Битва за крепость

Евгений ХОХРЯКОВ
1
Каникулы отгремели. Январь пролетел. Вот уже и середина февраля.
Начиналась подготовка к штурму крепости. Согласно ранее принятого плана советом дружины школы и одобренного советом ветеранов посёлка, атака могла начаться с двенадцатого февраля и закончиться не позднее обеда двадцать третьего февраля. С тем, чтобы победитель торжественно внёс знамя побеждённой  крепости на парадную линейку. Или герои крепости вернутся с поля боя с гордо поднятой головой и внесут свой опалённый, но не побежденный стяг.
Денис Рубцов мрачно смотрел в окно. И ничего не видел. Он не мог понять – почему ему не верит командир отряда «синих» Сергей Чернов. Разведка третьего «Б» класса уже два раза докладывала ему, что возле крепости, которая возвышалась на Блиновке, было замечено не здоровое шевеление лазутчиков «красных». В командовании противника не было глупых людей. И они завербовали в свои ряды малолеток из второго класса, которые внезапно полюбили кататься на санках именно с Блиновки. Хотя раньше такого азарта эта гора ни у кого не вызывала. Рубцов твёрдо знал – они, пацаны эти, разведывают подходы к тайным тропам.
А девчонки, которые теперь гуляют вокруг горки? Они усиленно стали интересоваться – зачем воду вёдрами на вершину носят. Просто так,  что ли? Это тоже разведка!
Денис Рубцов был негласным, но непререкаемым вожаком третьего «Б» класса. И перед его отрядом была поставлена задача вести разведку и контрразведку против отрядов «красных», которые планировали вот-вот начать штурм крепости «синих» на Блиновке.
Война «Зарница» вступала в заключительную фазу. «Синие», которыми руководил Сергей Чернов, закончили возведение крепостных стен. На одинокой обгорелой и отшлифованной до зеркального блеска ветрами и дождями сосне,  гордо реял синий флаг, на котором ярко выделялся золотой якорь. На таком изображении настоял Вовка Геращенко. Он с детского сада мечтал стать моряком. Вот и приступил с ножом к горлу – мол, представьте себе, что это Севастополь. А это  отряд морской пехоты, который защищает его. За нами зелёное море. Умрём, но не сдадимся!
Валерка Кочнев притащил откуда-то монтёрские когти. Их обычно надевали монтёры, что ремонтировали провода на столбах. Нацепив когти  на валенки, он, как белка, взлетел на самую макушку сосны, и приколотил там небольшой шкив. Затем пропустил через него бельевую верёвку, что принесла Нинка Чернышёва.  Получилась настоящая мачта. На которую утром поднимали флаг, а вечером снимали его, и отдавали под охрану.
«Красные» сначала бухтели, что это против правил, и флаг должен висеть всегда. Но Санька Арутинов тут же принёс книгу, в которой была описана церемония подъёма и спуска крепостного флага. Понятно же было, что «красные» задумали под покровом ночи просто выкрасть его. Но это «синие» предусмотрели. И берегли своё знамя круглосуточно. На этом настоял их командир, Сергей Чернов. Его шестой «Б» класс занимал вершину Блиновки и охранял крепость как зеницу ока. Бойцы Дениса Рубцова, начитавшись повести Гайдара «Комендант снежной крепости», вызвались охранять её и ночью. Но Сергей запретил это делать.
- Я не знаю, сколько градусов мороза было у Тимура в Москве, когда он Колокольчикова заставлял ночью охранять свою крепость, но высидеть у нас ночь в минус сорок градусов!?  Это даже медведю не под силу. Поэтому он и спит  зимой в берлоге, - заявил своему отряда Чернов. – Мы пойдём другим путём.
Он просто пришёл на заседание штаба игры и предложил жёсткое условие обеим сторонам – ночью военных действий не вести, ночью крепость находится под охраной Деда мороза. Если будут замечены утром хоть какие-то следы пребывания в крепости посторонних бойцов, отряд «красных» автоматически проигрывает битву.
Шестой «А» стал опять возмущаться, но тут сторону своего класса неумолимо заняла классный руководитель Наталья Петровна. Ей совсем не хотелось, чтобы кто-нибудь из её учеников отморозил свои уши, а, хуже того, ещё и ноги. Она и так была в душе против всех этих военных игр, но побеждённая хитростью пионеров своего класса и советом ветеранов, вынуждена была согласиться. И теперь стояла на страже безопасности всех и каждого (см. повесть «Звезда упала на ладонь»).
