Бахрома

               
   О, эта бахрома на скатерти! Она так и шепчет: заплети меня, заплети…

   Лариса очень любила семейные сборы по поводу дня рождения какого-нибудь члена семьи, потому что это означало, что её привезут в бабушкину квартиру, посадят вместе с остальными за праздничный стол. И если остальных содержимое тарелок вполне интересовало, - они ели, произносили тосты, чокались бокалами и пили за здравие именинника, - то Ларчика неизменно манила скатерная бахрома. Она атласно блестела перекрученными по спирали ниточками, из которых была сделана, и заметно отличалась от материала самой скатерти, привлекая детское внимание.

   Она брала в руки по три бахроминки и начинала плести косичку.

   Правую бахроминку на серединку, левую сверху правой, крепко держим пальчиками всё вместе и ту, которая снова справа, укладываем на ту, которая по серединке. Ух!

   Доделав одну косичку, она её отпускала и выжидала некоторое время. Коса не расплеталась. Тогда Лара брала следующие три бахроминки и повторяла ритуал. Они вновь держались, вдохновляя девочку продолжать сие увлекательное творчество дальше. Какая же всё-таки здоровская эта бабушкина скатерть!

   - Сокровище, снова бахрому мучаешь? А кто расплетать будет, Пушкин?

   Почему «мучаешь», как Пушкин будет расплетать? Ларчик не совсем находила в своей шаловливой голове ответы на эти вопросы и поэтому, соскользнув вниз, под стол, пробиралась между ног гостей и хозяев на выход и скрывалась в бабушкиной комнате, в которой было не менее интересно, так как у бабушки в комнате висели картины. Настоящие, исполненные масляными красками самой бабушкой, и обрамленные красивыми деревянными рамками.

   И Ларчик всегда с замиранием в груди рассматривала их и представляла себя на месте каждого сюжета.

   То она попадала в освещенную лунным светом беседку, где грустная девушка смотрит вдаль, мечтая о чём-то своём, девичьем.

   То оказывалась на берегу моря, где зелёно-жёлтые волны пенили белые барашки и чувствовалась мощь шторма,  который их породил.

   То садилась рядом с серьезным мужчиной в шляпе и силилась понять, о чём же он думает и зачем ему шляпа, он же сидит в комнате, ему, наверно, должно быть жарковато.

   То смотрела на натюрморт, где ваза с цветами обрамлялась красивой тканью, ниспадая со стола, а рядом с вазой лежало яблоко или апельсин (в зависимости от бабушкиного воображения).

   Смотрела Лара на всё это великолепие и думала, а смогла бы она так нарисовать? Ей казалось, что в жизни нет ничего невозможного, хотя не была уверена, что сможет это сделать так художественно, как любимая бабушка Груня.