Из России удрать не просто

                (1812 год)

                Предводительствуя небольшими летучими отрядами из 
                гусаров, казаков и доброхотных разночинцев, смелые парти-
                заны неожиданно появлялись то здесь, то там и день и ночь 
                тревожили остатки великой французской армии, отбивая у них
                подводы с припасами и московскою добычей, артиллерию и 
                целые транспорты больных и отсталых. При обозах отбивали и
                отряды пленных, которых враги гнали с собою в качестве 
                носильщиков и прислуги.
                Победы русских под Красным окончательно расстроили   
                французскую армию. В этих сражениях, с 3 по 6 ноября,
                французы потеряли более двадцати шести тысяч пленными, в
                том числе семь генералов, триста офицеров и более двухсот
                орудий. Началось сплошное бегство разбитых и изнуренных 
                бездорожьем, голодом и болезнями остатков Наполеоновских
                полчищ.

                Г.П.Данилевский.
                Сожженная Москва.

                Гряди, воздвигнися пред людьми сими, творят суд
                пришельцу.

                Второзаконие. X, 11-18.

                И прииде на тя пагуба, и не увеси.

                Исайя.

                Les ennemis s;avancent ; grands pas,
                Adiea, Smolensk et la Russie…
                (Враги быстро близятся:
                Прощай Смоленск и Россия, - фр.)

                Сатирическая песня
                времен войны 1812 года.

                Волк ночью, думая залезть в овчарню,
                Попал на псарню.
                Поднялся вдруг весь псарный двор –
                Почуя серого так близко забияку,
                Псы залились в хлевах
                и рвутся вон на драку,
                Псари кричат: «Ахти, ребята, вор!»
                И вмиг ворота на запор;
                В минуту псарня стала адом.
                Бегут: иной с дубьем,
                Иной с ружьем.
                «Огня! – кричат, - огня!»
                Пришли с огнем.
                Мой Волк сидит,
                прижавшись в угол задом,
                Зубами щелкая и ощетиня шерсть,
                Глазами, кажется,
                хотел бы всех он съесть;
                Но, видя то, что тут не перед стадом
                И что приходит наконец
                Ему расчесться за овец, -
                Пустился мой хитрец
                В переговоры
                И начал так: «Друзья!
                К чему весь этот шум?
                Я, ваш старинный сват и кум,
                Пришел мириться к вам,
                совсем не ради ссоры;
                Забудем прошлое, уставим общий лад!
                А я не только впредь
                не трону здешних стад,
                Но сам за них  с другими грызться рад
                И волчьей клятвой утверждаю,
                Что я…» - «Послушай-ка, сосед, -
                Тут ловчий перервал в ответ, -
                Ты сер, а я, приятель, сед,
                И волчью вашу я давно натуру знаю;
                А потому обычай мой:
                С волками иначе не делать мировой,
                Как снявши шкуру с них долой».
                И тут же выпустил
                на Волка гончих стаю.

                И.А. Крылов.
                Волк на псарне.