Вот и сидел сейчас Рубцов и думку думал – как сделать так, чтобы командование больше внимания обращала на донесения разведки. К своим десяти с небольшим годам, Денис был очень начитанным мальчиком. Он хорошо изучил книгу «Брестская крепость». Запомнил на всю жизнь: нападение фашистов стало неожиданным не из-за того, что разведка была плохой, а из-за того, что донесениям не доверяло руководство. И теперь Сергей Чернов, вместе со своей командой, повторял ошибки прошлого! Нужно было придумать что-то невероятное, чтобы пробиться к этому застарелому, по мнению Дениса, даже замшелому мышлению командиров.
Денис пристукнул кулаком по столу:
- Ничего! – сказал он вслух. – Я всё придумаю! Будете у меня ещё прощение просить!
Он пока не знал, за что Серёга будет прощение просить, но ему этого сильно хотелось.
Нужно сказать, что идеи Дениса о минирование всех главных троп, ведущих к крепости, были приняты, и потом доработаны совместно с Сашкой Арутиновым. Известным школьным отличником и всезнайкой. Не смотря на то, что его мама была директором школы, Саня оставался правильным пацаном. И был всегда впереди всех при выдумывании различных планов и затей.
Так вот. Ребята из третьего «Б» класса придумали делать из зарослей стланика засады с двух сторон каждой тропинки. В вёдрах воды, которую ребята таскали из прорубей на Колотовке, что текла у самых склонов Блиновки, они вымачивали простыни, реквизированные у родителей втихаря, пока те ждали выходных дней для стирки белья. Потом этими полотнами укутывали проходы между кустами стланика, создавая непроходимую стену. Простыни тут же закидывались снегом, и через полчаса на месте прогалин вырастали огромные рукодельные сугробы. Отличить их от настоящих не представлялось возможным. Это был сверхсекрет «синих» и за него больше всего переживал Рубцов.
По замыслу разведчиков, между такими сугробами оставлялся узкий проход – тропинка к крепости. По ней-то и могли идти штурмовые отряды «красных». И здесь их ожидал другой сюрприз.
Арутинов, раз пять смотревший фильм «Волочаевские дни», предложил использовать опыт гражданской войны. Там партизаны и красноармейцы поливали склоны холма водой, превратив его в ледяную гору. Белые так и не могли вскарабкаться на неё. Вот и здесь, в битве за Блиновку, Саня решил залить тропы водой, и протянуть поперёк них крепкие верёвки. Когда враг приблизится, и, скользя, всё же будет карабкаться вверх, крепкие парни их отряда будут натягивать верёвку, сбивая ползущего противника с ног.
План таких минных полей был начерчен и спрятан Серёгой Черновым, командиром «синих». Он ещё раньше предложил оставить для штурма всего несколько троп, а остальное пространство замаскировать снегом и простынями. То есть, вражеские колоны могли идти только там, где это было нужно войскам «синих».
Поэтому Рубцов и переживал сегодня – разведка «красных» не дремала. Слишком много любопытных глаз из начальных классов рыскали вокруг Блиновки, пытаясь выведать все секреты!

2
Сергей стоял во дворе, оперевшись на колун, воткнутый в лиственничную чурку.
- Ну, ты прямо как витязь на распутье! – засмеялся Вовка Геращенко. – О чём задумался, Микула Никитич? Колись!
- Колоться нам, Вовочка, с тобой, не переколоться! – ответил Сергей. – Глянь, сколько Гордей дров притаранил на своём самосвале!
Дров действительно было много. Коричневые чурки диаметром едва ли не в метр, казалось, заполнили весь двор. А он был не самым маленьким – десять метров в ширину и столько же в длину. В кузове самосвала, когда дядя Юра Гордеев, по прозвищу Гордей, отчим Серёгин, заехал во двор, дров казалось не так уж и много. Подумаешь, горка не большая выше бортов. Но когда они с глухим стуком покатились по двору… Аж дух захватило! Они сыпались и сыпались из кузова, и конца им не было.
- Вот! – радостно проорал с подножки кабины Гордей. – Работёнку вам подтянул. До весны дров теперь хватит. А вам на пару дней разминка.
- На пару дней?! – возмутился Вовка. – Да тут всем посёлком полмесяца нужно будет рубиться!
- Ничего ты, Володька, не понимаешь! – продолжал улыбаться Гордей. – Это же листвяк! Он промёрз насквозь. Он теперь как стеклянный. Кулаком колоть можно, не то, что колуном. Ну-ка, Серёга, махани-ка своим боевым!
Серёга поправил чурку, чтобы она стояла ровно, размахнулся и опустил тяжеленный колун точно по центру метрового круга. Раздался звон, и чурка аккуратно распалась на две почти ровный части.
- Во! Видел!? – обрадовался Гордей. – Теперь эти половинки снова пополам. А ты, Вовка, коли их топором на поленья. Так вы до вечера вдвоём всё переколете. А завтра сложите в поленницу.
Вовка крякнул от такого напора дяди Юры. Но промолчал. Взял чурку поменьше диаметром и давай махать топором. Чурка кололась как сахарная голова. Её желтовато-розовые сколы издавали такой мощный лиственничный запах, что никаких конфет не нужно было.
