1. Моя самая первая рыбалка

     МОЯ ПЕРВАЯ РЫБАЛКА         
                Рассказ


                Мальчишеская жизнь… Как ни взгляни…
                В семь-восемь лет особенно прекрасна.
                А.М.

   Утреннее солнце только-только начало проявлять свою силу и поэтому земля ещё была прохладной… А шлёпать по ней босыми ногами, особенно по гладким и политым водой улочкам… Это  было до невозможного приятно… Так бы идти и идти…
   Но вот она - знакомая синяя калитка, за которой уже вовсю слышались радостные и возбуждённые голоса…
   -Привет, на рыбалку пойдёшь?
   У меня аж ёкнуло в груди…
   -А куда? –выдохнуло всё моё мальчишеское естесство.
   -На Утку! –говорил Джалиль, торопливо распутывая свои рыболовные снасти. -Давай быстрей! Там уже пацаны собираются!
   -Я сейчас! –быстро ответил мой голос.
   А тело уже развернулось на босой пятке и ринулось обратно в калитку.
   -И червей накопай! –послышалось вдогонку. –Слышишь?!
   -Ладно!
   И я уже со всех ног мчался домой по ещё прохладным улочкам. Ведь рыбалка на Утке… Это самая настоящая рыбалка! Не то что все эти бустонские арыки, бассейны и хаузы… И я нёсся домой изо всех своих сил. А в мыслях уже выбирал: какие взять удочки, где накопать червей покрупней и что надо бы сделать или просто не позабыть…
          Собственно говоря, удочек у меня имелось всего две. Вернее, целых две!.. Прежние детские прутики были уже не в счёт. Недели полторы назад мы потихоньку срезали длинные и почти ровные побеги тутового дерева. До наступления вчерашнего вечера два моих будущих удилища благополучно пролежали на крыше, медленно высыхая под жаркими солнечными лучами и тем самым набираясь дополнительной прочности. А потом я сделал из них самые настоящие удочки, крепко-накрепко привязав к этим удилищам новенькие лески с пробковыми поплавками, свинцовыми грузилами и блестящими никелированными крючками.
   Поначалу я хотел было приладить ещё по одному дополнительному крючку поменьше… Но потом почему-то передумал… Ведь как я слышал, по многу крючков привязывают к донным закидушкам… Тогда как я делал просто удочки…
   На моё счастье улочки были пусты и безлюдны… Все были на работе или возились позади домов на огородах. Даже дворняжки и те отдыхали где-то в тени перед очередным жарким днём. И это было мне очень кстати. Ведь эти собачонки никогда не пропустят мимо себя бегущего по срочному делу семилетнего человека. Так и захотят его облаять или попытаются догнать…
   Вот наконец-то и наша улица имени Крупской, вся залитая ярким солнцем, и поворот в наш маленький общий дворик… И деревянная калитка, за которой и проживала моя небольшая семья.
   -А-а… Это ты?! –послышался бабулин голос.
   Я только на секунду забежал в курятник, чтобы взять лопату, и естесственно повстречался там с бабулей. Она конечно же не может мне запретить уйти на рыбалку... Но времени сейчас было очень мало… Ведь «там» уже собираются пацаны… А мне ещё нужно так много сделать…
   -Кушать будешь? –спросила бабуля. –А-а? Тебе зачем лопата?
   -Червей накопать. –отвечал я на бегу. –На рыбалку иду!
   Она что-то ещё мне говорила… Но я уже умчался из курятника, забежал в наш дворик и теперь вовсю ковырял лопатой сырую землю… Вернее, дно узенькой канавки, по которой течёт вода из-под крана к нашему огородику. Именно тут и обитали самые крупные черви... Которых я быстро выхватывал из плотных комьев и складывал в пустую консервную банку… Там красновато-коричневые червяки медленно копошились в своей массе и старательно расползались до боковой стенки… И потом самые любопытные начинали поднимать свои… То ли головы, то ли хвосты…
   Мне хватило около пяти минут, чтобы наполнить банку червями. На всякий случай я под конец как заправский рыбак присыпал их всех свежей землёй… Добрая половина дела была сделана!
   -На обед приходи!
   Это наша бабуля вошла в калитку и сразу же напомнила мне о самом главном по её мнению предстоящем событии… Тогда как я сейчас был занят только одним – сборами на свою самую первую и самую настоящую рыбалку!
   Удочек было две!.. И я сейчас выбирал из них самую лучшую… Брать их обе я почему-то не решился… Ведь пацаны наверняка возьмут только по одной. Да и мне сразу с двумя удочками будет сложновато.
   -Может чаю попьёшь? –спросила меня бабуля уже из терраски.
   -Не!.. –ответил я. –Не хочу!
   И побежал к калитке. В правой руке было крепко зажато длинное удилище, в левой – банка с червями. Больше мне для настоящей рыбной ловли не требовалось вроде бы ничего.
   Выбежав на улицу имени Крупской, я припустил ещё быстрей. Летнее солнце уже успело нагреть старый асфальт до ужасно неприличной температуры. И мне не терпелось побыстрей добежать до узеньких тенистых улочек с их прохладной утоптанной землёй.
   Через несколько минут я вбежал в синюю калитку и застыл… Двор был пуст…
   -Джалиль! –позвал я, уже заранее ощущая всю тщетность своего зова.
   Ведь сейчас тут нигде не было видно ни старых удочек, ни мотков лески… Ни обрывков бредня… Вообще ничего…
   -Он только что ушёл.
   Это из открытой двери дома выглянул старший брат Джамиль. Ещё больший рыбак. И судя по довольному голосу, удачно отстоявший свои собственные богатства от внезапного набега младшего конкурента.
   -А куда он пошёл? –спросил я почему-то пересохшим горлом.
   -Не знаю… -сказал Джамиль.  -Его с улицы крикнули… Он сразу же и пошёл.
   От внезапной обиды я был готов… Но вовремя вспомнил, что стал уже большим… И поэтому сдержался…
   -А на Утку… Это куда надо идти?
   Я уже развернулся к их калитке, чтобы скрыть предательски проступившие слезинки… И спрашивал… Просто так…
   -А вы на Утку собирались? –говорил Джамиль. -Это далеко… Ты до винзавода добеги… Может они ещё там?!
   И я помчался дальше по улице. Ну, конечно… Они ещё не успели далеко уйти… Эту дорогу прямо к винзаводу я почти знаю… Кажется, надо добежать до хлопкового поля и повернуть направо… И я их обязательно догоню…
   Так оно и вышло… И добежал до поля, и повернул направо, и промчался ещё метров пятьсот… Там-то я и догнал их всех… Полтора десятка знакомых и малознакомых мальчиков…
   -А ты чего пришёл? – грозно спросил самый старший из них.
   Я буквально опешил… Ведь он спрашивал именно меня!
   -На Утку… На рыбалку…
   Голос мой прозвучал нерешительно и даже слабовато.
   -Иди домой! –злым и решительным тоном сказал тот же самый мальчик.
   Тут за меня вступился Джалиль. Ведь он был старше меня на целый год… И потому лучше знал всех этих пацанов…
   -Это я его позвал! Пусть идёт вместе с нами.
   -Нет! – резко ответил самый старший. –Он потом своей маме скажет, что ходил с нами на рыбалку! И она потом будет нас ругать!
   Я похолодел от внезапного ужаса… Таких страшных обвинений мне ещё никогда не доводилось слышать. Да ещё и в присутствии стольких мальчиков. Которые всё отлично слышали… И которые теперь выжидающе молчали…
   -Да не будет он ничего ей говорить! –сказал Джалиль, повышая голос и этим стараясь убедить всех ребят. -Я сам скажу… Что мы вдвоём ходили… На старую мельницу…
   Однако это не подействовало ни на самого старшего, ни на всех остальных…
   -Скажет или не скажет… Всё равно она узнает!.. И потом будет нас ругать… За то что мы его с собой взяли… Да ещё и на Утку!.. Так далеко!.. Ты что его маму не знаешь?
   Этот старший мальчик-узбек был на целую голову выше Джалиля. Да и все остальные узбекские ребята были не выше его плеча… Поэтому они стояли и совсем не перечили своему более старшему товарищу. А мы были два маленьких татарина.
   -Да пускай он идёт с нами!
   Это мой татарский друг Джалиль всё ещё пытался заступиться за меня.
   -Не скажу я ничего.
   Это уже я кое-как выдавил из себя несколько слов…
   -Нет. – был короткий и категоричный ответ. –Пошли.
   И они как по команде повернулись в сторону окраины. И действительно пошли…
   -Э-э-эх… -сказал Джалиль, глядя то на меня, то на уходящих пацанов. –Ты уж не обижайся… Что так всё получилось…
   Я мотнул головой… Мол, не обижаюсь…
   -Просто он у них самый старший… - продолжал Джалиль. –Вот они и слушают его.
   Моя рука протянула ему банку с червями.
   -На… Пригодятся…
   Тут Джалиль посмотрел на меня и почесал затылок… Он о чём-то задумался…
   -Слушай… -заговорил он. -Я сейчас пойду с ними… Хорошо? Чтобы хоть посмотреть, где эта Утка… А то Джамиль мне не говорит. И потом мы вместе пойдём. ладно?! Возьмём и Адика, и Руслана, и ещё кого-нибудь… И сами пойдём. Хорошо?
   -Ладно… - сказал я. –Иди с ними.
   Я на него нисколечко не обижался… Ведь Джалиль не был виноват в том, что здесь сейчас случилось. Он хоть и жил ближе к этой бустонской окраине… Но всё же не смог переубедить этого старшего пацана и остальных узбекских мальчиков.
   -А черви ты себе возьми. –говорил мне Джалиль, уже удаляясь. –Может где-нибудь в арыке… Или в бассейне половишь…
   -Ладно… -отвечал я.
   И невольно вздыхал… Продолжая стоять на узкой тенистой улице… Всё ещё не в силах оторвать своего грустного взгляда ни от уходящего Джалиля с удочкой в правой руке… Ни от этих ребят, которые сейчас перебегали через большую асфальтовую дорогу… Солнце очень хорошо освещало их.
   Внезапно Джалиль остановился, развернулся и показал рукой в сторону…
   -На мельницу можно!
   В ответ я лишь кивнул ему головой… С минуту назад из ближайших ворот вышла на шум пожилая узбекская женщина и трое её малолетних детей. Все они смотрели только на меня… Кричать в их присутствии мне не хотелось.
   И я медленно зашагал по той же дороге и в том же направлении… Перебежав асфальтовую дорогу, ребята шли теперь дальше… Джалиль их почти догнал… Тогда как мне следовало повернуть направо… Чтобы дойти до старой мельницы…
   Однако же… Оказавшись у этой большой и оживлённой автодороги, я остановился как тот красиво нарисованный в сказке витязь на перепутье… Солнце жарило вовсю… А я стоял в тенёчке и усиленно думал.
   Самой заманчивой конечно же была дорога вперёд. Именно она и вела на тот закаш под простым названием Утка… Где меня ожидало моё мальчишеское счастье - моя самая первая рыбалка… Самая настоящая рыбалка… Но именно туда же и шли сейчас местные пацаны, то есть мальчишки с этой окраины Бустона… Причём, шли во главе с этим старшим… Столь враждебно настроенным и ко мне, и к моей маме…
   Можно было повернуть направо и пойти к старой мельнице. По другому к ней не добраться. Но тогда мне пришлось бы пройти мимо проходной винзавода. Там иногда сидел усатый старый сторож и зорко оглядывал всё вокруг себя. Если удастся пройти дальше, то метров через сто будет продовольственный магазин. Я однажды даже побывал в нём. Это был простой продмаг. Бустонский культтоварный магазин в тысячу раз лучше и интересней.
   И на этой «старой мельнице» я тоже уже был. Теперь от неё осталось только лишь название. Когда-то давным-давно это был глубокий круглый водоём, в который по небольшому арыку текла вода. Где-то на выпуске стояла и мельница. Но потом её сломали. Водоём перестали очищать от наносного песка и сейчас вода в нём была только с одного края. Говорят, там по-прежнему водятся большие сомы. Но самым непонятным было то, что эту старую мельницу до сих пор охраняет какой-то презлющий сторож.
   Если повернуть налево… То эта дорога увела бы меня… Вообще неизвестно куда… Где по ночам шляются всевозможные бандиты… Там же преспокойно живут самые настоящие басмачи… Ну, и конечно же разбойничают совсем уж озверевшие цыгане… Которые средь белого дня воруют маленьких детей… Чтобы сразу же их съесть за ближайшим пригорком или дувалом.
   И тут справа неожиданно показался автобус. Это был уже знакомый мне желтовато-коричневый ПАЗик с тёмнофиолетовыми стёклами на закруглённых краях крыши. Впереди была табличка «Кизил-тепо - Гардиян». На другом боку автобуса, как я сам видел, имелась уже вторая табличка: «Кызыл-тепа - Гардиён». И даже мы – школьники начальных классов знали то, что одна табличка написана на русском языке, а другая – на узбекском… Или даже таджикском… И все эти три версии правописания означали одно и тоже: этот автобус ПАЗ едет из районного центра Кизил-тепо в кишлак Гардиян или наоборот… То есть из отдалённого кишлака Гардиён возвращается в райцентр Кызыл-тепа. 
   Но самым удивительным для меня сейчас стало то, что этот знакомый ПАЗик, на котором мы с мамой несколько раз добирались из райцентра до нашего Бустона… Внутри которого имелись такие новые и мягкие сиденья… И в котором жаркое летнее солнце сквозь тёмно-фиолетовые стёкла выглядит как бледное пятнышко… Этот автобус повернул направо и поехал в ту же сторону, куда ушли ребята. То есть по направлению к заветной Утке!
   Так был сделан мой выбор: в поисках потенциально опастного автотранспорта голова привычно повернулась сперва налево, а потом направо, после чего мои ноги сами по себе зашагали вперёд. Асфальтовая дорога была пуста, никакие сторожа меня сейчас не видели и потому я спокойно перешёл на другую обочину.
   Но минут через пять… Когда гардиянский автобус уехал далеко-далеко вперёд и превратился там вмалюсенькую коробочку… Когда чёрный асфальт стал безжалостно жечь мои босые ноги... Когда справа и слева от меня встревоженно зашелестели листвой тутовые деревья… И когда мой посёлок Бустон остался позади меня… Тогда моя безудержная храбрость стала быстро улетучиваться.
   Однако я всё ещё шёл вперёд. Слева за двумя рядами тутовых деревьев уже было большое хлопковое поле. Тогда как справа по-прежнему тянулся бетонный забор нашего бустонского винзавода. А ещё подальше – там начиналось другое хлопковое поле.
   От какой-то непонятной тревоги и даже некоторого страха я стал вертеть головой по сторонам… Наверное, чтобы хорошенько оглядеться, немного успокоиться и рассмотреть получше всю окружающую действительность. Ведь я пока что отошёл от нашего Бустона совсем ненамного. А если дойти до угла винзаводского забора и повернуть направо, то так вдоль его задней стенки наверняка можно добраться до той самой мельницы.
   Тут мне опять вспомнился этот полузасохший водоём, практически со всех сторон окружённый старыми деревьями. ИХ ветвистые кроны почти не пропускали солнечного света и оттого там было мрачновато даже днём. Да ещё и этот злой сторож… Который всё ещё охраняет давным-давно исчезнувшую мельницу… Словно старинное привидение…
   Я вздохнул и посмотрел вперёд. Там на дороге виднелись фигурки наших бустонских пацанов. Среди них нельзя было различить ни Джалиля, ни этого старшего их главаря. И все они сейчас весело шли на Утку…
   Я опять вздохнул и всё же решил идти дальше. То есть не сворачивая направо к старой мельнице… Что бы они там мне ни говорили… Но дело уже будет сделано и я им скажу, что сам пришёл на рыбалку… Что эта Утка большая и места на ней хватит всем. 
   Сейчас бустонские ребята, сбившись в кучу, проходили через небольшой кишлак, который назывался, кажется, «Третья бригада». Мне надо было пройти до него довольно больщшое расстояние - полтора или два километра.
   Внезапно я почувствовал резкую жгучую боль в левой подошве. Она была такая сильная, что моя левая нога непроизвольно отдёрнулась и мне пришлось запрыгать на правой. Но боль не унималась… И я тутже присел, чтобы выяснить причину боли.
   Как оказалось, я случайно наступил на ту часть асфальтовой дороги, где меньше всего было песка и щебня. Жгучие солнечные лучи расплавили эту смолу и она преспокойненько себе дожидалась того самого ротозея… Так обычно говорила моя мама… Который и наступит прямо в эту расплавленную смолу своей босой ногой.
   Но, как бы то ни было… А досаднейшая неприятность уже произошла. И мне оставалось только одно: сидеть на обочине… А пару минут спустя: молча терпеть и осторожными движениями соскребать осколком стекла эту смолу со своей пострадавшей подошвы.
   Через несколько минут операция благополучно завершилось. Смола была почти вся удалена, я встал на обе ноги, удочка с консервной банкой подняты. Пора было трогаться в дальнейший путь.
   Первым же делом я посмотрел вперёд. Ребята уже прошли через «Третью бригаду» и теперь шагали по дороге маленькими группками по два или три человека. Причём, они шли не по асфальту, а по широкой обочине.
   Я осмотрелся и тоже пошёл по обочине, по этой утрамбованной смеси песка с щебнем. Но минут через десять быстрой ходьбы мои подошвы стали потихоньку гореть. Ведь им приходилось шагать по камешкам, щепочкам и всему остальному… Что валялось на краю дороги. Осколки стеклянных бутылок я игнорировал уже с привычной ловкостью. Что-что, а опыт босоногого передвижения даётся очень быстро.
   Спасение пришло как-то само по себе. Там, где тёмное асфальтовое полотно заканчивалась и начиналась уже сероватая обочина… Там не было ни коварной прилипчивой смолы, ни острых камней, ни прочих внезапных неприятностей. Асфальт здесь даже оказался присыпан песком. Идти по нему было получше. И я зашагал дальше намного быстрее.
   Ребята сейчас шли вытянувшись вереницей. Скорей всего им тоже надоело шагать по горячей смоле и острым камешкам… Так что я мог их догнать без особых затруднений…
   Но тут сзади послышался шум приближающейся автомашины и мне пришлось сойти на обочину. Мимо меня пронёсся старый грузовик ГАЗ-53, в кузове которого сидело человек десять пассажиров. Здесь очень многие грузовые автомобили были приспособлены для перевозки людей. В кузове от борта к борту тянулись длинные доски. На них-то и сидели наподобии скамеек. Передняя часть кузова прикрывалась чем-то навроде навеса, чтобы защищать пассажиров от дождя и встречного ветра.