     Кристиан Бомье четвертый год служил в доме помещика и дврянина Ивана Ивановича Столбова, нанятый для обучения двух дочерей французскому языку, танцам  и этикету. За это время он выучил русский язык и стал своим человеком в доме. 
     Собственно, за это время он вполне обучил дочерей всему необходимому, но Иван Иванович продолжал держать его – Кристиан был прекрасным собеседником в долгие и тягучие вечера особенно зимой, рассказывая о своей стране, ее обычаях и особенно восхищался правителем Франции Наполеоном. С особенным воодушевлением он рассказывал о походах французских войск в дремучие Ближнюю Азию и Египет, откуда привез немало культурных ценностей.
     Известие о том, что Наполеон вторгся в Россию, привело Кристиана в шоковое состояние.
     ; Зачем, зачем он это сделал? – бормотал он за обедом. – Как мы хорошо жили до этого времени: русские постоянно ездили и жили во Франции, французы нашли в вашей стране свою вторую родину…
     ; Да уж, а мы-то полагали вас цивилизованной нацией, ; ответил ему Иван Иванович. – Демократами! Людьми с savoir vivre (житейской мудростью). Не вы ли талдычили всему миру: «Libert;, ;galit;, fraternit;!» (свобода, равенство, братство!). Кому вы несли свою свободу, равенство и братство? Ограбленным народам  Европы и Африки? А теперь поперли в Россию…  Вон, даже Москву захватили и сожгли.  И что получили? Бежите, словно крысы с тонущего корабля. Осрамились на весь мир…
     ; Так они увидели, что к ним в Париж приезжают богатые русские дворяне, вот и решили поживиться здесь, ; вставила Мария Николаевна, жена Ивана Ивановича. – А не подумали, что здесь не теплая Франция, здесь суровые зимы до и народ-то  не любит  захватчиков. Хорошо, что  мы живем в стороне от их войск…
     ; Да, сильно они разозлили русского мужика, ; усмехнулся помещик. – Я полагаю, что они не ожидали этого…
     ; Du  lieber Gott! Schwernots Kerl von Bonapart! (Боже милостливый! Про-клятый парень Бонапарт!) – проворчал Кристиан.
     ; Tiens, il parte comme un vrai fran;ais! (Каково! Он  оворит, как истый француз!) – засмеялся Иван Иванович. – Parbleu! (Ей-богу!). И ; propos (кстати) вот вы говорите  «Свобода». И далее: la libert; consiste ; ne d; pendre qui des lois (свобода заключается в том, чтобы подчиняться только законам). Но кто создает эти самые законы? Да вот такие же люди, вроде Вашего Бонапарта. И у каждого создателя законов свое на уме…  Не напрасно у нас говорят: «Закон, что дышло – куда повернул, туда и вышло!» Вот он и наворотил дел, теперь не расхлебаешь…
     ; Я слышала, что Москву они пограбили основательно, ; сказала Мария Николаевна. – В дворянских домах забирали картины, скатерти, занавеси, даже сдирали приглянувшиеся обои со стен. А в храмах выламывали оклады у икон, забирали церковную утварь – панагии, лампады, подсвечники, выковыривали драгоценные камни из корок святых книг, брали фелони…
     ; Коли безнаказанно, так что не брать, ; перебил ее муж. – Такова уж сущ-ность человеческая…
     ; Mon Dieu, quelle mis;re (Мой Бог, какое убожество!) – вздохнул француз.
     ; Ты никак по-русски разучился разговаривать? – усмехнулся Иван Иванович. – От перепуга, что ли?
     ; Он подумал, что его, как француза, крестьяне в оборот возьмут, ; пояснил муж. – Вот и дрожит, как овечий хвост.
     ; Наши крестьяне смирные, ; вступила в разговор старшая дочь Татьяна.
     ; Смирные, пока их не тронули, - хмыкнул отец.
     ; Но французы не явятся сюда? – сказала дочь.
     ; Так кто же их знает? – в раздумье проговорил отец. – Вот их как Кутузов да партизаны шерстят, они уж и не знают, какой дорогой убегать…
     ; Ты вправду думаешь, что они могут явиться и к нам? – встревожилась Мария Николаевна. – Мы вроде как далеконько от них…
     ; Не знаю, ох, не знаю! – ответил ей Иван Иванович. – Времена-то вон какие тревожные…
     ; Не приведи господь, ; перекрестилась жена. – У нас есть вон свой француз, других нам не надобно.
     ; Voyons! (Посмотрим!) – произнес Иван Иванович, вставая из-за стола.
     Когда женщины удалились, он попридержвл француза:
     ; Ты вот что: по деревне-то без дела не шастай, да и прилюдно по-своему не болтай. Мало ли что…
     Тот в знак согласия испуганно закивал головой.