- Видишь, чем листвяк хорош? – поучал Гордей, усевшись на подходящую чурку. – Он прямолинейный. Нет у него свивов. Конечно, может попасться и суковатый ствол. Но мы выбирали без сучков. Поэтому и колоть одно удовольствие. Да ты, Вовка, не мельчи поленья-то. И сил меньше потратишь, и гореть в печке они дольше будут. Ты уже чурку в капусту изрубил, в щепу!
Гордей рассмеялся снова. Что поделаешь – у мужика было хорошее настроение. День прекрасный, солнечный. Лёгкий морозец. Дров привёз, скоро обед. Он машину поставит в гараж, придёт домой, там мать стол накроет да за работу бутылку выставит. Так что, день удался! Это нам до темна топорами махать.
- Может, Саню позвать? – спросил Вовка. – Пусть сразу поленницу начинает класть?
- Бог в помощь! – протянул Гордей, - Зовите всех пацанов. Быстрее сделаете.
Он встал, оглядел гору дров, и сказал:
- Серёга! Там где-то пара чурок будет с большими сучками. Я специально загрузил. Посмотришь. Мне показалось, что на них полно смолы. Вы кору обрубите, вечерком серу сварим.
 Парни давно уже сами научились варить из лиственничной смолы серу. Дело не хитрое. Нужно-то всего костёр,  ведро с водой, да побольше коры со смолою. Кора сбрасывается в воду и нужно просто дождаться, пока она закипит. Поварил немного, убирай всплывшие щепки. Потом берёшь чистую толстую палку, и начинаешь мешать варево. Растаявшая смола налипает на палку. Остаётся только ножом соскоблить налипшую серу, и сиди себе, формируй пластинки или кубики. Чтобы удобно было хранить. Лучшей жвачки и не придумать. Она и для зубов полезная, и вкусная. Обычно осенью, когда народ в тайгу идёт за кедровыми шишками или начинает заготавливать дрова на зиму, весь посёлок становится жвачным – ну как себе не добыть такого таёжного деликатеса?! Самое интересное, что сера, бывает, отличается сильно по вкусу. Вроде, одно дерево, листвяк. Ан, нет! Из разных распадков разные вкусы. Вот и меняешься с пацанами кусками, ищешь, у кого вкуснее.
Санька скоро пришёл сам, да ещё с собой главного разведчика притащил – Дениса Рубцова. Было начали опять разговоры свои про крепость, но Серёга поморщился и попросил разговор перенести на штаб – работы было не впроворот. В самом деле, это сегодня погода ясная с лёгким морозцем. А если завтра или снег повалит, или мороз прижмёт, так и будет потом эта куча чурок по всему двору валяться. Или придётся колоть в экстремальных условиях. Парни разговоры прекратили, и долгое время во дворе слышалось только уханье кольщиков, глухие удары топоров да звонкий треск разлетающихся полешков.
Порубить все дрова не удалось – день зимой короток. Поэтому Серёга со всей командой остатки чурок скатали в одно место и навели порядок во дворе. Поленница получалась и так внушительная. Да и не расколотых чурок ещё хватало: Гордей был прав – всю зиму можно было не беспокоиться.
- Спасибо, парни! – сказал Серёга, растирая уставшую поясницу. Все-таки, помахал  колуном, дай Бог!
- Может, чай попьём? – продолжил он. – Да заодно Дениску послушаем. А то он своими глазищами во мне уже дыру прожёг!
- Не, ну, а чё? – вздёрнулся разведчик. – Пока мы  тут ерундой занимаемся, «красные» за крепостью шпионят почём зря! А вы ничего не собираетесь делать!
- Успокойся, пацан! – добродушно хлопнул Дениса по плечу Вовка. – Сейчас чайку с малиной попьём и обсудим все твои проблемы. Я недавно прочитал в хитрой книжке, что проблему, любую, как и мамонта, нужно есть по кусочку. Вот я и предлагаю – по кусочку вместе с чаем.
Ребята гурьбой ввалились в дом, запустив изрядную струю морозного пара. Две кошки, что жили у Серёги – старая Анька и молодая хулиганка Кошмар, недовольно задрав хвосты, смылись быстро из кухни в большую комнату. Там была запасная лежанка у самого зеркала большой печки, что выходила сразу в три комнаты. Обычно кошки мостились на припечке, в кухне. Но разве улежишь тут, когда к тебе вваливается такая банда горлопанящих пацанов? Ну их. От греха подальше.
Серёга поставил чайник на плитку, а ребята расселись вокруг стола в комнате. Денис тут же достал из кармана блокнот и приготовился докладывать самые последние новости.
