатленными на них рельефами,  последняя из которых, кажется, принадлежала горному Алтаю. Женщина схватила меня за ворот рубашки и притянула к себе, продолжая по- прежнему сидеть в продольном шпагате. Мне показалось это смешным и встав со стула, я присел рядом, на стол, в позу лотоса и пододвинув к себе тарелку с виноградом во весь голос начал декламировать  стихи Бродского на манер Маяковского.-"Ты чудовище" - вспылила она. Серо -зелёные её глаза засверкали холодным светом стали. Думаю, если под рукой  оказался  нож, то она не задумываясь воткнула его в центр моей груди, а потом прокрутила пару раз до и против часовой стрелки. "Ты прекрасна" - прошептал я. Это была чистая  правда. Я осушил залпом стакан крепкого неразбавленного виски, которое  завтра  станет оправданием моего теперешнего поведения, прежде чем исчезнуть бесследно из её жизни ещё на одну зиму. Словами и рельефами соединялся и таял воск оставляя на белой коже розовые следы, кажется, я пытался написать на её теле картину. Возможно, ту самую с горным Алтаем или слова Бродского. От боли она закусила нижнюю губу, глаза её были прикрыты, а тело слишком послушным. Она предложила мне и свое тело и  свою душу, но на какой черт мне ее душа, если у нас была ровно одна ночь до начала моей зимы.