Первый раз на кабана в пустыне

Туркменские заметки.

Как-то друзья пригласили съездить поохотиться на кабана.

На вопрос – куда? Сказали – на Хауз-Хан.

Тогда Хауз-Ханское водохранилище было крупнейшим в Каракумской пустыне. Оно построено на Каракумском канале, и расположено в 60 километрах юго-западнее Мары, как раз на полпути до Теджена.

Площадь водохранилища более 200 квадратных километров. С севера и запада оно ограничено дамбой, с юга пустыней. За зиму Хауз-Хан почти полностью наполняется водами канала и реки Теджен, а к концу лета наполовину пересыхает.

Вот в августе меня и пригласили на охоту. Я как-то видел туркменского секача. Правда издали и в бинокль. Он своим громадным размером и длинными ногами больше похож на теленка, чем на кабана…

Мы загрузили в новенький оранжевый 412-й Москвич оружие, патроны, продукты на сутки и другие, необходимые на охоте вещи.

К концу августа высохшее дно в южной части Хауз-Хана как взлетная полоса, такое же твердое и гладкое. Скорость за сотню, а машина, даже не дрожит, только ревет двигатель, мелькают редкие кусты верблюжьей колючки и саксаула, и за нами стоит столб пыли высотой с километр.

Подъехав к месту охоты, остановились, чтобы осмотреться.

До сплошной шестиметровой стены тростника метров двести, но, издали, на фоне песков, он кажется совсем тонкой зеленой полосочкой. Ближе подъезжать нельзя – спугнем кабанов.

С южной стороны начинаются невысокие песчаные барханы, с редкой растительностью.

Нам предстояло перекрыть тропы на протяжении двух километров. 
Нас всего пятеро…

Появились первые вопросы, хотя я пока еще молчал…

Меня поместили на заднее сиденье в середину, чтобы не мешал. Охотники открыли все четыре двери Москвича и поехали на небольшой скорости, высунувшись по пояс, и внимательно вглядываясь в песок по обеим сторонам.

- Что вы ищете?
- Переходы.
- Какие переходы?
- Кабанов. Они из тростника по ночам уходят в пустыню.

Вдруг мы остановились. Все вышли из машины. Найдена первая тропа. Если честно, я так и не заметил следов – все занесено свежим песком. А местные, по каким-то одним им известным признакам, смогли их распознать. Отметив тропу веткой саксаула, мы продолжили свой путь.

Метров через четыреста нашлась вторая тропа, потом третья, четвертая, пятая, шестая. Из этих шести троп были выбраны самые перспективные, по которым звери могли выйти на кормежку. Начали распределять, кому и где стоять.

Тут я уже решил задать конкретные вопросы:

- Ребята! Одна тропа – один охотник?
- Да.
- А подстраховка? А связь? Между нами по полкилометра расстояние!
- Ну, смотри сам. Ты себе хозяин.
- А где дерево, на которое я буду залезать, удирая от кабана?

Раздался дружный смех:

- А ты не садись на саму тропу. Расположись метрах в пяти – десяти. Кабаны на тебя не пойдут. Они здесь ходят строго по своим тропам.

Меня, как первый раз попавшего на такую охоту, решили оставить на самом первом, найденном нами переходе. Крайне маловероятно, что кабаны появятся здесь. Они скорее пройдут где-то в середине выбранного нами участка.
Помогли оборудовать место.

Засидка представляла собой ямку для ног глубиной и шириной в два штыка лопаты. Выбранный из нее песок пошел на спинку, чтобы на нее опереться. Все застелили куском брезента.

- А как змеи, скорпионы, фаланги, размером с ладошку? Я знал, что здесь они водятся в изобилии, и любят выползать ночью, когда не жарко.
- А ты постели под сиденье шкуру, они тебя и не тронут.

Слабое утешение. Я уже встречался с этой живностью и не раз… Но ладно.

Начинало смеркаться, надо разъезжаться и стать по намеченным местам. Времени очень мало – ночь в пустыне наступает практически мгновенно.

Я остался один.

Достал ружье, вложил патроны, заряженные пулей Полева. Рядом положил дополнительные патроны, фляжку с водой.

К ружью прикрепил самодельный подствольный фонарь, изготовленный из трех-батареечного фонарика. На цевье ружья, как раз под большим пальцем, стоит микровыключатель. Лампочка на три вольта, питание от аккумуляторов 2НКП-24. Эти аккумуляторы использовались на военных переносных радиостанциях Р-105 – Р-107. Два аккумулятора дают напряжение 4,8 вольта. Трех-вольтовой лампочки хватает на несколько минут, потом она темнеет или перегорает. Одна лампочка - одна охота. Зато фонарик бьет метров на сто.

Наступила ночь. Ветер северный и очень слабый. Луны нет. На темном небе ярко светятся звезды, по ним, как по атласу, можно изучать созвездия.
 
Тишина. Только едва слышен шорох ползущей змеи. Поют песню сверчки. Иногда вдалеке раздается резкий крик ночной птицы.

Я сижу не шевелясь, зная, что любое движение может испортить охоту.
Идет время. Выстрелов от моих друзей тоже не слышно. Кажется, что в пустыне никого нет. Это чувство очень обманчиво.

В половине второго ночи со стороны тростника послышался слабый звук, нарушивший тишину. Сначала тихий, потом все громче.

Я понял - это мой час. Ушла неуверенность и страх от встречи с кабаном в пустыне. Пришел охотничий азарт.

Я взял ружье в руки и не шевелюсь. Недопустим и шорох от осыпающегося в ямку под ноги песка.

Жду…

Тем временем все явственней начало прослушиваться хрюканье. И это не один кабан! В ночной темноте не видно ничего, даже моих рук, сжимающих ружье, но чувствую, что стая большая, такая же, как мы видели в бинокль днем – больше двадцати голов вместе с поросятами.

Они, не торопясь, с остановками двигались от тростника в мою сторону.
Я сидел, не шелохнувшись, несмотря на затекшие ноги. Ветер дул в мою сторону, поэтому кабаны не должны меня почуять.

Все это продолжалось минут пятнадцать. Стая подходила все ближе. Стало слышно, как носятся и шумят поросята, как свиньи останавливаются, и журчат, сливая свои отходы. Кабаны шли по твердому песку с шумом как стадо слонов.
Самое время изготовиться к стрельбе. Я очень осторожно снял ружье с предохранителя.

Через пару минут, когда они подошли метров на сто, в ночной тишине вдруг раздался громкий хрюк. Он прозвучал жестко и резко как команда – «Стоять!».
Стая замерла, будто ее и не было здесь.

В ночной тишине не слышно ни звука. Слабое дуновение ветерка, какой-то ночной шелест, и все.

Если бы минуту назад я не слышал кабанов, я бы подумал, что на всю пустыню, на многие километры, я один.

Ждал я, ждала стая…

Секунд через тридцать, раздался точно такой же громкий хрюк, и земля задрожала от топота – стая уходила назад, в тростник.

Я вскочил, поднял ружье, включил фонарь. Стрелять поздно - стая уже метрах в ста тридцати, и уходит со скоростью курьерского поезда. Даже мой мощный фонарь уже почти не достает их.

До четырех утра я, не шевелясь продолжать сидеть в засидке. Возможно моим товарищам повезет больше?

В половину пятого послышался шум нашего Москвича. Подъехали охотники. К ним никто не выходил.

Я рассказал о ночном приключении. Но никто так и не понял, что могло спугнуть кабанов. Что случилось? Что их испугало? Это осталось загадкой и для меня, и для моих друзей.


Краснодар
01.10.2017г.