- Деня! – остановил его Геращенко. – Только давай так: ты нам снова про местных шпионов не рассказывай. Пусть себе бродят и вынюхивают. Мы же не можем их ловить, пытать и в прорубь сбрасывать? Лучше обеспечь маскировку и дисциплину. Чтобы пацаны сами средь бела дня к засадам не шастали. У «ашников» через одного родители геологи и почти у всех есть бинокли. Пока ты гоняешь девчонок, кто-то наблюдает издали за нашими передвижениями. Вот и вся тебе разведка.
Денис был оскорблён в самых лучших чувствах. Ему не дали доложить! Он уже разработал план борьбы с мелкими соглядатаями, а тут…
- Понимаешь, Денис, - Чернов решил смягчить выступление Вовки. – Володя во многом прав. Ты не думал о том, что наш противник просто отвлекает твоё внимание, засылая этих малявок вот так, средь белого дня, вести наглую разведку? Твои пацаны выскакивают из засад, чтобы их отпугнуть или нет?
Денис засмущался. Ведь правда, пару раз его одноклассники не выдерживали, и, выскочив из кустов стланика, гоняли малявок по Блиновке. Вполне можно было допустить, что кто-то засёк место засад!
- Чего молчишь? – ухмыльнулся Вовка, прихлёбывая чай. – Было дело?
- Было! – вздохнул Денис. – Я уже отругал своих. Но разве тут вытерпишь, когда они везде шарятсяк?!
- Военное искусство в том иногда и состоит, что нужно сильное терпение, - вступил в разговор Саня. – Спешка только вредит. И нетерпение тоже.
- А чё делать-то теперь? – заелозил Рубцов. – Просто сидеть и ждать?
- Пока ждём, - приказал Серёга. – Крепость построена, засады сделаны. Мы одного не знаем – когда «красные» штурмовать собираются! Вот тут мы не дорабатываем.
- Давай отловим кого-нибудь из их штаба? – предложил Геращенко. – Выпытаем у него все тайны.
- Ну вы братцы даёте! – засмеялся Санька. – На дыбу его, железом калёным пытать? Так не пойдёт. Мы же не фашисты. Надо просто быть готовыми к штурму в любой момент. Во время уроков они не станут воевать – это наказуемо. А после уроков тут уж как мы сами себя покажем. Поэтому предлагаю не кипятиться. У нас всё подготовлено и продумано. Чего паниковать, а, Дениска?
Рубцов упрямо смотрел в стол и молчал. Он не был согласен со старшими товарищами. Потому что не знал ещё середины – или всё, или ничего!
- Дело ваше! – буркнул обижено пацан. – Только когда мы дрова кололи, Серёга сказал, что пойдём меня слушать. А сами даже слова сказать не дали!
- Точно! Обещал! – хлопнул по столу ладонью Серёга. – Извини, брат! Был не прав. Давай, выкладывай. Только, Дениска, всё же не про шпионаж. Тут мы уже разобрались вроде, а?
- Хорошо, - недовольно шмыгнул носом Рубцов. И долил себе в кружку чаю. – Раз вы так все дружно против этого. Но мои ребята выяснили вчера другую информацию, о которой вы ничего не знаете.
Денис гордо оглядел всех сидящих за столом ребят.
- Говори, давай, - снова засмеялся Вовка. – Не тяни кота за хвост. Что у тебя за новые тайны?
- А вы знаете, что ветераны предложили в зачет к победе в игре ещё и соревнования по пулевой стрельбе? Мол, как мы проверим, кто из отрядов лучше стреляет на войне? – выпалил Денис.
За столом воцарилась тишина. Лица у всех были ошарашены. Вовка чесал затылок.
- Это как это? – спросил первым Саня. – У нас же даже тира нет! Где они проверять будут!?
- Не знаю пока, - признался Рубцов. – Мне сегодня утром Митька рассказал. У него дед в совете ветеранов. Вот дед и рассказал эту новость Митьке. Тот мне доложил.
- Ничего себе! – присвистнул Серёга. – Вот это новость так новость! Что ж ты сразу не рассказал, на улице ещё?
- Вам расскажешь. Сразу поленья в зубы и иди, поленницу складывай! – пробурчал всезнайка Денис.
- Чего будем делать? – деловито спросил у Сергея Вовка. – Тут на подготовку к соревнованиям вообще времени не остаётся.
- Да ладно тебе! – махнул рукой Чернов. – Мало мы из маминой мелкашки настреляли, что ли? Побольше любого пацана в посёлке. Тут другой вопрос интересен – где они тир собрались делать?! Это значит, что теперь у нас стрелковый кружок заработает на полную мощность! Можно будет школьные соревнования устраивать, а потом и на районные ехать.
- Денис, так твой пацан точно не знает, где деды тир собрались делать? – снова вмешался Саня.
