Семейные дела продолж

   Забелин вернулся домой. Он соскучился по детям и Галине, хотя не испытывал к ней в последнее время прежних чувств, а скорее, уважение, как к матери своих детей. Наверно, это и есть угасание отношений.
   Ему было непонятно и поведение Вики. Она ответила на его порыв, потом сделала ход назад. Что это - женское начало или гордость? На самом деле, конечно, она страдает, но не показывает этого. Ждет, когда он сделает решительный шаг.
   А чего хочет он? Неужели это действительно лишь минутное увлечение? Он бы и рад был видеть ее, желать близости еще и еще, но чувство ответственности за семью и детей не давало ему покоя… Ясно, что и она не из простого развлечения кинулась в этот омут. Но почему они теперь боятся своего чувства? Может, горе от ума? И хотя она на данный момент - свободная, не связанная семейными узами или малыми детьми, могла бы решительней быть в своем поведении. Но женская гордость, видимо, не позволяла ей быть беспечной. Да и обстановка особо не располагала к бездумной страсти. Им не удалось пообщаться там, на Юце, а в корабле пришельцев тем более. Он и сам бы вряд ли прикоснулся к ней на чужой территории…
   «Хорошо, - размышлял он, - а что сделал он, чтобы показать свое желание продолжать отношения? Что мешает ему немедленно позвонить ей, попытаться объясниться… Но готов ли он объясняться, тем более продолжать отношения?»
   Все эта путаница в мыслях не давала Виктору покоя, он понимал, что так не может продолжаться бесконечно, надо что-то решать и как можно скорее, поскольку заботы о предстоящем колоссальном проекте, его осуществление могут захватить целиком и тогда – прощай Любовь! Жизнь сама все расставит по местам, так зачем мучить себя?
   И, как большинство мужчин, он предпочел не форсировать решение проблемы в сердечных делах, а дать им развиваться естественным путем…

* * *
   Ника напротив негодовала, оставшись наедине. И негодовала она на себя, упрекая за свою глупость. Как могла она, словно девчонка, броситься с головой в эту связь?
   Она теперь была не замужем. Вспоминала все реже семейное прошлое, считая ту страницу закрытой. Но человеку свойственно возвращаться раз от разу к истокам, ковырять старые раны…
   Поначалу все у них с мужем было неплохо. Но в молодости многие часто выбирают партнера упрощенно, так теперь казалось ей. Ну да, была студенческая любовь, поездки со студотрядом на сбор винограда в винсовхоз, где Николай, ее будущий муж, выдержал все испытания, ухаживая умно и красиво. И в городе, во время учебы в одном институте, где он учился двумя курсами старше, казался надежным и вполне достойным молодым человеком.
   После окончания учебы, Николай служил в армии, Ника ждала его, писала письма, он с нетерпением дожидался дембеля, чтобы, наконец, соединить свое сердце с возлюбленной. Но после свадьбы детей не стали заводить. Он долго метался в поисках себя. У нее же карьера пошла в гору. Диссертация, признание, награды…
   А Коля работал в том же институте, застрял на преподавательской работе, потому, что увлекся музыкой, поэзией.
   Все бы ничего, но вдруг понял, что жена оказалась выше его в основной деятельности. Ей – почет, уважение. Ему – ничего, поскольку труд педагога мало ценится. А писателя в наше время - тем паче. В советские времена тот, кто попадал в обойму признанных творцов, мог жить припеваючи, обласканный системой, при негласном условии, что сам удобен системе… Теперь же писатель, будь он хоть гений, должен суметь встроиться в рыночные отношения, раскрутиться сам или привлечь людей и средства, которые сделают его востребованным мастером писательского ремесла. Писателей стало не мерянное количество, чуть ли ни через одного. Слетел с этой профессии ореол пророка, оракула. Николай понимал это, но ничего уже поделать не мог.
   Литературные посиделки, творческие люди, песни и стихи, гитара, фестивали и конкурсы, все это хлеба насущного не приносило, хотя создавало видимость значимости своей персоны. Он незаметно становился иждивенцем жены, хотя она и не упрекала, понимала и даже поддерживала всячески любимого, по мере возможности, ходила с ним на творческие тусовки, помогала проводить презентации книг, потому что и сама была из той же когорты, имея тетрадь с любительскими стихами, периодически пополняемую в студенческие годы.