     Летом в деревне в помещичьем доме время течет медленно и утомительно. Это у хозяина есть забота – то по полям проехать, глянуть, как крестьяне работают, не ленятся ли, то в город съездить по делам, то на охоту… А у женщин какая забота?  Ладно, хозяйка заглянет на кухню к поварихам, в хорошую погоду сходят погулять или к соседям наведаться, словечком перекинуться…
     В одну из таких поездок к старинной подруге Верочке Михайловне Мария Николаевна с дочерьми и приехала. И с удивлением обнаружила у них французских фуражиров. Старший из них распоряжался солдатами, выгребающими зерно.
     ; Qui est ;f? (Кто это такой) – спросила Мария Николаевна, указывая глазами на француза. 
     ; Говорит, что забирает продовольствие по приказу французского коман-
дования. Обещает расплатиться деньгами…
     ; Барыня, распрягать ли? – обратился к Марии Николаевне кучер.
     ; Нет, Василий, - ответила она. – Скоро поедем домой.
     ; Ты уж прости, видишь, что делается, ; Вера Михайловна извинилась перед подругой.
     ; Да что уж там, ; отмахнулась та. – Вы приезжайте к нам, когда все это закончится. А муж-то где?
     ; Поехал по деревням упредить крестьян, чтобы припрятали зерно,  ;  про-шептала Вера Михайловна, косясь на француза.
     ; Я поеду упрежу мужа, чтобы он принял меры, ;  также прошептала Мария Николаевна. – Как знать, они и нас не минуют…
     ; Да ты же видишь, как они лютуют, даже позволения не спросили.
     Тем временем было слышно, как распоряжался старший из грабителей:
     ; Vite, vite, sacr; nom! (скорей, скорей, черт возьми!).
     ; А он трусит, ; заметила Мария Николаевна, усаживаясь в коляску.
     ; Как любой грабитель, ; усмехнулась Вера Михайловна. – Главный их принцип – украл и скорей бежать…
     Вернувшись в усадьбу, она пересказала происходящее в имении соседей.
     ; Они этим не ограничатся, ; в раздумье проговорил Иван Иванович. – На-голодались в Москве, да и отступает несколько армий, и всех солдат надо кормить…
     ; Что же делать? – встревожилась жена.
     ; Много французов приехало?
     ; Я видела человек двадцать.
     ; Вооружены?
     ; Я видела у них ружья и сабли.
     ; Но пушки нет?
     ; Я не видела.
     ; Приехали на лошадях?
     ; Да, а телеги у крестьян отбирают…
     ; Александр Васильевич там же?
     ; Нет, он уехал к своим крестьянам.
     ; Ясно, бывший ротмистр что-то затеял. Ладно, успокойся и детей успокой. Иди в дом…
     ; А ты?
     ; У меня еще дела, я позже приду.
     ; Береги себя, ; она поцеловала мужа. – Мне кажется, ты что-то задумал. Ты же бывший офицер.
     ; Не волнуйся, иди. Успокой дочерей…
     В это время конюх Еремей подвел к хозяину двух коней. Усаживаясь в седло, Иван Иванович снова сказал жене:
     ; Пока никуда не выходите из дома.
     ; Береги себя, ; крикнула вслед отъезжающему мужу жена.
     Вдали показался скачущий всадник.
     «Кто бы это мог быть?»  ; подумала Мария Николаевна, но по одежде оп-ределила, что это кто-то из соседей прислал слугу с каким-то сообщением.
     Всадник подскакал к ее мужу, и они начали о чем-то разговаривать…
     Дочери, ожидавшие мать на крыльце и увидев ее напряженное состояние, встревоженно спросили:
     ; Что-то случилось?
     ; Нет, нет, ; ответила та. – Идемте в дом…
     В фойе их ожидал Кристиан.
     ; Что-то случилось? – спросил он. – Вы очень встревожены…
     ; О, нет, quelle id;e (вам показалось), ; ответила Мария Николаевна.
     ; Mille pardons, madam (тысяча извинений, мадам), ; пробормотал он с поклоном…

