Исследование Тайной Доктрины гл. 2

МАСШТАБ, СТРУКТУРА И МЕТОДЫ
Сочинения Е. П. Блаватской представляют самое последнее воплощение Нестареющей Мудрости. Постоянно повторяющийся Импульс Теософии проявляет один или несколько аспектов Мудрости мира людей.  Повторное воплощение этой Мудрости похоже на реинкарнацию человеческой души.  Никогда полностью не может возгореться Огонь Души в храме плоти, чтобы последняя не была уничтожена. Таким образом, только отчасти Мудрость Древнего Огня может спуститься с высот на земной глобус. 
 Повторяющийся Импульс Теософии порождает проявление своего Разума, с одной стороны, и своего носителя материи - с другой. Во-первых, этот Импульс проявляет определенное количество знаний, и, во-вторых, проявляет систему, организацию, государственность или орден, который со временем неизменно узурпирует и развратит первое, порождая секту, касту, вероучение или догму. Из всех своих трудов Е.П.Б. считала «Тайную Доктрину»  лучшим сочинением.  Но чтобы понять её более или менее правильно, мы должны учитывать важные факторы. 
Книга не написана, она записана, на что указывает посвящение.  В Прологе писарь замечает, что её тома можно рассматривать как сказку, или (2) «в лучшем случае, как одну из еще не доказанных догадок мечтателя или (3) «в худшем случае, как дополнительную гипотезу ко многим научным гипотезам прошлого, настоящего и будущего, некоторые из которых уже вышли из употребления, другие находятся в процессе». Но добавлено: «это ни в коем смысле менее научно, чем многие из так называемых научных теорий; и это в любом случае имеет более философский и истинный смысл» (I. 23-24).
Но чтобы получить удовольствие от сказки, нужно обладать силой воображения, чтобы оценить догадки мечтателя, в какой-то степени нужно быть философом, чтобы понять научную гипотезу, нужно обладать адекватным знанием.  Далее говорится:
«Не будет излишним частое напоминание читателю, что эти учения, как это доказывается обилием приведенных выдержек из различных древних Писаний, стары как сам мир; и что настоящий труд есть просто попытка передать архаический генезис и историю, как она преподается в некоторых азиатских Центрах Эзотерического Знания, на современный язык и в той терминологии и в тех выражениях, с которыми ученый и образованный читатель знаком. Они должны быть приняты или отброшены частично или же целиком на основании их собственной ценности; но не раньше тщательного сравнения их с соответствующими догмами и современными теориями и умозаключениями».  (II. 449)
Пока все хорошо.  Но энтузиазм читателя не находит большого поощрения по мере внимательного прочтения:
«Приходится серьезно усомниться, суждено ли нашей эпохе, при всей ее интеллектуальной утонченности, найти в каждой западной национальности, хотя бы даже по одному непосвященному ученому или философу, способному вполне понять дух Архаической Философии?» (II. 449).
Может ли читатель сам когда-либо надеяться быть этим одним непосвященным «индивидуумом»?  Изучение этой книги и усвоение содержащихся в ней доктрин, как и любой другой книги, естественно, зависит от способности читателя. Но так же, как характер способности зависит от предмета изучения и исследования, как например, музыкальный дар необходим для оценки музыки, а математические способности для овладения математикой, так и для изучения «Тайной Доктрины»  необходим определенный склад ума и определенные способности.  Таким образом, нас заранее предупреждают во Введении:
«Каждый читатель неизбежно будет судить сделанные утверждения, с точки зрения своего знания, своего опыта и сознания, основывая свое суждение на том, что уже известно ему. Факт этот приходилось постоянно иметь в виду, отсюда частые ссылки в первом томе на тома, принадлежащие, собственно говоря, к позднейшей части труда, но которые нельзя было обойти молчанием без риска, что читатель примет все это за сказку – фантазию, порожденную современным мозгом».  (I. xlvi)
Тайная доктрина – это название книги, и все же какая книга может выразить, если даже не полностью адекватно, истинную систему мышления, которой не сотни лет, а тысячи?  Как говорится в Предисловие к первому тому: «Не нужно объяснять, что эта книга не является Тайной Доктриной во всей её полноте». Вся система мышления, Нестареющая Мудрость или Тайная Доктрина, очень отлична по объему и по глубине от двух объёмистых и основательных томов.  Они «хотя и выдают многие основные тезисы ТАЙНОЙ ДОКТРИНЫ Востока, всё же, лишь слегка приподымают край плотного покрова. Ибо никто, ни даже величайший из живущих Адептов, не мог – если бы даже он этого хотел – выдать без разбора на посмеяние неверующего мира то, что так бережно скрывалось от него на протяжении долгих эонов и веков». (I. xvii). 