   Потом по дороге медленно проехало три колёсных трактора Владимирец с прицеплёнными тележками. Когда они стояли у проходной винзавода, то я видел в них много-много плоских ящиков. Наверняка, там  был созревший виноград. И вот теперь эти трактора с пустыми тележками возвращались в свой колхоз. Может они ехали за новой партией вкусных спелых ягод... Или же за чем-нибудь другим… Я хотел было вспомнить, какие овощи или фрукты уже созрели… Но тут меня отвлекла другая мысль.
   Когда мимо меня медленно проезжала последняя тележка, я захотел было прицепиться к её заднему борту. В Бустоне мы так уже делали много раз. Сперва нужно было сделать вид, что ты просто стоишь… Это чтобы тракторист не догадался о наших коварных планах… А когда проедет и трактор, и тележка… Тогда мы подбегали к заднему борту и, подпрыгнув, цеплялись руками за верхнюю кромку борта. Кому повезёт оказаться посередине, то он может упереться ногами в буксирное кольцо и ехать дальше с таким вот комфортом. Остальные же просто болтались на вытянутых руках.
   Таким вот образом мы могли проехать метров пятьдесят… Пока не заболят пальцы… А тот кто посередине и того больше!.. Пока ему не надоест его одиночество. Или пока тракторист не заметит детские пальцы. Тогда наша забава быстро превращалась в приключенческий кинофильм. Естесственно с вооружённой погоней, перестрелкой и таким приятным спасением.
   Хотя на самом-то деле всё было гораздо проще: тракторист либо издавал сердитый окрик, либо угрожающе бибикал тонюсеньким сигналом. Этого нам было вполне достаточно, чтобы тутже отцепиться и пуститься наутёк.
   Но сейчас… Моя внезапная затея проехать на тележке и возможно даже с шиком догнать ребят… Она оказалась неосуществимой. Ведь у меня были длинная удочка, банка с червями и всего две руки.
   Конечно можно было попытаться: зажать удилище в одной руке и как-нибудь прицепиться к борту. Но банку без крышки за пазуху не положишь. Просыпется и земля, и червяки. А без них на рыбалке делать нечего.
   Поэтому я пропустил эту последнюю тележку и зашагал дальше. Дорога сзади была пуста. Наступала полуденная жара.
   Вообще-то в нашем небольшом посёлке находились винзавод и ковроткаческая фабрика, кирпичный завод и ДРСУ, которое кстати и делало эти асфальтовые дороги. Ещё в нашем Бустоне было три школы: самая большая узбекская, чуть поменьше русская и недавно открывшаяся музыкальная. А ещё райвоенкомат, госбанк, районная больница, пожарная часть, хлебопекарня, телефонная станция, Дом культуры и Дом пионеров, несколько магазинов и сберкасса, отдел милиции и Дом быта, а также пара каких-то организаций… Названий которых я никак не мог запомнить…
   И сейчас все люди, которые работают в нашем Бустоне, находятся в тенёчке на своих рабочих местах. А когда начнётся прохладный вечер, вот тогда-то все они поедут по домам. В том числе и в этот далёкий кишлак Гардиян. 
   А пока эта асфальтовая дорога была абсолютно пуста и я быстро шёл по ней на свою первую рыбалку. Как и положено, держа банку с червями в опущенной руке, а удилище на плече с другой стороны. И с любопытством разглядывал сдвоенный след реактивного самолёта, удивительно прямолинейно разрезавший небо справа от меня.
   А тем временем неизвестный мне кишлак «Третья бригада» становился всё ближе и ближе. Я иногда смотрел на его глинобитные строения и растущие между ними деревья. Но реактивный самолёт был намного интересней. И я беспечно шёл вперёд, задрав голову вверх и вправо.
   Наверное, это был точно военный самолёт. Сейчас я уже мог различить его малюсенький серебристый корпус, который сверкал на солнце как крохотная искорка. И двойной белый след начинался за ним не сразу от корпуса самолёта, что было для меня самым удивительным и непостижимым… Этот загадочный след возникал на некотором удалении от стремительной сверкающей искорки… А затем он расширялся и расширялся… Ближе к горизонту этот реактивный след становился более расплывшимся и в самом конце даже соединённым…
   Вот самолёт перелетел мою дорогу и теперь я смотрел уже влево… Через несколько минут мне пришлось развернуться в-полоборота, чтобы не упускать его из вида… Но потом этот самолёт улетел так далеко… Что смотреть на него стало совсем неинтересно.
   И вот тогда эта таинственная и пугающая «Третья бригада» предстала передо мной на таком близком расстоянии… Что я мог различить все мало-мальски примечательные детали. Вот над одной плоской крышей торчит самодельная телевизионная антенна в виде цифры 8. Чуть подальше видна верхушка кабины трактора. На крыше ближайшего дома можно различить металлические желоба для отвода дождевой воды.
   А я всё шёл и шёл… Где-то не так далеко залаяла собака. Вот над дорогой пронеслась маленькая стайка шустрых воробёв. Может быть они просто летят по своим воробьиным делам… А может быть их что-то вспугнуло… И эта собака лаяла не переставая.
   Как-то сами по себе… Но мои ноги пошли чуть помедленнее… Да и шаги стали чуть покороче… Руки посильнее сжали удилище и банку с червями. А кишлак становился всё ближе и ближе. И мне даже показалось… Что если случится какой-нибудь резкий звук… Как мои ноги сами по себе помчатся обратно к Бустону.
   Тут я как-то инстинктивно сжал зубы… Наверное, чтобы они не стучали так громко от моего нарастающего страха. Как ни крути… Что все мы живём в Советском Союзе… Что вся земля общая для всех… Что маленьких советских детей никому нельзя обижать…
   Но мне сейчас было по-настоящему страшно. Ведь я – маленький европеец шёл по неизведанной узбекской земле... Ведь я был совсем один-одинёшенек… Ведь мне ещё никогда в жизни не доводилось уходить самому так далеко от Бустона. Да ещё и в неизвестную мне сторону… Где могут быть и басмачи, и озверелые цыгане, и просто бандиты… Которые сейчас только меня и дожидаются…
   Басмачей я видел в кино. Там они скакали на конях, что-то громко кричали и на всём скаку стреляли из винтовок. Иногда у басмачей были даже иностранные пулемёты… А в недавнем кинофильме они смогли украсть одну красивую молодую артистку… Которую потом наши красноармейцы всё равно освободили, а всех басмачей расстреляли из пулемётов под названием Максим. Так всегда в кино бывает. Сколько бы их там не было… Но наши солдаты всегда победят наших врагов.
   А вот в настоящей жизни этих басмачей я не видел ещё ни разу. В нашем Бустоне мне конечно попадались на глаза разные дяденьки в халатах и с такими тюбитейками, поверх которых были накручены свёрнутые жгутом белые платки. Однако все они ходили пешком, без винтовок и пулемётов. Особенно много их бывало осенью и зимой… Но то были простые узбеки или таджики в своих национальных одеждах. А на нашем бустонском базаре у них даже можно купить различные сладости и вкусности.
   Правда, недавно моя мама говорила соседке, что здесь ещё полным-полно этих басмачей, а их бестолковых басмачат и того больше… Но я тогда подумал, что это она так шутит… Хотя вид у неё был довольно рассерженный. Как я потом узнал, моя мама рассердилась на одного очень вредного бустонского дяденьку, который упрямился и не хотел, чтобы его дети стали лучше учить русский язык и литературу. Моя мама была учительницей.
   Пока я думал и вспоминал… Пока вспоминал и думал… Мои ноги незаметно перешагнули ту невидимую черту, за которой и начиналась территория «Третьей бригады». И, буквально замирая в душе от невольного страха, я быстро посмотрел направо и потом налево… Ведь там за рядами тутовых деревьев уже возвышались глинобитные дома… А через десяток метров был перекрёсток, от которого вправо и влево начинались простые неасфальтированные улицы… Всё ещё пустые…
   Вот я благополучно дошёл до перекрёстка и, не сбавляя шага, огляделся по сторонам… Причём уже посмелее. Ведь обе кишлачные улицы были совершенно безлюдными… Вот справа на крутом насыпном пригорке стоит трактор Владимирец. Даже рядом с ним никого не видно… Что меня только порадовало…
   Вот перекрёсток остался позади. И дальше я шёл гораздо смелее и чуть побыстрее. Та неугомонная собака всё ещё лаяла и лаяла… Но я её так и не увидел. Поэтому этот встревоженный лай меня уже не пугал. Хотя, если судить по громкости и басистым ноткам, это была достаточно крупная собака. У таких псов здесь обычно отрезают хвосты и уши… Чтобы они были злее. Как их называют я позабыл.
   Оказавшись на «нейтральной» территории, я оглянулся на теперь уже нестрашный для меня кишлак. Взрослых людей или детей не было видно. Собака перестала лаять. Никаких басмачей я так и не встретил: ни скачущих за мной на своих конях, ни размахивающих острыми саблями, ни стреляющих в меня из винтовок или пулемётов…
   Зато в моём всё ещё бухающем сердце появилась какая-то ранее неизведанная радость. Да и на душе стало как-то легко и свободно. Наверное от того, что невзирая на постепенно возраставший во мне испуг Не смотря на всё вокруг… мне всё же удалось победить этот свой подневольный страх… Этот детский страх перед неизвестной местностью и незнакомой обстановкой… Не говоря уж про страх повстречаться с нехорошими людьми или злыми собаками. 
   И я бодрым шагом зашагал дальше. Асфальтовая дорога вела меня вперёд к какому-то мосту. Справа и слева простирались бескрайние поля молодого зелёного хлопчатника. Даже тутовые деревья, росшие по обеим сторонам дороги, и те шелестели как-то по другому… Веселей что ли и приветливей… И я стал насвистывать любимую свою мелодию. 
   Потом я радостно оглядел всё небо, но не увидел ни одного самолёта или хотя бы реактивного следа. То, что я сегодня оказался случайным свидетелем такого прекрасного зрелища… Ведь не каждый день высоко-высоко в небе летит такой реактивный самолёт, который оставляет за собой двойной белый след… Причём, это наверняка военный истребитель, который может пролететь через всё небо по одной ровной линии… Это было по-настоящему очень интересное событие…
   Вдруг в этот распрекрасный момент, когда моё воображение уже предвкушало захватывающие разговоры… Я случайно подумал о том, что и оставшиеся в Бустоне мальчики могли видеть этот необычный реактивный самолёт. Хотя на этот случай, я могу сказать им всем, что они не могли наблюдать всё небо и весь полёт этого истребителя. Ведь они скорей всего стояли на земле и им мешали высокие деревья, соседские дома и крыши… Тогда как я в этот момент шёл по ровной и открытой дороге, с которой я мог наблюдать весь полёт этого самолёта… Практически от самого его начала и до самого его окончания. То есть почти от горизонта справа и до горизонта слева
   Всем бустонским мальчишкам нравилось смотреть на пролетающие в небе самолёты. Правда, это счастье выпадало нам не так часто. Реактивные авиалайнеры типа Ту-134, о которых мы знали в основном по картинкам на сигаретных пачках… Они летали в Бухару на очень большой высоте и никакого белого следа они за собой не оставляли. Были ещё другие самолёты, которые летали пониже. Их мы могли разглядеть получше. Но то были винтовые самолёты с двумя или четырьмя двигателями. Они летали в Нукус или Красноводск.
   Чаще всего мы могли любоваться обыкновенными «кукурузниками». Каждую осень они летали вокруг нашего Бустона, старательно опрыскивая хлопковые поля ДУСТом или какими-то другими химикатами. Это чтобы зелёные листья опадали намного раньше и вся сила хлопкового куста уходила в созревание его коробочек с сырцом. Иногда ветер дул в нашу сторону и потому он приносил с опрысканных полей горьковатый неприятный запах этих химикатов. Тогда мама или бабуля торопливо закрывали двери и форточки, а если я был неподалёку, то потом они и меня звали домой.
   А те люди, которые каждый день собирали этот хлопок на полях… Они могли видеть эти «кукурузники» с очень близкого расстояния. Ведь эти самолёты летали на высоте ста метров и прямо над работающими в поле колхозниками, служащими, студентами и школьниками. И иногда «кукурузники» опрыскивали хлопковое поле вместе с собиравшими хлопок людьми. Школьники весело махали руками и что-то кричали летчикам, когда те смотрели не вперёд, а в сторону… Тогда я лишь махал ему рукой… Но лётчик только один раз посмотрел в нашу сторону.
   Мой папа работает в госбанке и в прошлом году всех служащих отправили на уборку хлопка. Сентябрь был очень теплый и в выходные дни папа взял меня с собой. Дядя Асхат приехал со своим сыном Рафаилем, которого я знал ещё по нашему бустонскому детсаду. Потом они переехали в Кизил-тепо. И вот мы встретились опять.
   Поначалу мы сидели и охраняли все сумки с едой, которые привезли взрослые. Потом Рафаилю стало скучно и он начал учить меня игре в ножички. Хоть моя мама и запрещала мне такие игры…
   -«Сегодня в ножички, завтра в карты на дурака, а потом и на деньги играть потянет!» -говорила она.
   Всё это я ещё понимал… Но почему такие игры обязательно оканчиваются тюрьмой… Это было мне непонятно.
   А складной ножик Рафаиля был такой красивый и такой классный. Кроме отвёртки, штопора и шила, в нём ещё имелись маленькие ножницы. И таким первоклассным ножиком Рафаиль стал играть, совсем не боясь его сломать или запачкать землёй.
   А потом мы обнаружили неподалёку большой арык, вполне пригодный для купания. Воды там было по пояс, она оказалась не очень прохладной, течение было несильным и, самое приятное, дно арыка оказалось песчанным. И мы с Рафаилом купались до самого обеда. Пока нас не позвали кушать.
   Вот тогда-то и прилетел этот «кукурузник». Сперва взрослые лишь посмотрели на него и продолжили обедать. Но когда из-под нижних крыльев самолёта что-то посыпалось или потекло… Этого я так и не понял… То женщины стали сердиться на лётчиков, которые не дали им нормально покушать… А когда лёгкий ветерок принёс знакомый нам всем резкий запах ДУСТа… То госбанковские служащие молча вздохнули и, не сговариваясь, стали убирать еду обратно в свои сумки. Никто из них даже не ругался на лётчиков…
   А на соседнем хлопковом поле под присмотром строгих преподавателей работали какие-то городские старшеклассники или даже студенты. И им всё было без разницы… Они и обедали под пролетающим «кукурузником», и хлопок собирали под теми же распыляемыми струями… А когда самолёт снижался особенно сильно, тогда некоторые девушки весело махали рукой лётчикам… И те махали им в ответ…
   А мы с Рафаилем… Сколько мы ни махали руками этим лётчикам, причём дружно вдвоём и даже обеими руками… Сколько мы ни кричали им… Сколько мы ни подпрыгивали… Эти лётчики лишь изредка взглядывали в нашу сторону. И ни одного раза не взмахнули нам рукой.
   Потом этот «рукукузник», как обозвал его Рафаиль, перелетел на другие поля. И мы стали опять играть в ножички. Я уже наловчился втыкать лезвие в очерченный круг. Так что играли мы теперь почти на равных.
   Под вечер мы опять искупались в арыке. Вода в нём стала уже прохладной. А потом солнце начало заходить за горизонт и мы поехали на грузовой машине домой. Мы с папой слезли в Бустоне, а Рафаиль со своим отцом поехал в Кизил-тепо. Больше меня не отпускали на хлопок. Потому что когда мы пришли домой, моя мама сразу же почувствовала этот запах ДУСТа, из-за которого она ругала и меня, и папу.
   -А куда мы уйдём? –сердился в ответ папа. –Он и там летает… И здесь… Опрыскивает…
   Я тогда даже сказал, что все мы перестали кушать из-за этого «кукурузника». Мама поначалу не поверила, но взятой утром еды в сумке ещё было много. Только термос был совсем пустой. Тогда мама вздохнула и замолчала.
   А потом она рассердилась опять. По телевизору как раз показывали передачу про преступления американских военных во Въетнаме. Ведь они там не только убивали мирных жителей, но ещё и опрыскивали въетнамские джунгли какими-то дефолиантами.
   -А вот этот «эйджент ораанж»… -спросил я. –Это они так наш ДУСТ называют?
   -Чего? –послышалось из тераски. -Ты что там смотришь?
   -Международную панораму. –отвечал я, ещё не подозревая о надвигающейся опасности и бодро пересказывая только что услышанное. –Американские военные опрыскивали джунгли дефолиантом «эйджент оранж»! И от этого там все листья опадали… Чтобы там партизаны не могли спрятаться…
   -И что-о? –спросила мама, появившись в дверях.
   Несколько минут она тоже смотрела в телеэкран.
   -Да ничего… -продолжал я. -У нас ведь… Тоже опрыскивают… Чтобы у хлопка все листья попадали… И называется это… Дифоляция…
   Говорил я уже с меньшим энтузиазмом.
   -Дефолиация! –по привычке подправила меня мама. И вообще!.. Американцы применяли там сильный ядохимикат. От него не только листья, а все джунгли погибли…    
   -Ну, да. –сказал я. –Про это тоже говорили… А ещё там люди до сих пор болеют и умирают…
   Вот после этих моих слов мама начала сердиться:
   -Я тебе ещё раз объясняю! У американцев был сильный яд. Поэтому там на земле вообще ничего не растёт и люди умирают. А у нас… Это просто… Обработка хлопка… ДУСТ – это простая отрава для тараканов… Тоже конечно ядохимикат… Но в тысячу раз послабее… Вот поэтому его и применяют. Ведь хлопок у нас вырастает каждый год!..
   -А почему ты тогда закрываешь дверь, когда…
   Я не успел договорить.
   -Потому что в каждом деле надо думать головой! –сердито заявила мама. –И почти у каждой вещи есть польза или вред. Всё зависит от количества! Понятно тебе? А двери я закрываю, потому что запах неприятный!
   Когда она сердилась и начинала разговаривать со мной как с учеником её узбекского класса… Я сразу же терялся и не знал, что мне нужно делать…
   -Понятно. –ответил я послушным тоном.
   Тут она почему-то посмотрела на нашу раскрытую входную дверь и к чему-то прислушалась… Ведь мы жили в общем бараке и слышимость здесь была очень хорошая.
   -И больше на эту тему ни с кем не разговаривай! –продолжала моя мама. –А то взял себе привычку!.. Наслушается телевизора и потом начинает… Умничать…
   Завершающее слово было сказано уже поспокойнее. Она опять пошла на тераску.
   -А разве это…
   Но тут я вовремя опомнился и замолчал. Ведь недавний пожар мог запросто разгореться с новой силой.
   -оНадо по делу умничать! –заявила мне мама уже издали. –И с пользой!.. Чтобы это помогало и тебе, и взрослым… Чтобы это была настоящая помощь… А не простая болтовня!
   Говорила она уже своим обычным голосом… То есть не строгим учительским тоном.
   А некоторое время спустя я пришёл к такому логическому умозаключению: что наш советский ДУСТ является таким же «эйджент оранж», но только  для вредоносных тараканов и прочих насекомых. В общем, для всех сельскохозяйственных вредителей.
