Картина

Живешь себе, живешь, кучу вещей, людей и событий вокруг себя не замечаешь. Потому что не вокруг тебя все это, а вне круга, твоего круга. А что будет в твоем кругу, чаще всего решаешь ты. Ты и твое отношение к окружающему миру. Это как смотреть на картину. Вот я, когда смотрю на картину, ну попалась она мне на глаза случайно, сначала вижу, что это такое, как объект, предмет. А это, например, деревянная рама с узорами или без, клееная по углам, четырем обычно, а между рамой поверхность гладкая или шершавая, иногда пыльная, или с трещинами, наплывами и мазками краски. И думаю я обычно не о том, что же там изображено, не о том, чего и как замыслил художник, когда создавал это. А думаю сначала о какой-нибудь своей заботе или вообще какой-нибудь бытовой ерунде. Теплый ли завтра день будет, сегодня ведь дождь опять, и холодно, как в морозилке. Что с финансами делать, у кого опять занимать, а ведь не вписываюсь в доходы, беру чужие, возвращать опять свои придется, чем дефицит бюджета ликвидировать. И хотелось бы следующим летом махнуть куда-нибудь в Крым, или на Байкал, а так тоска серая, вот как эта стена с тусклыми обоями. Серые тусклые обои, а на них коричневая или светло-желтая лакированная рамочка, в ней стекло поблескивает, кто-то ведь постарался, пилил, строгал, клеил рамочку, стекло вырезал и вставлял. А в ней, в этой светло-желтой рамочке, что-то белеет, синеет и леденеет, снежные ели с зеленой каймой хвои замораживают тебя в упор со стены, у самих-то вон какая шуба снеговая, это ты озяб сидеть на своем стуле. За елками такие же пушисто-снежные избы стоят, а перед ними лошадь выкарабкивается, выскребывается из сугроба, заодно волоча за собой подобие саней с кем-то или чем-то на них взгромоздившимся. Эх, тоска неприютная...

И вот ты уже вылупился из скорлупы своих совсем не бодрых мыслей и вдруг начинаешь не смотреть, а видеть, не разглядывать, а вглядываться, вдумываться, сопереживать сотворенному маленькому миру на картине. И понимаешь, что вовсе не такой он маленький, а глубокий и необъятный, ведь это же лес, с деревней на опушке, а за этими избами заметенные поля и обледенелая речка, а через речку мосток, такой же, как в твоем детстве. А домики в деревне деловито дымят трубами, обогревают своих обитателей, переглядываются и перемигиваются друг с другом, одобрительно потрескивая под напором крепкого мороза. А в одной из избенок вокруг горячей печи собралась твоя семья, бабушка читает маленькой сестренке сказку, а та переспрашивает после незнакомого слова и тычет в каждую картинку. Мама возится у печного зева, закладывает стряпню в печь, а папа выстругивает разделочную доску вместо старой, треснувшей. И вдруг тебе становится так тепло, что уже не замечаешь гусиной кожи на руках, кровь начинает кипеть в жилах и снова хочется жить, и не киснуть...