Поэтому, проводя наше исследование, мы должны помнить, что мы прикасаемся лишь к части могучего целого; эта часть считалась подходящей и достойной для передачи этому дню и этому поколению.  В процессе её раскрытия то, что было эзотерическим, сокровенным или тайным, облеклось в одеяния экзотеризма или гласности, и хотя «тишина веков была нарушена», но нарушена аналогично предыдущим случаям, сколько бы времени ни прошло с тех пор.  То есть, часто используется язык символов и аллегорий, для объяснения прибегают к персонификации принципов, а имена и формы приводятся в качестве показателей безымянности и бесформенности. Согласно нашей цивилизации в «Тайной Доктрине» даётся ограниченное представление о Непреходящей, Вечной, Древней, Неизменной и Последовательной ТАЙНОЙ ДОКТРИНЕ. 
Часть могучего целого, открывшегося видению эпохи, имеет свой горизонт.  Посредине океана на борту корабля наблюдатель видит воду, ограниченную небом со всех сторон; песчаные берега и горные хребты, одинокие скалы и населенные острова возникают посреди необъятных вод, но радиус всегда очерчивает их границы.  Так и ученик-странник в могучих водах Мудрости оказывается окруженным созданным им самим горизонтом, результатом его собственных ограничений. Он способен воспринимать вечнозеленые роскошные Елисейские поля на расстоянии, то там, то здесь, когда они появляются в поле его зрения, и не более того. Он мельком видит отдаленный пик метафизики или вдохновляющий, но одинокий остров ушедших дней, который рассказывает историю о забытой культуре. 
Изучающий «Тайную Доктрину» должен помнить, что частью целого является та часть, которая тесно связана с его собственной арийской культурой, его собственным расовым разумом, с сопутствующими ему недостатками материализма в науке, фанатизма в религии и коммерциализма во всём.  Можно сказать, что эта книга символизирует разум воплощенной бессмертной и извечной теософии - последнее звено в вечно удлиняющейся цепи Жизни Истины. 
Книга связана со временем и пространством, с нашей цивилизацией и содержит в своих материалах факты, которые раскрывают нам наши индивидуальные и расовые ограничения, но также придают смелости и стойкости для устранения недостатков ограничений.  Чтобы понять её содержание, открыть её скрытые силы и использовать их, мы должны стремиться к осознанию масштаба книги, её структуры и методов передачи знаний.  Во-первых, её титульный лист указывает на сферу применения: «Синтез науки, религии и философии». Это не «какой-то синтез», не «синтез конкретной науки, отдельной религии и определенной философии».  Унификация знаний, полученных с помощью физических и сверхфизических чувств и их способности наблюдения, с помощью опыта душевного сознания с его способностью воспринимать явления, в качестве молчаливого свидетеля панорамы проявлений, а также путём дедукции и умозаключений, которые подразумевают психические процессы разума и интуиции.  Результатом этой тройственной работы на протяжении веков стало появление многих наук, бесчисленных религий и многочисленных философий.  Знание всех этих вещей, превращенных в живое и единое целое, по праву можно рассматривать, с одной точки зрения, как синтез, упомянутый на титульном листе «Тайной Доктрины». Об этом говорится в предисловии: «Здесь предпринимается попытка собрать самые древние догматы и сделать из них одно гармоничное и неразрывное целое». Однако такой процесс предполагает устранение бесчисленных факторов, относящихся к конкретным школам и вероисповеданиям, а также принятие определенных конкретных принципов и фактов, составляющих этот синтез.  «Синтез науки, религии и философии» Е. П. Блаватской значительно отличается от синтетической философии Герберта Спенсера, которая также определяется как «Унификация знания».2  Характер синтеза Блаватской можно понять из того, что содержится в следующих отрывках:
«Но, может быть, полезно подтвердить со всею ясностью, что учения, заключенные в этих томах, хотя бы и отрывочные и неполные, не принадлежат какой-либо одной религии, как-то индусов, Зороастра, халдеев и египтян, ни к Буддизму, Исламу, Иудаизму или Христианству, исключительно. Тайная Доктрина является сущностью всех их. Рожденные от нее в своих началах, различные религиозные системы возвращаются теперь к своему первоначальному элементу, из которого произошла, развилась и материализовалась каждая тайна и догма». (I. viii)