   «Куда же они все пропали?!» -пронеслась внезапная и ужасающая мысль.
   Я стоял на железобетонном мосту и испуганно озирался по всем сторонам света. И мне опять стало страшно. Ведь наших бустонских пацанов не было видно нигде! Я оказался совсем один…
   «Ой…»
   Ведь подходя к «Третьей бригаде» я отчётливо видел то… Как вереница наших мальчишек поднималась на этот самый мост.
   -Куда же они все пропали?! –спросил я вслух.
      Ответа не было. Вся эта орава бустонских пацанов исчезла из вида… Как будто сквозь землю провалилась…
   Внезапно меня пронзила догадка. Я сбежал с моста и быстро заглянул под него. Но там было пусто. Это огорчило меня ещё больше. Ведь я только что подумал, что все они решили спрятаться под мостом и потом выскочить наружу… Чтобы напугать меня… Когда я окажусь поблизости или на самом мосту. Но их нигде не было…
   Так мне пришлось испытать очередной удар своей нелёгкой мальчишеской судьбы. Который я сейчас едва мог перенести. Каких-то пять минут назад мне казалось, что всё складывается достаточно неплохо… Хоть они и не взяли меня с собой, но я всё же набрался храбрости и отправился один вслед за ними… Чтобы в конце-то концов оказаться на своей самой первой рыбалке… И вдруг… Все они пропали в неизвестном направлении!
   -Что же делать?
   Я опять огляделся по сторонам. Стоя на высоком мосту мне это было нетрудно сделать. Позади лежала дорога, по которой я пришёл сюда из Бустона. По ней можно в любой момент вернуться обратно домой. Но меня всё ещё тянуло на рыбалку. И с этим чувством я ничего не мог поделать.
   Этот мост был перекинут через длиннющий железобетонный канал. По его дну быстрым и мутным потоком текла вода. Насколько мог видеть мой взгляд, никто в канале сейчас не купался. Да и судя по водному уровню на склонах, глубина была чуть выше колен. Врядли бы это соблазнило ребят позабыть о рыбалке и отправиться вдоль канала в поисках места поглубже.
   Абсолютно пустыми были и две широкие асфальтовые дороги, протянувшиеся от моста вправо и влево, то есть сопровождавшие этот обмелевший канал по всей его протяжённости. Мои глаза просматривали эти дороги километров на пять или шесть… Но никого там не видели.
   Оставался путь вперёд. Он вёл всё к тому же кишлаку Гардиян. И вполне возможным было то, что по нему я смогу добраться до той самой Утки. Где меня ждут и не дождутся самые разные рыбы.
   И я осторожно пошёл дальше. Передо мной сейчас не было никаких мало-мальски значимых ориентиров. Это раньше я смотрел на далёкие фигурки наших бустонских мальчиков и потому почти безбоязненно шагал вперёд, то есть следом за ними. Теперь же всё зависело только от меня, от окружающей обстановки и от правильности моих действий.
   Я шагал и на ходу опять осматривался по сторонам. Справа и слева раскинулись хлопковые поля. Привычных тутовых деревьев, которыми обычно обсаживают дороги, здесь не было и потому мой взгляд беспрепятственно обшаривал всю округу. Впереди Где-то в километре виднелась вереница деревьев. Возможно там была какая-нибудь грунтовая дорога или простой оросительный канал. Причём, эти невысокие деревья протянулись влево от моей асфальтовой дороги. А вот вправо пролегла длинная цепь конусообразных земляных холмов. Такие остаются обычно после работы экскаватора…
   А вот намного дальше - где-то в двух километрах от моста виднелся ещё один кишлак. Я не знал о нём ничего: ни названия, ни его размеров. И в моей душе опять появилось тревожное чувство. Этот кишлак наверняка был побольше «Третьей бригады». Деревья там росли очень высокие и их было очень много. И проходить через этот незнакомый кишлак мне совсем не хотелось. Ведь в тени больших деревьев могут сидеть взрослые или играть их дети.
   Тут мой блуждающий взгляд усмотрел под конусообразными холмами что-то желтоватое и не совсем понятное. Возможно это были верхушки камышей или какой-то другой дикой растительности. Если это так… То значит под вереницей холмов протекает оросительный канал… Который здесь по простому называется закаш… И возможно это та самая Утка… Где по словам пацанов этой самой разной рыбы водится видимо-невидимо… И сазаны… И толстолобики… И маринки с селёдками… Конечно же караси да карпы… Не говоря уж про вездесущих сомов.   
   Впервые в жизни я увидел настоящего сома этой зимой. Причём, не где-нибудь, а в нашем школьном бассейне. На большой перемене мы поначалу было побежали на стадион, вернее к длинному бревну, чтобы за кустами разросшегося шиповника опять сразиться друг с другом и оказаться временным победителем в этой схватке «кто кого столкнёт»…
   Но внезапно наше внимание и затем любопытство привлекла целая толпа ребят постарше, которые непонятно для чего повалили за школу… Там они буквально окружили пожарный бассейн и не сговариваясь наклонялись над его бортиком. Они заглядывали в него и потом не отводили глаз от чего-то страшно интересного. 
   Так мы изменили своё направление и помчались за школу. Ведь этот бассейн вроде бы был совершенно пустой. Но не станут же третьеклассники и мальчишки постарше попросту пялиться на какую-нибудь ерунду… Там было что-то особенное.
   И наши предположения оправдались. На самом дне глубокого круглого бассейна ещё оставалась вода и в ней среди старых вёдер, покрышек и другого утонувшего хлама… Там, в этой желтоватой прозрачной воде медленно шевелился здоровенный тёмносерый сом.
   -Вот это да-а-а…
   Это восхищённо вздыхали одни мальчики.
   -Откуда он тут взялся? –спрашивали другие.
   -Это он всю зиму проспал в какой-нибудь покрышке… -предполагали самые опытные. –А сегодня солнце пригрело… Вот он и вылез…
   День был действительно солнечный и потому тёплый… Несмотря на февраль месяц… Почти у всех школьников были пальто нараспашку, а некоторые и вовсе оказались в свитерах… Но сейчас не это всех волновало и радовало…
   -Ну, и здоровенный… -говорили опытные рыболовы.
   -Килограмм на пять будет…
   Мы – мелюзга помалкивали… И неотрывно смотрели вниз… Солнце освещало дно бассейна и только с одного края была тень… Где сейчас и находился этот сом. Достоинства которого громко обсуждали мальчики постарше.
   -Смотри! Какие у него усы!..
   -Как у этого… Дяденьки Волка!
   -Тихо ты!.. А то он услышит и придёт… И всех нас прогонит…
   Однако наш школьный завхоз и по совместительству сторож Бури-ака, чьё имя, если его перевести на русский язык, действительно звучит как «дядя Волк»… Что естесственно не могло не забавлять школьников… Его поблизости не было… Что нас радовало ещё больше…
   -Как бы его поймать?
   Это старшие мальчики говорили уже про сома.
   -Если спустить лестницу… То я бы его голыми руками поймал!
   -Да чего ты тут хвастаешься?! «Голыми руками!» Его сейчас только на крючок можно поймать!
   -Я в прошлом году… Вот такого… Руками поймал!
   -Ой… Иди… Поищи лучше… Лестницу или что-нибудь другое… Я сам спущусь!
   Но четвероклассники и пятиклассники только болтали… И ничего интересного не делали…
   -Вот это сомяра…
   -А глазки-то маленькие… И как он зырит на нас…
   -Смотри-смотри! Прячется…
   И до конца большой перемены мы неотрывно глазели на этого сома. Он притаился сбоку помятого ведра и лишь иногда пошевеливал своим длиннющим хвостом… Ещё реже он лениво разевал свою широченную пасть… В которой, как говорили опытные пацаны, зубы острые-преострые… И в которую запросто пролезет кулак самого высокого пятиклассника Петьки…
   -Смотри-смотри!
   Тут кто-то не выдержал и бросил в воду рядом с тем спасительным ведром обломок кирпича. Сом медленно покинул своё убежище и поплыл в середину бассейна… Но оказавшись на солнце он тутже развернулся и так же неспешно возвратился на затенённую часть своего водоёма. Теперь он попытался спрятаться за каким-то ящиком. Но рядом бухнулся крупный камень…
   -Звонок! – закричали сзади.
   Большая перемена закончилась. Сейчас на школьный двор мог зайти либо сам «дядя Волк», либо кто-то из учителей… Так взрослые обычно загоняли в классы чересчур уж заигравшихся школьников или откровенных лентяев.
   Мы тутже помчались в свой маленький угловой класс на втором этаже… И два оставшихся урока просидели как на иголках. Наши два окна выходили на другую сторону и поэтому мы ничего не знали, что происходит сзади школы у пожарного бассейна... А ведь «там» могло случится самое интересное… И как нарочно без нашего участия!
   Но вот наконец-то прозвенел долгожданный последний звонок и все мальчики нашего класса как на крыльях понеслись к лестнице на первый этаж, затем к выходу из школы, а потом направо на школьный двор и к заветному бассейну... Туда же помчались и другие ребята из остальных классов. Вслед за мальчиками побежали некоторые девочки. Ко всеобщей радости дела в бассейне обстояли как и раньше. Знакомый нам сом по-прежнему плавал в неглубокой толще воды.
   Не теряя ни одной драгоценной минуты, мы поспешили по своим домам. Ведь всем нам сперва надо было оставить портфель, быстро переодеться, чем-нибудь перекусить и разыскать оставшиеся с прошлого лета удочки. А потом…
   -Надо хлебные корочки взять!.. –говорил мой одноклассник. -Чтобы насадить на крючок… Червей-то сейчас нету!
   -Я возьму. –торопливо сказал я. -Ты только побыстрей…
   Ему надо было идти дальше всех - в семейный барак кирпичного завода. То есть аж на другой конец Бустона и от его окраины ещё с полкилометра. Тогда как мой маршрут был в два раза короче – в барак на улице Крупской. Раньше он считался больничным и моя бабуля когда-то давным-давно получила в нём две комнаты, потому что она почти всю жизнь проработала акушеркой в бустонской больнице. Теперь она была на пенсии и мы жили уже впятером: бабуля, мама, папа, я и сестрёнка.
   А время летело со скоростью звука. Пока наш путь пролегал по центральной улице Бустона, мы шли быстрым шагом. Чрезмерная торопливость могла вызвать ненужный интерес у остальных жителей посёлка, особенно у узбекских мальчиков нашего возраста и чуть постарше. А вот когда я свернул на свою улицу имени Надежды константиновны Крупской, то я побежал домой со всех ног. Ведь некоторые мальчики из нашей русской школы жили практически по соседству с ней. И этот здоровенный сом мог достаться им.
      Дома я первым делом оторвал горбушку с хлебной буханки, потом стал на ходу есть пирожок с картошкой и начал торопливо переодеваться. Ведь на такую рыбалку не пойдёшь в школьной одежде. А время поджимало и ещё два пирожка я засунул в карман, чтобы съесть их по дороге. Моя прошлогодняя, так сказать, удочка была под крышей курятника и чтобы достать её, у меня ушло совсем ничего.
   Я конечно понимал… Что со своей детской удочкой врядли смогу хотя бы подцепить этого сома крючком… Не говоря уж о том, что такую здоровенную рыбину надо ещё и вытащить из бассейна в пять метров глубиной. Но всеобщий интерес и какой-то неизвестный мне азарт уже захватили всё моё воображение… И я торопливо шагал по главной улице Бустона с удочкой наперевес.
   -Ты куда это идёшь? – дружно спросили меня две одноклассницы.
   Они только что вышли из почты, где работала мама одной из девочек. На них ещё была школьная одежда. Портфели тоже были при них.
   -Туда! –отвечал я набитым ртом и показал рукой вперёд.
   Говорить им, что сейчас я тороплюсь обратно в школу… Мне почему-то не захотелось… То ли из-за моей неказистой удочки… То ли из-за суеверного опасения сглазить и упустить свою рыболовную удачу…
   Завернув за угол книжного магазина, я увидел двух мальчиков из класса постарше. Они быстро шли к школе и у каждого в руке тоже была удочка. Я поторопился и к бассейну мы подошли вместе.
   А там была самая настоящая бамбардировка. Окружив бассейн, мальчики бросали в воду кирпичи, камни, палки и другие метательные снаряды.
   -Зачем? –хором спросили мы.
   -Сома нет!
  Мы заглянули в бассейн и стали рыскать взглядами по его дну. Вода конечно уже была взбаламучена, но всё ещё хорошо просматривалась. Сома действительно нигде не было.
   -Может он в камеру залез? Или в ведро?
   Но никто из присутствующих пацанов не смог нам ответить. Все они тоже сбегали домой, переоделись и перекусили, а потом сразу же примчались в школу.
   -И его уже не было! – с отчаяньем в голосе рассказывал самый первый наш бегун-рыболов.   
   Он поднял обеими руками большущий кирпич и забросил его в самое подозрительное место. Кирпич попал почти в середину автомобильной покрышки, где мог спрятаться этот сом. Но когда вода успокоилась… То всё оставалось прежним… Знакомой тёмносерой рыбины не было нигде.
   Самым интересным было то, что этот здоровенны сом пропал совершенно бесследно. Если кто-то из взрослых или старшеклассников раздобыл где-то длиннющую лестницу, потом притащил её к бассейну и спустил вниз… То на всё это ушла бы целая уйма времени!.. Да и хоть кто-нибудь из наших школьных пацанов, но всё же увидел бы это захватывающее действо… Да и вода оказалась бы взбаламученной, если б на такую здоровенную рыбу пошли с бреднем… Или же на такого сома набросили какую-нибудь сетку сверху...
   Однако вода была абсолютно прозрачной… Когда к бассейну прибежали первые возвратившиеся с удочками мальчишки… Они попытались было разыскать на дне длинное и почти чёрное тело сома… Но его нигде не было. И только после всеобщего переполоха и разочарования началась ожесточённая бомбардировка бассейна в поисках затаившегося хищника.
   -Наверное… Его кто-то поймал на удочку! –предположил один из пятиклассников. –Насадил хорошую приманку и подсёк… Сразу же вытащил и ушёл домой.
   Такое действительно могло быть… Если сом надёжно проглотил крючок с наживкой, то опытному рыболову не составит большого труда вовремя подсечь его и быстро вытащить рыбу из бассейна. Правда… Кто бы удержался от такого великого соблазна, как покрасоваться со своей бьющейся добычей?!..
   -А почему его тогда никто не увидел? –гадал пацан ещё старше. –И куда он подевался с рыбой?
   -А может этого сома сторож поймал? –предположил кто-то другой. -На свою удочку?!
   Но эта версия оказалась пустой… Алиби «дяди Волка» подтвердилось почти сразу.
   -Бури-ака идёт! – послышалось от ворот школьного двора.
   Всем надо было срочно сматываться. «Дяденька Волк» постоянно ходил сумрачный и молчаливый. А каких-либо детских шалостей или шуток он не любил вообще. К тому же…
   -А если он узнает, что в его пожарном бассейне была такая большая рыба?
   -И кто-то её сейчас поймал?
   -И утащил!..
   Ответов на эти столь сакраментальные вопросы также не было.
   И мы помчались к заднему входу школы. Как и следовало того ожидать, строгий завхоз молча прошёл мимо парадного крыльца и зашагал дальше к воротам во двор. А мы гуськом и на цыпочках прокрались под лестницей к парадному входу… Дождались исчезновения с горизонта «дяденьки Волка»… И быстро разбежались кто куда. 
   Но на следующий день к прославленному бассейну началось самое настоящее паломничество. Те счастливчики, кому действительно повезло увидеть здоровенного сома в обычном пожарном водоёме… Они приходили сами, чтобы опять испытать вчерашнее ощущение необычайного счастья… И попутно приводили с собой всех желающих, кто хотел бы послушать увлекательный рассказ и воочию посмотреть на столь знаменитый бассейн. Излишне говорить, что вокруг этого водоёма не осталось ни одного камушка или чего-нибудь другого… Что могло благополучно полететь в среду обитания этого легендарного хищника. 
   Но вскоре руководство школы забеспокоилось из-за массовых опозданий мальчиков на уроки и даже нехватки учеников в классах. Объект ритуальных поклонений был установлен и взят под охрану всё тем же сторожем. Причём «дядя Волк» уже знал о чудесном появлении и загадочном исчезновении из своего бассейна столь потенциальной и очень даже лакомой добычи. Ведь местное население признавало в качестве съедобной рыбы именно сомов!.. Ну, и иногда очень крупных сазанов.
   -Лакка-балык!
   Так наши узбеки и таджики называли сома. Остальная рыба считалась у них либо несъедобной, либо невкусной, либо попросту ядовитой.
   Говорят, что когда-то давным-давно один очень великий хан умудрился отравиться, съев по примеру европейцев какую-то крупную рыбу с блестящей чешуёй. Придворные повара до этого случая готовили свои угощения либо из летающей дичи, либо из бегающей добычи… Действуя по привычке, они очистили рыбу от чешуи, выпотрошили и убрали все её внутренности… Так и не соскоблив чёрную плёнку, покрывавшую рыбное брюхо изнутри...
      А потом произошло именно то, что и должно было произойти. То ли еле-еле выживший хан затаил чёрную-пречёрную злобу… То ли внезапно пришедший к власти наследник обладал очень хорошей памятью… В конечном итоге всем верноподданным жителям было под страхом казни запрещено употреблять в пищу любую рыбу с чешуёй. Исключением из этого ханского правила оказался именно сом. У которого не имелось ни блестящей чешуи снаружи, ни чёрной плёнки внутри.
   Как бы то ни было на самом деле… Но коренное узбекско-таджикское население относилось к местной рыбе прохладненько, предпочитая жарить в кипящем масле в-основном сомов и лишь иногда особенно крупных сазанов. А вот в чайханах очень любили готовить таким же способом морского минтая, привозимого сюда уже в очищенном, обезглавленном, выпотрошенном и замороженном виде прямиком с какого-нибудь океанского корабля. Поэтому практически во всех водоёмах Советского Узбекистана было полным-полно самой разнообразной рыбы. Как правило, очень живой, крайне питательной и весьма вкусной.
   Но у местной рыбы имелся один очень существенный недостаток – она была недоступной! Как в прямом, так и в переносном смысле… Все эти селёдки, маринки, карасики и прочая мелюзга хоть и плавали у самой поверхности… Причём, совершенно безбоязненно поедая брошенный кем-то в воду хлеб… Однако стоило лишь кому-нибудь из нас закинуть самодельную удочку… Как все эти рыбёшки, сверкнув на прощанье своей чешуёй, молниеносно скрывались в глубине…
   А терпеливо сидеть на берегу и ждать хорошей удачной поклёвки… Не получалось почти всегда… Обязательно появится сердитый заспанный сторож или какой-нибудь другой сердобольный дяденька, если дело было возле чайханы, да и шуганёт малолетних бездельников от этого главного бустонского хауза… Чтобы мы не нарушали тут покой, тишину и порядок… Ну, и чтобы не рисковали свалиться в воду…
   На территории нашей бустонской больницы имелось два искусственных водоёма: давным-давно выкопанный в земле хауз и новый бассейн. Пациенты нас здесь не беспокоили, ведь у них и так хватало своих собственных забот. Зато санитарки, медсёстры и даже доктора, не говоря уж про главврача – те гоняли мальчишек с удочками почти при каждом удобном случае. А если они узнавали нас, то даже угрожали наябедничать нашим родителям… И это было хуже всего… Ведь от людей в белых халатах можно удрать… А вот от родительского надзора никуда не денешься!   
