Дневник иномирца - Запись сороковая

Как часто нашим планам не суждено сбыться, а наши задумки меняются или уничтожаются случайными событиями. Я выждал два дня, как мы и договаривались c Сэлом, я был уверен, что увижу Тэмишу. Я почему-то верил, что ничто не сможет этому помешать. И вот я в следственном изоляторе… не как посетитель или свидетель….

Наше задержание произошло как раз на второй день после тайной спасательной операции. Я планировал закончить все дела и вечером отправиться к Тэмише, но роковой момент случился днём. Ксатэ и вся наша команда разработчиков находились в ресторане. Мы собирали данные для обработки, проверяли показания оборудования, аккуратно изучали физическое и моральное состояние посетителей. Я и Дилерий были наверху, работали с аппаратурой, в частности – снимали показания датчиков на эллипсоидах. Неожиданно к нам подошла лидер нашей команды. Она сильно нервничала – мне даже показалось, что её трясло от переживаний. Причина тому оказалась очень весомой. В кабинете директора, куда нас сразу же отвела Ксатэ, сидела девушка в чёрной кожаной куртке и больших тёмных очках. После того, как хозяин ресторана и вся наша команда были в сборе, незнакомка представилась нам Лаурой Антеей, сказала, что является заместителем комензана шпионского отдела ЦУМ. В доказательство она ещё показала значок на своей груди, выполненный в виде платиновой спирали с пятью дугами, исходящими от центра, в котором был инкрустирован янтарь.

Лаура сообщила нам, что в этом здании применяются незарегистрированные неземные технологии, оказывающие влияние на землян. Установка и эксплуатация оборудования должны проводиться в присутствии представителя ЦУМ и при наличии лицензии и разрешения, которого, разумеется, не было ни у хозяина ресторана, ни у Ксатэ. Наша лидер испугано спросила, как Управлению удалось всё вычислить так быстро. Лаура покачала головой и сняла очки, явив всем свои причудливые глаза. Они светились лёгким светом, зрачки блестели, а радужная оболочка формировала различные узоры и постоянно меняла цвета. Сотрудница ЦУМ внимательно посмотрела на всех нас, улыбнулась и ответила, что методы работы постоянно совершенствуются, и прошлое Ксатэ в Управлении не даёт ей особого преимущества. Излучение от нашего пищевого обогатителя выходило далеко за пределы стен ресторана, поэтому засекли нас уже в первый день, а потом тайно подключались к камерам ресторана, следили за нами и нашей работой. Рассказав об этой проделанной работе, Лаура оглядела всех остальных и сообщила, что здание окружено, и если мы не будем делать каких-либо глупостей, то процедура пройдёт спокойно и тихо, что очень нам поможет.

Я был растерян и подавлен. Я понимал, что должен был что-то чувствовать, например, страх, панику, может быть ярость или агрессию, мне должны были приходить мысли и идеи, как выпутаться из сложившейся ситуации, но в голове была тишина. Абсолютное молчание и пустота. Я послушно шёл туда, куда указывала Лаура, безропотно вышел из ресторана, смиренно сел в бронированный серый фургон. Молчали все, кроме Ксатэ, которая уверяла нас, у что неё имеется план, и она нас вытащит. Наша лидер произнесла это раз двадцать, почти не меняя слова в предложениях. Мне казалось, что все, в том числе и я, слышали её, но не могли услышать.

Нас привезли в главное здание ЦУМ. Оттуда сопроводили на подземные этажи, где располагались камеры предварительного заключения. Решёток не было, только стены и глухая тяжёлая дверь. Должен сказать, выглядело всё неплохо – белые вертикальные поверхности, светло-серый пол, кровать с мягкой периной и подушкой, раковина с зеркалом. Всё чистое, приятно пахнущее, без трещин и сколов. К сожалению, в моём текущем положении это убранство радовало не сильно, напоминая мне о том, где я и в какой ситуации оказался. Я думал обо всём сразу и одновременно ни о чём. Странное состояние, полностью лишённое покоя – я полежал на кровати, постоял, посидел у стены, полежал на полу, снова посидел у стены, умылся, полежал, ещё раз умылся, ещё раз полежал. Не знаю, сколько времени я маялся этой ерундой, но я был очень рад, когда меня позвали на допрос. Я уже был в такой комнате, когда мне делали замечание и предупреждение насчёт моего бизнеса с фигурками. Я искренне надеялся, что тогда я был в подобном помещении первый и последний раз. У Судьбы оказались другие планы, хотя впрочем, моё пребывание здесь является следствием моих же решений и действий. Винить стоит только себя: я не просто наступил на те же грабли, а заботливо положил их перед собой и даже прицелился. Почему я начал осознавать это только сейчас?

Допрос вела Лаура – та самая, что нас арестовала. Она внимательно вглядывалась то в меня, то в лежащий перед ней лист цифровой бумаги. Затем девушка вздохнула, сняла свои большие очки и спросила меня: «вот зачем ты в это всё полез?». Я не успел придумать, что ответить, как она вдруг оборвала: «не отвечай, коль сам не знаешь. Прошлое твоё мне ясно, настоящее очевидно, а вот будущее зависит от тебя». Её последние слова послужили мне намёком на сотрудничество со следствием. Собрав остатки смелости, я поинтересовался, в чём именно меня обвиняют. В конце концов, когда я устраивался на работу, Лесандейр уверял меня, что своих не бросает, и что всё законно. Или полузаконно… я точно не помню, но в потенциальном отсутствии проблем меня уверял ещё Сэнчо.

Заместитель комензана подробно рассказала мне, что на данный момент я являюсь соучастником несогласованной установки нелегального оборудования. Она сказала это как-то иначе, но суть примерно такая. Если я буду укрывать своих лидеров и тех, с кем работаю, то меня затянет очень глубоко в судебную тяжбу. Классическое «чистосердечное признание, облегчающее участь». Я рассказал всё что знал: как устроился работать к Лесандейру, что делал, как попал в команду к Ксатэ и следовал её инструкциям. Больше я ничего не сообщил, хотя Лаура пристально прожигала меня своим светящимся взглядом. Мы просидели в тишине около минуты, после чего следователь разрешила мне вернуться в камеру. Она сообщила, что меня ещё вызовут, а пока мне нужно подождать. Я тревожно спросил, что меня ждёт, и Лаура пространно ответила, что ничего серьёзного, поскольку у меня много смягчающих обстоятельств. Она посоветовала мне не волноваться и даже сказала, что меня скоро должны отпустить. Следователь также дала несколько листков обычной бумаги и ручку, сказав, что здесь многие любят что-нибудь писать или рисовать – мол, помогает скоротать время.

Так у меня появилась возможность продолжить ведение дневника, правда разрозненно… Я смотрю на эти белые стены и искренне надеюсь, что уже завтра я не буду их видеть. Я ведь не являюсь директором или руководителем, я просто исполнял чужие приказы. Уверен, Управление выяснит это и отпустит меня. И я смогу поговорить с Тэмишей… Эта мысль греет мне душу. Будущий разговор с ней стал для меня чем-то вроде импровизированной границы между моей беспокойной и спокойной жизнью. Когда-то ведь всё началось именно с Тэмиши… Конечно, это не совсем так, но всё же, в этом есть доля правды. Во мне почему-то живёт уверенность, что после разговора с ней, в моей жизни всё наладится, я больше не буду иметь дел с бандитами или ЦУМ, и моё нынешнее заключение останется просто страшным сном.

Хочется верить, что это не просто самовнушение… Поторопилась бы эта Лаура.

*** Конец второй части ***