«Если, как говорится, грядущие события заранее бросают свою тень, то прошлые события не могут не оставить свой след позади себя. Итак, с помощью этих теней архаического прошлого и фантастических силуэтов на внешнем экране всех религий и всех философий, мы можем, проверяя и сравнивая их, по мере нашего продвижения, восстановить, наконец, то, что положило им начало, то, что создало их. Истина и действительность должны заключаться в том, что каждый народ древности принимал и полагал в основу своей религии и веры». (II 794)
Здесь мы сталкиваемся с точкой зрения на синтез и унификацию знания, которая отличается от общепринятой точки зрения современного мира.  Синтез г-жи Блаватской имеет преимущество в том, что предположения науки, религии и философии, объединенные в её системе, не сталкиваются друг с другом, а наоборот сливаются в одно гармоничное целое.  Этот синтез достигается не соединением деталей, но, в отличие от многих современных синтезов, он идёт от общего к частному.  Частное не приводит к общему; общее раскрывает частное.  Таким образом, можно избегнуть риска индуктивного метода и
2  «Синтез оккультной науки» г-на Джудпе, перепечатано в «Теософии», октябрь и ноябрь 1913 года [U.L.T.  Памфлет № 1]. 
извлечь из принципов и основных положений методы и детали приложения.  Изнутри вовне Единство проявляется в многообразии согласно герметической аксиоме «Как вверху, так и внизу». Синтез доктрины Скрикта похож на распускающийся цветок.  Каждый лепесток бутона раскрывается в нужное время и имеет своё место, полезность и ценность во всей схеме цветка.  От общего к частному – таков всегда был процесс преподавания и изложения учений в школах эзотерической науки.  Мы можем попутно упомянуть, что следует позаботиться о том, чтобы не отождествлять эту древнюю систему с системой реалистов, противников номиналистов, которые передрались из-за перевода Боэцием одного отрывка Порфирия. Эту систему не следует путать с дедуктивным или силлогистическим умозаключением науки логики, поскольку применение дедукции практически в основном идентично аристотелевским положениям, которые сами по себе принимают разные формы, так они были доведены до западной мысли Бэконом.  Истинная индукция и дедукция подобны духу и материи; они существуют и развиваются вместе и никогда не разделяются.  Пифагор научился правильно использовать их в своей декаде, а разумный исследователь, если он серьёзно подходит к этому вопросу, скоро научится этому искусству, решая задачи, ждущие его в «Тайной Доктрине». 
Понять способ изложения учения, который одновременно является метафизическим и научным, и применять двойной метод индукции и дедукции в целях глубокого понимания, значит понять истинный синтез «Тайной Доктрины». 
Если синтез и метод дедукции и индукции претерпели изменения в худшую сторону, то закон аналогии столкнулся с еще более печальной участью.  Аналогия, которая у древних означала соответствие жизни и принципов, у современных людей стала подобием или сходством форм и явлений.  Закон аналогии ранее использовался для доказательства неоспоримых фактов.  Теперь нужно всё время остерегаться «ложной аналогии».  «Тайная Доктрина», руководствуясь письмом Учителя, советует нам «придерживаться метода аналогии или соответствий» (3). На самом деле, без ясного понимания закона аналогии, содержащегося в концепциях древних философов,  изучение «Тайной Доктрины» становится очень трудным занятием.  «Аналогия есть руководящий закон в Природе, единственная истинная нить Ариадны, которая может провести нас через самые запутанные тропы ее владений, к ее первичным и конечным тайнам» (4). Еще одна цитата прежде, чем мы продолжим:
«От Богов до людей, от Миров до атомов, от Звезд до мимолетного света, от Солнца до жизненного тепла малейшего органического существа – мир Формы и Бытия есть необъятная цепь, звенья которой все связаны между собою. Закон Аналогии есть первый ключ к проблеме мира, и эти звенья должны быть изучены по порядку и в их оккультном взаимоотношении». (1, 604)
Закон аналогии «Тайной Доктрины» говорит о проявлении, исходящем изнутри вовне, что соответствует герметической аксиоме «Что вверху, то и внизу», и в полной мере соотносит космос с атомом и ясно показывает взаимозависимость ноумена с явлениями, прообразов с образами.
