Вечный понедельник 21

                Вечный понедельник 21

     Во вторник к 12.45 мне нужно было ехать за "карманами" в клинику, а я с утра получила королевский таг 34 у Романа, последний раз такая лафа, со среды выходит из отпуска пан Седлачек, старый стиляга, а пан Двожак умер. Умер!!! Человек, который всегда говорил мне "все будет хорошо, вот увидите, я за Вас молиться буду". Помолитесь за меня, пан Двожак, помолитесь, мне не только за "карманами", мне и работать не хочется, и в постели не полежалось, когда шел дождь за окном, и сейчас идет. Хандра.
     - Чувствую, к десяти шеф придет, и его придется посылать за водкой, - сказала Света, продавец Серебрянного, стряхивая с челки капли дождя, она и в дожде эффектна.
     К двенадцати я продала большой холст Бенони, и решила в клинику не ехать, все равно, в среду придется ехать в ту же клинику, кровь на анализ сдавать (это я в понедельник передоговорилась с сестричкой перенести визит с понедельника на среду, потому что Роман мне выкатил королевский таг 41, и я в этот день ушла с плюсом 2.500), среда мой законный выходной, как могу, так его и трачу, сначала у своего хирурга, потом у своей патронажной сестры.
     К трем часам я продала два маленьких холста Бенони, и три больших Черныша. Не упоминая о петите. В пять молодой китаец привязался к самому большому холсту Бенони, да еще в подрамнике, у меня их всего два. Начал с маленьких. Через полчаса Серебряный забубнил "гони его в шею, нет у него таких денег", а потом не вынес нашего торга, и убежал на станек к Зине, где все равно мог наблюдать за процессом, благо, дождь к тому времени закончился. Молодой китаец купил у меня самый большой холст Бенони, панорама на нашу сторону от моста, серое с золотом, мое самое любимое сочетание после вишневого с золотом. Заплатил новенькими пятнадцатью стовками чешских крон и шестьдесят евро в купюрах достоинством в пять и десять евро. Он и правда выгреб весь свои дневной запас наличности, видно было, что он задрожал над картиной. И я задрожала, я ему сделала замечательный картонный футляр под нее. Я очень старалась, а Алла (!!!) пожертвовала большим пакетом под футляр.
     - Ну, теперь можно смело напиться в стельку, - сказал Серебряный, и тут пришел Филипп-маленький, и я перекрестилась, и пошла домой, лишь махнув рукой на прощание. Такое счастье, что у меня есть Филипп-маленький. Он уже понимает меня почти как Владик.
     По дороге я купила отбивные на косточке, кило помидоров на веточках, свежие и соленые огурчики, зеленый горошек и зеленый лук. Соки морковный и яблочный. Я накормила сначала Франтика с Наташей. А потом сама поела с Владиком. Между ними и им был промежуток времени в тридцать минут, и все эти тридцать минут я чинила рукав владиковой осенней куртки, потому что новую купить у меня еще руки не дошли, и с облегчением думала, что мне уже не так страшно, и не так погано, как с утра, когда я встретила пани Двожакову на Гавелаке, символ добросердечности Гавелака, как и ее муж, посвятившую всю жизнь Гавелаку и его работникам, и его покупателям, и, что если анализ потеряли, то не был он каким-то важным, зря я себе накручивала какой-то особенный день, когда я узнаю результат этого анализа, все зря.
     - Как это потеряли? - сказала сестра моего хирурга Еременко, столкнувшись со мной в приемном покое, - я помню, нужно сделать повторный, я сейчас Вас вызову, но чтоб потеряли... это нонсенс (она по-чешски сказала "кравина", Наташа, когда я позже перевела ей это слово как "навозная лепешка, попавшаяся на твоем пути", засмеялась "типа того"), Вы же согласитесь со мной, что это нонсенс, пани Беспалова, - говорила она уже в кабинете у другого хирурга, к которому меня вызвала через несколько минут, - сейчас я на Ваших глазах наклею сюда бирку с Вашим именем, годом рождения и родным числом, видите?, - она мне сунула полную ампулу к глазам, - а если и этот анализ потеряется, то это будет означать уже не "кравину", а "загаду" (это же не нужно переводить?), и придется начинать расследование, Вы же согласны со мной, пани Беспалова?
     - Да, просто какая-то загадка, - вздохнула я, - и опять ждать разгадки неделю?
     - Вот что. Позвоните-ка мне завтра. Результат будет готов завтра, - и она мне черкнула телефон, - Имя мое знаете?
     - Лучше напишите, пани сестричка.

     - Так что мне никто и рта не дал открыть, - рассказывала я Наташе позже, - не то что признаться, что вот уже две недели, аккурат по томографии, у меня болит правая нога при каждом шаге, и норовит подогнуться самопроизвольно, независимо от команд мозга, и еще боль выстрелом отдается в правой ягодице.
     - А патронажной сестре, с "карманами", ты рассказала о своих ощущениях от новой модели карманов, которые я тебе взяла месяц назад? Ты показала ей этот карман на себе? Объяснила, что он из-за своей жесткой чашечки тянет кожу?
      - Зато он из-за своей жесткой чашечки не соприкасается с кожей и не дает попадать на ранку возле дырочки экскрементам!
     - Ты все это ей объяснила?
     - Да она отчитала меня за то, что я пришла на день позже, и выгнала за дверь, пока составляла приказ. Правда, я попросила новую модель "карманов".
     - Ну и правильно. Эта ранка должна зажить, а как она заживет, если туда все время попадает грязь. Ладно, уже завтра мы все будем знать про кровь...и тогда  будем решать, что дальше..., - глубокомысленно произнесла дочь, поедая к чаю две заварных трубочки, взятые мною в "Деликатесах" у выхода из клиники, мешочек с заварным печеньем она решила взять с собой, чтоб угостить и Давида, сама уже пятый месяц на сносях, мы с ней ходим и вправду одинаково, - я тебе завтра позвоню после одиннадцати...
     И кто сказал, что завтра четверг?
     Вечный понедельник.