     Тяжело груженый тележный обоз медленно двигался в сторону имения Столбовых.  На одной из телег на мешках с зерном восседали два саксонца. 
     ; Kreuz schok-bomben-donnerwetter-element! Herr Du, mein Heiland, ist das ein Volk (Непереводимое немецкое ругательство. Что за народ, мой спаситель!) – ворчал один из них.
     Услышав незнакомую речь, возчик обернулся и спросил:
     ; Что-то не так, господа хорошие?
     Второй саксонец ответил:
     ; Ihr alte Russen alle auf einen Sohiht! V;rw;rts! (Вы, старые русские, все на один манер! Вперед!).
     Вскоре впереди показалось имение. На окружавших его полях да и возле имения не было видно людей.
     ; Hein wer ist da? (Кто-нибудь здесь есть?) – спросил один из саксонцев.
     Второй немец промолчал, настороженно поглядывая вокруг.
     Подъехав к имению, обоз остановился.
     ; Приехали… Распрягать, ай нет? – спросил возчик.
     Немцы промолчали. Они слезли с телеги и встали возле нее, держа оружие наготове.
     Капрал Жюль Шанье, командовавший обозом, в сопровождение трех солдат направился к дому. Зайдя на второй этаж, он обнаружил все семейство помещика, сидевшее за обеденным столом.
     ; О, да у нас гости! – приветливо вскричал Иван Иванович, вставая из-за стола. ; Прошу, к столу. Елисей, ; обратился он к слуге, ; проводи солдат на кухню, пусть их покормят.
     ; Cher ami (дорогой друг), отказываться от обеда у нас не принято, ; улы-баясь проговорила Мария Николаевна.
     ; Gran mersi (большое спасибо), ; проблеял растерявшийся капрал.
     ; Какое счастье, что вы завернули к нам, ; продолжал распинаться Иван Иванович, делая вид, что не понимает французского языка. Поэтому в качестве переводчика выступал Кристиан.
     ; А то у нас, в деревне, так скучно, ; скорчила гримаску помещица. – Порой даже поговорить не с кем…
     Муж перебил ее, обратившись к слуге:
     ; Елисей, передай старосте, чтобы приготовил баньку для солдат. И передайте им пять бутылок шампанского из погреба.
     ; Банька готова, уже выветрилась от угара, ; с поклоном ответил тот.
     ; Хорошо, ; ответил Иван Иванович и, уже обращаясь к капралу, пояснил:
     ; Они, бедолаги, небойсь, не помнят, когда в последний раз мылись. Так пусть хоть порадуются, смоют с себя грязь…
     Кристиан перевел слова барина капралу, на что  тот благодарственно кивнул головой:
     ; Merci, monsieur (спасибо, господин).
     ; S;il vous plait (пожалуйста), - блеснул знанием французского хозяин.
     Тем временем Мария Николаевна принялась воодушевленно рассказывать, как они с мужем три года назад побывали в Париже, расхваливать элегантных французских мужчин и модные наряды женщин…
     Как бы между прочим, капрал достал из подсумки несколько золотых украшений и похвастался:
     ; C;est ; ma belle, c;est pour Paris (это для моей красавицы, это в Париж)…
     ; Жулик! – с милой улыбкой произнес Иван Иванович, глядя на француза.
     ; Да! – также с довольной улыбкой неожиданно по-русски произнес тот, поняв по-своему слова гостеприимного хозяина.
     По окончании обеда мужчины прошли в кабинет Ивана Ивановича. Предложив гостю курительную трубку, хозяин спросил:
     ; Я смотрю, вы приехали с обозом. Возникла какая-то потребность?
     Капрал объяснил, что он представляет интендантскую часть, которая забирает припасы для армии.
     В это время в кабинет заглянул Елисей. В ответ на вопросительный взгляд барина, он молча кивнул головой и вышел.
     ; Так вы намереваетесь поживиться и у меня? – спросил Иван Иванович, строго взглянув на капрала.
     Капрал начал объяснять, что у него есть приказ забирать все, в чем нужда-ется французская армия, включая лошадей и телеги.
     ; Ишь ты! Черта лысого ты у меня возьмешь, ; жестко ответил хозяин. – Пришли в чужую страну и ведете себя хуже варваров. Нет уж, а вот шиш с маслом magna cum voluptate (с великим удовольствием).
     ; Я не знаю, как перевести «шиш с маслом», ; смутился Кристиан. – Да он и не поймет этого специфического выражения.
     ; Поймет и без перевода, ; смотрел на капрала Иван Ииванович с неприязнью.
     Тот вскочил и схватился было за саблю, но Кристиан тотчас навел на него
пистолет и твердо произнес:
     ; Si vous osez y toucher, je vous true! (Коснитесь только его – я вас убью!)
     И для убедительности добавил:
     ; Magna cum voluptate! (С великим удовольствием!)
     Капрал растерялся, а Иван Иванович крикнул Елисея и когда тот вошел, приказал ему:
     ; Сними-ка сабельку с французишки, она ему без надобности. А то еще порежется ненароком… 
     ; Mais allez done (Но иди же), – подтолкнул Кристиан капрала к выходу, держа пистолет приставленным к его спине.
     В коридоре мужчинам попалась Мария Николаевна.
     ; Что это с ним? – спросила она мужа, имея в виду капрала. ; Такое впе-чатление, что у него esprit gauche (ум набекрень).
     Капрал что-то пробормотал.
     ; Q;est-ce qu;il chant, voyons? (Что он там городит?) – спросил Иван Ивано-вич Кристиана.
     ; Ругается непотребно, ; ответил Кристиан.
     ; D;licieus (Прелестно)! – воскликнул барин. ; Ругаться при даме! Je vous  dirai tout franchement (Скажу вам откровенно), ; вот она истинная суть французов – блестящая оболочка и гниль внутри… Parole d;honneur (честное слово)…

