карты

Знаешь, это будто бы в карточной игре с самого начала тебе выпали сомнительные карты, не хорошие, не плохие, абсолютно нейтральные. И в ходе игры ты понимаешь, что все, на что ты можешь надеяться, это не остаться самым большим проигравшим среди собравшихся, продержаться ровно столько, сколько сможешь, и получить от этой игры максимум того, что она может тебе предложить.

Я плохой игрок, перебирающий карты заледеневшими пальцами, с ровным сердцебиением и спокойствием на лице. Мне не выиграть, а совершающиеся мной ошибки заставляют меня разве что пожимать плечами, ведь какой смысл жалеть? То плохое, что происходило со мной, разве что снимает с моей головы нимб святой, а это заставляет вздохнуть с облегчением. Оправдываться, что я всего этого не хотела? Что же, нет, хотела и только из-за этого за мной тянется шлейф скверных происшествий. Пытаться замолить свои грехи? Для чего, чтобы снова казаться себе той, которой не являюсь?

У меня скверные карты, мне нечего терять, я скинула все козыри в самом начале.

Стою на холодном полу кухни, гляжу на шумную улицу, улыбаюсь пробегающим мимо людям. Женщина лет тридцати с горой сумок вываливается из машины, таща за собой маленькую дочь, взрослый мужчина с отсутствующим видом стоит на светофоре, бабушка плетется мимо, опираясь на трость, молодая семья с неугомонными детьми и явно равнодушными друг к другу родителями, романтичная пара держащаяся за руки и попивающая кофе из картонных стаканчиков. Сколько же в этом жизни. Солнце мягким одеялом лежит на улицах, домах, машинах, отражаясь в окнах и согревая толпы прохожих, которые попадают в поле моего зрения. Я тут, такая живая и такая отстраненная, запертая в четырех стенах по собственной воле.
Я уже не верю.

Я жива ровно настолько, чтобы дышать, пить по утрам кофе, делать то, что я должна делать, готовить ужин, рисовать ерунду на полях тетради, включать очередной полный чувств фильм и стараться не думать. Я полна счастья и радости ровно настолько, чтобы не сойти с ума, получая удовольствие от вещей оскверняющих, убивающих, порабощающих. Будто бы расплачиваясь за все хорошее, выпавшее на мою долю, и позволяющее мне дышать полной грудью. Я не несчастна, я просто отступилась.

Уставшее сознание признает поражение, незыблемый факт того, что я беру максимум от предложенного. Романтичность побеждена прагматизмом, признанием правды – я прогорела, грею руки о тлеющие угли, горячий чай и прикуренную сигарету. То светлое, о чем грезит неунывающее сердце, уже мне неподвластно. Да и как может быть? Я не привыкла обманывать, не в моих правилах строить карточные дома для внутреннего успокоения, я признала неизбежность своей реальности. Я не сломлена, не побита, совершенно спокойна и цела. Я просто перегорела.
Вероятность того, что я буду счастлива беспрекословно и всем сердцем – наглая ложь, ведь как я смогу картинно улыбаться и говорить о любви, чувствуя за своими плечами всю груду испытанного и пережитого, переваренного внутри так тщательно и болезненно. Как можно говорить о счастье и обманывать себя каждый день, каждый час, каждую минуту. Признаться, наверное, попытка начать сначала заранее обречена на провал и это лишь красивое название бегства от самого себя и своих личных демонов. Признаться, я не хочу убегать.

Запертая в четырех стенах, в разговорах с людьми чужими и далекими, в иллюзиях, защищающих и обрекающих, я уже давно не пытаюсь собраться и излечиться от душевных недугов, я больной на профилактике. И у меня уже давно не получится правильно и по полочкам, увы нет. Так что я буду тут, и не нужны мне наставления и лекарства.

Счастлива так, как могу, настолько, насколько могу. И я совсем не жалуюсь.
Просто не пытайтесь меня спасти и подсказать каким должен быть мой следующий ход, чтобы стать победителем. Это моя игра и я искренне ей наслаждаюсь.