Капелька и радуга

Жара … Она висит над городом дрожащим маревом, она заливает все вокруг, утомленные мамашки возят в колясках раскрасневшихся чад, похмельные мужики от невыносимой головной боли толпятся у ларьков с разливухой, стреляя мелочь на пивасик, зажиточные горделиво проплывают в продуваемых кондеями авто. Листья и трава устали, они пожухли и устало отмахиваются от налетающего ветра и припадают к земле, все, сил больше нет.
А я стою у автовокзала, я все еще боюсь поверить в чудо, мне не жарко, меня озноб бьет – неужели? Неужели сейчас ЭТО случится? Судорожно выкуриваю уже пятую сигарету, даже табачный дым, кажется, с укоризной быстро растворяется в кипящем воздухе – ну и так же жарко, чего ты еще дымишь, а?
Из-за угла, пыхтя и переваливаясь, выруливает когда-то горделиво-белый, а сейчас сероватый от пыли и жары автобус, я смотрю на номер, понимаю, что это он, торопливо рассовываю по карманам наушники с жужжащим в них и тоже, похоже, утомившимся от жары Кейвом, сигареты (ну ты же просила меньше курить), неловко привстаю с приступочки у входа в магазин, где я и организовал свой наблюдательный пункт.
Автобус облегченно фыркает, качнувшись, замирает на площади и с гусиным шипением открывает свое нутро. Выходят какие-то ошалевшие от долгого переезда командировочные, матроны в цветастых платьях, понурые работяги, и …
Ты просто сказала: «А давай я приеду, ну что ты там один». Так просто и так славно, как это всегда у тебя получалось. Я чуть не задохнулся тогда, потом начал лепетать что-то несуразное, спросил, когда, в субботу, ответила ты.
Ты в том легком платье, которое мне всегда нравилось, оно такое беззаботное, знойный ветерок, играет с ним, безумно соблазнительно обвивая его вокруг бедер. Ты щуришься на солнце, потом надеваешь очки, сквозь темные стекла смотря вокруг. Я знаю, ты хочешь выглядеть растерянной маленькой девочкой, ну как же, неужели меня не встретили?
Я вдруг боюсь бежать через площадь, я же взмокну, буду по-идиотски выглядеть раскрасневшимся и запыхавшимся. Я иду медленно сквозь этот раскаленный воздух, я вижу только тебя, чуть не задевший меня старичок на «Оке» лениво матерится. Ты меня увидела – ты облегченно машешь рукой. Растерянную девочку не потеряли – ее нашли. Да, черт подери все на свете, я тебя нашел. Я дождался, я не спал уже две ночи.
Я уже рядом с тобой, ты улыбаешься той самой улыбкой, она как будто одновременно смущенная, радостная и по-детски наивная. Я бережно обнимаю тебя за плечи и притягиваю к себе, я вдыхаю тебя, я – тот мальчик, который узнал, что чудеса случаются, что мальчик – тот самый сказочный герой, который обрел свою принцессу.
У тебя на виске, там, где бьется голубоватая жилка, маленькая капелька пота. Я прижимаюсь к ней губами. Как будто это был какой-то солоноватый эликсир, приворотное зелье из той самой сказки. Как будто радуга, возникшая от пронзившего эту капельку солнечного света, мягко обволакивает меня тихим, мягким, прохладным своим разноцветьем и говорит: «Ты спрашивал, что такое счастье? Смотри!». Меня пронзает волна исступленной нежности, я шепчу тебе в ухо «люблю тебя, люблю, люблю …». Ты немного отстраняешься, глаза блестят, проводишь ладонью по моей щеке, легонько киваешь и говоришь тихо-тихо: «ну все, все, все, я приехала, дурачок, успокойся, пойдем?»
Но это все тогда. А потом – а потом был февраль, скользящая по проспекту метель и, да, тоже капли на твоем лице, тающие снежинки вперемешку со слезами и, перед тем, как ты развернулась и ушла, хрипловатое «никогда, слышишь?».
Но это потом. А сейчас – а сейчас я сижу в этой глупой комнате, курю до горечи во рту, прихлебывая дешевый сидр. Я его покупал в пивной лавке у местной девчонки, видимо, от метамфетамина постоянно хлюпающей носом. Остатки шарма еще позволяли с ней кокетничать, но нафига ей сдался этот странный старикашка сорока с лишним лет?
Где ты, тогда? Радуга, ну где ты? Ладно, спать – завтра на автовокзал, вахтовый в шесть утра уходит.
Утро, прости Господи, опять жара. Жара уже вступает в свои права, надменно усмехаясь над надеявшимися хотя бы на легкий бриз людишками.
«Извините, пожалуйста, - я оборачиваюсь, - не подскажете, как на Петренко пройти? Ой, привет, а ты как здесь?»
Где-то уже собиралась гроза, и далеко-далеко, за холмами засветился кусочек радуги …