     Подле бани, стоящей возле небольшого ручья, было столпотворение: солдаты, обрадованные возможности наконец-то смыть с себя наслоенную при пожаре в Москве  и накопленную в бездорожье грязь, радовались, словно дети.  Эту радость  подогревали бутылки  шампанского, которое в лохани принес один из слуг.
     Староста, руководивший всем этим праздником, был предельно любезен и даже несколько суетлив.
     ; Сейчас, любезные господа, попаримся по-русски, с парком. Всю грязь с себя смоете, ; весело кричал он. – Это вам не в речке полоскаться!.. Это как заново родиться!..
     ; Voyons, allez vite! (Начнем скорее!), – вскричал один из солдат.   
     В предбаннике староста начал раздеваться, снимая с себя и исподнее белье и, глядя на него, со смехом начали разоблачаться и солдаты.
     В бане староста плеснул из ковша на каменку, отчего вверх поднялось облако горячего пара. Это вызвало новый взрыв восторга у французов.
     ; Ложись на пол;к, ; скомандовал староста одному из солдат.
     Когда же тот улегся, он начал несильно обхаживать его дубовым веником, вымоченным в горячей воде. Солдат закричал от восторга…
     Закончив его обрабатывать, староста предложил:
     ; А сейчас самое время шампанского хлебнуть!
     Услышав знакомое слово, только что пропаренный солдат воскликнул:
     ; Qui, du champagne! (Именно, шампанского!)
     Оставив французов, староста вышел в предбанник, плотно закрыл за собой
дверь, а потом надежно подпер ее заранее приготовленной доской.
     ; Мойтесь, мойтесь, сатрапы, ; ворчал он, одеваясь.
     Выйдя наружу, он кивнул поджидавшим его крестьянам, которые начали выносить оружие французов из предбанника.
     ; Подоприте и эту дверь на всякий случай, ; распорядился он.
     Затем он начал помогать крестьянам обкладывать баню соломой…

