О жизни животных. Глава 1. Жулька

     Надо признаться самому себе, что я полный дурак. Почему? Потому, что в моей жизни было очень много плохого, но я всё равно продолжал надеяться на что-то хорошее.
     Сейчас я лежу на куске соломы, которую мне бросили двуногие, чтобы я не замерз в эту холодную пору. На улице идет дождь, деревья сбрасывают последнюю листву. Стали часто дуть сильные и пронизывающие ветра. Иногда ветер поднимается такой силы, что кажется будто шкура вот-вот оторвется от моего тела, и это не смотря на то, что шерсть у меня длинная и густая. Но когда ты находишься постоянно на улице, да еще и голодный, то даже она не спасает меня от холода. Конечно, можно залезть в конуру, но она сделана так, что особой разницы нет, на улице ты или в будке. В ней огромные щели, через которые продувает ветер и льет дождь. Спасает только то, что сверху, на железном ограждении есть крыша, которая немного сдерживает потоки воды при сильном дожде.
     Через сетку в железном ограждении мне видно моих соседей по несчастью. Они также, как и я попали сюда волей случая - их поймали двуногие, на приманку. С одной стороны от меня сидит красивая сука с четырьмя детенышами. Если бы мы были на воле, то я бы задружился с ней и помог бы вырастить этих малолетних оболтусов, которые беспрерывно дергают мать за соски и спят, а проснувшись, пищат и ползают друг возле друга, стараясь быстрее других отыскать самый молочный сосок и снова приклеиться к нему своей мордочкой.
     С другой стороны от меня сидит старый кобель. В тот момент когда я попал сюда, здесь раздавали еду и я радовался как щенок, что вот наконец-то мне повезло - не надо будет бродить по всем окрестностям в поисках чего-нибудь съестного. Но он меня вовремя урезонил, сказав, что здесь нечему радоваться. Это всё временно. Через несколько дней меня могут убить, как убили тех, кто был до меня на этом месте.
     Я удивился - как убить? За что? Ведь я ничего плохого не сделал?! А их за что? Он объяснил мне, что таких бродячих собак как мы на улицах города полно. И не важно, по какой причине они там оказались. Главное, что бродячие. Наверное двуногим мало места или они боятся за свою жизнь, или им не хватает еды, или ещё чего-то, но они отлавливают всех беспризорных животных и свозят сюда. Но и здесь места для всех не хватает. Подержат немного, покормят изредка, дадут попить и на этом всё. Если за тобой не пришли твои хозяева и не забрали тебя, то значит ты никому не нужен. А раз не нужен - значит не нужен. Придут, стукнут по голове железякой на палке, выволокут твое тело и потащат вон к той будке, в которой горит огонь. А бить будут до тех пор, пока ты не сдохнешь, либо не потеряешь сознание, либо пока не ослабнешь до тех пор, что сил сопротивляться уже не будет и боль будет уже совершенно безразлична. И ты еще радоваться будешь, что наконец закончатся твои мучения. Конечно, наверное здорово повезет тем, за кем пришли их хозяева.
     Еще недавно в этом загоне сидела сука, которая потерялась. У нее были хорошие хозяева, которые пустили ее жить с ними в одном доме, кормили, ухаживали, гуляли, играли. Ей было с ними хорошо. Но однажды хозяева решили переехать на другое место жительства. Суку тоже перевезли с собой, и в первый же вечер, на прогулке, когда группа злых детей стала приставать к дочери хозяйки, она кинулась на них, отгоняя и урезонивая, чтобы те оставили ребенка в покое. Но злые люди стали кидать в нее палки и камни, прогоняя. Тогда сука побежала к старшим хозяевам, но забылась, что это другое место и заблудилась, так как потеряла след. Она попалась на глаза тем двуногим, что находятся здесь. Они выловили ее и привезли сюда. Этой суке повезло. Через трое суток хозяева нашли ее здесь и забрали. Сколько радости было!
     А вот всем остальным, в том числе и мне, остается надеяться на то, что кто-нибудь вдруг захочет нас взять к себе жить. Лично я к своему бывшему хозяину не вернусь ни за что. Нет, я конечно уеду с ним от сюда, но только для того, чтобы остаться в живых, а потом снова сбегу. Я с трудом верю в то, что этот человек может быть добрым. Я жил у него во дворе, возле дома, в небольшой будке. Он кормил меня раз в сутки всякой дрянью. Но голод вынуждал меня есть то, что хозяин мне давал. Когда я ругался на него и просил нормальной еды, или когда в зимние холода просил дать мне что-нибудь, чтобы укрыться от холода, он пинал меня или лупил чем попало, что первое подвернется под руку. Несколько лет полуголодного существования существенно подорвали мое здоровье. Но все же, я старался добросовестно нести свою службу, надеясь на то, что он меня похвалит. Я терпел от него все унижения, что выпали на мою долю, наивно полагая что так наверное и должно быть. Но однажды моему терпению пришел конец, после того, как он избил и прогнал меня.