- Не знает он, -  ответил Рубцов. – Да узнать, думаю, не проблема. Не будут же они тайну из этого делать, как мы из засад.
- Это верно, - согласился Сергей. – Тут просто можно спросить и даже нужно спросить! Наверняка им помощь нужна. Давайте так: вы сейчас по домам, а я вечером позвоню Олегу Григорьевичу. Он с ними в контакте, и должен точно знать. Ты, Саня, мать расспроси. Директор школы обязательно в курсе дела. Денис, когда деды это всё придумали? Давно?
- Нет, наверное, - поморщил лоб Рубцов. – Иначе мы бы уже знали. Скорее всего, вчера и придумали.
- Хорошо! – подвёл черту под разговором Чернов. – Всё. По домам. За дрова спасибо, но ещё уроки делать нужно. Завтра всё решим.
На том ребята и распрощались.

3
Вечером Сергей позвонил домой Олегу Григорьевичу.
Они почти не общались за полтора месяца, что прошли после отъезда Оксаны, дочери инженера, в Ленинград. За первое полугодие Серёга и Ксюха сильно сдружились. Сергей даже себе боялся признаться, что влюбился в эту бойкую девчонку. И даже в свою заветную тетрадь умудрился написать целое стихотворение.
Но перед самым Новым годом отец увёз Оксану в Ленинград – у него заболела сестра, тётка Ксюхина. Потому она там и осталась, ухаживать за ней.
Первое время Сергей сильно скучал. Ему казалось, что жизнь кончилась, что та бесконечность бесконечности, о которой они часто говорили с Оксаной, (см. повесть «Звезда упала на ладонь»)  оказалась не такой уж и бесконечной. Сначала из Ленинграда пришло два письма. На которые Серёга не стал отвечать. Зачем? Ведь было понятно, что Оксана никогда в посёлок не вернётся, так как весной у её отца заканчивалась командировка, и смысла им из огромного города ехать на работу в маленький таёжный посёлок, никакого не было. А если она не приедет, то зачем писать? Мучить и себя, и её глупостями. Не получив ответов из Колотовки, перестала писать и Ксюха. Видимо, и она поняла бессмысленность переписки. Наступила тишина.
В один прекрасный момент Серёга захлопнул свою заветную тетрадку и счёл, что эти страницы жизни перевёрнуты.
И стал он жить дальше.
Олег Григорьевич рассказал, что по просьбе совета ветеранов начальник рудника под стрелковый тир школы разрешил использовать тот старый склад на берегу Колотовки, в котором прошлым летом временно делали клуб (см. повесть «Звезда упала на ладонь»). Конечно, зимой там холодно, потому что отопления никакого не было. Склад же. Но других помещений в посёлке нет, а стрелять можно и на холоде. В армии же не ждут летнего тепла? Летом всё будет проще – выходи на берег, ставь оцепление и лупи в песчаный откос.
Завтра ветераны должны были придти в школу, на штаб, и там оговорить все подробности. Нужны будут крепкие руки старшеклассников.
- Да вся школа примчится помогать! – прокричал в трубку обрадованный Серёга. – Это же такое дело! Такое дело!
Олег Григорьевич рассмеялся в трубку и сказал, что всей школе там делать нечего. Хватит и пяти человек из десятого класса.
В бывшем клубе-складе кипела работа.
С окон были сняты все чёрные шторы, которые затемняли раньше кинозал. На сцене ребята из старших классов складывали из мешков с отсевом слюдяных отходов цехколки штабеля, высотой два метра. А на улице бригада парней из шестых и восьмых классов заполняли эти мешки, и на тачках возили к дверям кинозала. Там каждый мешок подхватывали два парня и тащили его на сцену.
Все скамейки были составлены вдоль трёх стен, поэтому центр зала стал пустым и огромным. Под руководством председателя совета ветеранов Ивана Герасимовича, Валерка Кочнев отмерил дистанцию выстрела от штабеля с мешками в двадцать пять метров. Ровно на таком расстоянии и велись всегда соревнования. Здесь оборудовались лежаки для стрелков.
Оставалось дождаться, пока мешки будут уложены. Потом установить перед ними два листа толстой фанеры, на которую будут крепиться мишени, и, пожалуйста – можно произвести контрольные выстрелы. Было сразу оговорено, что тир принимать придут участковый милиционер, поселковый врач и директор школы. Это вам не из рогатки  стрелять! Здесь настоящее боевое оружие. А ну как рикошет или ещё что? Дело серьёзное.
Пробные стрельбы назначили на субботу. Конечно, право первых выстрелов досталось ветеранам. Они сначала отнекивались, мол, возраст, вдруг промажем по мишени. Но Марина Леонидовна заявила, что речь сейчас идёт не о меткости, а о безопасности. Поэтому, мол, даже лучше будет, если мимо цели. Ведь ученики не снайперы. Начнут стрелять и выше и ниже мишеней. И в сторону палить будут. Вот и нужно проверить все самые опасные места.