     Саксонцы, отказавшиеся мыться с французами, стояли возле «своей» телеги и ели вынесенные им слугами барина пироги, запивая их квасом. Один из них с завистью смотрел в сторону бани, но низ ее был скрыт кустарником. Неожиданно он обратил внимание, что дым над баней стал более густым, а потом показались и языки пламени.
     ; Was ist das? (Что это?) – удивленно спросил он. – Was ist los? (Что случи-лось?). Nein, das ist unm;glich… (Нет, это невозможно…)
     Но второй солдат сосредоточил внимание на имении. Оттуда в окружении вооруженных слуг выходил владелец имения, а чуть впереди него шел капрал со связанными руками. И из людской также выходили люди, вооруженные кто ружьем, кто вилами, кто косой…
     ; Zur;ck! (Назад!) – закричал он  и, прыгнув на телегу, схватил вожжи и начал разворачивать лошадь, после чего, постоянно нахлестывая ее, погнал в сторону имения Александра Васильевича.
     ; Уйдут! – встревоженно проговорил Еремей, стоящий рядом с барином.
     ; Не уйдут, ; усмехнулся Иван Иванович. – Никуда эта немчура не денется. Ишь, прыткие какие…
     ; А с этим что делать? – не отставал Еремей, показывая на Жюля Шанье.
     ; Ты знаешь, что делать, ; ответил Иван Иванович. – Только не здесь, от-ведите этого захватчика подальше в лес…

     Большой груженый обоз возвращался в имение, из которого выехал рано утром. Впереди него верхами поскакали сам помещик с Кристаном, Еремеем и еще тремя слугами. Все были вооружены пистолетами и ружьями.
     ; Уйдут, ; беспокоился Еремей, имея в виду удравших саксонцев. – Уйдут ведь…
     ; Не уйдут, ; усмехнулся барин. – Это они по полевой дороге понеслись, в лесу так не полетишь – корни деревьев, вылезающие на дорогу, не дадут…
     И в самом деле, там, где дорога делала крутой поворот в теснине обступивших деревьев, всадники увидели остановившуюся телегу с саксонцами. Поперек дороги, перегораживая ее, лежала свежеповаленная сосна.
     Иван Иванович остановил спутников:
     ; Тут, кажется, и без нас справятся.
     Не слезая с коней, они наблюдали сцену, разворачивающуюся перед ними.
     Немцев окружили люди Александра Васильевича.
     Один из саксонцев схватился было за ружье, лежащее в телеге, но его оста-
новил один из мужиков.
     ; Не балуй, ; строго произнес он, приставив вилы к груди немца.
     Забрав ружья из телеги, саксонцев повели в лес, откуда  вскоре послышалось два выстрела.
     ; Ну, вот и все, ; обратился Иван Иванович к своим спутникам. – Помогите мужикам убрать сосну с дороги. Сзади обоз едет, надо очистить путь. Сходили в Россию и что получили? Вот уж вправду говорят: если Господь ума не дал, его не купишь… Ну, мы свое дело сделали, поехали назад…
     Мария Николаевна, встречавшая мужа, бросилась к нему.
     ; Я волновалась за тебя, - призналась она.
     ; Полно, матушка. Тяжелое ли дело справиться с двумя простыми и пере-пуганными немцами. Это не бой, а так…
     ; Наши-то все целы?
     ; Господи, да что с ними сделается? Все целы. Пойдем-ка лучше чайку попьем, успокоимся. Все кончено, нет повода для беспокойства.
     ; А если какие заблудшие французы снова к нам нагрянут?
     ; А чего нам их бояться – мы у себя дома, а они вон как перепуганы, попали в простенькую ловушку, словно слепые курята… Не волнуйся, все будет хорошо. А завтра, если ты не против, мы навестим Александра Васильевича. Ты не возражаешь?
     Мария Николаевна не ответила, а только прижалась к мужу:
     ; Пойдем, там девочки ждут, волнуются…
     ; Пошли, - улыбнулся муж, передавая повод Еремею…