     В те дни, когда с деревьев сильно летит пух, сынок хозяина вынес из дома маленькую штуку в которой люди хранят огонь и стал с нею играть. Он вытаскивал по одной маленькие палочки, чиркал ими об эту штуку и палочки загорались. Я видел однажды, как горит пух - быстро, сильно, моментально разбегаясь во все стороны, жарко нагреваясь, так, что даже зеленая трава начинает гореть. Это страшное зрелище. Я испугался и стал звать хозяина. Он вышел из своего дома и крикнул на меня, чтобы я замолчал. Но я еще больше стал его звать на помощь. Когда он посмотрел в ту сторону, где играл его сын, и увидел чем тот играет, то разозлился и стал ругать сына. А тот, чтобы оправдаться, соврал, что нашел это в моей будке.
     Конечно же, хозяин не поверил своему сыну. Отобрал у него штуку с огнем и ушел в дом. А тот вытащил из одежды другую такую штуку и снова начал играться. Я опять позвал хозяина, но тот не вышел. Буквально через некоторое время ребенку удалось-таки поджечь пух возле крыльца дома. В мгновение ока пух вспыхнул, опалив руки и лицо ребенка. Загорелись мелкие веточки, на которых еще не раскрылись липкие почки, щепки. Я рванулся к ребенку так, что порвал цепь, схватил малыша за воротник одежды именно в тот момент, когда он, получив ожег, начал орать от боли. На крик ребенка выбежал хозяин и увидел как я тащу за воротник его сына. Он даже не оглянулся на пламя, медленно угасающее в остатках пепла от сгоревшей кучи пуха и веток. Всё, что он увидел, это нас двоих. Не долго думая, хозяин схватил веник, который стоял у порога в дом и стал им лупить меня. Мне удалось извернуться и выскочить на улицу в приоткрытые ворота. Но все же... пинка для скорости я тоже получил.
     Я еще долго какое-то время бродил по району вокруг дома, надеясь на то, что хозяин разберется и позовет меня обратно, но я ошибался. Каждый раз, когда мы встречались с ним на улице, он непременно старался швырнуть в меня чем-нибудь. Поняв, что меня считают виноватым, я ушел подальше, чтобы не видеться с теми людьми. Каждый день я уходил все дальше и дальше, пока не забрел на территорию какого-то заброшенного здания, в подвале которого уже жило несколько собак и было также полно крыс, которыми они питались. Сначала меня не хотели пускать в стаю, но потом не только приняли, но и даже научили ловить крыс. Так прошло много дней и ночей, пока однажды к этому зданию не подъехали люди и не разбросали вокруг много кусков мяса, от запаха которого в желудке начинало урчать громче, чем во время грозы. Вот на этом мы все и попались. Это была приманка.
     Сегодня я еще жив. Лежу на своей мокрой и ободранной подстилке и жду, когда придут те, кто будет кормить. Хотя... если честно сказать, глядя на них, зная свою дальнейшую судьбу, особо есть не хочется. Но приходится. Когда двуногие проходят мимо нас, мы все дружно начинаем просить их выпустить нас, обещая уйти куда подальше, чтобы им не мешать. Но они нас не понимают.
     Вот и сейчас группа двуногих проходит мимо. Там и те, кто приносит нам еду, и совсем незнакомые, среди которых двое детей. Одного из них мать держит на руках, другой ребенок идет самостоятельно, пальчиком показывая на все, что видит. Один из двуногих открывает загон с сукой и малышами. Ребенок пытается зайти туда, но сука бросается на защиту детей. Двуногие отдергивают  ребенка и закрывают ворота загона. Они идут дальше. Я слышу голоса всех тех, мимо которых проходят люди. Кто-то угрожает им, кто-то уговаривает, опускаясь до поскуливания, кто-то предлагает пройти мимо. Я также слышу звуки периодически открываемых и закрываемых дверей в загоны.
     Люди возвращаются. Они снова проходят мимо меня. Мне все равно, что они рядом. В моей голове только одна мысль - поесть и укрыться от холода, чтобы наконец-таки выспаться. Или наоборот - поесть и уснуть, чтобы во сне согреться.