   Все эти взрослые конечно же старались и даже стремились к тому, чтобы мы выросли умными, добрыми и хорошими людьми. Поэтому они ругали нас, когда мы стреляли из рогаток по птичкам или кошкам. Но стоит сказать, что эти воробьи клюют зерно в курятнике и тем самым обрекают наших домашних кур на голодную смерть… То отношение резко менялось…
   Вот совсем недавно меня ругала бабуля. Ей не понравилось то, что я сделал себе большой лук, а теперь не таясь строгаю ещё и стрелы… Что и возмутило бабулю!.. Ведь ими можно запросто попасть кому-нибудь в глаз!..
   Но я честно признался, что собираюсь стрелять по котам и кошкам, которые таскают наших маленьких цыплят. Ведь они только-только вылупились, а эти кошаки и так уже сожрали двух цыплят. Бабуля меня выслушала и недоверчиво махнула рукой… Дескать, ничего у тебя не получится…
   А я потом несколько дней дежурил в нашем маленьком дворике, где беспечно ходили цыплята, и пускал свои стрелы в каждую кошку. Бабуля не сказала мне ни одного сердитого слова. Ведь её цыплята возвращались вечером в курятник без потерь. Да и потом все кошаки обходили наш дворик стороной. А я научился попадать стрелой в цель или рядом с нею. Что меня естесственно радовало.
   Ведь недавно в нашем кинотеатре показывали фильм «Стрелы Робин Гуда», который и произвёл среди нашего юного поколения самый настоящий фурор. Теперь многие мальчики хотели быть похожим на этого защитника бедных и слабых. Так что пока они тренировались… Я по-настоящему спасал наших маленьких беспомощных цыплят.
   А вот с медперсоналом такой номер был бесполезен. Ведь не скажешь же им, что мы сидим у хауза и кидаем камни в лягушек за то, что они безостановочно поедают беззащитных комариков!.. А не потому, что они так громко и противно квакают под самым носом… Когда только-только началась хорошая поклёвка…
   Взрослые люди в белых халатах даже не будут слушать такие речи. Что подтверждалось практикой, то есть жизнью. Они сразу же прогоняли нас с больничной территории.
   Вот и приходилось нам безропотно сматывать удочки и послушно уходить от старого хауза. Чтобы потом оглядеться по сторонам, вовремя сделать небольшой крюк и по другой дороге пробраться к новому бассейну. Правда, рядом с ним на лавочках сидят больные и их родные… Но нам они не мешали. Наверное им даже было интересно посмотреть на наши рыболовные приключения. Покуда на горизонте не появлялась очередная фигура в белом халате.
   Если нас прогоняли и от нового бассейна… То мы старались где-то отсидеться и минут через десять-пятнадцать объявиться на заросшем берегу старого хауза. Ведь именно здесь наверняка есть крупная рыба. Однако злопамятные лягушки начинали свой возмущённый хоровой концерт. Потом кто-то из нас не выдерживал и наказывал камнем особенно громкую квакушку. Остальные её подружки тутже бросались в воду… Раздавался громкий всплеск. Кто-то из пациентов отделения неврологии начинал гневно высказываться по поводу нашего беспощадного отношения к земноводным тварям... И в конце концов появлялась та самая тётенька, которая прогнала нас первой… И теперь она не успокаивалась… Пока мы по-настоящему не уйдём с территории больницы.
   И мы действительно уходили. Теперь наш путь лежал либо к хаузу возле чайханы, либо к какому-нибудь арыку. Если сторож отсутствовал, то мы пытались половить рыбу в этом достойном водоёме. Если нам не везло и тут, то оставалась возможность порыбачить на берегу арыка… Но вода здесь текла всегда мутная, рыбные места оказывались труднодоступными и поэтому удовольствие от рыбалки на арыке было не совсем полным.
   Месяца полтора назад мне крупно повезло - я поймал в арыке одного сомёнка. Поплавок был поднят повыше, чтобы удлинить леску, и поэтому удочкабыла заброшенна навроде донки. Место здесь казалось проходным и мне не особо так верилось в удачу… Как вдруг леска резко дёрнулась и моя рука почувствовала достаточно сильный рывок… Как я уже знал… Так резко хватает сом.
   Но это был молодой сомёнок. Пока я его тащил из воды… Ведь поначалу леска мощно и туго пошла в сторону, словно крючок подцепил и оторвал от дна автопокрышку, которую сразу понесло течением… Пока этот сомёнок сопротивлялся, причём упорно и сильно… Ведь натянутая как струна леска внезапно дёрнулась и, чуть вспенив воду, помчалась в другом направлении… То я подумал о том соме из пожарного бассейна. Ведь леска по-прежнему поддавалась мне с большим трудом…
   Однако же… Скоротечная наша схватка завершилась моей победой. И как выяснилось минуту спустя, я ошибался. Этот сомёнок оказался длиной до моего детского локтя. Тогда как тот здоровенный сомяра был и потолще, и подлиннее… Он превышал вытянутую руку взрослого человека.
   И всё же это была моя первая рыба… Которую я поймал сам и на свою простенькую удочку… И пусть, что это произошло как-то случайно… Тем более в мутном бустонском арыке… Всё равно… Это был мой пойманный сом. Вернее, молодой сомёнок!..
   Страшно возгордившись и почуяв настоящую рыболовную страсть, я затем ещё с полчаса просидел у этого же арыка. Может быть мне опять повезёт и я на том же самом месте поймаю ещё одного сомика… Или кто-нибудь пройдёт мимо и увидит мою законную добычу…
   Вскоре моё терпение истощилось и я пошёл домой. Ужасно гордый и довольный самим собой. Но ещё больше мне хотелось попасться на глаза знакомым, соседям и просто прохожим. Ведь я нёс домой свою первую рыбу, пойманную собственными руками…
   Однако триумфального возвращения не получилось. Родители всё ещё были на работе. Бабуля возилась в своём курятнике. И меня радостно встречал только наш котёнок Васька. Задрав кверху мордочку и не сводя своих загоревшихся глаз с рыбы, он бегал вокруг меня и моего сомёнка… Громко мяукая и явно на что-то надеясь. Минут через десять Ваське достались голова и потроха… Он недоверчиво принюхался и осторожненько принялся за голову… Через минуту послышалось его довольное урчание.
   А я, тихонечко пыхтя и стараясь всё сделать правильно, продолжал чистить рыбу. Отрезал нижние боковые плавники… Которых было всего два… Потом попытался отделить длинный хвостовой плавник… Что оказалось сделать совсем непросто… Затем несколько раз и самым тщательным образом проскоблил ножом всю поверхность сомёнка. На нём действительно не было ни одной чешуйки. Только какая-то неприятная слизь. Из-за неё я даже захотел соскоблить и кожу… Но потом передумал.
   Когда чистка закончилась, рыба была хорошенько промыта и торжественно преподнесена бабуле.
   -Вот! –заявил я и выжидающе замолчал.
   -Что это? –спросила она.
   -Рыба! –ответил я. –Сом!
   -Чего-чего? –недоверчиво переспросила бабуля.
   Она у нас была старенькая… Видела уже плоховато… Да и в том длинном… Что осталось после моей тщательной чистки… Трудновато было опознать достойного представителя отряда рыб. Просто вытянутый кусочек какого-то мяса.
   -Это рыба сом! –заявил я с прежней горделивостью.
   -А где ты его взял?
   И я постарался как можно подробней объяснить бабуле, что пошёл на рыбалку с ребятами, что поймал эту рыбу на свою удочку и сам принёс её домой…   Что почистил рыбу на газете и всё остальное тоже сделал я сам.
   Бабуля удивлённо покачала головой и взяла разделочную доску с рыбой.
   -Как приготовить?
   Так она обычно спрашивала у мамы…
   -Пожарить. –торопливо сказал я. –Как в чайхане! А вечером все эту рыбу покушаем.
   На ужине я первым сел за стол и терпеливо ждал всех. Мы съели суп и наконец-то появилось «второе блюдо»… Так сказала мама…
   -О-о-о… -произнёс отец и рассмеялся.
   Обвалянный в муке и пожаренный на растительном масле мой сомёнок сильно уменьшился в своих размерах. Так что теперь он запросто поместился на одной трети сковородки. Бабуля, мама и сестрёнка не стали есть под тем предлогом, что они не любят рыбу вообще. А папа со смехом сказал, что этого «сома» хватит только на меня. Я конечно обиделся. Мама начала ворчать и папа всё же взял один кусочек. 
   -Для пробы! –сказал он.
   Потом, когда он объявил о приятности вкуса… Тогда по кусочку съели и бабуля, и мама, и даже сестрёнка… На сковородке ещё оставалась жареная рыба и этот кусочек был точно мой. Он показался мне самым вкусным…   
   Однако на следующий день мои восторженные эмоции немного поубавились. Сперва уличные друзья-товарищи заявили мне, что у сома мясо слишком жирное, чересчур рыхлое и вообще из него лучше всего делать котлеты.
   -Кто из рыбы делает котлеты? –возмущённо возражал я. Её жарят или варят… В супе…
   -Не бывает супа из рыбы! –заявили мои оппоненты.
  -А уха?! –возражал я. –Она бывает?
   Я читал в книжке, что опытные рыбаки всегда варят уху из свежепойманной рыбы… Да ещё и добавляют в неё зачем-то сто грамм водки…
   -Уха бывает!.. Но сом для ухи не годится!.. И вообще… Уху варят в России… Из той рыбы… Из российской… А наша узбекистанская рыба на уху не годится!
   -А морская рыба? –спрашивал я. –Которая свежезамороженная…
   -Из неё тоже можно варить уху!.. Это хорошая рыба… То есть крупная и… У неё мясо распадается на пластинки…
   -Какие-такие пластинки?! Чего ты врёшь?
   -Я сам видел! Мы купили в чайхане жареную рыбу… Морскую… И там мясо было пластинками… Значит рыба хорошая…
   -Какое мясо?.. Какие пластинки?
   -Всё равно… Какая… Но наши сомы на уху не годятся…
   Мы спорили и спорили… Пока не захотели пить… Потом набрали холодной воды из-под крана и по очереди напились из одной большой кружки.
   -Ништяк! –сказал первый.
   -Из родника вода вкуснее. – проговорил второй, передавая кружку дальше.
   -Из нашего крана всё равно лучше! –заявил третий, ещё даже не успев отпить воды. –Это все говорят!
   Так наш мальчишеский спор перекинулся на другую тему… И он продолжался до тех пор… Пока не прозвучали загадочные слова «пепси-кола» и «кока-кола»... Такое из нас не пил никто. На этом жаркие высказывания прекратились. Это неизведанное оказалось и заманчивей, и волнительней, и сильней всего остального…
   Вот и сейчас… Я шлёпал своими босыми подошвами по краю асфальтовой дороги… Продолжая шаг за шагом углубляться в этот таинственный окружающий мир… Продолжая постигать его необычайные новшества и естесственные особенности… Его настоящие красоты и очевидные неприглядности… Открывая его истинные ценности самостоятельно и с очень близкого расстояния…
   Так оно и было… До этих выстроившихся влево деревьев и вытянувшихся вправо земляных холмов оставалось метров тридцать. Я уже понял, что подхожу к закашу, то есть к простому оросительному каналу, выкопанному в земле когда-то давным-давно… Его периодически прочищали ковшом экскаватора, о чём свидетельствовали высота холмов и ширина их оснований… В последний раз это делали несколько лет назад и теперь этот канал обильно зарос высоким камышом. Мне были хорошо видны его созревшие верхушки, из которых мы делали дымовушки от комаров.
   Вот я дошёл до пересечения асфальтовой дороги с этим оросительным каналом… И остановился… Ведь надо было хорошенько осмотреться… Идти дальше к вовсе незнакомому кишлаку мне не хотелось. Слишком уж далеко я ушёл от своего села… Отсюда уже не были видны огромные цилиндрические ёмкости винзавода и самые высокие бустонские деревья… 
   Я быстро огляделся вправо и влево… Потом ещё раз окинул своим встревоженным взором этот канал… Затем присмотрелся ещё внимательней к его берегам… И испытал самую настоящую панику с внезапной тревогой… Наших пацанов не было видно нигде! Я опять оказался один… На этот раз уже точно и бесповоротно. Мальчиков не было.
   И мне опять стало не по себе. Ведь спускаясь с бетонного моста я так надеялся на то, что наши бустонские пацаны будут сидеть на этом заросшем канале с удочками в руках… И воспримут моё появление как что-то обычное… Во всяком случае я хотел сказать им, что пришёл сюда сам и поэтому буду ловить здесь рыбу хоть рядом с ними, хоть на удалении от них… Тем более что в этом случае рыба клюёт намного лучше…
   Однако я ошибся. Ведь наши мальчишки ушли куда-то в другое место и поэтому я остался один на этом закаше. Возможно их подвёз трактор с тележкой до этого канала. Они сошли здесь и быстро потопали вдоль берега… То ли вверх против течения, то ли вниз…
   Я подошёл к правой обочине и стал осматривать съезд на грунтовую дорогу, которая вела к верховью закаша… Мне сейчас страсть как хотелось обнаружить хоть один босоногий отпечаток. Но никаких следов я не увидел…
   Внезапно снизу от канала послышался всплеск. Я быстро сделал несколько шагов и посмотрел на воду. По её поверхности расходились круговые волны.
   «Рыба играет!» -подумал я с какой-то нечаянной радостью.
   Это действительно взыграла рыба. Камыш здесь, у дороги не рос и земляные берега канала были пошире… Наверняка тут часто купаются местные дети… Поэтому и спуск к воде утоптан… И дно у берега чистое… И водная поверхность гораздо больше…
   Вдруг прямо посередине этого голубоватого зеркала появился серебристый блеск и характерный всплеск!.. Мне даже удалось разглядеть золотисто-красноватый хвост… Я быстро протёр свои глаза… Но мне точно не померещилось. Ведь по водной поверхности опять расходились круги…
   И я решил порыбачить прямо здесь. Сразу же спустился вниз, размотал свою удочку и щепочкой расковырял землю в банке… Червей было много… Я выбрал самого крупного и, чуть поморщившись,  разорвал его по середине. Червяк забился в предсмертной агонии… Мне опять стало жалко его… Но рыболовные дела оказались сильней И я вонзил острие крючка в наживку… Она опять затрепетала… Но я сделал поворот и хладнокровно довёл стальное острие под самый хвост… Или голову червя… Это мне было неизвестно…   
   Удочка наконец-то была готова. И, плюнув на удачу на наживку, я забросил её в середину закаша. Пробковый поплавок несколько раз качнулся и постепенно успокоился… И я стал ждать.
   Вокруг было тихо-тихо… Вот в ближайших зарослях камыша послышались какие-то слабые звуки. Я лишь мельком глянул в ту сторону и опять посмотрел на поплавок. Сейчас мне было не до всяких насекомых… Мой поплавок медленно плыл по водной поверхности.
   Я сидел на корточках и терпеливо ждал. Всё оставалось прежним и только лишь поплавок медленно приближался к тому месту, где незаметно начиналась ряска, которая постепенно становилась всё гуще и гуще… Дальше был всякий плавающий мусор, образовавший затор перед большущей трубой… В неё-то и уходил водный поток…
   Я боялся пошевелиться, чтобы ненароком не вспугнуть рыбу… Ведь вода в канале была не мутной как в арыке, а полупрозрачной… Как в старом хаузе или в новом бассейне, где она уже успела отстояться… В этом канале вода была проточная и тем не менее мой взгляд мог видеть вглубь сантиметров на пятнадцать-двадцать. Что меня безусловно радовало. Хотя и заставляло проявлять осторожность.
   А мой пробковый поплавок уже вошёл, вернее вплыл в эту самую ряску… И с каждой минутой его движение становилось всё медленней и медленней… Я затаил дыхание… Мне казалось… Что вот-вот… И он дрогнет!.. После чего резко нырнёт… Как это произошло с тем сомёнком… Или же станет ритмично погружаться и тутже всплывать… Как это бывало в бассейне и хаузе…
   Но ничего такого не случилось… Эта винная пробка с воткнутой спичкой уверенно пробилась сквозь гущу ряски и спокойно замерла, прижавшись боком к полузатонувшей палке… Которая вместе с другим мусором перегородила водный поток… 
   Я подождал ещё пару минут, искренне надеясь на прожорливость глазастых рыб и на слепую удачу… Однако всё было впустую… И я осторожно поднял удилище…
   Всё было в порядке: крючок на месте, червяк тоже, тёмносерое свинцовое грузило в пяти-шести сантиметрах от приманки… Я опять плюнул на червяка, взмахнул удилищем и тихонечко забросил крючок, червя и грузило в самое начало водного потока… Туда где заканчивались камышовые заросли и открывалось водное пространство… Так у моей наживки будет больше шансов соблазнить собой какую-нибудь рыбину.
   Так начался второй заплыв моего поплавка. И он завершился тем же печальным результатом. В третий раз крючок упал подальше, то есть ближе к противоположному берегу. И через несколько минут поплавок благополучно прибился к большому куску грязновато-белого пенопласта.
   Перед тем как отправить всё ещё невредимого червяка в четвёртое подводное плавание, я решил изменить глубину погружения и поднял поплавок сантиметров на двадцать. Ведь рыбы бывают всякие… Капризные и привередливые… Медлительные придонные и предпочитающие быстрое течение…
   Долгожданная поклёвка началась в шестой или седьмой заброс. Поплавок вдруг стал мелко и непонятно подрагивать, когда он проплыл большую часть зеленоватой ряски. Я приподнял удилище, чтобы вовремя выдернуть пойманную добычу. Но поплавок всё подрагивал и подрагивал… Пока он не прибился к преграде. Однако и тогда его непонятная дрожь не прекратилась…
   Через несколько минут, так и не дождавшись серьёзных действий… Я осторожно вытянул из воды крючок и был немало удивлён. Добрая половина червя исчезла. Местные рыбы оказались не только хитрыми и многоопытными… Но и очень умелыми… Они осторожно пообкусали ту половину червя, которая была дальше от острия крючка.
   Я озадаченно очистил крючок и насадил на него нового червяка. Теперь мне следовало быть очень осторожным, внимательным и быстрым. Но эти рыбы меня опять перехитрили… Они объедали червя, отчего и подрагивал поплавок. Я пару раз стремительно выдёргивал крючок из воды… Но он был пуст… Если не считать остатков второго червя. Так они его и доели. Безнаказанно и целиком.