Принимая во внимание сферу применения «Тайной Доктрины», в целях нашего исследования мы рассматриваем её синтез, а также её законы для разъяснения читателю сложных доктрин и принципов.  Почему мы изложили это под заголовком «Масштаб»?  Закон аналогии или соответствий, применение герметической аксиомы, правильное использование
3. ТД т.  I,  стр. 187.
4 ТД, т.  II, стр. 153.
метода индукции-дедукции, бесспорно, дают читателю возможность сопоставить знания во всех отраслях и аспектах.  С помощью такого метода можно параллельно изучать астрономию и эмбриологию. Атомы и солнечные системы движутся одинаково. Человеческое тело и космос тесно переплетены. Физика и физиология не воюют против биологии и психологии.  Теология, мистика и этика становятся разумными, практичными и вдохновляющими. Математика и метафизика, астрология и алхимия, сочетаются в истинной гармонии. Наука, религия и философия проявляют себя как языки, возникшие из общего корня – синтеза, называемого Религией Мудрости или теософии. 
Пусть читатель имеет в виду, что, если он хочет сделать своё исследование плодотворным, то ему не следует пугаться такой перспективы.  Взаимозависимость предметов, рассматриваемых в книге, является особенностью, которая имеет свои преимущества.  «Тайная Доктрина» по своему масштабу является одним целым, состоящим из нескольких частей, большинство из которых имеют фундаментальное значение и так трактуются, что снимают напряжение, ими вызываемое.  Человек обычного склада ума счел бы совершенно невозможным решать проблемы науки, религии и философии; ему трудно вообразить, что можно иметь дело со многими науками, религиями и философиями.  Как и сам великий Ньютон, он ожидает, что окажется среди всё увеличивающихся песков знаний, когда он может удержать только пригоршню этого песка.  Однако, когда он сталкивается с бесчисленными отраслями науки и философскими школами, рассматриваемыми на страницах «Тайной Доктрины», где согласованно приводятся их взаимосвязанные доктрины, где раскрываются и опровергаются их заблуждения, где их заслугам отводится надлежащее место в всеобщей схеме, он обретает уверенность в способности своего умственного восприятия. 
Именно в масштабе книги – спасение читателя. Такое спасение – награда для верного исследователя.  Если «Тайная Доктрина» была бы фрагментарной, а не полной по своей незавершенности, если бы принципы были принесены в жертву деталям, а второстепенные факты основным, если бы была нарушена всесторонность томов, что привело бы к односторонности, то «Тайная Доктрина» превратилась бы в мощную энциклопедию идей или большую и интересную книгу, похожею на «Словарь», и аналогично немного разъединенную.  Нам не безызвестно, что это обвинение лежит у дверей «Тайной Доктрины».  Многолетнее серьезное исследование принесло нам откровение о том, что синтез является всесторонним и полным, и его можно найти, если понять законы, по которым предметы рассматриваются в этой книге, и использовать их при изучении. 
Обратимся к структуре.  Синтез можно сравнить с древним храмом, основой которого являются принципы гупта видьи, тайного знания или эзотерической науки.  Здание с величественной вершиной имеет четыре стены, построенные из материала, собранного с четырех областей земного шара. Полярная область свидетельствует о своём странном существовании в северо-восточном углу храма. Его восточная стена от низа до высокого потолка рассказывает интереснейшую сказку о современной и древней Азии.  Европа и Америка находятся на западе.  И лемурийская мудрость южных морей получает свое место.  Эти стены полны символов и эмблем, резных и нарисованных, странных и даже гротескных, и с сопровождающими их пояснениями.  Крыша представляет собой купол математической точности, совершенное произведение искусства, которое покрывает экзотерическим щитом тайны эзотерического фундамента. 
