Джейн-Женя-Женечка. Пролог

Пролог

Маленькую Женю всегда удивляла привычка взрослых задавать детям дурацкие вопросы. Например, кого ты больше любишь, - папу или маму.
Отвечая на этот вопрос первый раз, она сильно «погорела». Сказала правду - что больше любит папу.
Причём папа-то как раз ни вопроса, ни ответа не слышал, - он был на работе. Зато мама была тут, рядом. Она-то всё хорошо слышала. И очень обиделась.
Последовал страшный скандал, во время которого девочка узнала о себе много интересного.
Мол, она злая, невоспитанная, неблагодарная.
И почему, спрашивается? Потому что правду сказала?

Потом-то она поняла, что на этот вопрос имеется два допустимых ответа.
Первый – что она обоих родителей любит одинаково.
Вроде ясно и просто? Ничего подобного! Потому что настырные взрослые на этом не успокаивались и начинали допытываться: “Ну а всё-таки! Если подумать! Кого ты любишь хоть чуть-чуть больше?”

Проще всего был второй вариант - ответить, что она больше любит маму. Тем более это вроде было бы правильно. Мама ведь всё время рядом… и так о ней заботится. А отец – почти круглые сутки где-то там… на работе.
Только одно было плохо в этом ответе – он был неправдой.

Да, мать её любила… Конечно, любила! Но её любовь была какая-то непонятная. Холодная, сдержанная… И немного нарочитая…
С отцом было не так. Его любовь она чувствовала даже на расстоянии. Была спокойная уверенность, что, где бы тот ни находился, он помнит о своей младшей дочери… которая ему дороже всего на свете.
А уж когда он был рядом! Девочка чувствовала, что рядом с ней как будто маленькое солнце загорается. И она купалась в этих лучах родительской любви. И больше ничего ей было не нужно.

Нет ничего удивительного, что маленькая Женя возвращала каждому из родителей тот вид любви, который сама получала: матери – спокойную и сдержанную, а отцу – яркую, светлую и безграничную.
Но свои чувства она старалась держать при себе. Папа и так всё понимал… а маму обижать не хотелось…

С папой вообще всё было как-то проще…
Например, если он приезжал поздно вечером домой, он рассказывал ей сказку. Умывался и сразу же рассказывал – не садясь за стол. И шёл ужинать, лишь когда дочка засыпала (справедливости ради надо сказать, что обычно это происходило очень быстро).
Папины сказки были очень интересные – не чета тем скучным мультикам, которые показывали по телевизору. А что это было не кино, а всего лишь слова – не страшно! Юная слушательница додумывала всё сама: и яркие краски, и необычные звуки, и волшебные запахи.
Как-то так всегда получалась, что сказка всегда заканчивалась вовремя – когда Женя чувствовала, что вот-вот заснёт. Тогда папа целовал её в щёчку – и шёл ужинать. А девочка сразу же засыпала – и ей снились волшебные сны. 
То, что сказки обычно получались очень короткими – не страшно. Ведь впереди были другие вечера… и другие сказки…

Мама её укладывала совсем по-другому: строгим голосом говорила, что надо идти спать. И очень сердилась, когда Женя сразу не засыпала. А Женя и не хотела сразу засыпать – она папу ждала. А мама заглядывала в её спальню, видела, что она не спит – и ещё больше сердилась.
В результате она лежала, ворочалась и ждала, когда же наконец придёт папа. Если он приходил не очень поздно – её ждала сказка. В противном случае она забывалась, наконец, тяжёлым сном. И снилось ей что-то не очень хорошее.

Самое обидное было тогда, когда папа приходил очень поздно – а она ещё не спала. Папа всё равно рвался рассказать ей сказку, - но мама даже не давала ему подойти к дочери. Мол, в это в это время она должна спать, - и точка.
Это было особенно обидно… несправедливо… и даже глупо. Ну, рассказал бы папа сказку… она бы минут через десять заснула. Кому бы от этого было плохо? А так она полночи плакала в подушку и засыпала лишь в середине ночи. А на следующее утро чувствовала себя так, как будто её всю ночь били чем-то, хотя и мягким, но очень тяжёлым.

И почему в её жизни всё не так? И главное – взрослые её проблем не понимают. За исключением, конечно, папы.
Взять хотя бы имя…
Не то чтобы оно ей совсем не нравилось. Но оно было какое-то такое... Одновременно и мужское, и женское... К тому же, как назло, в их классе учились ещё двое Жень. И оба - мальчики. Что иногда провоцировало всякие забавные недоразумения - смешные для окружающих, но не очень приятные для участников.

Женя даже хотела тогда, чтобы ей называли другим именем. Ну хотя бы родственники и близкие знакомые. И поделилась этой идеей с папой.
Тот вздохнул и объяснил ей, что так не делается. Мол, выглядит это глупо... и смешно.
Женя тогда очень расстроилась. Что, так ей и дальше ходить с мальчишечьим именем?
Тогда папа подсказал другой вариант. Мол, одно и то же имя в разных языках звучит по-разному. Поэтому можно взять какую-то другую форму имени “Женя”. Конечно, неофициально.
- Узнай, как твоё имя звучит на разных языках, выпиши в табличку, а потом выбери то, которое нравится больше всего. И вперёд!

К сожалению, тогда Женя схалтурила. Вместо того, чтобы как следует разобраться, ограничилась консультацией со знакомыми эрудитами. Один из них и посоветовал имя Джейн. Мол, это то же самое, что и Женя, - но только по-английски.
- Прекрасно! – сказала Женя. – Имя Джейн мне нравится.
И стала всех просить, чтобы все звали её именно так.

Конечно, наивно было думать, что что на это как-то отреагируют учителя. Раз она в журнале записана Женей - значит Женя и есть. А вот большинство одноклассников она убедила - хотя и не сразу.
В семье её продолжали называть по-старому. Почему? Ну, во-первых, маму бы она всё равно не убедила – это было бесполезно. А во-вторых – незачем. Тёзок-то у неё в семье всё равно не было.

А потом выяснилось, что Женя по-английски – вовсе не Джейн, а Джин. А это уже не так красиво. То ли имя, то ли название напитка…
Так что, снова всё менять? Как-то не хочется…
И Женя махнула мысленно рукой. Кто её уже называет Джейн – пусть и дальше называет. Позориться и объяснять свою ошибку она не будет.
А через гол-два вся эта история с именами сама собой забудется.

Так и получилось. Потому что в Жениной жизни возникла такая серьёзная проблема, по сравнению с которой история с именами казалась сущими пустяками.