М

Ключ вошел в замочную скважину с третьего раза, нехотя повернулся два раза влево; дверная ручка опустилась под нажимом руки, и М. вошла в квартиру. Длинный узкий коридор заканчивался холодильником, на котором висел небольшой портрет пастелью девочки с убранными волосами, неискренней улыбкой, добрыми и как будто печальными глазами, которые, однако, смотрели жёстко и с усмешкой, пронизывая насквозь. Янтарные бусы на шее горели маленькими искрами, отражаясь на белой коже. М. обожала их, но, увы, всё проходит. В нижнем левом углу была приписка красивым энергичным почерком "Желаю счастья!"

Черное пальто обречённо повисло на крючке, черные ботинки тридцать пятого размера оказались под ним. М. пошла прямо и налево, зашла в ванную. Из слегка поржавевшего зеркала на неё смотрела девушка лет семнадцати с бледной кожей, с большими, широко распахнутыми глазами. М. намылила руки бледно-розовым мылом, смыла пену прохладной водой, и, взглянув себе в глаза, вышла. Всего в квартире было четыре комнаты, маленькая вытянутая неуютная кухня и кладовка за стиральной машиной. В этой кладовке были любимые детские книги М., обувные коробки с игрушками из киндерсюрприза, старые фотоальбомы и давно уже неношеные вещи. М. могла разглядывать всё это часами, но практически никогда не отодвигала стиральную машину и не открывала дверцы кладовки: по большому счету, ей всё это не было дорого.

Голубая комната с балконом - спальня девушки, две бежевые, одна тёмная. М. зашла в свою спальню, разделась, распустила волосы, присела на кровать. На светлом линолеуме красиво растекалась кровь, в которой лежала женщина, похожая на М., как две капли. М. поздоровалась с ней и поцеловала в белый лоб, заправив ей за ухо выбившуюся тёмную прядь. Женщина была в чёрном длинном платье, её шею золотой змеёй обвивала тонкая цепочка, пальцы были в кольцах. Посмотрев в мёртвые глаза, М. не увидела ничего - это её рассердило, и она со злым нажимом опустила веки женщины.

Выбежав из голубой комнаты, М. остановилась на пороге мрачной гостиной. На советском ковре лежала пожилая пара, загорелый мужчина и миниатюрная хрупкая блондинка. М. посмотрела на это как-то безучастно и презрительно, сама себе улыбнулась и пошла к себе.
 
К себе. Вот она - девочка с портрета. Девочка с янтарными бусиками и большими зелёными глазами. Голова с пшеничными волосами лежала около маленького тела, и выражения лица было наивно-детским, но при желании можно было заметить что-то такое, от чего хочется бежать без оглядки. М. выдвинула ящик стола, достала лезвие, села на пол и начала вырезать на лице девочки странные бессмысленные узоры, безучастно смотря в открытые глаза. Тело девочки было расчленено, конечности аккуратно лежали в стороне. На кистях рук не было пальцев. Закончив, М. приставила голову к шее, положила руки вдоль туловища, придвинула ноги. Улыбнувшись себе, вышла из комнаты.

Узкая неудобная кухня. Семь шагов в длину, три в ширину. Слева у стены стоит белый стол и четыре табуретки, справа кухонный гарнитур; над мусорным ведром висит церковный календарь. М. взяла большой кухонный нож и пошла обратно, к себе.

 Встав перед трупом на колени, она откинула голову лезвием ножа, провела остриём решительно вниз и остановилась на животе. Подумав, М. воткнула нож под прямым углом в живот и потянула на себя, разрывая внутренности; но неожиданно остановилась, резко поднялась и, пнув изуродованное тело ногой, с улыбкой сказала: "Желаю счастья!"