Основаниями книги являются станцы Дзиан.  Каковы они, откуда они, как г-жа Блаватская наткнулась на них и как она их использовала, всё это представляет увлекательную историю, но, как сказал Киплинг, это уже другая история.  Эти станцы являются семенем, из которого вырастает Древо Тайной Доктрины.  Они не от земли, но укоренены высоко на плане духа – воистину, биджа Ашваттхи.  Слаще музыки, их ясный ритм.  Идеи, погребённые в их языке, имеют огненную тайну. Они светятся по мере увеличения, они вспыхивают, когда оседают.  Они глубоки, как океан, откуда поднимаются облака, которые становятся предвестниками обещанного ветра. При взгляде на них они прекрасны в своей белой чистоте на синем своде, а также полезны и дают вдохновение, так как приносят легкое дуновение или бурю, которые освобождают ум от угнетающего зноя мелкого и конкретного мышления.  Подобно могучему океану их величественное великолепие, «славное зеркало, в котором форма Всемогущего видит себя ... образ вечности - трон невидимого». Как подходят слова Байрона к этому Океану (Морю) первобытной мудрости в сравнении с преходящей панорамой знаний, относящихся к области чувств и интеллекта:
«Ты Карфаген, Афины, Рим видало,
Цветущие свободой города.
Мир изменился - ты другим не стало.
Тиран поработил их, шли года,
Грозой промчалась варваров орда,
И сделались пустынями державы.
Твоя ж лазурь прозрачна, как всегда,
Лишь диких волн меняются забавы,
Но, точно в первый день, царишь ты в блеске славы».
[Байрон «Паломничество Чайльд Гарольда» 182 перевод В. Левика]
По словам мадам Блаватской станцы «составляют основу настоящей работы» (4). Они «дают абстрактную формулу, которая может быть применена «mutatis mutandis» [лат. с учётом необходимых изменений] ко всей эволюции; к эволюции нашей крошечной земли, к цепи планет, в которую входит наша земля, к солнечному миру, к которому принадлежит эта цепь и так далее в восходящем измерении, пока ум не начнёт колебаться и не истощится в этом усилии. Семь станц, данных в этом томе, представляют семь терминов этой абстрактной формулы». (5) В двух томах «Тайной Доктрины» станцы «даны в их современной версии» (6), и добавляется, что это делается «впервые на европейском языке» (7). Далее:
«Почти излишне утверждать, что здесь дана только часть Семи Станц. Если бы они были напечатаны полностью, они остались бы непонятными для всех, исключая нескольких высоких оккультистов. Также излишне уверять читателя, что автор или, вернее, скромная рекордистка, понимает лучше эти запрещенные страницы, нежели большинство из непосвященных» (I. 23).
В основе книги лежат станцы.  За ними следуют комментарии автора, которые составляют первую часть в каждом томе.  Поскольку станцы являются абстрактными и алгебраическими формулами, их знаки или символы являются особенными и странными.  Вторая или средняя часть каждого тома посвящена символическому языку идей, картин и мифов и их влиянию на прошлые цивилизации и культуры.  Чтобы связать древнее с современным, и позволить разумному исследователю трансформировать свои убеждения в знания с помощью современных научных теорий, гипотез и фактов, третья часть посвящена сравнению и критике в духе науки. Не следует, однако, понимать, что она лишена учений и наставлений, информации и вдохновения.  Важно признать фундаментальный и ощутимый факт, что книга устанавливает взаимозависимость между различными отраслями знаний.  Поэтому древняя и современная наука и богословие, философия и мифология постоянно соприкасаются друг с другом и в большинстве случаев идут рука об руку.  Отсюда язвительное осуждение ложного сопровождается справедливым и щедрым пониманием истины.  Поэтому все части, кажется, набросаны «как попало», но тщательное и продолжительное исследование раскрывает читателю безошибочный ритмический склад ума автора.  Порядок возникает из хаоса, и «земля обетованная лежит перед его взором».
