А началось всё в марте

12 марта. Ночь. 2010г.
Знаете, иногда в голове возникает фраза. Она звучит и звучит в голове, и ты думаешь, что когда-нибудь обязательно её применишь где-то, в каком-нибудь разговоре или при важной встрече, которую долго ждал. И она звучит и звучит в голове, как надоедливая песня…Ты либо постоянно её прокручиваешь, повторяя и повторяя, словно молишься, либо в миг забываешь. И ведь все мы знаем, что в итоге эту фразу никуда не применим: не напишем книгу, в которой будут вспоминать твои слова веками, не скажем её человеку, которому хотели сказать и никак она в жизни нам не поможет. Возможно, мы даже считаем её крайне умной, мол, Я – умный, сам придумал и сам осознал. И чем мне это поможет?
Я стояла на краю…. Как мне казалось. Я и сейчас, по собственному мнению, там. Косвенно. На самом деле, конечно, я дома, лежу и прокручиваю в голове какую-то фразу. Мозг кипит, кишит, я всегда думаю. И кажется мне, что я лечу в пропасть, длинной в бесконечность. Вокруг ветер и бесконечность. Бесконечность. Бесконечность. Я – лишь безымянный герой какой-то повести. Из миллиардов людей я – маленькая частица, для большей части – никому не нужная. Для меньшой – часть жизни. Неотъемлемая. Как с этим жить? Мириться с тем, что кому – то на земле ты беспрестанно нужен, а кто - то даже не догадывается о твоём существовании. Я до сих пор на краю, не думайте, что я сошла. К сведению, все мои мысли – край, как я думаю. А думаю я всегда и о чём угодно.
13 марта. Утро. 2010г.
  День выдался слякотным. Весна нагло наступает на пятки зиме своим ярким греющим солнцем. Оно заставляет всё таять, напрягая людей тяжёлыми путями через море луж, ежедневный путь банального жителя, банального серого города: встать утром, выпить чай или кофе (тут уж что по вкусу) и отправиться по своим банальным серым делам. Я из тех людей, которым уж очень это не нравится. Я из тех людей, которые не хотят банально жить, каждый день проходя эти серые, грустные пути, то по слякотной дороге, то по ослепляющему снегу, то по влажной земле, то по раскалённому асфальту. Каждый день ходить по одной и той же дороге, мне наскучило, хоть и возраст мой говорит о том, что я не так много и прошла по этим путям, и не так много снега видела, и не так много луж переступала. Ну и что с того? Мало ли сколько человек прожил, главное – его мировоззрение. Ничто так не делает из человека индивида, как его взгляды на жизнь. Так вот, день был слякотным. Я пыталась гулять – выходило как – то не очень. Чёрные, старые и без того дырявые ботинки, которые были изношены до отвратительности так намочили мои ноги, что мне казалось, что я иду прямиком по воде и босая. Зато на улице не было сильного ветра, холода и льда. Светило солнце – и это радовало меня больше всего. Я шла по улице, расписывая предстоящий день. Я понимала, что сейчас я дойду до остановки, развернусь и пойду обратно в сторону дома, возможно, обойдя некую местность, чтобы хоть чуточку сменить маршрут. Я понимала, что я приду и так же ни черта не буду делать. То есть вкину взор на компьютер или в книгу, чуть позже отвлекусь на перекус, а потом вернусь  к компьютеру или книге. А вечером начну пересматривать фото  - люблю пересматривать фото. Особенно с каникул в Питере. Там лучшая память. Ты всего лишь щёлкаешь по клавише, не опуская взор с монитора, а в воздухе уже отпечатывается запах той самой атмосферы с фотографии.
  Но, хоть этот день был и таким же как и все, кое что его всё же отличало от других. Я шла по делам, они не были столь важны, но всё же имели свою ценность. Я шла за бутылкой мартини. Состояние было обескураживающее. Я была не накрашена, одета была в то, что лежало под рукой, на пустые глаза накатывались маленькие солёные капельки, и я еле-еле двигала ногами по размокшему снегу. С чего всё началось? С того, что вдруг, выкурив утреннюю сигарету мне приспичило заглянуть в почтовый ящик, не знаю каким образом, но какая-то могучая сила заставила меня поднять себя и доплести до ящика. Замок на ящике сломан, мне было лень совать туда руку, чтобы откупорить замок и я просто начала подглядывать сквозь маленькую щёлку. Первым делом меня насторожило то, что там лежал конверт, в груди что – то юркнуло и промелькнула мысль «Кто может мне писать?». Я живо убрала своё лицо от щёлки и скорее потянула туда свою руку, вздёрнув замок, я достала конверт, который не был подписан снаружи. Не сходя с места я начала разрывать его, всё моё тело трепетало от интереса, руки непослушно затряслись. Я достала чистый лист, на нём лишь было написано моё имя. Скудно. Не интересно. Открыла белый лист увидела пару строчек, прочитав их, слёзы из моих глаз ринулись ручьём. Я чувствовала, как мои ноги начинают трястись и, я рухнула по середине лестничной клетки, сжимая в руках лист. Там говорилось о том, что моя бабушка скончалась. Там писалось о том, что мне нужно ехать в место, где я провела всё своё детство, и откуда сбежала, будучи подростком.
