Вылазка

                Вылазка

     Кирилл Чахошкин быстро спустился с крыши. Все родные и товарищ вопросительно уставились на него: «Ну, что?»
     - Самое время! Критики обедают. Я хорошо разглядел в бинокль. Их снайперские перья застыли в разных положениях.
     - Ты уверен? - засомневался Лучший друг.
     - Уверен. Такого прокола, как в прошлый раз, не выйдет! Уж теперь то я постараюсь. Им меня не взять!
     - Что там ещё видно? - спросила мама. 
     - Авторы, группами и в одиночку, пытаются прорваться в центр города в центральную редакцию. Бойня! Один литературный кружок полностью уничтожен засадой Рецензентов. Утыкан перьями, как дикобразы!
     - Повезло. - сказала жена. - Вот если бы они нарвались на Патруль Общественного Мнения или заградотряд Цензуры, им бы не поздоровилось!
     - Ничего! Я, прорвусь! - уверенно кивнул Чахошкин и приготовился к бою. Зарядил автомат-перо своим снарядом-рукописью. Подошел к двери. Прислушался. Далекая канонада где то в районе типографии неприятно резала слух. «Проклятье! Наверное, повстанцы Народной литературы пошли на приступ!»
     За спиной тяжело задышал Лучший друг:
     - Давай на завтра перенесем, - шепнул он, - пусть всё поутихнет...
     Кирилл упрямо мотнул головой:
     - Помнишь, как вчера вышло? Я почти прорвался. Даже успел Главному кинуть «бомбу» под ноги, а он поднял да как стал орать: *- Бездарь! Медведь на руку наступил! Гоните его в шею!* А, ведь даже не посмотрел?! Как будто ему кто то на меня наговорил. Бред какой то!
     Лучший друг как то странно отшатнулся. Плечи поникли. Голос дрогнул:
     - Ну, как знаешь...
     Жена водрузила на голову шляпу-каску, а на тело ватник-бронежилет.
     - Подумают, что строитель. - заявила она.
     - Удачная мысль! - поддержал отец, ветеран «Пионерской правды». Его лицо, исколотое Застойной цензурой, расплылось в широкой улыбке, -  Давай, сынок! У тебя получится! Сейчас не те времена.
     Чахошкин осторожно выглянул из подъезда. Мимо ковыляли разбитые разрозненные отряды авторов. Некоторых несли на руках. «Сошли с ума» - сообразил Кирилл, и тиски жалости сдавили его благородное сердце. Ничего! Когда прорвется, то, отомстит за всех!
     Какое то время он передвигался вдоль стен домов. Канонада у типографии стихла. Стало ясно, что приступ закончился плачевно. Патрули Общественного мнения развозили бедолаг по домам.
     «Черт возьми! - расстроился Кирилл, - Почему нас не поддерживает Дальнобойная артиллерия — Союз Писателей?! А, Тяжелые бомбардировщики -  прорвавшиеся и ставшие известными Авторы? А эти предатели — телевидение и интернет? Променяли слово на — видео?! Тьфу!»
     Впереди мелькнул одинокий Критик. Его Черное перо угрожающе зашевелилось. Чахошкин принял глуповатый вид и не торопясь прошествовал мимо. Всеми фибрами души он чувствовал на спине тяжелый взгляд недовольства. Но, похоже, пронесло.
     До редакции осталось два километра. По бокам проспектов стали появляться баррикады Рецензентов. Поле перед ними усыпано растерзанными  рукописями с надписями: - Запретить! Переделать! Мало лирики! Много диалогов! Отсутствие романтики! Не хватает мозгов! Лопатой работаешь лучше!   
     Чахошкин с трудом сдержался, чтобы сразу не ринутся на врага с криком: - Совершенно новое произведение!
     Он почти прошел первую линию, как к нему направились трое Особистов Цензуры.
     Не раздумывая заскочил в какой то подъезд и помчался по лестнице вверх. Позади поднялась стрельба. Несколько перьев просвистело практически над головой:
     - Кирилл Чахошкин! Мы знаем, что это ты! Сдавайся!
     - Авторы не сдаются! - и, бросил вниз гранату в форме обличающей статьи. Прогремел взрыв. За ним крики: - Где это он, паршивец, информацию «нарыл»?!
     Затем все стихло. Кирилл очутился на площадке перед дверью на чердак. Здесь он обнаружил раненого молоденького автора. На лице решимость биться до конца. В руках самодельный автомат-рукопись от руки.
     - Свои. - предупредил Чахошкин. Сел рядом. - Давно прорываешься?
     - Давно здесь лежу... - застонал паренек. Разрядил затвор. Вынул блокнот и протянул Кириллу:
     - Как тебе это?
     Текст произведения тянул в лучшем случае на петарду, но чтобы не обижать Начинающего, кивнул:
     - Для начала сойдет. У тебя есть потенциал. Только не растрачивай его на патроны. Делай сразу снаряд.
     Внизу послышалась возня. Особисты готовили вторую атаку. «Обложили, гады!»
     Чахошкин выглянул в маленькое окошко. Прямо под ним на типографии болтался прострелянный плакат с надписью: - Можешь не писать — не пиши!
     Усмехнулся. Ну, это мы ещё посмотрим! Придется уходить по крышам.
     - Идти сможешь?
     - Уходи. Я тебя прикрою!
     - Тогда держи пару гранат. Можешь сказать что твои. В прошлом году написал. Ещё увидимся! Прощай!
                ...
     Не смотря на предательство Лучшего друга, Кирилл Чахошкин прорвался. Вынудил Главного редактора прочитать свой роман. Через год автор стал Автором, но блеск Звезды Славы ослепил его. Теперь он — Тяжелый бомбардировщик. Летает высоко. И, ему нет дела до повстанцев Народной литературы. Как впрочем, и до нас с вами...