- Зачем тебе патроны? – Серёга требовательно уставился на Геращенко. – У тебя же мелкашки нет?
- Серый! Не нужны были бы, не просил! – Вовка выжидательно уставился на товарища. – Не бойся, для дела.
- Пока не скажешь – не дам! – отрезал Чернов.
- Да ладно, не секрет, конечно, - согласился Вовка. -  Ты же знаешь, что в субботу будут опробовать тир?
- Ну?
- Вот те ну, баранки гну! – засмеялся Вовка. – Хочу принять участие. Но боюсь, что у дедов патроны закончатся. А тут я со своими патронами. Дашь?
Серёга поколебался, но зная настырный характера друга, пошёл в спальню к матери, и из аптечки, где мать наивно прятала от него патроны, достал пачку. Открыл её и вынул из ячеек три небольших жёлто-серых цилиндрика. Серые свинцовые пули матово отсвечивали. Зато золотистые гильзы сияли, словно радовались встречи. Хотя какая радость может быть при встрече с пулей, Сергей не знал. И даже думал, что никто и никогда не мечтает о встречи с такими сияющими «друзьями».
- Держи! – вернувшись в кухню, Серёга протянул патроны Геращенко. – Не мне тебе говорить, что я ничего не давал? Выкручиваться будешь сам, если начнут допытываться в тире.
- Скажу, что летом ещё сэкономил, когда на берегу стреляли.
 Вовка быстро спрятал патроны в карман, словно боялся, что их тут же отнимут.
- Не переживай, Серый! Всё будет тип-топ завтра. Вот увидишь. Запомни – перед тобой стоит Робин Гуд!
Вовка захохотал и, хлопнув Сергея по плечу, исчез в клубах морозного пара от открывшейся внезапно двери. Это пришёл Гордей.
- Куда это Володька так рванул, будто черти его пуганули? – спросил слегка ошарашено дядя Юра.
- Да он всегда ж такой! – пожал плечами Сергей.
- На охоту в субботу поедем? – снимая полушубок, спросил Гордей.
- Здорово! – воскликнул обрадовано Серёга. – А куда и на кого?
- На козу, - предложил отчим. – Согласен?
Сергей хотел уже согласно кивнуть головой, но тут вспомнил про тир, и огорчённо развёл руками:
- Давайте на следующую неделю, а? – умоляюще сложил руки Сергей. – У нас в субботу проверка тира. Я там должен быть обязательно.
- Во сколько у вас проверка? – уточнил Гордей.
- Утром хотели. Часов в десять.
- Ну, тогда в чём проблемы? – пожал плечами отчим. – К обеду справишься. А после обеда и поедем. Кошовку возьмём. Мать всё равно машину не даст.
Он засмеялся:
-  Помнишь, как осенью за орехом ездили? (см. повесть «Звезда упала на ладонь»). Переночуем в зимовье, а утречком пойдём на ходовую тропу. Посидим. Глядишь, и коза какая подойдёт.
Серёга радостно показал большой палец и кинулся разогревать обед отчиму. У него ноги прямо так и зачесались немедленно помчаться на охоту. Он уже видел заваленное снегом зимовьё, нетронутый снег с мелкими стежками мышиных следов, оглушительную тишину тайги, нарушаемую иногда тяжёлым вздохом падающей снежной шапки с какой-нибудь сосны. В избушке трещит железная печурка, пахнет смолой, сыростью нагревающегося жилья, а потом и крепким чаем. И ты вваливаешься в эту благодать замёрзший, предвкушающий горячего и сытного ужина. Даже не важно – с добычей ты или нет. Просто – хорошо!
- Володьку позовём? – донёсся сквозь мечты голос Гордея.
- А? - тряхнув головой, переспросил Сергей. – Вовку?
- Ну да, - повторил Гордей. – Приятеля твоего, кого же ещё?
- Даже не знаю, - протянул Серёга. – Он как-то не очень к охоте хорошо относится. Тогда, осенью, даже за рябчиками отказался идти. Я, конечно, спрошу его. Утром. Но …
- Утром так утром, - легко согласился дядя Юра. – Есть со мной будешь?
Сергей обедать не хотел. Ушёл в свою комнату и завалился на кровать с книгой.

4
Утром в субботу на открытие тира собралась целая толпа – многим хотелось посмотреть, как он устроен.
 Все стремились попасть в зал. Но пришедшие к десяти часам директор школы и участковый милиционер быстро навели порядок – всю мелкоту школьную из начальных классов отправили домой. Да и взрослых попросили не толпиться, потому что тир этот делали для школы, а взрослые и так могли в своё удовольствие пострелять в лесу. На что взрослое население посёлка тут же взбунтовалось: всем вдруг захотелось соревноваться в меткости. Ведь и правда – кто тебя в тайге видит, как ты метко стреляешь? Поэтому участковый заявил, что этот вопрос имеет право на жизнь, но будет обсуждён позже, в дирекции рудника. А пока что всем разойтись и не мешать приёмке объекта.