            Короткое предисловие. Я – самый ненужный человек на этом свете. У меня нет близких людей. У меня нет никого, кроме огромной собаки – сенбернара Гантера и отца, живущего в соседнем городе. Я – самая одинокая и бесполезная женщина на этом свете. Моя мать была женщиной голубых кровей, правда так считала только она сама. Я – самый младший ребёнок в семье, в которой бзики на имена. Мать давала необычные имена своим детям: Клара, Роберт и Агнет. Она души не чаяла в Кларе и Роберте, ведь их отцы были «порядочными» мужчинами, и её дети самые натуральные аристократы, считала она: «Клара – точно должна быть топ – моделью или великой актрисой. С её – то внешностью!» - восклицала мать. – «Но ум моего Роберта просто неподражаем, мало того, что он безнадёжно красив, так он ещё безгранично умён!». И она всегда любила припоминать наших отцов. «Я так любила, так любила отца Клары! Он был очень красивым…!» - скуривая последние лёгкие говорила она. – «Отец Роберта был учёным! Он изобретает вечный двигатель!». Но когда речь заходила обо мне, то всё вокруг затихало. Мать делала несколько глотков вина, махала рукой и говорила «А эта…Вся в своего долбаного отца!». Конечно, мой отец не был долбаным, наоборот, он очень даже хороший, наверное, именно поэтому он и сбежал от неё. В моей жизни был лишь один человек, который любил меня и считал, что я его семья – моя бабушка, у которой я пыталась проводить всё своё время, пока мать не оттаскивала меня оттуда за уши. В шестнадцать лет это сбежала и я, не выдержав нрава своей матери. Прошло уже лет семь, и с тех пор, я не связывалась с семьёй. Лишь они пытались связаться со мной, когда их дела пошли плохи. Мне стыдно перед бабушкой, от которой, получается, я тоже сбежала. Я бросила её на растерзание собственной дочери, интересно, как они жили все эти годы….Мне звонила Клара и плакала в трубку, что матери осталось немного и что им бы денег на операцию. Роберт никогда мне не звонил, он меня ненавидит. На каждый звонок Клары я отвечала тонным вздохом, и говоря, что у меня нет лишних денег я клала трубку. Вы, наверное, удивитесь моему скотскому отношению к родной матери, но она спивалась. Не вижу смысла тянуть руку тонущему, который сам не так давно пытался затопить тебя. Самое страшное сейчас было туда возвращаться. Этот дом находиться в кольце огня, я не могу туда пройти – это табу для меня. В письме сказано, что бабушка оформила завещание на меня. То есть, всё что имела моя семья сейчас принадлежит меня. Но это не просто письмо с приятным сообщением. Брат, сестра и мать подали на меня иск. Нужно ехать и разбираться.
                Одумавшись, я наконец встала с холодной плитки в подъезде и поплелась до дома, ну а потом, конечно же, за бутылкой. Придя домой, громко включив  AC/DC, я распивала мартини и носилась по маленькой квартирке в трусах, собирая вещи. Гантера я решила взять с собой. В голове стоял вопрос «На чём ехать?» Я думала между автобусом и поездом, но мне пришла в голову мысль взять на прокат машину, какую-нибудь иномарку, чтобы ехать было комфортно.  Так будет гораздо удобнее, если я со мной едет Гантер, ведь он весит больше, чем я сама раза в два. Я собирала вещи и с каждой новой кофточкой, влетающей в мой чемодан я становилась пьянее и пьянее. В итоге, поплакав, выпив, несколько раз прочитав письмо и, подержав в руках протёртую черно-белую фотографию с бабулей, я, находясь в интригующем состоянии, заказала билет на поезд, который завтра должен был привезти меня в деревню городского типа. «Завтра будет великий день, Гантер!» крикнула и, подняв кулак к верху и рухнула в постель, поставив фужер с Мартини на пол, рядом с постелью.

14 марта. Утро. 2010г.
Утро началось с поезда, а точнее со слов проводницы о том, что через 15 минут я должна быть готова сойти. Я раскрыла глаза, протёрла их осмотрелась вокруг. Поезд был старый, сиденья были потёртые, окна грязные. Так ещё и из-за погоды было жутко холодно и воздух был настолько влажный, что мне казалось, что живу я на дне океана, а не по середине суши. Пассажиры поезда бросали на меня странные взгляды, возможно, я выглядела как-то подозрительно. Но, наверное, пора бы привыкнуть, что молодые одеваются во всё чёрное. Хотя, есть вероятность, что я не умею ходить на каблуках, поэтому они с удивлением рассматривали меня. Якобы, зачем я вообще их ношу.
