времена года-2

Об ощущении себя в разных временах года.

***люблю осень
Осень – баба честная.
Никаких обещаний, лишь голая правда – дальше будет только хуже: холоднее, оловяннее, деревяннее, стекляннее…

Медоточивое обольщение «все в твоих руках» – не ее метод. А только наглядный показ: «так есть, смирись».

Она суть опыт, завершение. Раскрытие Тайны состоялось, и грядущее увядание связано с этим знанием напрямую.

В отличие от вечного антагониста – весны, в осени нет эфемерности, но есть тяжесть плода.
Никакого благоуханного кокетства, а лишь демонстрация осуществленного.
Пир плоти.

И даже золотые ее красоты, бойко тиражируемые в слащавых картинках, – не сценическая палитра и уж точно не форма самолюбования, а различные ипостаси зрелости и реализации.

***зима – кто быстрее
Зимним утром тело соображает определенно лучше головы.
Зеваешь, похрустывая челюстью, ползешь на кухню с установкой поставить варить кашу, глянь – а ковшик уже на плите, а в нем хлопья, и даже вода присолена.
Не успел приступить к размышлению, пойти ли размяться или плюнуть и сразу отправиться завтракать, как обнаруживаешь себя на коврике для йоги. «А теперь оторвать ноги от пола», – поскрипывает мозг, а ноги эти давно выстрелили в потолок сарвангасаной.
«Интересно, какой шарф лучше надеть – полосатый или тот рыжий?» Стоишь в прихожей, задумчиво перерывая икеевскую корзину, как вдруг замечаешь, что идешь к метро… в клетчатом.
Захлопываешь книгу на робком звоночке в голове: «кажется, моя станция, надо вставать», поднимаешь голову – да ты уже на верхушке эскалатора!
«Так, налить кофе и включить компьютер». На столе услужливо дымится чашка, а на экране обозначился вот этот самый текст…

***весна идет
Ох, как запахло весной… Особенно днем.
Мама со смехом рассказывала, как моя первая учительница каждый год голосила на родительском собрании: «Товарищи родители, внимание, скоро Весна! – И в ее голосе звучала неподдельная паника. – Поэтому нам с вами надо успеть…» (то и это). Причем, предупреждать о наступлении страшного времени года она начинала загодя – глубокой зимой.
Анна Кузьминична была опытным преподавателем и знала, что как только весенние запахи защекочут ноздри ее учеников, их будет не удержать. Самые смирные и послушные потянутся на улицу и никакие угрозы не вернут их к учебникам. Самые невозможные «ботаники» забросят книги, чтобы оседлать велосипед, снять с антресолей мяч и вытащить из кладовки бадминтон.
Похоже, я впадаю в детство. Так хочется удрать с работы, вон из душного помещения, на свободу!:)

***весеннее обострение
Москва окончательно сняла свой грязно-белый тулуп и готовится примерить зеленый сарафанчик.
Именно весной чувствуешь жизнь кожей, а не чем-то тупым, дремлющим в затылке.
Уходит сонливость, зимняя «пластмассовость».
Обостряются чувства. Пробуждается сентиментальность.
Набухшая почка способна вызвать умиление, а струйка шашлычного дыма из-под куста не только напоминает о забытой пище, но и бередит душу походами, реками, днем геолога…
Поцелуй на легком ветру легок и необязателен.
Неумолим лишь стук колес (какая весна без дороги!). И бегущий за поездом, пока на закончится платформа, сглатывающий слезы толстый мальчик – моя неизбывная боль и вина…

***лето
Все больше тянет на природу. В тишину, к птичкам, цветочкам, ёжикам, стрекозам... За воробьями, обосновавшимися под крышей нашего дачного домика, готова наблюдать бесконечно. Чуть свет они начинают возню прямо у меня над головой. Днем создают стойкое ощущение восточного базара. Но если приближается дождь, молчат как партизаны и вновь принимаются счастливо чирикать, когда угроза стихии миновала. С прогнозом погоды они справляются однозначно лучше Гидрометцентра. Семья большая, дети подросли, но отчий дом покидать не спешат. По-моему, родителям они изрядно поднадоели. Для выяснения отношений возбужденные подростки вылетают и дерутся в ветвях вишни, сваливаются в малину, дубасят друг друга на груше и с воплями возвращаются домой. За мной установлено пристальное наблюдение – куда пошла, что съела, чем занимается. А чего за мной следить? Как я с восторгом маньяка выхватываю старые номера «Роман-газеты», сосланные на дачу несколько лет назад?.. Глотаю тут же, на одной ноге, пока не хватились. Николай Амосов «Мысли и сердце» – зачитано в юности до дыр, даже кардиохирургом мечтала стать под впечатлением. Или Фрида Вигдорова «Мой класс» – знала этот текст буквально наизусть и до сих пор помню по именам учеников 4В, которые достались молодой учительнице Марине Николаевне. А какое блаженство развалиться на любимом алом кресле (три положения – лежать, полусидеть, сидеть) и листать купленного еще дедом Драйзера, «Дженни Герхард»...
Вот если бы еще не нужно было играть в бадминтон, вышибалу, собачку, бросать летающую тарелку и стрелять из бластера, было бы совсем сказочно. (Купание в речке в черный список не входит – это я и сама люблю.)

***и снова осень
Она фатальна. Я не точна.
Она авторитарна. Я сумасбродна.
Спешит продемонстрировать силу. Давлюсь слабостью.
Она тянет меня к земле, пахнущей влагой. Вырываюсь и бегу.
Она обгоняет меня. Захлебываюсь и лечу.
«Никогда» растворяется в воздушной патоке. В ответ на мое «когда».
Осень. Во мне.