Серёга с Вовкой и Саней к тому времени проникли в тир по старому своему ходу – подкопу под сценой, что был сделан ими ещё летом (см.повесть «Звезда упала на ладонь»). Экран, почему-то, никто не стал убирать. Он так и остался стоять за штабелем мешков. Из-за этого проникновение парней никто не заметил. Получилось, словно они тут всегда и были.
В зале был сделан огневой рубеж: на полу расстелены два старых спортивных мата из школьного спортзала. Так же лежали пять мешков с опилками. Места для стрелков. Рядом стоял судейский столик, покрытый красной плюшевой скатертью. Торжественно так получалось.
Серёга с Вовкой протолкались в первые ряды. Саня застрял сзади – он не хотел встречаться со своей матерью. Она, как ни как,  директор школы. А Санька всегда был в этом вопросе щепетильным – лишний раз терпеть не мог показывать своё родство с таким высоким начальством. И правильно, между прочим, делал – на каждый роток не накинешь платок. Были в школе желающие подколоть парня. Мол, маменькин сыночек, поэтому и отличник. Она у него сначала просто учителем была. И тогда Саню защищали Геращенко с Черновым. Но после того, как Санька за прошлое лето на море поправил своё здоровье, помощь ему стала не нужна: он перестал быть толстым увальнем, вытянулся и раздался в плечах. Теперь даже не каждый семиклассник мог себе позволить сказать что-то неприятное, не рискуя получить тут же в лоб. Характер, конечно, у Арутинова остался прежний  – ботаник. Поэтому поверженного противника он мог поднять с земли и тихо извиниться за причинённое неудобство. За что бывал нещадно осмеян своими друзьями – Вовкой и Серёгой.
Тренера в стрелковом кружке, конечно, ещё не было. Учитель физкультуры – Лариса Васильевна - на эту роль не годилась. Поэтому мишени развешивал Валерка Кочнев по праву силы, а стрелять первым стал председатель совета ветеранов – Иван Герасимович. Он вскинул винтовку, быстро прицелился и бодро выстрелил в «молоко». Все мишени остались целёхонькими. Ветеран весело рассмеялся, и передал винтовку Марине Леонидовне, директору. Та тоже бодро бахнула в сторону мишеней. И тоже мимо.
Первым попал в чёрно-белые кружки участковый милиционер. Он поступил мудрее. Как положено, улёгся на мат, винтовку пристроил на мешок, тщательно прицелился и выбил «восьмёрку». Зал радостно загудел. Можно было сказать, что почётную пулю всё же удалось загнать туда, куда ей было положено попасть.
Потом и взрослые, и старшие школьники десятого класса стреляли и в мишень, и вокруг них, чтобы проверить – нет ли случайно где-то потаённо-опасного места. Всё было просто отлично: пули тупо чпокали то в мешки, то в фанеру, то просто в заднюю стенку сарая, не пробивая её насквозь. Проверили специально. Не хватало ещё, чтобы на улице кого-нибудь случайно подстрелить.
Мероприятие шло к концу, когда стрелять вызвался Геращенко. Но условия, которые он выставил он, шокировали всех. Не мало, не много, Вовка предложил поставить у штабелей табурет, на него в блюдечке укрепить свечу и зажечь её. И он с первого же выстрела обязуется потушить её. Более того, он готов стрелять три раза: стоя, с колена и лёжа. И каждый раз свеча будет потушена.
- Гера! – не выдержал и заорал по своей привычке, Кочнев. – Ну, ты загнул! Чемпион нашёлся! Ты в мишень сначала попади, а потом уж свечки туши!
Серёга тоже не поверил другу. Чтобы с двадцати пяти метров потушить свечу, не сбив её?! Таких снайперов посёлок наш ещё не знал. Он хорошо помнил, как три года назад из Санькиной воздушки они переколотили все градусники в Колотовке (см.повесть «Приключения Серёги и его друзей»). Но такой меткостью Вовка не отличался. Да и потом практики стрелковой у него не могло быть – ведь мелкашка была только у Серёгиной матери. Поэтому и стреляли они вместе. И знали успехи друг друга.
- А чего орать-то? – надулся Геращенко. – Легко же проверить. Можем даже поспорить. На что угодно. Чего боитесь?!
Он вызывающе оглядел толпу. Потом достал свечку из кармана. Всё у пацана было продумано:
- Кто хочет поспорить?
- Да чего спорить? – добродушно сказал Олег Григорьевич. – Иди, ставь свечку своей гордыне. А мы посмеёмся.
