Иной взгляд

Саша вырос в небогатой, скорее бедной семье, где споры, а чаще ругань нестерпимо ранили  детское, нежное сердце.
 Особенно невыносимо было малышу, когда любимый отец спьяну замахивался с кулаками на мать. Ребенок начинал кричать,и крмчал так неистово и громко, словно отчетливо сознавал, –  прибежавшие соседи непременно остановят отца.
После забивался в угол кладовки, и долго плакал.
 
Объяснить такое поведение отца было невозможно. Ласковый, добрый, бесконечно любящий, будучи трезвым, готовый всем пожертвовать ради близких, он зверел, превращаясь в монстра, после посиделок с друзьями-алкашами.

Мать постоянно находила оправдание  его приверженности алкоголю, многим сексуальным контактам, с дамами не брезгавшими попользоваться его не дюжими мужскими достоинствами.Робко надеялась, что опомнится, перестанет пить, и блудить соответственно.

Отец  манипулировал ею, избегая всякой ответственности за троих детей. Постоянно пропивал зарплату, и только иногда встряхнувшись , вдруг вспоминал, как тяжело ей одной везти этот воз проблем. Тогда он начинал жаловаться на судьбу, на то, что был недолюбленным ребенком, на сложные отношения с родителями, на многое другое.

Саша рос, отчетливо понимая, что никогда не будет вести себя подобно папаше. Отчетливо понимал – всегда можно найти оправдание боли, которую ты причиняешь другим, и если неведомая сила толкала его украсть или воспользоваться телом глупой девчонки на один раз, он в состоянии был понять, увидеть, почувствовать, что делает другому плохо. И никогда не оправдывал поступки товарищей, сознательно совершавших подобное, но предпочитающих засунуть эти сомнения в дальний угол сознания и оправдать себя, - нет таким оправдания.

Он отчетливо сознавал, что миром управляют ценности низкого порядка: деньги любой ценой, удовольствия любой ценой, потакание своим прихотям, - все то, что превращает человека в грязную, низкоуровневую тварь.

Но был убежден, что ни ум, ни интеллект, ни образование сами по себе не определяют ценности. Только ценности высокого порядка: достоинство, уважение, самоуважение, сила воли и сила духа, совесть — задают высокие вибрации души и делают человека чистым и светлым, не просто живым существом, а Человеком.

Таким людям нельзя жить, дружить, работать с грязными персонажами. Он уходит под любым предлогом из сомнительных компаний. Его там  никогда не могли понять.  И неизбежно  стремились подавить и уничтожить. Толпа многократно мощнее и сильнее.
А потому он мучительно искал единомышленников. выбирал людей своего уровня.

Саша закончил факультет журналистика в университете и поступил на работу в редакцию обычной московской газеты, не имевшей особого рейтинга. Редакция газеты постоянно предпринимала попытки раскрутить интересную идею, дабы привлечь покупателей.

Близилось Рождество, религиозная тема привлекала читателей, и редакция поручила Саше повторить путь дореволюционного паломника в Иерусалим.

Неожиданное предложение подстегнуло Сашу заняться чтением Евангелия и  открыло путь к новому познанию. Масса интересного материала, захлестнула его, он пытался разобраться во вновь открывшихся истинах, но времени до поездки было ограничено, и он отправился в церковь. Благо во младенчестве он был крещен, что придало ему смелости обратиться к батюшке в церквушке, находящейся недалеко от дома.

С нескрываемой радостью батюшка благослови, пообещал, что в пути и в самом Иерусалиме ему помогут священники, монахи, паства. Призывал не унывать, надеяться на Господа, и почаще творить несложную молитву: «Господи, помилуй меня грешного».
 До Одессы он шел пешком, ночевал в монастырях, у священников, у православных христиан. Его кормили, благословляли, люди собирались с целых областей, чтобы попросить её передать записочки о здравии и упокоении на Святую землю.

В одном из храмов, где служили по литургию, Саше привелось наблюдать ужасную сцену. Интеллигентная по виду и стильно одетая женщина вдруг, приблизившись к алтарю, упала и закричала диким, нечеловеческим голосом. Он находился в  достаточно далеко от алтаря, но даже у него побежали мурашки по коже.

Сразу вспомнились рассказы Евангелий о том, как Христос проходил мимо групп людей или входил в какие-то собрания и люди начинали кричать: бес, находящийся в них, себя обнаруживал! 
Он начинал понимать отчего у его товарища или коллеги, когда он заговаривал о вере, о Церкви, вдруг меняется лицо.
 С современным и толерантным человеком, с которым и поболтать, и обсудить новости можно, и он всегда оказывается терпимым и широким в своих взглядах, при упоминании о христианской вере вдруг происходит что-то странное, он становится раздражителен и нетерпелив. Он бесновался.
Беснование – не средневековый миф, а реальность. Просто раньше, при простоте людей, это все проявлялось нецивилизованным образом: человека корежило, он орал непристойные вещи. Сегодня бес действует в соответствии с культурным уровнем людей.
 Человек может быть светским львом, но бесов в нем больше, чем в бесноватом, который кусается и бросается на людей…
 
Саша молился Богу о защите от бесов и медленно приближался к цели. Часто узнав о его планах прихожане, сердечно благословляли на путь.
 Прикасались к одежде со словами: «Дайте прикоснуться к Вам. Вы идёте к Гробу Господню».
 Сумка  становилась неподъёмной – полной записок. И с каждой новой встречей, с каждым шагом приближала  к цели. В душе маловера, почти атеиста что-то категорически менялось.
 Когда он, уставший, измученный трудной дорогой, ехал на такси из Яффы в Иерусалим, неожиданно понял, что не может «въехать» в Святой город.

Он всем обещал, что повторит путь русских паломников. Саша остановил такси и пошел пешком, ночью. Блуждая среди тернистых кустов пустыни, с трудом нашел православный монастырь, где его ждали.
 
 Дни в Иерусалиме журналист  провел уже, как настоящий православный христианин – в молитве.
 Вернувшись в Москву, уволился из газеты, и  жизнь посвятил вере – стал прекрасным православным публицистом, писателем, редактором.