Эссе 10 Читая дневники Свиридова. Мысли вслух

Читая дневники Свиридова. Мысли вслух.

Эссе 10

Свиридов пророчески писал (в заметке о замалчивании творчества Рахманинова и истоках этого явления и процесса): -

«Когда иной раз говорят о том, что невозможно или очень трудно объяснить музыкальное содержание, чаще всего бывает, что имеют в виду такую музыку, в которой содержания вовсе нет или, по крайней мере, оно крайне незначительно. Живую музыкальную материю чрезвычайно трудно двигать во времени, изменять, манипулировать и т.д. не умерщвляя, не уродуя ее. Она оказывает большое сопротивление.

...И чем ни ярче эта (творческая, музыкальная в данном случае В.М.) материя, тем труднее с ней обращаться, тем более бережным должен быть автор. Всего же легче иметь дело с мертвой материей (не вдохновенной, не возникшей от таинственного движения душевного побуждения, а придуманной, измышленной). С ней можно делать все, что угодно: расчленять ее, читать ноты задом наперед, изменять их подобным же механическим образом. Можно сообщить этому иную эмоциональную энергию; тихое сделать громким, слабое - напряженным и наоборот. Можно придать этому любой волевой импульс. Но нельзя оживить эту материю (!!! В.М.), ибо она духовно мертва от рождения. Ее интонационный строй не содержит элементов ДУХОВНОЙ жизни.

Чем ни глубже духовно музыка

(которая исключительно элитарна, в смысле воздействия на личность, и в этом ее главная ценность; она не средство развлечения или «культурного досуга», она дает импульс Мiру Духа, представителей его личностной Элиты В.М.),

тем менее она распространяется в мире, чем она сокровеннее, тем более узок круг людей, воспринимающих это сокровенное. И наоборот: чем ни поверхностней музыка касается предмета внутреннего созерцания, тем легче ее распространение.

 (то же относится и к жизни духа социума личности и общества, чем и пользуются либеральные изобретатели теорий «социальных миражей» – «измов», вербуя надежных ее сторонников среди ярых последователей материалистических «простых», бездуховных понятий и простых, понятных «демократически» и кухарке, способов решений нестроений материального быта в социальной жизни народов В.М.).

Большой соблазн для художника (тиражирующего свои творческие смыслы на наше общество В.М.) заключен в этом поверхностном касании».

Буквально накануне 29.09.2017 поступила весть о кончине В.Н. Тростникова (1928-2017). Я касался в моей работе «Наука и жизнь», часть 13 «Космогония мира. Борьба мировоззрений», взглядов и психологии творчества Виктора Николаевича. И сегодня я выскажу свои ассоциации прозрений Свиридова в проекции на творчество В.Н. Тростникова, тем более оно того заслуживает кратно.

Тростников плодовитый писатель-публицист и его творческое наследие обширно. Касаясь биографии Виктора Николаевича публикаторы отмечают его, как успешного ученого математика до 1980 года, но после публикации «Мысли перед рассветом» (была опубликована в Париже в 1980 году). Этот факт, а также его участие в альманахе Василия Аксёнова «Метрополь» было расценено как диссидентство, и Виктор Николаевич был уволен с работы. С того момента его карьера математика окончилась. Вплоть до развала Советского Союза В. Н. Тростников работал сторожем, каменщиком, чернорабочим, прорабом (как бы подчеркивая степень жути преследования профессора, кандидата наук, доведенного до работы дворником В.М.).

Здесь я сделаю необходимое пояснение либеральному штампу, кочующему бездумно публикаторами, из публикации в публикацию. Вот и рок-музыкант В. Цой и глубокий пророческий русский поэт А. Башлачев работали истопниками-кочегарами, как и Тростников сторожем и каменщиком. Но никто особо не поясняет, что не работать официально тогда в России (СССР) было запрещено законом и преследовалось уголовным и возможно тюремным наказанием. Так что и Цою и Башлачеву официальная работа истопником (сутки дежурство – трое дома, как и иной 12 часовой график) давала юридическую защиту и возможность собирать небольшую концертную аудиторию на дежурстве, и также творить свободно на трех суточном отдыхе.

 И тут если эти работы у Тростникова, кроме прорабской, не были эпатажем перед властью и общественностью (а на это наводит мысль сотрудничества его в насквозь либеральном диссидентском «Мемориале» у патологических любителей подобного эпатажа), то вполне могли быть убежищем для абсолютно свободного творчества.