   После короткого раздумья я насадил уже третьего червя и увеличил глубину. Возможно там обитают более крупные рыбы… Которые хватают предлагаемую ей наживку сразу и основательно. Но я опять ошибся… Поплавок безостановочно дрожал уже знакомой мне мелкой дрожью… И третьего червя быстро постигла участь его предшественников. Когда поплавок успокоился, я вытянул его и он лишь сверкнул на солнце своим стальным блеском.
   Надо было срочно делать что-то другое. А то эти рыбы сожрут всех моих червей и потом даже не махнут мне на прощанье хоть одним хвостиком… Такими они станут объевшимися и вконец разленившимися.
   Как я понял, все эти неудачи происходили из-за чересчур большого крючка. Он был действительно великоват… То есть с ноготь моего большого пальца. Тогда как здесь и сейчас мне требовался крючочек размером с мизинец. Но таковых у меня с собой не было и поэтому следовало выкручиваться из этой ситуации каким-нибудь другим способом.
   Тогда я оторвал от крупного червя только его голову, которую и насадил на острие крючка. Возможно местные рыбы уже успели распробовать вкус моих толстых домашних червей и потому аппетит у них разыгрался очень хороший. И тогда какая-нибудь оголодавшая рыба заглотит целиком мою уменьшившуюся наживку. 
   Но поплавок вёл себя по прежнему. Следовательно эти благородные особы поедали предложенную мной наживочку очень чинно и деликатно. Что пару минут спустя и подтвердил голый блестящий крючок.   
   Тогда я вздохнул и всерьёз подумал… Что мне надо бы оставить это место и перейти на другое. Где и рыбы попроще, и их нравы… Я даже поднял удилище… Однако тут меня обуяла какая-то спортивная злость… Неужели эти рыбы настолько умны и хитры, что могут запросто обманывать меня?!.. То есть мальчика, который уже учится в школе!.. И который не так давно поймал целого сома… Пусть и молодого… Но всё-таки сома!
   Я безжалостно оторвал от того же червя уже хвост… Он был потоньше… И опять насадил его на самое острие. Причём, блестящий кончик крючка где-то на полмиллиметрика выглядывал наружу.
   Вот поплавок вплыл в ряску и через полминутки стал подрагивать. Я крепко сжал зубы – дрожь была по-прежнему мелкой и нудной. Тут моя рука резко дёрнула удилище вверх, чтобы подцепить крючком какую-нибудь зазевавшуюся рыбу… Он вылетел из воды пустой. Но в самом начале своего движенья я всё же уловил что-то этакое… То ли слабенькое трепыханье… То ли лёгонький удар…
   Так мне в голову пришла одна мысль: а не попробовать ли мне тоже поддразнить рыбу и дёргать крючок с червём вверх-вниз?! Чтобы наживка не висела в воде без движения… А безостановочно перемещалась то вверх, то вниз… И попутно в самые разные стороны… Тогда ведь дело изменится! Если раньше рыбы спокойно подплывали к бедному неподвижному червяку и беспрепятственно его пожирали, замерев на одном месте… То теперь всё будет совсем по другому.
   Я насадил кусочек червя до середины крючка и забросил его в самое начало потока. Пока мой винный поплавок плыл по течению, я стал тренироваться… Конечно мне это дело давалось с некоторым трудом… Ведь удилище было длинным и нелёгким… Да и громоздкий поплавок с тяжёлым грузилом и крючком мешали мне своим весом и размерами…
   Однако несколько минут спустя моя рука всё же приобрела какую-то сноровку… А когда я приловчился заваливать пробковый поплавок вправо или влево, отчего червяк приподнимался на определённое расстояние… То теперь я был наготове…
   И только теперь началось самое интересное!.. Моя рука подёргивала удилищем, поплавок делал своё дело и мой крупный крючок совершал на глубине свои дразнящие выкрутасы. Поначалу никакой ответной реакции не было. Возможно обалдевшие рыбы не могли прийти в себя при виде таких фокусов сильно укороченного червяка… Но затем они всё-таки осмелели и я начал улавливать легчайшие толчки… Это рыба пыталась схватить приманку.
   Игра продолжалась. Я натренированными движениями дёргал удочку вверх и вниз… Поплавок весело плясал на воде… Крючок с червяком, надо полагать, тоже пританцовывали… А рыба пыталась подстроиться к такому ритму и урвать хоть что-нибудь.
   А потом я привычно дёрнул удилище вверх и вдруг почувствовал какую-то тяжесть. Но рука по инерции уже опустила удочку… И внезапно мой поплавок резко погрузился в воду! Он вообще исчез из виду. И чего-то испугавшись я сильнейшим рывком поднял удилище вместе со всей леской. В воздухе промелькнуло что-то длинное и серебристое. Через секунду оно шлёпнулось на дорогу. 
   Бросив удилище на крутой береговой откос, я помчался вверх. Там, на грунтовой дороге билась только что пойманная рыба. Моя ладонь тутже накрыла её, крепко прижала к земле  и я осторожно вынул крючок из её рта. Действия были легки и аккуратны… Словно я уже много-много раз проделывал такую процедуру.
   А потом я взял рыбу и, зажав в кулаке, приложил к своей руке, чтобы измерить её. Она оказалась чуть длинней моей кисти. Что меня очень обрадовало. Тело рыбы было длинное и узкое… Мелкая серебристая чешуя так и сверкала на солнце. Кажется мне попалась селёдка или маринка.
   Я огляделся по сторонам и чуть было не закричал от распиравшей меня радости. Ведь всё это произошло на самом деле! Мы всерьёз соревновались, кто кого перехитрит… И я по настоящему поймал на свою удочку вот эту большую живую рыбу! Но вокруг никого не было. Где-то далеко гудела автомашина. И моя внезапная радость быстро улеглась.
   Я посмотрел на свою пойманную рыбу, которая жадно хватала ртом воздух… И мне стало её жалко. Надо было срочно сделать кукан и опустить рыбу в воду.
   Через несколько минут мне повезло и я разыскал на обочине кусок гибкой проволоки в полуобгорелой оплётке. Это было именно то, что мне сейчас и требовалось. Я содрал оставшуюся оплётку и у меня появилась блестящая проволока, скрученная из множества тоненьких жилок.
   К разлохмаченному концу была привязана большая щепка, чтобы она служила поперечным упором. А более аккуратный конец проволоки я осторожно пропустил через жаберную щель и вытянул из рыбьего рта. После чего мне оставалось только опустить рыбу вниз до самого упора… А затем положить этот кукан с селёдкой или маринкой в воду… Естесственно закрепив свободный конец проволочки на воткнутом в берег колышке.   
   Теперь можно было продолжать и дальше свою рыбную ловлю. Радостно чему-то улыбаясь, я осмотрел крючок и нанизал на него очередного червя. Поплевав на него, чтобы это принесло удачу… А затем проговорив вслух старинное заклинание, чтобы ловилась рыбка и большая, и маленькая… Я забросил удочку в середину закаша.
   Мой верный помощник-поплавок медленно плыл по воде и я не сводил с него своих глаз. Сейчас мне следовало чуть-чуть изменить правила игры и я терпеливо ждал того момента, когда мой поплавок начнёт подавать мне первые сигналы о действиях этих хитрющих рыб. Только тогда мне и надо было приступать к ответным уловкам.
   Вот коричневый поплавок с торчащей белой спичкой вплыл в середину ряски и стал замедлять свой ход. Моё дыхание почти замерло. Вот он еле заметно дрогнул и я чуть-чуть дёрнул вверх удилищем. Затем всё успокоилось… Но вот винная пробка опять кивнула мне своей спичкой и моя рука снова приподняла удочку на пару сантиметриков… И тутже опустила… Чтобы поплавок опять поплыл дальше… Такой спокойный и безмятежный…
   Когда мой поплавок поднырнул на полсекунды и тутже всплыл… Я только улыбнулся, не сводя с него загоревшихся глаз… Вот он опять пошёл вниз и сразу же появился… Тут мне даже пришлось закусить нижнюю губу, чтобы не рассмеяться… До того всё ЭТО было смешно и интересно… Это сладкое и томительное ожидание… кто кого перехитрит… 
   Вот мой пробковый поплавок погрузился в воду целиком, только спичка торчала из гущи ряски… И он конечно же всплыл обратно… Но не сразу… Как это случалось раньше… Теперь его хватанули понахальней и покрепче… Бедному червяку конечно же досталось… Но таковы были правила этой заманчивой игры…
   А вот когда мой пробковый помощник ушёл под воду вместе со спичкой… Причём, ушёл глубоко и по настоящему… Вот тогда-то я и дёрнул вверх удилище изо всех своих сил… И уже в этом движении радостно ощутил некоторую тяжесть… Всё остальное счастье мне уже было знакомо: серебристый блеск в воздухе и шлепок на дороге... Бьющееся об землю тело рыбы и жадные хватательные движения её раскрытого рта… 
   Так на моём кукане оказалась уже вторая пойманная селёдка… Или же маринка… Я до сих пор не научился отличать их друг от дружки… Что впрочем сейчас не имело абсолютно никакого значения.
   Правда, когда я нанизывал на крючок следующего червяка, то случайно обратил внимание на свои подрагивающие от волнения пальцы… Что было для меня и необычно… И непонятно… И всё же приятно… Ведь это моё волнение было вызвано крайне удачным стечением жизненных обстоятельств. Которое выпадало на мою долю не так уж и часто.
   В этот момент сверху послышался нарастающий гул. Он приближался и через несколько секунд по дороге промчался знакомый ПАЗик. Это был гардиянский автобус, направлявшийся теперь в райцентр Кизил-тепо. Так что мне невольно пришлось вспомнить и о далёком Бустоне, и о моём возвращении домой пешкодралом.
   Но спустя мгновенье я опять схватил удочку и банку с червями. Эти хитрющие селёдки или маринки меня уже заждались. Пора было заняться всё тем же состязанием «кто кого перехитрит».
   Я забросил в воду наживку и сразу же стал играть удилищем… Поплавок более-менее равномерно погружался и высовывался наружу… Не прошло и пары минут, как он резко ушёл под ряску. А я сразу же почувствовал сильную тягу… Рыба схватила крючок и тутже потащила за ним поплавок…
   Испугавшись того, что рыба сейчас может сорваться с крючка, я резко взмахнул обеими руками, которыми держал удочку… И одним рывком выдернул из воды и поплавок, и грузило, и конечно же крючок с рыбой. К моей величайшей радости она не сорвалась.
   Дальше я уже ловил рыбу одну за другой… И конечно же заважничал… Ведь мне удавалось их перехитрить с каждым последующим разом… То безостановочно играя своей наживкой… То меняя темп колебаний с очень медленного до быстрого… То пуская поплавок в спокойное плавание и тем самым позволяя рыбам безнаказанно пожирать моего червя… Чтобы в следующий заброс подрыгать крючком и, дождавшись удобного момента выхватить из воды ещё одну селёдку-маринку.
   А потом клёв прекратился. Он исчез внезапно и окончательно. Вероятно рыбья стая чего-нибудь испугалась и уплыла в безопасное место… Или же мне удалось переловить гораздо большую её часть.
   Я посидел ещё минут пять… Забрасывая удочку то по середине закаша, то ближе к противоположному берегу, то рядом со своим… Но клёва по-прежнему не было. И мне следовало поменять место… Чтобы поймать свою удачу уже там.
   Вариантов было всего два: либо вверх против течения, либо вниз. Мне больше понравился первый. Он был поближе. Перебираться на ту сторону дороги почему-то не захотелось. Но и с выбранным вариантом не всё было просто.
   Если раньше я сидел на пологом берегу у открытого водного пространства и справа от меня просто были густые камышовые заросли... То теперь мне предстояло осторожно пробираться по нижней части берегового склона... Который поднимался достаточно круто и был покрыт всевозможной дикой  растительностью… Тут конечно не имелось каких-либо деревьев или кустов… Но мне вполне хватало и тех дикорастущих «подарков природы», которые были покрыты длинными острыми колючками.
   А ведь в этом ни разу неокультуренном участке флоры Узбекистана вполне могли и наверняка точно обитали всевозможные представители местной фауны. Камышовые тигры и дикие кабаны тут  конечно не проживали. А вот всякие мелкие хищники и особенно змеи – для них здесь было самое раздолье. Не говоря уж про такие «приятненькие экземплярчики» как фаланги и скорпионы, тарантулы и кара-курты… Остальные названия паукообразных и членистоногих гадов я не знал… Однако серьёзного страху могли преспокойненько нагнать и эти четыре «фамилии».
   И всё же… Детская жажда открытий и свершений, к тому же вовремя дополненная разгоревшейся рыболовной страстю… Эти волнительные душевные качества пересиливали и наблюдаемые воочию дикие заросли, и возможности встретиться с опасными тварями, и неприятный омерзительный страх перед пугающей неизвестностью…
   Так я осторожно пробирался вдоль берега… Иногда случайно дотрагиваясь левой рукой до камышовых стеблей, так похожих на бамбуковые… Тихонечко выдвигая вперёд босую ногу, стараясь ступить наболее-менее твёрдый грунт… И аккуратно отводя правой рукой колючие ветки неизвестных растений… И конечно же обшаривая своим насторожённым взглядом и камышовые заросли, и узенькую полоску земли у самой водной линии, и ощетинившийся колючками крутой склон. 
   Мне уже много раз пришлось пожалеть то… Что я не поднялся по утоптанному склону на дорогу… Ведь так мне было бы гораздо легче пройти эти метры… Да и сверху лучше видно то, как растёт камыш и где удобней разместиться… Но спускаться с этой дороги по заросшему склону… Там могли быть свои неприятности.
   И я по-прежнемму шёл вперёд… Пугаясь непонятно чего… Чтобы через несколько секунд осторожно продолжить движение… Уклоняясь от колючек… И крепко держа в одной руке удилище, кукан и банку… Перекладывая их по необходимости в другую руку…
   Как вдруг!.. Справа и очень близко!.. В густых колючих кустах!.. Послышался чёткий и долгий шорох!.. Словно по жёсткой поверхности быстрым зигзагом ловко протащили что-то плотное, шершавое и длинное…
   И я буквально замер от внезапного страха… Который как молния пронзил всё моё тело… От которого я застыл на мессте как будто истукан… Выронив от неожиданности и удочку, и кукан, и банку с червями…
   Время будто остановилось!.. Причём вместе со мной… Я не слышал ничего, что доносилось со стороны… Мои глаза неотрывно смотрели только на этот низкий колючий кустарник… Где и прозвучал этот чётко различимый и продолжительный шорох… И я старался уловить всем своим зрением, а также слухом вместе с обонянием… Любое мало-мальски подозрительное или агрессивное движение!.. Которое могло произвести находившееся в этом кустарничке то существо… Способное издавать такой ужасающе подозрительный шорох… Очень уж похожий на те звуки… Когда по окаменевшей поверхности ползут змеи... 
   Тут мои коленки задрожали… И я как-то машинально присел… Не сводя глаз с этих близких колючих зарослей на склоне… Откуда больше ничего не слышалось… И где пока что никто не двигался…
   Сглотнув пересохшим ртом, я на всякий случай оглянулся назад… Там по-прежнему было тихо и спокойно… Так что я мог почти беспрепятственно отступить туда, откуда и пришёл… Надо было только поднять удочку и всё остальное… Кукан и банку…
   Однако тонкий конец моего удилища при падении угодил на самый край этого кустарничка… Где что-то шуршало… И мне было страшно даже дотронуться до своего удилища… А вдруг из-за этого движения произойдёт что-то ещё более ужасное?!.. Взметнётся вверх самая настоящая кобра… Да и раздует свой широкий…
   Тут я отчётливо понял… Что никак не могу вспомнить ту легендарную часть змеиного организма… Который любая порядочная кобра раздувает перед тем, как наброситься на свою жертву… Некоторое время спустя ко мне пришла уже другая мысль… Что врядли в нашем Советском Узбекистане обитает королевская кобра, которую так любят показывать в мультфильмах про Маугли… Ну, или хотя бы какая-то очковая кобра… О существовании которой я недавно слышал по чёрно-белому телевизору… 
   А потом я вздохнул и понял… Что стою как каменный истукан на одном и том же месте на протяжении десяти или даже пятнадцати минут!.. В течении которых со мной не произошло ничего плохого… На меня никто не нападал… Моё тело не было кем-то укушено… И мне пока что ничего не угрожало…
   Я потихоньку осмелел… И осторожно поднял свою удочку… Затем кукан с селёдками-маринками… И консервную банку с ни о чём не подозревающими червями… После чего стал осторожненько красться дальше…
   Рыболовный зуд… Хоть и тихонечко… Но всё же звал меня за собой… Или же еле заметно гнал… Туда же… Вперёд!
   Все эти мои страдания и страхи, переживания и размышления улетучились очень быстро. Как только я добрался до такого места, где в камышах имелась небольшая прогалина. Здесь можно было попробовать забросить удочку в медленный водный поток. По его поверхности сейчас носились паучки-водомерки.
   Поклёвка началась почти сразу… Как только поплавок успокоился и медленно поплыл по течению. Как я понял, рыба здесь обитала другая. Она клевала жадно и весело. И моя винная пробка подныривала почти не переставая...
   Не успел я устроиться поудобней и приноровиться к новым рыбным повадкам… Как беспокойно плывший по течению поплавок вдруг изменил направление и помчался к противоположному берегу. Это было что-то новенькое. Я взмахнул удилищем и сразу же увидел, что на крючке есть рыба. Она упала позади меня, то есть в разросшиеся там колючки… И я безбоязненно потратил несколько минут, пока не освободил от колючих веточек и удочку, и рыбу. Это был карась.
   Мои предположения подтвердились. По своей природе караси гораздо энергичней, вернее, намного шустрее… Чем многие другие рыбы. Да и выглядят караси как-то посимпатичнее. Чешуя у них золотистая. Плавники темноватые скрасным отливом.   
   Размером этот карась был чуть меньше моей ладони. Но зато пошире, чем прежние селёдки-маринки. Я полюбовался на него и потом отправил к смирным пленницам проволочного кукана. Там карасю конечно же не понравилось и он стал активно трепыхаться. Этот плеск мог распугать остальную рыбу. Но я в душе понадеялся на то, что пойманный карась постепенно выдохнется и наконец-то успокоится.
   Здесь пошла уже другая рыбалка. Мне надо было лишь забрасывать удочку и недолго ждать того волнующего момента, когда беспрестанно маячивший поплавок резко уйдёт под воду или же решительно повернёт в сторону. Взмах руки и в воздухе опять мелькает золотистая рыба. Она падает за мной на колючий склон и это обстоятельство более всего вызывало мою досаду. Ведь мне опять приходилось вставать и карабкаться вверх за карасёвым своим счастьем. А эти дикорастущие создания уже исцарапали мои руки до самых локтей… Зато когда я нанизывал на кукан очередную рыбу… В моей душе опять поднималось радостное и приятное чувство.