   А потом забросила ее, втайне мечтая воспитывать своих детишек… Втайне, потому, что эта тема была неприятна мужу, когда она деликатно напоминала ему, что ей уже за тридцать, время идет, бабий век не вечен…
   Наверно Ника слегка расслабилась, недоглядела или недосчитала и, вопреки мужу, Бог дал ей ребенка. Значит это судьба, решила она, обрадовалась и успокоилась. Но Николай не разделил ее радость. Он был категоричен, говоря, что не готов сейчас к воспитанию ребенка, словно это так просто: по щучьему велению, по-нашему хотению…
   Она же напротив, встала, что называется, в позу и отстояла ребенка. И это оказалось первой трещиной в их крепком союзе.
   Ника отдалась полностью новой жизни. Беременность, рождение сына – все остальное отошло на второй план.
   Как-то ему снова понадобились деньги и немалые, ведь полиграфия дорожала с каждым годом, теперь издаваться становилось все проблематичнее. Ника ответила, что таких денег у них пока нет.
   И он вдруг взорвался, стал кричать, что ей жалко тратиться на него, а раньше поддерживала во всем. Она просила успокоиться, немного подождать, но он уже завелся, а когда остыл, понял, что… нельзя сидеть на шее у жены, это просто не по-мужски, в конце концов. Импульсивно он решился на кардинальный шаг.
   Правда, этому поспособствовало увлечение одной блондинистой поэтессой, так эффектно подававшей свое творчество в их пишущей среде, что придавало смелость ухажеру в комплиментах, которые он щедро отпускал внимающей ему «неподражаемой и талантливой Музе на Пегасе», как Николай шутливо называл свою новую страсть.
   Она, как теперь говорят, чрезвычайно сексуально читала стихи, двигаясь по сцене. Заламывая руки, ахмадуллинским голосом декламировала, слегка подвывая, и гнусавя…
   Ника, бывая на тусовках, замечала их перегляды, но молчала до поры. Ссора, причем с его стороны, явилась лишь формальным поводом, который привел к неизбежному разводу. Николай сам предложил расстаться. Она, как могла, боролась за свою любовь, даже грозилась выдрать космы разлучнице, но та, забыв на время про свой образ нимфы с кротким обличьем, тоже была готова выдрать законной жене все, что угодно.
   Ника осталась одна.
   И вот сама заболела страстью творчества, а потом и любовной, зачем? Словно подцепила эту болезнь от бывшего благоверного… Если бы она, со всеми ее званиями и регалиями, могла объяснить - зачем ей эта бесперспективная связь. Разложить ее составляющие по полочкам, как делала подобное в своих Монографиях по экономике в уме можно, но сердце, оказывается, живет по своим законам…
   Не зря же говорят, что если Господь хочет сделать кого-то беспомощным и глупым, он посылает ему в пору зрелости любовь… А еще – творчество, задатки которого дремали до поры, вдруг проснулись и развернулись, как нереализованная страсть.
   Шила в мешке не утаишь, отболела любовь, а душа сама искала высоты. И вот она вдруг взлетела, это было на ее тридцатипятилетний юбилей. В университете насели друзья по этому случаю, требуя «отметить как полагается». В раздумьях и волнении на нее вдруг нахлынуло вдохновение, написала самой себе посвящение.   
   На юбилее все прошло по высшему разряду, ее чествовали коллеги, поздравляли студенты. А кто-то похвалил за стихи. Ей они и самой нравились. Она достала заветные тетрадки, перечитала и ужаснулась несовершенству своих опусов. 
   Но критический взгляд словно со стороны, родил новую поэтессу.
Почти так же родилась и проза – сама собой, в голве роилось столько воспоминаний. Она их сначала просто записывала, появилась потребность оформить это в рассказы. Следом неожиданно появились песни…
 Ника все это вспоминала, лежа в кровати дома. И словно итог – эти новые отношения. Ну, пришли они, не спрашивая, а она – так легко поддалась... А он, еще хуже того – женатый. Раньше разлучница увела у нее мужа, теперь фактически сама подвизалась на эту роль. Но она не хочет разлучать Виктора с его женой и двумя детьми…
   И где же тот принц? Или не принц, а хотя бы обычный мужчина, пусть такой, как ее бывший муж, но, чтобы любил только ее. А она – его. Почему так банально устроена жизнь и так тоскливо на душе. Работа, работа… Хотя, благодаря ей, есть возможность на время забыть эту щемящую пустоту…