Ролевая игра. Продолжение

 
Туман и мраморный лев

Он проснулся и  вскочил с поразительной для себя легкостью. Вчерашняя тяжесть, усталость исчезли.  Его душа еще никогда не была такой свежей и ясной.
Умываясь, он посмотрел в зеркало и показался себе красивее. Радуясь непонятному, он выставил распаренное горячей водой лицо на воздух  и вздрогнул.
За окном все таяло в молоке густого тумана, он словно окунул голову в холодную воду. Видимость была низкая до ужаса, верхушки высоких зданий сливались с серым небом, а красные и желтые огни еще не проснувшегося города, тускло горящие через бесцветную пелену, наводили мысли о чем-то страшном.
Он отпрянул от окна, вспомнив об одном обещании, ради которого и приехал сюда. Его ждали.
Он поспешно направился к выходу, но против воли  остановился  у мраморных львов. Они были совсем как живые, и Александр не  удержался от искушения положить руку в оскаленную пасть. Напряженные пальцы коснулись холодного, гладкого камня, но Александр, напрягая мысль, стал представлять шершавый львиный язык, горячую, мокрую слизистую…
И он остановился слишком поздно, когда притупленные зубы насквозь пронзили руку. Он ощутил эту безумную, внезапную боль и  вырвал пальцы из смыкающихся челюстей.
Перед ним был мраморный лев, холодный и безобидный, ощерившийся, с безумным взглядом, он бил себя хвостом  по вздымающимся от частого дыхания бокам.
Александр не стал медлить. Он рванулся на улицу, надеясь, что утренний холод приведет его в себя.
Рука оказалась пробита. Он видел глубокие раны, металлически блестящую полузастывшую кровь и боль… он не мог понять, произошло это на самом деле или он еще спит?! Он ощущал себя, слышал свои шаги, но все вокруг было настолько нереальным, что он  перестал верить в здоровье мыслей.
Белые волосы, как нити паутины, свесились на глаза, но Александр боялся их откидывать.
Вокруг никого не было, и все же он услышал тихий, чуть знакомый девичий голос, слабый и просящий:
 - Ну где же ты? Я тебя жду…
Эти слова неслись и из-под земли, и с неба, но Александр не смутился на этот раз, потому что это был голос той, которой он никогда не видел, но ради кого он  вернулся..


Тропинка в неизвестное

Пригородному автобусу было очень много лет, и в том, как все его части тряслись по неровной дороге, слышался жалобный старческий голос.
Среди неопрятных старух и уставших рабочих был  Александр. Он с ожиданием и интересом смотрел на пустые, кажущиеся бескрайними поля, уже побледневшие от страха к приближающейся осени.  Он оглянулся, провожая высокие городские строения, по-прежнему затянутые туманом, хотя прошло уже несколько часов.
В его мозгу все еще звенел тот зовущий голос, и Александр осторожно осматривался, как будто  заветные слова  слышал кто-то еще. Он постарался отвлечься, пытаясь представить ту, с кем предстояла встреча, но ничего не возникало перед его внутренним взором.
Отчаявшись, он стал наблюдать за незнакомой дорогой.
На обочине стояла табличка с названием поселка. Тропинка, проторенная рядом, уходила за горизонт, и куда ни кинь взгляд – ни одного дома. Эта табличка, указывающая в никуда, выглядела абсурдно и страшно.
Александр спохватился , вскочил, и некоторые любопытные пассажиры наблюдали, как он бежит по тропинке, по – лошадиному вскидывая ноги. Он сгорбился, спотыкался на ровном месте, торопясь неизвестно куда, и дорога становилась бесконечной и трудной.
Невысокая трава желтела на глазах, над горизонтом набухали тучи, и дальний городской массив  казался серыми грядами гор.
Устав от однообразного пейзажа, Александр шел и шел, не останавливаясь и чуть было не проскочил дом, словно только что выскочивший из-под земли.
Недоумение поглотило все его чувства, когда он рассматривал солидное, но уродливое строение. За прозрачной сеткой, заменявший забор, простирался топкий глинистый газон с редкой травой, бледные лохмотья последних цветов на клумбах. По сравнению с обилием бетона и плитки этот кусочек природы выглядел совсем жалко.
Александр встал на цыпочки, желая увидеть хоть одну живую душу, и что-то заставило его осмотреться.
Его обступили такие же высокие, массивные дома гнетущего вида.
Александру хотелось кричать. Он не мог понять, что с ним творится. Сказав себе, что никаких домов не существует, Александр заглянул вглубь сада.
В старой куртке, по уши в грязи, стоял садовник. Несмотря на заострившиеся черты, на бесцветные, стеклянные глаза, Александр узнал себя, себя прежнего, и теперь он уже не смог справиться с собой.

Продолжение читайте на сайте http://www.proza.ru/2017/10/04/1487