- Хорошо смеётся тот, кто смеётся возле потухшей свечки! – обрадовано крикнул Вовка и метнулся к сцене. – Валерка! Если я выиграю, ты по классу вместо меня будешь пять раз дежурить!
- Ой, я сейчас упаду! – заорал снова Кочнев. – Иди-иди, Робин Гуд колотовский!
Вовка мгновенно установил свою свечку, и попросил  Ивана Герасимовича зажечь её. Пока ветеран зажигал свечу, он отошёл на позицию, достал из кармана патрон.
- Внимание, внимание! – дурашливо объявил Валерка. – Номер небывалой наглости: Геращенко надувает весь посёлок!
Но Вовка не слушал Кочнева. Подождав, пока ветеран не придет на огневой рубеж, он передёрнул затвор, вогнал патрон и прицелился. Свеча казалась маленькой, тоненькой чёрточкой. И пламя почти не было видно – просто струился небольшой поток горячего воздуха над свечкой. Попасть в неё не представлялось возможным. На что же надеялся Вовка?!
Сухо прозвучал выстрел. Но вздох присутствующих в зале был во много крат громче выстрела – свеча потухла! Вовка попал в неё! Но при этом сама свечка осталась стоять на табурете! А это означало, что Вовка не просто попал в свечку, а в сам фитиль. И потушил его!
Гробовое молчание повисло в тире. Все были ошарашены. Кроме Вовки. Тот, как ни в чём не бывало, снова попросил Ивана Герасимовича зажечь свечу:
- Теперь стреляю с колена! – заявил он, приседая.
- Такого я никогда не видел! – покачал головой удивлённый ветеран. – Бывали у нас на фронте снайперы, но такого?!
Он сходил к сцене и запалил свечу.
Вовка потушил её и с колена.
А потом и лёжа.
Фурор был полный!
Никто ничего не мог понять. Кроме одного – в посёлке у нас живёт настоящий снайпер! И теперь все районные  соревнования по стрельбе наши!
Герой улыбался во весь рот. Принимал поздравления. И не забыл напомнить расстроенному Валерке Кочневу, что тот теперь у него раб до конца года.
Серёга был изумлён не менее других. И, может быть, даже более других. Ведь они дружили всю жизнь. И какими-то особыми дарованиями Вовка не отличался ни когда. Был хвастунишкой. Выдумщиком. Заводилой. Но что бы вот так? Внезапно стать суперстрелком?! Это не укладывалось в голове.
Тут Серёга вспомнил, что после обеда они с Гордеем должны ехать на охоту, и ему нужно сообщить об этом Вовке. Чтобы тот, в случае чего, успел собраться.
Серёга раздвинул ребят, что окружили взошедшую звезду стрелкового спорта в отдельно взятом посёлке, и потянул Геращенко за рукав:
- Пошли на пару слов!
- Пошли! – довольно согласился Вовка.
Они вышли из клуба, переделанного в тир.
- Ладно, Вовочка, ты мне потом расскажешь о своих успехах в стрельбе, - начал Сергей. – Теперь о главном. Мы сейчас с Гордеем уезжаем на охоту. На два дня.  Ты как, с нами или дома останешься? После таких успехов в тире, самое время проявить себя, к примеру, в стрельбе по дикой козе? Что скажешь?
Вовка почесал затылок. Конечно, заманчиво было побродить по зимнему лесу, переночевать не в привычной постели дома, а на соломенном тюфяке в настоящем зимовье. Поесть вкусную с мороза  картошку с тушёнкой. Настоящая мужская жизнь. Но у него уже были свои планы на выходные. Да и не охоч он был до охоты. В этом, и единственном, они серьёзно расходились в жизни с Серёгой Черновым.
- Понятно! – протянул Серёга, прочитав решение на лице друга. – Я так и думал. Ну, что ж. Вольному воля. Пойду, может, Саню сагитирую. Втроём веселее будет.
Саня сходу отказался от поездки. Хотя тоже любил зимний лес. Походы любил. Но у него так же оказались свои планы. Главным был поход сегодня в кино с Нинкой Чернышёвой.
- Кстати, Серый, ты не прояснишь – откуда у нашего Вовки такие способности к стрельбе? – спросил Саня.
- Да кто же его знает? – развёл руками Серёга. – Фантастика какая-то. В прошлом году мы втроём стреляли – я, он и Оксанка. Так Оксанка его за пояс заткнула. Меня, правда, то же. Но я же и не говорю про такие результаты, что он сегодня показал.
- Вот то-то и оно, - протянул Саня. – Думается мне, что он какой-то фокус придумал. И одурачил всех. Эх, надо было его проверить – предложить в десяточку, в мишень, попасть! Ладно. Езжай на свою охоту. Мы его потом расколем. В школе.

Ознакомительный вариант