     Я закрываю глаза, положив голову на лапы, свернувшись в комочек. Конечно, меня трясет от холода, но все равно - деваться-то некуда. Постепенно меня начинает одолевать сон и мой мозг начинает отключаться, вводя меня в призрачное состояние безмятежности и счастья.
     Резкий крик женщины и громкий плач ребенка заставляют меня проснуться. Я буквально вскакиваю на месте. Передо мной стоит отец ребенка и держится за решетку моего загона. Он медленно оседает на землю, тщетно пытаясь сбросить с себя выскочившего из дальнего загона старого пса. Мне повезло тем, что на моем загоне нет сетки впереди, как у других, а только прутья. Я кричу на этого дурака, уговаривая отпустить, так как от этого станет только хуже, но он меня не слушает, продолжая наскакивать на двуногого сзади и хватать его одежду. Когда же псу все-таки удается схватить и удержаться, я подскакиваю к решетке и хватаю пса за бок, насколько позволяет решетка. Старый Пес от неожиданности отпускает двуногого, выпуская его одежду для того, чтобы ответно укусить меня, но у него ничего не получается, так как он натыкается на решетки. Раздается неприятный клацающий звук челюстей о металл. Потом следом, почти сразу (во всяком случае мне так показалось) раздается хлопок и старый пес, неловко вывернув голову падает на землю.
     Он еще какое-то время продолжает дышать и я слышу его сдавленное хриплое дыхание, через которое он мне говорит слова благодарности. Я не понимаю, но слушаю его. С каждым выдохом я слышу его отдельные слова "Всё...хоть...кому-то...отомстил...за свою...жизнь...Так...быстрее...умрешь...бить...не будут...Прощай".
     Отупелое состояние растерянности сменяется отчаянием. Я начинаю понимать о чем он хотел мне сказать и начинаю сожалеть об упущенном шансе сделать то же самое. Из этого состояния меня выводит звук открываемой двери в загон. Через ограждение проходит тот, на которого бросился Старый Пес. Он шатающимся шагом медленно подходит ко мне, наклоняется и опускается пере до мной на колени. Он одной рукой опирается об пол, а другой обнимает меня за шею. Так мы стоим несколько минут. Потом двуногий поднимается и показывая на меня рукой говорит: "Мы забираем вот этого".
     Проходит еще время. Ни ко мне, ни к суке с детьми так и не зашли те, кто принес еду. Мне становится страшно. Я начинаю истерично выть, прощаясь со всеми, кого успел узнать за то время, что нахожусь здесь. Мое состояние передается тем, кто меня видит.
     Солнце начинает клониться к закату. Я замечаю в проходе двуногих, которые несут в руках ремни. Сердце начинает истерично биться, да так, что я закашливаюсь. Мне страшно. Дико страшно. В голове крутится только одна мысль - бежать. Выход. Где же выход? Везде решетки. Надо рыть подкоп. Может все-таки успею. Нет. Не успею. Нет, я так просто не дамся. Ни за что. Вот. Они уже здесь. Всё. Конец.
     Один из двуногих открывает дверь загона и медленно входит в него. Какое-то время мы оба медлим, разглядывая друг друга. Потом также медленно идем на встречу. Он что-то шепчет, и я с каждым шагом все отчетливей различаю только одно слово "Дружок".
     Как? Как он меня назвал? Дружок? Дружок?! Дружок! Осознав смысл сказанных слов и интонацию, я постепенно успокаиваюсь, радуясь тому, что мне рады.
     Я позволяю Ему Одеть на Меня Поводок.
     И замираю....  Мой взгляд падает на второго двуногого, у которого в руках тоже такой же поводок и коробка. Что всё это значит? Мой новый хозяин открывает соседний загон, заходит туда с коробкой и поводком. Сука рычит на него, но отчего-то не бросается. Он медленно, вытянув руку вперед, приседая с каждым шагом всё ниже и ниже, доходит до нее, приговаривая "Жулька, Жулечка, я не причиню тебе вреда" и уже перед самым ее носом опускается на колени, берет малышей в руки и бережно складывает в коробку. Затем также нежно и осторожно одевает на нее ее ошейник, а поводок от него дает мне. Я понимаю, что от меня требуется. Беру поводок и сопровождаю свою подругу к машине хозяина, следуя за ним по пятам.
     Если бы вы знали, какое это счастье?! Я не верю себе и своим глазам! Я! Только еще утром ненавидящий всех и вся, вечером стану... нет, уже стал...отцом семейства! Я не знаю, где нам предстоит с ней жить, но пока что я рад. Хотя бы тому, что мы остались живы.

04.10.2017