Я сам с 1985 года по 1992 год числился слесарем (и это после 15 лет работы на разных руководящих должностях; тогда многие мои знакомые записали меня в пропащие люди, поставив на мне, как ценной для общества личности, крест; а я просто расцветал Духом во всех тех занятиях, и приобрел именно в тот период просто неоценимый жизненный опыт), хотя труд по рабочей специальности отнимал много времени, но и его я любил. Но тогда же я много плодотворно и конструктивно предпринимательствовал, по 2007 год, и чрезвычайно плодотворно занимался самообразованием вкупе с приобретением практического опыта. 

Так что и Тростников не стал бы после 11 лет «лишений» с 1980 по 1991 год, тем публичным авторитетом, коим он предстает сегодня.

Само творчество В.Н. Тростникова отражает одно знаковое заблуждение человеческой мысли (именно и только мысли и ничего другого; психология мира личности не может примирится с этим и тиражирует проявления зла на наш мир) тиражируемое много веков подряд. Никто не отмечает внутреннее противоречие всей нашей социальной жизни и не пытается дойти до его истоков (чего и я не гарантирую, но мысли свои выскажу). Оно появилось с принятием Христианства, как феномен мировой космополитической религии. Я не смогу здесь дать всеобъемлющую характеристику подобного явления мира, но попытаюсь передать то. что смогу.

Предыдущая Культура Вед, называемая в период своего упадка «язычеством»

 (здесь в этом выражении собраны в кучу много совершенно разных смыслов и поэтому полемика на тему «язычества», кроме разных огульных обвинений, в том числе обязательно массовых человеческих жертвоприношениях, ничего нового придумать не может),

Культура Вед несомненно обладала, и очевидно это было ее основное содержание, неразрывной и непротиворечивой духовной и иной связью Тела и Духа, как антиэнтропийными практиками разгрузки личности и общества, от, постоянно сопутствующего телесной жизни, негатива быта. Только свободная от негатива личность могла свободно творить в цельных образцах Высокой Эстетики Бытия. В ином случае низкая Этика быта, уже не Бытия, запускала в мир, непрерывные потоки разрушительного Зла.

Уже первые века исповедания Христианства обнажили его полную внутреннюю противоречивость и полыхнули Вселенскими Соборами, после которых негатив общественности только нарастал. Там утверждалась непреложная Догматика Веры (здесь совершенно безразлично правы или не правы были решения Соборов), которую разделяло не все Общество, а только его часть и это Зло сопротивления принуждению, никак не купировавшееся прежними антиэнтропийными практиками, свободно текло в мир народов. И далее утверждалось там только Силой Принуждения. Далее полыхнули «свободно осознанные» западным миром Крестовые Походы, уже, по узаконенному «завоеванию», Гроба Господня. И так далее Зло в мире народов только нарастало, так что здесь либеральное «успех любой ценой», «богатство добродетель и единственное достоинство мира народов, а бедность несмываемый грех» были уже закономерны.

Все это вступило в неразрешимое противоречие, с природными имперскими принципами от Создателя, и опять же природной организации социальной жизни народов. Здесь одна Россия смогла удержать до какого то времени природные Имперские Принципы и они стали вековой мишенью западного мира. Не зря сатанисты либерального клана написали на стене расстрельной комнаты ипатьевского дома: - «Удерживающий взят из Среды (жизни народов) и об этом оповещаются все народы». Пророчески в России все русское старообрядчество почуяло кардинальную смену Духа Веры, потерю, отход от принципов нравственного Канона пр. Сергия Радонежского, ощущавшего связь Русского Христианства «москалей» и сохранявшего неразрывную нравственную связь с Культурой Вед, и этим увидевшего сатанизм Зла «никоновских» изменений. Ведь старообрядчество ужаснулось принятия «никонианства» Епископатом и лишением освящения через Священничество основных Таинств Жизни (в священники мог рукоположить только Епископ, а все они стали «никонианами»). То есть Крещения (освящения жизненного пути в Добре), Венчания (благославения Брака, как выполнения природной миссии Семьи, деторождения и воспитания Потомства), Отпевания (подведения итогов Высокого Предназначения в земной жизни), принятия Святых Таинств и прочих. 

И Тростников, вслед за иными, начинает практически безплодно анализировать социальные теории Беркли, Канта, Феербаха, Гегеля и им подобных производных протестантской мысли, как последний плод тупика христианской мысли, ее неразрешимых противоречий, как общего единого противоречия, всех без исключения самих Мировых Религий.

На этом закончим и продолжим в следующей части.