   Это было какое-то особенное ощущение… Рыбалка получалась что надо!.. Я с нетерпением забрасывал удочку и просто бездумно ждал… Тут не надо было старательно как-то хитрить или придумывать что-то необыкновенное… Караси просто клевали и клевали… Поплавок послушно им подчинялся и весело погружался в воду до своей верхушки, оставляя снаружи только спичку… А когда какая-нибудь зазевавшаяся рыба заглатывала крючок или его острие с торчащим вбок шипом… Тогда-то и становилось ясно… Что этой рыбе не повезло… Зато долгожданная удача переходила на мою сторону!
   И я резким взмахом руки выдёргивал свою очередную добычу из непроглядной глубины закаша. Потом она опять билась в моей руке… И затем уже на кукане… Ещё не понимая того, что же именно с нею сейчас произошло… А я радостно улыбаясь забрасывал свою немудрённую снасть и снова принимался ждать…
   Да-а… Раньше о такой замечательной рыбалке я даже не мог мечтать… Клёв был невероятно бойкий и очень удачный… Практически одинакового размера и удивительно ладные караси пополняли и пополняли мой улов… И всё это происходило как-то само по себе!.. Очень естесственно и без дополнительных переживаний… Как сказала бы моя мама, без лишней нервотрёпки!
   Клёв неутихал… И я старался изо всех сил… Чтобы излишним шумом или резкими движениями не вспугнуть свою рыболовную удачу… Вскоре на моём кукане таких плотных карасей стало больше чем селёдок-маринок… Чему я не мог нарадоваться… Лишь бы всё это волшебство продолжалось и продолжалось! А мой кукан всё тяжелел и тяжелел…
   Однако же… Минут через десять мне пришлось опять отправиться вверх против течения. Клёв почему-то стал ужасающе слабый. Видно встревоженная чем-то стая карасей направилась в верховье и мне следовало её догнать…
   Теперь я шёл вдоль берега намного быстрей. Меня уже не пугали ни паукообразные, ни ползучие, ни колючие представители местной флоры и фауны… Рыба ушла вдругое место и я должен был отыскать или это семейство карасёвых, или новое обиталище их сородичей, или другие экземпляры рыбной породы… которые здесь точно есть!.. Ну, или же свою новую рыбацкую удачу.
   Наконец-то я добрался доочень хорошего места. Берег здесь был достаточно пологий. Камыши росли поодаль, как бы открывая мне просторную водную поверхность. И я стал торопливо налаживать удочку, испытывая уже знакомый душевный трепет… Чтобы пойманные караси не бунтовалии не выдавали мои коварные замыслы, я положил кукан пока на берег.
   Вот мой пробковый поплавок опять коснулся воды, несколько раз качнулся и потом медленно поплыл… Всё ещё торчащая из него спичка вдруг показалась мне сигнальным флажком… Как в военно-морском флоте. Вот этот флажок кивнул мне… Мол, будь готов!.. И стремительно нырнул на дно. Я тутже дёрнул удилищем, но в воздухе просвистели только леска с поплавком, грузилом и крючком.
   Я поймал рукой крючок и посмотрел на червя. Он уменьшился на целую половину. Немного поколебавшись, я всё же опять забросил удочку… Поклёвка казалась такой же хорошей… Как и на предыдущем месте… Но результат был отрицательный. Ни рыбы, ни остатков червя!
   Когда на крючок был насажен самый крупный червяк, какого только я смог найти в своей банке… Тогда-то я вспомнил, что давно неплевал на удачу… Этот промах был тутже исправлен… А когда наживка полетела в воду… То я ещё успел пробормотать заветное заклинание…
   -Ловись рыбка большая и маленькая!
   И этот клёв получился изумительный… Мой бедный поплавок красиво уходил на дно… А потом появлялся, как ни в чём не бывало… И спокойно себе плыл по течению… Иногда он резко вздрагивал и стремительно поворачивал к берегу… Чтобы через двадцать-тридцать сантиметров остановиться... И снова поплыть вниз потечению.
   Но самым поразительным было такое поведение моей винной пробки, когда она вздрагивала и тутже начинала своё энергичное передвижение в одну сторону… А потом опять вздрагивала и резко меняла своё направление… Чтобы затем снова успокоиться и медленно поплыть дальше по течению. А десяток секунд спустя опять ринуться в очередной «заплыв»... С резкими поворотами вправо или влево…
   От таких капризных выкрутасов обыкновенного пробкового поплавка у меня даже вспотели ладони… Ведь все эти рывки и зигзагообразные передвижения сигнализировали мне о настоящей схватке за столь простую приманку… Как будто на этого червя с разных сторон одновременно нападало несколько рыб… Которые и рвали его… Бедного… Крепко вцепившись всей своей пастью и продолжая плыть дальше… Отбиваясь от других рыб… Пока какая-нибудь не вырвет этого червя… Вернее, всё то, что от него осталось…
   Я весь измаялся, дёргая вверх удочку с пустым крючком. Ещё больше я извёлся, насаживая очередного червя и забрасывая бедолагу в воду… Чтобы через минуту-полторы опять вытянуть голый крючок... А потом, после его осмотра, после нового жертвоприношения червя и ритуального заплёвывания этого крючка… Всё повторялось вновь и вновь.
   -Да что же это такое?! –бормотал я, не сводя глаз с выпендривающегося поплавка.
   Он опять плыл по течению… Словно несколько секунд назад его никто не тащил к берегу…
   -Ловись рыбка! И большая, и маленькая!
   Заклинание не помогало… И стремительно вылетевший из воды крючок… Причём, я дёрнул удилищем как раз в тот момент, когда винный поплавок только-только начал свои передвижения… Всё было впустую… Ни пойманной рыбы… Ни уцелевших остатков червя…
   И тем не менее я продолжал забрасывать удочку… И регулярно скармливать рыбам своих червей… Не помогали ни старые, уже опробованные уловки… Ни новые ухищрения…
   И вдруг!.. Когда я опять выдернул из воды ожившую винную пробку… С моего крючка сорвался маленький карасик!.. Размером с палец… Причём, это произошло уже в воздухе… Так что, сверкнув своим золотистым боком, этот карапузик упал обратно в закаш и мгновенно юркнул в спасительную глубину… А я так и остался стоять на берегу… С широко раскрытыми ошарашенными глазами… Ну, и с разинутым от удивления ртом.
    Получалось так… Что вот эта сногсшибательная поклёвка, когда мой поплавок вытворял на воде вообще невообразимое… Вот это регулярное и бесполезное скармливание моих упитанных червей местным хитрющим рыбам… И стремительно выдёргиваемый пустой крючок… Всё это мне устроили шустрые карасята?!
   Я в это не хотел верить… Ведь мой поплавок так мощно тащило к берегу… Ведь он делал такие резкие повороты… Ведь его всегда так сильно тянуло в глубину… Правда, всё это оказывалось полнейшей ерундой… Когда я по своей наивности изо всех сил взмахивал удилищем, ещё надеясь на положительный результат… Которого не было и не было.
   И мне понадобилось ещё минут десять этих тренировочных упражнений по забрасыванию и выдёргиванию из воды удочки. Я насаживал малюсенькую часть червя на самое острие крючка. И это всё-таки дало определённый «результатик»!.. В первый раз у меня опять сорвался в воздухе маленький карасик… Который свалился в воду у моего берега, замер на секунду от своего внезапного счастья… И в одно мгновенье стремительными зигзагами метнулся в камышовые заросли.
   А вот другой карапузик попался мне на самый крючок. Я взял его в руки и ради интереса приложил к ладони. Карасик был очень возмущён такой бесцеремонностью: сильно трепыхался и широко разевал свой крошечный ротик… Наверное, он ругался… Но я всё же измерил столь отчаянного «удальца», который оказался равен длине моего среднего пальца. Я обескураженно улыбнулся и осторожно снял эту рыбёшечку с крючка… А потом забросил в воду. Карасик сверкнул чешуёй… И был таков!
   А затем случилась самая настоящая катастрофа. Я решил увеличить глубину погружения, чтобы избавиться от этой чересчур уж шустрой стаи полунакормленных карасиков… Поднял поплавок и забросил удочку… А этот крючок зацепился под водой за что-то невидимое и никак не хотел расставаться со своей неподвижной «добычей». Я осторожно тянул удилищем и вверх, и в самые разные стороны… Но крючок оставался под водой. 
   Тогда я стал тянуть посильней, но результат оказался прежний. Конечно можно было раздеться и залезть в эту воду… Чтобы держа леску в руке добраться до крючка и попробовать его освободить… Но… Я побоялся это сделать. Ведь место здесь было неизвестное… Я не знал ни глубины, ни дна… Да и никого со мной не было... Если что-то случится… То и помощи ждать не от кого…
   Тогда я разозлился… И изо всех сил дёрнул леску!.. Что-то тоненько ТРенькнуло… И мой пробковый поплавок вылетел из воды как пуля… Но крючка не было… Свинцовое грузило ещё болталось на конце лески… А вот крючка там не наблюдалось…
   Я сел на берег и глубоко вздохнул… А потом раздосадованно и чуть огорчённо посмотрел по сторонам. Во мне сейчас не было никакой обиды на кого-то или что-то… Я сейчас уже не злился ни по какому поводу… Хотя несколько минут назад эта злость так и кипела во мне… Что случилось… То и произошло. Надо было принять этот факт как нечто вполне естесственное… Ну, и смириться с ним!.. Безо всяких там слёз или жалобных распусканий соплей. То есть уже не как маленький мальчик… Которого незаслуженно обидела жизнь.
   Но рыбацкая досада всёже оставалась… Если бы у меня сейчас были запасные крючки... То я нисколечко бы не расстраивался… А спокойно привязал бы новый крючок к леске и продолжил ловить рыбу. Всё очень просто и даже понятно.
   Но крючков у меня не было и моя сегодняшняя рыбалка закончилась. Следовало собрать свои снасти и пойти домой.
   Однако когда я взялся за свой кукан и приподнял его… То вся моя грусть-печаль улетучилась полностью и без остатка. Ведь мой сегодняшний улов оказался довольно тяжёлым… А если его пересчитать поштучно… То это будет очень даже интересно и просто хорошо.   
   Кое-как поднявшись по крутому склону и исцарапав вдобавок свои ноги… Я наконец-то выбрался на дорогу, где и занялся подсчётами. Мне не надо было снимать с кукана всех своих карасей, селёдок или маринок… Я просто пересчитал их по головам, отодвигая каждую рыбу от остальных. 
   Всего их получилось девятнадцать штук. Караси ещё были живы и бодренько так трепыхались. А вот прочие рыбы просто лежали… Лишь некоторые из них раскрывали рты… 
   Я смотал свою удочку и только теперь вспомнил про червей. Которых в банке оставалось почти половина. Тащить их обратно домой не имело смысла. Всё равно поумирают из-за жары. Бросить червей на дорогу или на обочину – было жалко… Кинуть их в воду… Мне не хотелось… Местные рыбы и так уже обожрались ими… Причём почти что бес пользы…
   Тогда я решил дойти до того места, где поймал свою самую первую рыбу. Чтобы бросить оставшихся червей в воду около самого берега. В этом случае ещё живые доберутся до земли… А уже погибшие черви подкормят мелких рыбёшек.
   Так я и сделал. Спустился вниз и вытряхнул всё из банки в воду у самой береговой кромки. Посмотрел из любопытства на нескольких зашевелившихся червей… И полез по склону на дорогу. Теперь моя рыбалка точно закончилась.
   Выбравшись на грунтовую дорогу, я сразу посмотрел на свои руки и плечи. Они были красные-красные… Когда я поднимался по крутому склону, лямки моей майки врезались в кожу и там появилась неприятная боль… Так что… Оглядев себя на дороге, я тутже понял, что успел сильно обгореть под жгучим солнцем и к вечеру это проявится ещё больше. То есть тогда моя кожа на шее, плечах и руках станет шелушиться и возможно отслаиваться целыми кусками.
   Мои колени и голени тоже были красными… Однако боли там практически не ощущалось. Ведь сегодня на мне были ещё новые трусы, которые доходили почти до колен. Которые купили мне в начале лета и сегодня их великоватость сыграла свою положительную роль. Хотя раньше мне было немного стыдновато перед друзьями за эти сатиновые паруса тёмносинего цвета…
   А вот лицо моё не обгорело нисколечко. Белая кепка с широким пластмассовым козырьком надёжно спасала меня от палящих лучей. Я снял её, посмотрел на украшавшее кепку слово «НАиЛЬЧИК» и хорошенько обтряхнул об колено этот свой головной убор… Пока мне приходилось пробираться меж камышей и колючих растений… На него могли попасть всякие насекомые, камышовый пух и конечно же колючки… А домой надо идти в чистом и опрятном виде…   
   Когда я покупал эту кепку в бустонском культтоварном магазине, впереди была пропечатана фабричной краской большая надпись «НАЛЬЧИК»… Это, говорят, такой город где-то на Кавказе… Но потом Джалиль втихаря от меня дорисовал галочку, которая словно бы протискивалась между буквами А и Л… После чего он добавил сверху букву И… Так обычно ученики дописывали пропущенные буквы… И у меня появилась кепка с надписью «НАиЛЬЧИК»… Я конечно немного повозмущался… Ведь Наилем звали сына нашей почтальонки… Но выбросить эту почти новую кепку или же отдать её самому Наилю, как мне иногда предлагал Джалиль… В общем, мне было жалко…         
   Однако же… Все эти моменты были простыми жизненными мелочами… И эта неправильная надпись на кепке… И мои великоватые тёмносиние «мешки»… И обгоревшая за день кожа, которая поджарится ещё больше, пока я дойду до дома… Мне сегодня удалось сделать очень многое… Осталось только добраться благополучно до Бустона и моего дворика… Где меня опять будет радостно встречать наш котёнок Васька.
   Так что… Выйдя на пустую асфальтовую дорогу, я аккуратно заправил свою белую майку в свои тёмносиние трусы… Что вместе с кепкой и составляло всю мою летнюю одежду… Взял в руки свои снасти и потопал домой по уже знакомой мне дороге.
   Окружающая действительность вроде бы оставалась прежней… Где-то еле слышно щебетали птички… Безжалостно палило солнце и над тёмным асфальтом дрожали невидимые воздушные струйки… под бескрайним голубым небом зеленели широкие хлопковые поля… Но теперь у меня в руке вместо банки с червями был кукан с пойманной рыбой. И его приятная тяжесть наполняла моё сердце радостным ощущением своей умелости и даже полезности.
   Несмотря на все эти сегодняшние неприятности… Мне всё же удалось добраться до настоящего закаша… Возможно это и есть та самая Утка!.. О которой говорил мне утром Джалиль… На которую пошли наши бустонские пацаны… В общем… Мне удалось прийти сюда и половить здесь рыбу по настоящему.
   А теперь я шёл домой… И мне сейчас вспоминались самые интересные моменты рыбной ловли… Поначалу наиболее приятными были те, когда я смог поймать первых селёдок или маринок… Ведь они хитрили и осторожничали, деликатно обкусывая бока моего первого, то есть самого жирного червяка… А потом и второго… И третьего… Пока на мой крючок не попалась первая рыба…
   Тут я не сдержался и приподнял кукан, чтобы опять посмотреть на эту селёдку-маринку. Однако полюбоваться ею не получилось - другие, нависавшие поверх неё рыбы, закрыли собой эту мою самую первую добычу. Тогда, медленно развернув кукан, я оглядел всех своих рыб… И мне стало ещё приятней на душе.
   Сейчас я приду домой и сразу же покажу бабуле свою добычу. Она конечно же не поверит мне… Что я смог один поймать столько рыбы… А потом может быть чуть-чуть поругает меня за то, что я не пришёл обедать… Ну, и в конце спросит: как ей приготовить эту рыбу… И я ей скажу… Чтобы она их пожарила… Но как-нибудь по другому… Чтобы размеры рыбы не уменьшались… Как это случилось с тем сомёнком.
   Только теперь я почувствовал, как сильно проголодался. Ведь утром мне пришлось торопиться и из-за этой спешки я не взял с собой никакой еды. Но ещё сильнее мне хотелось пить. Но воды пока что нигде не было и мне следовало потерпеть… Пока я не доберусь до Бустона. Там я смогу напиться в любом месте… Надо только вежливо поздороваться и просто попросить… Мы с Джалилем уже так делали… И нам всегда выносили чистой холодной воды.
   Когда я наконец-то дошёл до высокого железобетонного моста, то мне стали видны и Синие горы на горизонте, и широкие хлопковые поля, и кишлак «третья бригада», и блестящие ёмкости винзавода, и сам наш Бустон. Помимо этого я увидел и то, сколько же мне надо ещё пройти пешком по асфальтовой дороге. Получалось многовато… Километра три… Не меньше…
   Прикинув это расстояние, я невольно удивился тому, каким беспечным и увлекательным было моё утреннее путешествие… Ведь мне так сильно хотелось попасть на настоящую рыбалку!.. Которая действительно оказалась захватывающим делом… Я даже улыбнулся, вспомнив то, как страшно торопился с червями и потом со всех ног бежал по прохладным бустонским улочкам… И как осторожно и быстро шагал по этой жаркой асфальтовой дороге вперёд и вперёд… Только бы успеть за нашими мальчиками…
   Вспомнив о них, я уже в который раз внимательно огляделся по сторонам. Но как и тогда… Так и теперь… Этой небольшой толпы бустонских пацанов не было видно нигде. Наверное, они всё ещё сидят где-нибудь и ловят рыбу… Пока не настанет вечер.
   Если бы не этот внезапно оборвавшийся крючок… То я бы тоже… Всё ещё сидел бы и сидел на том закаше… Да и ловил бы себе эту рыбу… Пока не закончатся черви… Или не станет совсем темно... Ну, или пока не облопаются моей приманкой все эти хитрющие рыбы…
   Я тихонько вздохнул и пошёл дальше. Но сойдя с моста, не удержался и всё же взглянул на воду в канале. Она была мутной. И я зашагал по асфальтовой дороге. Пить такую коричнево-бурую воду мне не захотелось. После неё во рту остаётся неприятный привкус глины… Да и песок иногда хрустит на зубах. Эти ощущения были мне уже известны после купаний в арыке… Когда случайно нахлебаешься такой вот мутной воды…
   Конечно же… Пока я находился на том закаше, можно было поискать на берегу какой-нибудь родник. Хоть большой… Хоть самый маленький… Да и напиться из него вволю… Я столько раз слышал от мальчишек об этих родниках, которые почти всегда попадаются на берегах местных закашей… Вода в них обычно вкусная-превкусная… И лишь иногда она бывает чуть солоноватой. Если бы мне случайно попался на глаза такой вот родник… То это было бы просто здорово.
