Самоволка

САМОВОЛКА

Сентябрь 1971 г. Кун Мадараш. Венгерская Народная Республика

В пятницу, новый состав караула прибыл на охраняемый объект в сокращенном составе – в нем недоставало 3-х караульных. Караульную службу в нашей части несла рота охраны.
В караул заступали через сутки. Нехватки людей было обыденным явлением. Болезнь, командировка, отпуск солдат были  причинами этого явления.
Остаться на вторые сутки в карауле можно было по желанию. Предоставлялась льгота – разрешалось спать в бодрствующую смену. Спали, обычно, в сушилке, либо на скамейке в столовой. После такого караула дожидались сутки свой взвод и снова заступали.
Итак, новый начальник караула спросил «Кто желает остаться в карауле на вторые сутки?». Остался я и двое моих армейских друзей  Омельчук Виктор и Симонов Сергей.
Одного звали Спартак, другого - Кэпа. У меня было погоняло «лейтенант Зюль».
Службу несли в разные смены на ближних постах. Несли караульную службу хорошо – все трое были отмечены проверяющими в постовой ведомости. 
В субботу вечером сменившись с караула убыли в казарму. Все было по распорядку дня, до воскресенья. В воскресенье про нас троих забыли, поскольку мы были из другого взвода.
И никому до нас не было дела. На утреннем построении про нас никто не вспомнил. Поэтому мы удалились на хозяйственный двор, где стояла пожарная вышка. И прихватили с собою комсомольского секретаря роты Рыченко Михаила (Хрыч). Забравшись на верхнюю площадку вышки полежали на ней, подремали. До обеда было еще много времени.
А не сбегать ли нам на канал, да искупаться там. Сказано – сделано. До канала было чуть больше 3 км. Находился он за пределами гарнизона. Минут через 20 мы были на месте. Нас ждало разочарование – в  канале не было воды. Сухое русло было красноречивым молча. План рухнул. Стало досадно. И тут я вспомнил, что километрах в двух, в сторону городка КунХедьеш есть заброшенный хутор, где растут фруктовые деревья. Этот хутор я заметил, когда доктор наш возил меня в госпиталь в
 г. Сольнок. На мое предложение посетить сей дивный сад, товарищи мои согласились. А хутор тот стоял рядом с шоссе. По этой дороге частенько проезжали и офицеры нашего гарнизона. Что бы нас ни заметили проезжающие, пришлось воспользоваться лесопосадкой. Дождавшись, когда шоссе опустеет, броском преодолели мост через канал и попали в сад. Заброшенный дом стоял в центре. Вокруг дома располагались фруктовые деревья. И с дороги нас было видно.
В саду было замечательно: там росло ореховое дерево, усыпанное грецкими орехами.
Зрелые орехи, освободившиеся от плодового мешка, лежали под деревом. Сливовое дерево синело зрелыми плодами. На айве висели мохнатые «деревянные яблоки».
На яблоне румянились венгерские яблоки. Для нас - выходцев с Урала - это был райский сад, поскольку  мы, выходцы опорного края державы, кроме вечнозеленых помидор ничего в природе  не видели. Наполнили развернутые пилотки фруктами, затолкали ещё за пазуху и двинулись в обратный путь по лесополосам. Это был более длинный путь. Оставалось до части чуть более километра и тут мы увидели, что вокруг нашего караульного объекта идет прочесывание местности солдатами. Обожгла мысль – нас ищут. Решили пристроится к солдатской цепи, и за нею пролезть на периметр объекта и сделать вид, что обкашиваем периметр, тем более, что косы - литовки на периметре присутствовали все лето.
Для этого надо было преодолеть полкилометра по открытой местности, по дороге.
Преодолев половину пути, увидели, что на дорогу выезжает мотоциклист – это был начальник клуба ст. лейтенант Северинец на своей "Паннонии", а за ним выезжает командирский «козлик» – Газ-69.  Задуманный маневр выполнять было уже поздно. Стояли мы как три тополя на Плющихе, обозреваемые со всех сторон.