Слово о терминах и терминологии.  Существует неопределенность и путаница, вызванные отсутствием четких определений. Не надо забывать, что мадам Блаватская взяла на себя ответственность изложить западному миру XIX века заумные истины, не только странные и новые, но и имеющие характер диаметрально противоположный и совершенно чуждый господствующим представлениям и взглядам по всем этим предметам.  Там, где они верили в историю, она выдвигала мифы. Там, где они находили безжизненную материю, она громогласно проповедовала Единство жизни.  Когда они говорили атомы, она говорила боги.  Когда они говорили о молекулах, она в ответ говорила монады.  Она вела борьбу за идеи, и не вела войну за слова.  Поэтому важно, чтобы серьезные исследователи помнили, что в отношении терминов и терминологии они должны стремиться понять её идеи, а не запоминать её слова, повторять её мысли, а не её язык, понимать её предположения и принципы, и не беспокоиться о её не методичном методе и плане без плана. 
И это подводит нас к её методу распространения знаний.  Обратите внимание на то, что она говорит: «Действительно, следует помнить, что все эти станцы обращаются к внутренним способностям, а не к обычному пониманию физического мозга». Очевидно, что как оккультист, обучаемый оккультистами, её метод обучения тесно связан с методом, по которому она сама училась.  Нужно задействовать глубокий слой сознания человека, чтобы понять «Тайную Доктрину» в какой-либо ощутимой степени.  Чтобы позволить своим читателям понять её идеи, она преподносит им подарок – предоставляет ключ к дверям высшего разума.  В этом она показывает себя истинным просветителем; она извлекает из скрытых глубин нашего существа инструмент разума; и в соответствующей пропорции приходит понимание глубоких учений.  С этой целью мадам Блаватская прибегает к типографическому способу.  Сноски употребляются в качестве удобного инструмента, а слова, выражения, предложения и абзацы печатаются курсивом или заглавными буквами, указывая на их относительную ценность или значение. Это наводит ученика на след, по которому определенные вещи раскрывают свои свойства и позволяют ему усвоить  остальную часть сочинения.  Мы развиваемся по мере того, как учимся, не только познавая то, что учим, но и, приобретая способность узнавать больше, то есть то, что не написано и не выражено, что лежит «между строк и внутри слов». Для правильного понимания изложенных понятий, а также понятий, лежащих в их основе,  прежде всего, не следует принимать персонификации за личности или материализовать абстракции, потому что последние уже имеют некоторую конкретность.  Планы сознания не являются сферами материи; иерархии существ не всегда индивидуализированы. Карма – это абстрактная сила, а не личный дьявол, так же как единое самосознание не является личным Богом.  Абсолют, Логос, Логосы и Пантеон «Тайной Доктрины» конкретизированы;  и мы можем привести еще несколько примеров.  Достаточно сказать, что ученик должен читать книгу разумно, имея в виду то, что было написано ранее в этой статье, к которой теперь можно добавить еще один важный факт.  Существует тенденция вдаваться в детали, упуская основу исследования, что позволяет нам затеряться в запутанном лабиринте фактов, некоторые из которых изложены просто, в то время как другие представлены в иллюстрированной или аллегорической форме.  Необходимо исходить из фундаментальных принципов;  усвоение постулатов и аксиом должно предшествовать попытке решения задач и теорем. Представив, таким образом, приблизительный набросок задачи перед потенциальным исследователем этой монументальной работы, давайте пригласим его принять участие в этом смелом предприятии.  В одном из ярких и вдохновляющих отрывков «Тайной Доктрины» мы видим графическое и великое описание духовного царства, которое открывается опытному взгляду истинного провидца.  Сказанное относится к нам, смиренным людям, чей энтузиазм и стремление открывает перед нами прекрасное зрелище, когда мы вникаем в страницы вдохновляющих томов:
«Находясь в открытой долине, особенно на вершине горы, и всматриваясь в необъятный купол и в пространственные безбрежности, вся атмосфера кажется пылающей ими, весь воздух пропитан этими ослепительными сверканиями. Временами напряженность их движения производит вспышки, подобные Северному Сиянию, Aurora Borealis. Вид этот так чудесен, что, когда Видящий смотрит в этот внутренний мир и ощущает, как эти блистающие точки несутся мимо него, он наполняется трепетом при мысли о других еще больших тайнах, лежащих за пределами и в глубине этого лучезарного океана».  (I. 633-634)
(4) ТД, т.1, стр. 13
(5) ТД, т.1, стр.20-21
(6) ТД, т. 1, стр. 22,
(7) ТД, т. 1