   А потом мне опять вспомнился так некстати оборвавшийся крючок... Как он незаметненько так подобрался под водой к чему-то прочному… И как этот стальной крючок крепко-накрепко зацепился за это что-то ужасно неподъёмное… Как я разозлился на себя и на свои страхи, а потом стал дёргать удочку… Из-за чего и оборвалась леска.
   В этой связи в мою голову пришла такая умная мысль… Что мне следовало с самого начала привязать к леске два крючка. Один такой же, какой и оостался в закаше… А другой – в два раза меньше… И этот второй крючок был бы мне сейчас очень даже кстати!.. Я бы по-прежнему сидел на берегу и ловил бы себе рыбу… Какая попадётся… Вернее, какая попалась бы на этот маленький крючок.
   И конечно же мне сразу вспомнилось такое возмутительное поведение шустрых карасиков!.. Которые чуть ли не дрались под водой… Вырывая друг у дружки моего бедненького червячка… И таская пробковый поплавок то туда, то сюда… То оставляя его ненадолго в покое… Тем самым причиняя мне такие мучительные страдания… Ну, и конечно же доставляя мне самые волнительные и сладостные переживания… Заканчивавшиеся затем очередным разочарованием и даже гневом!
   Однако сейчас… Мне было очень приятно вспоминать про такие моменты… Ведь все они являлись маленькими эпизодиками самого настоящего дела… Когда человеку выпадает реальная возможность потягаться с самой настоящей природой и окружающими обстоятельствами… Когда у него есть шанс проверить свои собственные силы и показать личное умение справляться с разными жизненными особенностями… Которые возникают внезапно и очень неожиданно… С которыми нужно бороться… И затем успешно справляться… Или же не справляться… Как с этими чересчур уж шустрыми карасятами… Или с тем, за что зацепился мой крючок.
   Тут мой беспечно-блуждающий взгляд невольно упал на очень далёкие горы… Их мы называли Синими, хотя на самом-то деле они серые и местами совсем чёрные… Так их называли потому что эти горы с большого расстояния действительно выглядели именно такими… Синеющими в далёкой-предалёкой дымке… Почти у самого горизонта…
   В конце апреля, когда во всём Советском Узбекистане на всех полях пробивается хлопчатник, когда повсюду вырастает трава и зеленеют деревья… Старшеклассники наших школ всегда выезжали на экскурсии в эти Синие горы. Ведь там расцветали большие алые тюльпаны и маленькие красные маки. И школьники с азартом лазили по горам, собирая среди скал и камней эти большие алые или аккуратненькие красные цветы. Тюльпанов всегда попадалось очень мало. Маков было больше… И потом, после возвращения в Бустон  наши старшеклассники шли вечером домой, гордо неся в руке маленький букетик красных маков…
   В этом году мама взяла в такую поездку на Синие горы меня и сестрёнку. Правда, нас далеко не отпускали от грузовых машин. Так что маков мы смогли собрать по нескольку штук… Зато потом я сам своими собственными глазами увидел то, как наш бортовой ГАЗ-53 сам по себе покатился вниз… Он поначалу просто стоял и стоял… А потом взял, да и тихо покатился под уклон… Ни в его кабине, ни в кузове никого из людей не было… И машина уже набрала большую скорость… Но шофёр так быстро побежал за своей машиной… Что смог догнать её и запрыгнуть на ходу на подножку…
   А я стоял и всё это видел!.. И как шофёр открыл свою дверцу, и как он на такой большой скорости забрался в кабину… После чего этот ГАЗ-53 стал притормаживать и потом всё же сбавил свою скорость… И с заведённым на ходу мотором просто съехал вниз… Там машина развернулась и опять поднялась на вершину нашего холма… Где застыли все мы…
   Здесь шофёр ловко развернулся и поставил свой старый ГАЗон на том же самом месте. То есть неподалёку от машины русской школы. Но он не вылезал из кабины до тех пор, пока под все колёса не подложили большие камни. А когда его ГАЗ-53 был дополнительно поставлен на ручной тормоз, а рукоятка коробки передач воткнута на первую скорость… Только после этого шофёр спустился на землю и, мешая от волнения узбекские слова с русскими, стал горячо рассказывать… Что он только недавно работает на этой машине… Что ручной тормоз у неё, говорят, всегда барахлил… Что он в армии тоже был водителем… Какой-то боевой машины…
   -Боевой машин пехота! –так говорил этот узбекский шофёр.
   А когда он потом стал закуривать папиросу Прима… То у него – взрослого мужчины… То руки у него всё ещё тряслись… Пожилая учительница всё спрашивала: из какого он колхоза и кто его родители, есть ли у него семья и сколько у него детей… А мне всё хотелось спросить: а что было бы, если б машина скатилась вниз?.. Но, хоть мне и было интересно узнать… Я всё же постеснялся спрашивать про такое. Ведь наш холм был достаточно высокким. А небольшие скалы и крупные камни усеивали не только склоны, но и подножие холма.
   Всё остальное в этих Синих горах мне не понравилось. Особенно с того момента, когда солнце поднялось на самую вышину. Тогда стало очень жарко и вода у нас совсем закончилась… А старшеклассники весело карабкались на настоящие горы… Их фигурки мелькали то там, то сям… То на этой горе, то на другой, то на третьей… Наиболее отчаянные даже поднялись на самую верхушку самой высокой горы и кричали оттуда всем, кто ещё оставался внизу…
   А мы по-прежнему находились на том холме около машин рядом с пожилой учительницей… Сидя рядом с которой мы и приехали сюда… МалифА-апА отдыхала в тенёчке и сразу же звала меня обратно, как только я хотел взобраться на эти торчащие из земли скалы... Они были чуть выше моего роста. А она боялась, что я упаду и поранюсь.
   -А почему мне нельзя пойти к маме? –обиженно спрашивал я.
   Как и любой воспитанный мальчик, я послушно возвращался обратно. Ведь старших надо беспрекословно уважать и обязательно их слушаться.
   -Вот когда она придёт… -мягко отвечала мне всегда добродушная учительница. –Тогда и пойдёшь с ней… А пока… Поиграй вот здесь… Рядом…
   Но играть здесь было неинтересно… Залезть в кузов не разрешал шофёр… Бросать камни вниз мне тоже запрещали... А когда моя мама возвратилась к машине со своими учениками… То тогда не нашлось никакой воды… И меня опять никуда не взяли.
   Машина со старшеклассниками русской школы уже давным-давно уехала… А МалифА-апА и моя мама никак не могли пересчитать учеников узбекских классов… Потом они все опять отправились гулять в горы… Причём, по самым разным… И они лазили по камням и скалам до самой темноты… Всё кричали и кричали… А мы всё ждали их и ждали… Без воды и без еды…
   Когда стало совсем темно… На небе даже появились звёзды… Все собрались у машины и при свете фар моя мама стала пересчитывать учеников. Голос у неё был почему-то охрипший и очень сердитый. МалифА-апА уже сидела в кабине и потихоньку принимала какие-то большие таблетки. Она ложила их под язык и потом негромким голосом говорила нам, что это просто мятные таблетки… Которые детям давать нельзя. Хотя я потом увидел, откуда она достаёт таблетки, и уже по этой круглой аллюминиевой упаковочке, так похожей на длинный цилиндрик с мыльными пузырями… То сразу же  понял, что это валидол. И вкус у него был такой прохладный и действительно мятный. 
   Мы приехали в Бустон уже ночью и две знакомые старшеклассницы отвели меня с сестрёнкой к нам домой. А пожилая учительница МалифА-апА и моя мама куда-то пошли. То ли домой к директору узбекской школы… То ли в какие-то другие дома… А утром к нам пришли те самые люди в белых… Халатах…
   Где-то впереди затарахтел трактор. Это и вывело меня из моих воспоминаний. Я уже приближался к «третьей бригаде». К тому всё ещё таинственному кишлаку.
   Я опять огляделся. Дорога всё ещё была пустая. День вроде бы заканчивался… Но машины и автобусы не появлялись… А солнце только начало клониться. Тутовые деревья стали отбрасывать тень. Время было часа четыре или пять. Для басмачей вроде бы рановато.
   Через этот таинственный и загадочный кишлак «Третья бригада» я прошёл безо всяких происшествий. Там уже были и взрослые люди, и подростки, и дети помладше… Прервав свои разговоры, отложив свои дела и перестав играть… Все они смотрели на меня с нескрываемым любопытством… Словно никогда здесь не видели семилетнего татарского мальчика, одиноко шагающего по асфальтовой дороге с удочкой в правой руке и со связкой рыбы в левой…
   А я всё шёл и шёл… Жители узбекского кишлака просто стояли и смотрели... Никто из них не сказал мне какого-нибудь плохого слова… И не сделал в мою сторону ни одного агрессивного движения… Дети не бросили в меня ни одного камешка… Даже две-три собаки… Лежавшие на кишлачной улице… И те не залаяли на меня.
   Всё это меня только порадовало. У меня даже не попытались отобрать рыбу. А когда я отошёл от этого кишлака на достаточное расстояние… То тогда я, оглянувшись назад, даже пожалел их и подумал о том, как всем этим людям трудновато здесь жить. Ведь в их «Третьей бригаде» не было ни школы, ни магазинов, ни хотя бы летнего кинотеатра… Не говоря уж про аптеку, библиотеку, и всё такое прочее… А из «благ цивилизации, тут имелись только электричество и возможно проводное радио… Даже телевизионные антенны я мог пересчитать по пальцам одной руки.
   А потомм мои мысли сами по себе перескочили на Бустон и его прохладные улицы. Солнце сейчас пекло не так сильно и я мог спокойно идти по гладкому асфальту. Он был такой тёплый и, просто чудо, такой податливо-приятный. Ничто не прилипало к моим настрадавшимся за день подошвам… Не говоря уж про острые камни и битое стекло, оставшееся справа на обочине.
   И с каждым моим шагом село Бустон становилось всё ближе и ближе. Оно буквально вырастало на глазах. Ещё минут десять-пятнадцать… Ну, или даже все двадцать такой ходьбы… И я окажусь под густыми кронами бустонских деревьев. Где меня уже не будет обжигать жаркое среднеазиатское солнце. И тогда я пойду домой ещё быстрее.
   Внезапно мне почему-то очень захотелось зайти к Джалилю. Его наверняка ещё нет дома. Но зато там я напьюсь воды… А его старший брат Джамиль сможет увидеть мой сегодняшний улов. И я тогда скажу ему, что рыбачил на том закаше, на который можно попасть по гардиянской дороге. И он тогда может быть скажет: Утка это или нет.
   Такая мысль мне очень понравилось. Ведь Джамиль потом увидит, сколько рыбы наловил его младший брат. И конечно же сравнит с моим уловом. Он даже может слегка приврать, чтобы подразнить Джалиля. Они ведь часто спорят, когда разговор заходит о рыбалке. Старший брат стал уже таким опытным рыбаком… Но и младший старается от него не отставать… Разве что самую малость.
   И тут мне вспомнился один больной мальчик. Который был чуть постарше меня и выше почти на голову. Он всегда сидел по вечерам у своих ворот. Именно за ними мне и следовало повернуть направо, чтобы по узкому проходу между глинобитными домами выйти на другую бустонскую улицу. Это был самый короткий путь домой.
   Если идти прямо к дому Джалиля, то мне всё равно придётся пройти мимо этого мальчика. А он всегда сидел такой сумрачный и смотрел на всех людей каким-то странным взглядом. Как будто он их всех в чём-то подозревал…  А если кто-то ему не нравился, то он поразительно метко в них плевался. Я сам этого никогда не видел. Но Джалиль мне рассказывал про этого мальчика… У него что-то было не в порядке внутри головы… Поэтому он так себя и вёл.
   Кто-то из наших пацанов ещё говорил… Что он слышал от взрослых… Которые разговаривали между собой… Что этот больной мальчик таким и родился... Что его мать, когда она была им беременна, продолжала собирать хлопок… А самолёты всё время опрыскивали поля этим ДУСТом… Что поэтому он таким больным и родился… Он даже не умел разговаривать по-нормальному… И поэтому в школу его не послали…
   Я опять оглянулся на уже далёкий кишлак под названием «Третья бригада». Когда осенью эти «кукурузники» проводят свою дефолиацию вот этих хлопковых полей, между которых я сейчас иду… И которые окружают «Третью бригаду» со всех сторон… ТО они наверняка не облетают этот кишлак… А проносятся над ним на небольшой высоте… 
   И меня сейчас заинтересовал один вопрос: перестают ли лётчики распылять свой ядохимикат, когда они пролетают над этим маленьким кишлаком?.. Где в это время проживают и старые люди, и маленькие дети, и женщины с младенцами… Где до сих пор нет водопровода и люди берут воду для питья из открытых хаузов… Где домашние коровы и овцы едят только ту траву, которая растёт неподалёку от кишлака «Третья бригада»… Потому что другой пищи для них здесь просто нету…
   Я подумал, что лётчики с «кукурузников» обязательно выключают свои приборы и эта дефолиация сразу же прекращается. Ведь здесь летают наши советские лётчики… А не американские военные… Которые безжалостно и беспощадно уничтожали въетнамские джунгли вместе с самими въетнамцами.
   Тут впереди и слева послышался какой-то шум и затем гудение автомашины. Это я поравнялся с задним забором нашего бустонского винзавода. Именно там, на его территории сейчас натужно гудел грузовой автомобиль. Наверное, какой-нибудь самосвал вываливал свой груз.
   А через пару минут из-за того самого поворота выехал всё тот же автобус ПАЗ с табличкой «Кизил-тепо - Гардиян». Людей в его маленьком салоне было очень много. Все они тоже возвращались к себе домой. Как и я.
   Вскоре я подошёл к тому самому перекрёстку, перед которым так долго размышлял сегодня утром. Моим выбором оказалась дорога вперёд. Которая привела меня туда, куда я и стремился попасть. И это был правильный выбор.
   Я быстро перебежал дорогу и наконец-то оказался в Бустоне. Теперь мне оставалось только пройти знакомыми улицами… И я буду у себя дома.
   Проходя то место, где утром стояли притихшие мальчики и их старший главарь… Где меня так бесцеремонно прогнали… Как говорится, с глаз долой… Сейчас здесь никого не было… А то бы я показал им всем свою сегодняшнюю добычу… Которую я поймал сам, без чьего-либо разрешения и вообще без какой-либо помощи со стороны.
   -Вот! –сказал бы я им всем. –Смотрите!
   Однако же… Никого здесь не было… И я опять подумал… Что все они сейчас находятся ещё ТАМ… То есть по-прежнему ловят свою рыбу…
   Но мне хватало и моего улова… А потому я спокойно шёл дальше.
   Когда я повернул на ту улицу, где живёт Джалиль, то там нечаянно встретился со школьным учителем физики. Он тащил на плече туго набитый травою мешок и сразу же меня узнал.
   -о-О-о, Зарипов! А ты откуда идёшь?
   -Салом алейкум! –сказал я по-узбекски, опять чего-то испугавшись.
   Только теперь я узнал Игоря Ураковича. Он был одет в простую одежду. И мешок травы наверняка предназначался для его коровы или другой домашней скотины. Как и у всех местных жителей.
   -Валейкум Ассалам! –ответил он на моё приветствие и опять повторил свой вопрос. –Так откуда ты идёшь?
   -С закаша. –сказал я всё тем же испуганным голосом. –Рыбу там ловил.
   Игорь Уракович улыбнулся и подбросил свой мешок, чтобы тот улёгся на его плече поудобней.
   -А ты один ходил? –спрашивал он уже на ходу. –На Утку что ли? Это же далековато будет!
   Мы уже шли рядом по этой улице…
   -Нет, я с мальчиками ходил. –ответил я и даже показал рукой вперёд. –С Джалилем и другими…
   Там, впереди действительно был дом Джалиля… А следующий за ним был дом самого Игоря Ураковича.
   -И ты сам поймал эту рыбу? –продолжал спрашивать учитель.
   -Сам! –сказал я, приподняв кукан с рыбой. –Девятнадцать штук!
   -Молодец! –вдруг похвалил меня Игорь Уракович. –Рыбалка – это дело хорошее…
   Так мы дошли до того узенького проулочка, где мне следовало повернуть направо. На углу у ворот сидел тот больной мальчик, который только посмотрел на нас.
   -Мне сюда… -сказал я учителю. –Домой надо.
   Идти дальше я почему-то постеснялся. Ведь это был Учитель!
   -Ну, иди домой. –весело проговорил Игорь Уракович и даже кивнул мне головой.
   -До свиданья! –сказал я.
   То есть попрощавшись с ним уже по русски.
   -До свиданья! –ответил учитель. –Маме привет передавай.
   -Хорошо! –сказал я, уже свернув в тот проулок.
   Я торопливо шёл по этому узкому проходу между домами и облегчённо вздыхал. Все мои страхи оказались напрасными. Больной мальчик вёл себя тихо. Никто не отобрал у меня мою рыбу. Да и Игорь Уракович меня нисколечко не отругал. Хотя бы за то, что я так далеко ходил рыбачить.
   Вообще-то он был очень хорошим дяденькой. Он работал в нашей русской школе учителем физики и, хотя он ещё ни разу не преподавал в нашем классе, мы его очень хорошо знали. На новогоднем утреннике Игорь Уракович был Дедом Морозом. И он действительно раздавал нам – первоклашкам маленькие подарочки.
   А в мае месяце перед самыми каникулами старшеклассники долго упрашивали и всё-таки уговорили своего учителя физики Игоря Ураковича, чтобы он после уроков включил свой маленький кинопроектор и показал им мультфильм про Фантомаса. Мы об этом конечно же ничего не знали. Но когда на первом этаже после последнего звонка в полутёмном коридоре перед кабинетом физики началось какое-то столпотворение, мы естесственно пошли туда и заглянули в раскрытую дверь.
   Там вот-вот должно было начаться чудо: Мальчики задёргивали на окнах чёрные шторы, Игорь Уракович колдовал над своим кинопроектором, а остальные старшеклассники и старшеклассницы сидели перед пустым белым экраном. Мы тоже захотели посмотреть кино и прошмыгнули в затемнённый кабинет. Кто-то из старшеклассников стал нас выпроваживать… Но Игорь Уракович сказал, чтобы мы остались. И нас перестали выгонять из класса.   
   Про этого Фантомаса я конечно же слышал. Но мультфильм показался мне не совсем понятным, хотя он был интересным. Больше всего меня поразило в нём то, как в бассейне сперва появился перископ, а потом из воды всплыла настоящая подводная лодка. Фонтомас забрался в рубку и подлодка ушла под воду. А когда прибежали полицейские и бассейн осушили, то там было пусто.
   Потом по дороге домой мы долго спорили о том, куда подевалась эта подводная лодка. Вариантов было два: просто растворилась в воде или же уменьшилась в размерах и уплыла по трубе в открытое море.
   -Это же Фантомас! –доказывал мне мой друг с кирпичного завода. -Он что хочет может сделать!