Быстро разгрузились – все фрукты сложили на обочине кучкой. К этому времени машина подъехала к нам. Сидел в ней замполит части подполковник Астафьев. Подошел к нему строевым шагом и доложил: «Товарищ подполковник! Группа из четырех человек возвращается из самоволки без замечаний». Доклад был принят с радостью, которая и нас охватила вскоре. Замполит окружающую местность знал плохо и предположил, что мы бегали в одно из злачных мест  городка  КунМадараш. Злачное место это называлось ЛондОн (с ударением на последнем слоге). Жили там цыгане. Начали передвигать туда. Спереди козлик с замполитом, потом мы, а за нами Северинец с палкой на мотоциклете едет нас и ею подгоняет. Так преодолели мы 4 километра сельской пыльной дороги.
В этом ЛондОне, замполит пытался узнать у цыган, были ли мы у них в гостях. Поскольку замполит ни по венгерски ни по цыгански не разговаривал, а цыгане по русски говорили немного – диалог не состоялся. Наконец до замполита дошло, что в ЛондОне нас не было, ибо мы были абсолютно трезвыми. Вспомнив про фрукты, сложенные на обочине, выдвинул версию, что мы были в саду. Но - в другом. Побежали туда, отдаляясь от дивного сада. Прибыли в большой, несколько гектаров сад. Замполит нашел там сторожа. Мы были потрясены. Это был старый мадьяр в болотных сапогах красного цвета. Его мы знали очень хорошо, ибо и этот сад частенько навещали ранее. Сторож этот по русски немного разговаривал и не соврал, сказав, что сегодня он нас не видел. На эту точность замполит внимания не обратил. Тут же замполит вспомнил, что недалеко от нашего караула есть ферма. Прибежали туда. Нас там местные коровы  то же нас  не видели.
А мы, по-прежнему, не говорили, где мы были, ибо не хотели афишировать дивный заброшенный садик. А время, той порою, приближалось к обеду. Пробежка до части.
Весь личный состав был уже в столовой. А нам назначили строевую подготовку.
Занимался с нами уже другой замполит, рангом пониже. Это был замполит нашей роты старший лейтенант Кардялис Вайдутис Петрас Казизович. Отутюженный мундир тесно облегал его изящную фигуру, надраенные сапоги и фуражка с изогнутой тульей придавали ему бравый вид. А перчатки делали его неотразимым и похожим на офицера Вермахта. Между собою мы называли его недобитым фашистом.
Устав командовать, предоставил нам 10 минут на обед и отправил строевым шагом в столовую. За это время успели съесть по куску вареного сала и запить компотом. Не успели поставить кружки на стол, как услышали: «Встать! Выходи строиться». Вышли. Возле столовой нас ожидали: Кардялис  и молодой сверхсрочник Василий Камейко. Сверхсрочников солдаты называли презрительно – «хомуты».  Оба на велосипедах. Марш бросок продолжался до вечера. Мы уже выдохлись, сил бежать не было. Позже я подсчитал, что пробежали мы в тот день не менее 30 км.
Находились мы в это время в створе стрельбища, со стороны обвалованного мишенного поля. Почему то, в воскресенье там проходили стрельбы. Рикошетные пули начали петь свои песни. Мы дружно улеглись, точнее, упали в траву. Кардялис, потаскав нас по одному за шиворот, выдохся и  плюнув на нас, укатил с  «хомутом»Камейко в часть. Обернувшись, крикнул: «добирайтесь самостоятельно».
Утром, в понедельник, в часть вернулся командир – полковник Горбенко Иван Антонович. Звали мы его задушевно "БАТЯ". Врать фронтовику мы не смогли, и рассказали ему, где мы были. После чего он предложил нам съездить на его «козлике» в этот сад. После поездки  нам троим, объявили властью командира роты по 5 нарядов вне очереди на работу. Отрабатывали мы их под руководством Кардялиса. Секретарь комсомольский отделался выговором.
А в дополнении, командир части на построении порвал приказ о предоставлении мне отпуска за хорошую службу. Вот так, на финише я и срезался, так и не побывав в отпуске.
Но, все, что не делается – все к лучшему.
Вскоре, из краткосрочного отпуска, прибыл мой земляк Гена Трофимов, служивший столяром в отделе Главного механика, и сообщим мне, что девушка Тамара, провожавшая меня на службу, вышла замуж как раз в то время. Эх, каких бы дров я там наломал, если бы поехал в отпуск. Но, история не терпит сослагательного наклонения и все закончилось благополучно и для меня, и для этой девушки, и для её мужа. Мой Ангел-хранитель сберег меня для моей настоящей и большой любви. Пройдет несколько месяцев, и я познакомлюсь с чудесной девушкой Тамарой. А ещё  через два  года наши судьбы соединятся надолго.


пос. Звездный                2017 г.