   -Не может такого быть! –отвечал я. -Чтобы подводная лодка всплыла в бассейне! А потом куда-то уплыла… Это сказка… Только для взрослых.
   Мне тогда казалось, что прав именно я. Ведь существуют же мультфильмы для взрослых.
   -Не сказка, а фантастика!
   Так мы шли и спорили… Убеждённо доказывая друг другу свою истинную правоту…
   Но то было тогда… А вот сейчас…
   Свернув на свою улицу имени Крупской, я сразу же увидел бабулю. Она стояла у поворота к нашему бараку и разговаривала с какой-то старушкой. Это было посерьёзней всякого там Фантомаса. Если бабуля сейчас держит в правой руке тонкий прутик или какой-нибудь хлыстик… То это было очень плохим знаком… Так она обычно приходила к большому арыку, чтобы прервать моё купание и прогнать меня побыстрее домой… Чтобы я поскорей занялся чтением каких-нибудь книжек…
   Но отступать было некуда… Разве что совершить крутой разворот назад, потом сделать огроменный крюк и проникнуть в дом через заднее окно, выходившее в больничный сад… И самым нахальным образом заявить… Мол, вот он и я!.. Уже давным-давно возвратившийся в отчий дом ради особенно так полюбившейся книги…
   И всё же… Я продолжал медленно идти вперёд… Не без очередного внутреннего страха, конечно же… Ведь раньше мне ещё ни одного разу не довелось пропустить обед… За этим бабуля следила очень строго… Тем более, что сегодня утром я даже не прихватил с собой горбушку хлеба, натёртую чесноком и посыпанную солью… Потому-то я и шёл сейчас… Причём не очень-то и быстро… Дожидаясь, когда эта старушка отправится дальше по своим делам… И искренне надеясь на великодушное прощение бабулей моей персоны добытчика девятнадцати прекрасных рыб разной масти…
   Но они всё стояли и стояли… И разговаривали… Разговаривали… Пока не подошёл я…
   -А-а… Это ты?!.. –привычно сказала мне бабуля.
   Она ненадолго прервала свою оживлённейшую беседу со старинной коллегой… То есть с больничной сестрой-акушеркой… С которой я конечно же поздоровался самым вежливым образом…
   -Ты не видел там баллоны не развозят? –спросила меня бабуля.
   И я мгновенно воспрял духом. Как оказалось, она поджидала ту спецмашину, которая развозит по домам красные газовые баллоны. Так что… Мне оставалось только ответить, что ничего такого похожего я не видел… И затем спокойно пропутешествовать в наш маленький дворик.
   А дальше всё происходило именно так, как я и задумывал… Бабуля охала и ахала, увидав всех моих разложенных на газете рыб… Потом бабуля стала меня допрашивать: с кем же я ходил на рыбалку и точно ли именно мне удалось поймать всех этих рыб?
   -Как их приготовить? –наконец-то прозвучал тот самый, то есть самый долгожданный вопрос.
   И я тутже объяснил, как же именно следует приготовить мою рыбу.
   -Пожарь её, пожалуйста, с чем-нибудь… Но не сильно… Чтобы рыба не уменьшалась!
   -Чтоб не ужаривалась?!.. –переспросила меня бабуля. –Тогда… Пожарю с помидорами и луком…
   -Ладно! –отвечал я, как будто уже сто раз кушал рыбу, приготовленную именно таким способом.
   После чего бабуля пошла в кладовку за репчатым луком, а я полез в огород за несколькими помидорами. Дело подходило к самому приятному моменту… Который требовал к себе максимально ответственного отношения… Так что помидоры были выбраны мной самые большие и самые мясистые.
   Потом я старательно и не торопясь чистил рыбу… Тщательно промывая в прохладной воде каждую селёдку-маринку или каждого карася по отдельности… Получая какое-то особенное и ни с чем не сравнимое удовольствие, когда под острым лезвием наточенного мной ножа легко и с таким приятным хрустящим звуком отделялась плотная блестящая чешуя… Такая золотистая… Карасёвая… Или серебристая…
   Всё прочее, конечно же, было не столь красивым и приятным… Особенно вспарывание и отделение потрохов… Но пойманную рыбу следовало чистить до конца и как полагается… Так что я старался делать своё дело очень добросовестно… И получал от этого большое удовлетворение.
   А котёнок Васька урчал неподалёку… Рядом с ним возвышалась целая горка рыбьих голов… Он тоже наслаждался жизнью.
   Когда мимо проходил соседский мальчик Радик, он конечно же увидел и меня, и всю мою рыбу… Я сказал ему, по какой дороге шёл и где рыбачил… И, как оказалось, этот закаш действительно был той самой Уткой… И назывался он так, потому что в его верховье есть небольшое болото, всё заросшее густым камышом… Там-то и обитают эти самые птицы утки…
   -А вот это селёдка или маринка? –не удержавшись спросил я.
   Взяв в руки одну рыбину и подойдя к забору из проволочной сетки, я показал Радику свою спорную добычу. Ведь мой сосед был старше меня года на четыре и потому уже давно разбирался в таких вопросах.
   -Это маринка! –сказал мне Радик. -Селёдка потоньше и подлинней… И она вся такая серебристая… А у этой… Сам же видишь…   
   У моей рыбы маринки действительно было всё по-другому… И корпус потолще… И плавники покрасивее…
   -Понятно… -сказал я. –Эта как радуга… А селёдка… Вся такая серебристая…
   -Ну, да. –подтвердил Радик. –Она вся одного цвета.
   Так окончательно рассеялись все мои сомнения по поводу этих замечательных рыб. Мой сосед пошёл было к себе домой… Но затем он возвратился…
   -Только смотри, Альберт! –предупреждающим тоном заговорил Радик. –Там внутри брюха есть чёрная плёнка… Надо её всю счистить…
   -Знаю-знаю… -сказал я. –Мне уже говорили…. Что ею можно отравиться.
   Минут через пять вся рыба была окончательно почищена и дважды промыта. Наступал момент её торжественного вручения бабуле.
   -Вот! –сказал я, входя в нашу кладовку.
   На разделочной доске аккуратной горкой была уложена вся моя сегодняшняя добыча. Однако бабулю сейчас волновало совершенно другое.
   -Молодец! –сказала она мимоходом и взяла спички. –Пойди, открой газ. А я прямо сейчас буду жарить. Пока машина не приехала. Там в баллоне ещё осталось немного газа.
   Я выскочил из нашей кладовки, где находилась газовая плита, и открыл стоявший снаружи высокий металлический ящик с большими красными баллонами. К одному из них был присоединён чёрный резиновый шланг. И я осторожно открыл вентиль на этом баллоне.
   -Идёт? –привычно закричал я. –Всё открыто.
   -Идёт. –отвечала мне моя бабуля.
   Это означало, что газ благополучно дошёл до конфорки и даже загорелся от очередной зажжённой бабулей спички. Так оно и ббыло… На плите трепыхалось голубоватое пламя, над которым уже красовалась большая наша сковородка. Она ещё была пуста.
   -А теперь иди на улицу и смотри… Когда приедет машина с газом.
   Я кивнул бабуле и помчался на нашу улицу имени Крупской. Когда-то мы готовили еду на керогазе, но я тогда был ещё маленьким и совсем не помнил этого керогаза. А теперь специальная автомашина развозила по Бустону большие красные баллоны. В них содержался природный газ и поэтому на машине было написано КРАСНЫМИ БУКВАМИ: «ОГНЕОПАСНО».
   Хоть всё это и выглядело страшновато… Но зато было интересно. Ведь эти огнеопасные баллоны были уложены в два ряда. Их головки с вентилями были видны сбоку и вытаскивались они тоже вбок. Водитель сам разносил их, потом он подключал шланг и забирал пустые баллоны. Надо было только не пропустить тот момент, когда эта машина появлялась на нашей улице или на соседней…   
   И я терпеливо стоял… Как маленький солдат на настоящем боевом посту. Никуда не уходя… И почти не отвлекаясь по самым разным мелочам. Ну, разве что поболтав чуть-чуть с проходившими пацанами… И немного порассказав соседским мальчикам Арифу и Ильхому о своей сегодняшней рыбалке.
   Время шло и шло… Газовая спецмашина всё ещё не появлялась… Все мальчики давно побежали играть в бустонском саду… Тогда как по нашей улице стал разноситься очень вкусный запах… Но я всё стоял и стоял… А вдруг этот спецавтомобиль промелькнёт в дальнем конце улицы Крупской?!.. И его усатый водитель не узнает о том, что у нас заканчивается газ.
   Потом на мой боевой пост пришла бабуля и заменила меня.
   -Иди покушай! –приказала она. –А то целый день голодный ходишь.
   Я попытался было посопротивляться… Чтобы дождаться появления всех, то есть и папы, и мамы… Но повторное бабулино приказание и мой разыгравшийся аппетит – они заставили меня помчаться домой со всех ног.
   -Руки помой! –послышалось сзади.
   Я кивнул головой и, забежав в наш дворик, тутже бросился к крану. Налил в него полкружки воды и стал энергично качать длинной рукоятью… Пока из изогнутого носика не полилась прохладная вода. Это была наша артезианская скважина и мы таким вот немудрёным способом качали воду из-под земли…
   А из нашего дома нёсся всё тот же вкуснейший запах. Который уже сводил мой живот какой-то сладостной и мучительной судорогой… И поэтому я помыл с мылом только руки… Ноги можно было просто ополоснуть… До того мне хотелось кушать.
   И когда я наконец-то появился в нашей столовой… То есть на деревянной тераске… То там на круглом нашем столе стояла большая сковородка… В которой возвышалась целая гора великолепной жареной рыбы!.. Украшенная золотисто-жёлтыми колечками лука и тёмнокрасными дольками помидоров… Столь аппетитно пахнувшая… Всеми мыслимыми и немыслимыми ароматами свежеприготовленных кушаний…
   Как бы то ни было… Но я недолго любовался на эту сковородку с рыбной красотой… Моя рука взяла карася, который был на самой вершине… И я стал его есть… Тщательно пережёвывая хрустящее снаружи рыбное мясо… Такое сочное и обалденно вкусное внутри… Буквально таявшее во рту… И аккуратно извлекая тонкие косточки… Заедая только что проглоченное мясо кусочком свежего хлеба, перед этим несколько раз погружённого в помидорно-луковый соус…    
   Так я съел первого карася. Всё ещё стоя у стола… И фактически млея от охватившего меня восторга… которого я до сих пор никогда ещё не испытывал… Таким изумительно вкусным показался мне этот карась… Пойманный сегодня своими собственными руками… Принесённый с далёкого закаша домой… Мной же почищенный… И так классно приготовленный моей любимой бабулей!
   Следующей была рыба маринка… Я взял её из ближайшей части сковородки… Ведь вот-вот должны подойти папа, мама, бабуля и сестрёнка… Поэтому я мысленно поделил нашу большую сковородку на пять одинаковых частей… И теперь я лакомился рыбой, взятой из своей доли… Что нисколечко не уменьшало ни её вкуса, ни аромата, ни всего прочего…
   Тут снаружи послышались голоса и какой-то шум. Я посмотрел в окно, однако никого там не увидел. А пару секунд спустя раздался скрежет открываемой металлической двери… Который ни с чем нельзя спутать… И я сразу догадался, что это водитель принёс первый газовый баллон и теперь открывает наш металлический шкаф…
   Раньше я всегда выскакивал наружу… Чтобы посмотреть на действия этого усатого водителя и его загадочный спецавтомобиль… Но то было раньше… А сейчас я только-только начал есть свою первую в жизни рыбу маринку… Такую потрясающе вкусную… И столь аппетитно пахнущую… Да ещё и с кусочком хлеба с поджаренным луком… Таким чудесно-расчудесным…
   В общем… Теперь мне было совсем не до газовых баллонов!.. И моя заветная мечта… Когда водитель уйдёт… Потихоньку достать пустой красный баллон из шкафа, а потом самому дотащить или докатить его до этого спецавтомобиля… Всё это сейчас выглядело обычной детской глупостью!.. Не больше и не меньше…
   Пока я думал обо всём этом… И пока не думал вообще ни о чём… Такая это была вкусняцкая рыба… первая моя маринка благополучно «исчезла!» И моя рука потянулась опять к карасю… ведь у того… Самого первого… Оказался такой потрясающий вкус… И не менее соблазнительный аромат… Что мне так и не удалось ощутить их полностью!.. То есть во всём их ароматно-вкусовом великолепии…       
   А потому этот недостаток следовало устранить самым наисрочнейшим образом… И я с наслаждением вонзил свои зубы в эту аппетитно хрустнувшую мякоть… которая оказалась ещё вкусней… Чем я мог этого ожидать.
   -Как получилась рыба? –спросила бабуля, входя в нашу столовую-тераску.
   Вместо ответа… Ведь не мог же я говорить с полностью набитым ртом!.. Вместо ответа я показал бабуле сперва один большой палец… А потом и второй… Поднятые вверх они означали только одно… Что рыба у неё получилась изумительно вкусной! Что вполне соответствовало истине…
   -Получилось законно! –сказал я через минуту.
   Вообще-то так обычно говорил мой папа… Когда хотел дать самую высокую оценку… И вот теперь это словечко как-то само по себе выскочило у меня…
   -Хорошо… -произнесла бабуля и направилась к двери.
   Я страшно удивился… Как можно было так спокойно уходить отсюда?!.. Где так потрясающе пахло жареной рыбой!.. И красовалось такое чудо из чудес!..
   -Бабуль, попробуй! –воскликнул я вдогонку.
   Но она лишь махнула рукой… Дескать, потом поем… Вместе со всеми…
   -когда остынет, не так вкусно будет! –продолжал я.
   Однако бабуля ответила мне, что она подождёт остальных…
   Тогда и я решил… Что вот сейчас доем этого наивкуснейшего карася… Второго по счёту… И потом тоже буду ждать… Когда придут остальные мои домочадцы… А чуть погодя…
   Но чуть погодя я доел уже вторую рыбу маринку… Затем с тихим треском умял третьего карася… Не менее вкусного… А потом слопал следующую маринку… И ещё одного «карасика»… Самого маленького на моей части сковородки… Которая и так уже выглядела наполовину опустошённой…
   Затем меня соблазнило то, что оказывается хлеб можно просто макать в эту помидорно-луково-рыбную подливку… И тоже есть!.. Причём вкуснота будет ничуть не хуже… Чем это было раньше…   
   И тогда… Исключительно ради пищевого эксперимента… Мне «пришлось» сравнивать свои нынешние и предыдущие вкусовые ощущения… Для чего я был «просто вынужден» медленно разделать и так же неспешно скушать очередного карася… А потом… Ну, чтобы вспомнить эти полузабытые чувства… В общем… Мне «потребовалось» навернуть и эту рыбу маринку… Уже не помню, какую по счёту…
   Пока я небезуспешно экспериментировал и боролся со всякими соблазнами… Пока все эти аппетитные искушения одерживали свои маленькие победы… Моя часть сковородки благополучно опустела… Причём, все мои попытки собрать хлебом подливку по краям треугольного сектора… Все они в конце-то концов… Оказались вполне… «Безуспешными».
   И в этот самый момент появилась мама.
   -Что это ты делаешь? –спросила она.
   -Рыбу жареную кушаю! –отвечал я.
   От её по-учительски внимательного и испытующего взгляда у меня внутри всё похолодело. Однако я старался говорить как можно спокойней и даже как-то обыденно… Словно здесь не было абсолютно никакого подвоха.
   -А откуда столько рыбы?
   -Я сам поймал!
   -И где же ты её ловил?
   -На Утке?
   -Как ты туда попал?
   -Пешком дошёл… Туда и обратно…
   -А с кем ты ходил?
   Это был самый опасный вопрос.
   -С ребятами. –ответил я, продолжая изображать большой аппетит.
   Сейчас моя хлебная корочка перешла границу и вторглась на соседнюю территорию… Подливки там было намного больше… Да и один карась нависал… Очень уж…
   -С какими ребятами?
   Это был уже второй опасный вопрос…
   -С какими? –переспросил я и всё же взялся за этого подозрительно нависавшего карася.
   Я внятно назвал Джалиля… Которого моя мама хорошо знала… И никогда про него ничего такого не говорила… А потом мой рот оказался полон и я неразборчиво произнёс несколько имён… Вернее, я честно попробовал назвать тех пацанов с той самой улицы у винзавода.
   Моя мама меня конечно же не поняла… Но зато сразу успокоилась… Ведь я вёл себя как послушный и воспитанный мальчик.
   -Это хорошо… -сказала она. -Никуда не ходи один. Одному страшно.
   И я конечно же согласился… Ведь одному порой бывает так страшно… А вот потом… Ещё интересней.
   А когда я рассказал маме про Игоря Ураковича… То мама побелела лицом и как-то странно замолчала… И только потом… Когда она была на тераске с папой… Который ел жареную рыбу и очень её нахваливал… Мама стала негромко возмущаться по поводу одного не совсем толкового учителя… который ещё и осмеливается передавать ей свои приветы…
   Я тогда так ничего и не понял… Ведь главным для меня в тот вечер было то, что пойманную мной рыбу поели все… И она очень им понравилась… Причём, получилось так… Что рыбы оказалось много… И мне дали поесть её опять!.. От чего конечно же было невозможно отказаться…
   И лишь много-много лет спустя я всё-таки узнал… Что тогда в Синих горах моя мама и её ученики разыскивали нескольких «басмачат»… Которые по-соседски напросились к старшему русской группы Игорю Ураковичу… Да и уехали в автомашине со старшеклассниками русской школы… Никого не предупредив… Ни Малифу-апУ, которая была старшей в узбекской группе… Ни свою учительницу, то есть мою маму… Ни даже своих узбекских одноклассников… 
   Так что… Когда МалифА-апА и моя мама обнаружили вечером отсутствие сразу нескольких учеников… Когда они организовали их поиски в надвигающихся горных сумерках… Когда они крича до хрипоты бродили по скалистым склонам и ущельям… Когда МалифА-апА и моя мама ехали в Бустон с оставшимися и присмиревшими учениками… Когда они разговаривали с поднятой с постели директриссой своей школы… И особенно когда МалифА-апА и моя мама стучали ночью в высокие узбекские ворота… Чтобы сообщить родителям, как они думали, самую страшную весть…
   То всё это обернулось ещё большим нервным потрясением… Которое сперва спровоцировало ночную бессонницу… А рано утром привело к вызову врачей из соседней больницы… Которые и поставили моей ещё молодой маме диагноз «инсульт». После чего началась болезнь гипертония… Затем проблемы с сердцем и другие сопутствующие недуги…
   Но всего этого я тогда не знал… Поскольку всё ЭТО от меня скрывали… Ведь у детей должно быть настоящее детство… Со своими, то есть детскими радостями и такими же по-детски трагическими огорчениями… Навроде столь некстати оборвавшегося крючка.
   Такова уж жизнь… Настоящая жизнь.
31 октября 2015года.