Я вышла с поезда и поплелась по знакомым дорогам по маленькому вокзалу. Пытаясь отыскать такси, я прикуривала сигарету, стоя по середине дороги.
- Агнет! Агнет! – я услышала громкий мужской голос, - Агнет, привет! – он махал рукой и бежал до меня. Вдруг рядом очутился высокий, худой, лохматый парень, в болоньевой  расстёгнутой куртке. Он держал в руках какой – то пакет.
- Привет…  - я протянула. С небольшим отупением смотря на него. У парня была родинка на носу, да такая яркая, что ни на что больше смотреть было невозможно. Поэтому цвет его глаз, разрез губ, ничего не я не заметила. – чем могу помочь? – спросила я, выдыхая дым.
- Агнет, ты что, что это же я – штурмовик. Мы с тобой за одной партой сидели, ты мне ещё кличку дала «Штурмовик» так меня уже лет десять так вся деревня называет. – ему в мгновенье сделалось не удобно, от того, что я не помню его. Но в памяти моей уже явился новый отпечаток, как этот самый штурмовик в десятом классе мне цветы полевые в почтовый ящик запихивал, а сам потом отмахивался, что не о это был.
- Да, извини, сразу не признала. – без эмоционально ответила я. Я всегда отвечаю без эмоционально. – Слушай, у тебя есть машина?
- Да, конечно. – встрепенулся он. – довезу куда угодно.
Мы пошли по щебенистой дороге. Он забрал мой чемодан, а шла по щебёнке, впиваясь каблуками в камни и вцепившись руками в маленькую сумочку.
- А я о тебе вспоминал, Агнет, когда мать твоя к нам в магазин заходила. – у семьи Штурмовика свои продуктовые магазины по деревне. – Она частым гостем у нас бывает, даже иногда говорит о тебе.
- Мне даже интересно, что мать моя может про меня говорить… - я задумалась. – Быть может о том, какая у ней ужасная дочь? Ни лицом не вышла, не характером.
- Зачем ты так, Агнет? Мэри вспоминала тебя всегда просто так. Между строк она говорила, что её дочь Агнет когда-нибудь обязательно приедет.
- Не верю. – я открыла дверь машины и села на переднее сидение его дряхлого, ржавого волцвагена. 
Первым делом мы не поехали в мой, дом. Я попросила Штурмовика провести меня через всю деревню помедленней и показать мне, где находится могила бабушки. Он проводил меня по длинному кладбищу и встал рядом. Я попросила его уйти и оставить меня одну. Он кивнул и я услышала шаги его отдаления. Я не двигаясь смотрела на фото бабушки, и не осмелилась просить прощения. Сегодня был сильный ветер, он выл и выл, и временами казалось мне, что ноет совсем не ветер….Я села на корточки. Пальто было расстёгнуто и касалось земли, а каблуки врезались в землю. «Прости, что я сбежала» - прошептала я. Я опустила голову вниз, подняла, провела рукой по фото. «Я не могла тут оставаться. Прости» - я щеке скатилась слеза и я осмотрелась, нет ли никого в округе, кто мог бы видеть это. «Я ношу, ношу твой подарок» - я достала кулон из под майки и протянула к фотографии на столько, на сколько это было возможно. Снова оглядевшись, я поднялась, посмотрела на фото и пошла к машине.
Ехать в дом мне абсолютно не хотелось, но и бродить по деревне тоже. Представьте себе моё детство, если родители за мной не следили.  А теперь представьте, сколько в деревне людей, с которыми я не хочу видеться: Первая любовь, первый секс, подруга – предательница, первая травка и так далее. Ведь все, наверное, так и живут тут. Думая не думая, но мне пришлось ехать в дом к «семье».
Я стояла напротив дома. Калитка была раздолбана и зайти за неё не составляло труда. Но, держа чемодан за ручку и осматривая старый дом, который был когда-то самым красивым на это улице, я пыталась набрать сил туда зайти. Я переступила за калитку и побрела дальше. Начала подниматься по деревянным ступенькам, они с ужасом скрипели, я пыталась понять, точно ли это ступеньки, или всё – таки моё сердце сжимается в морскую раковину. Шаг за шагом. Я стучу в дверь. Тишина. Снова стучу. Снова тихо. «Эй, есть тут кто?». Дверь открылась и передо мной предстало незнакомое лицо. Мужчина был с небольшой бородой, тёмными волосами. Он стоял в расстёгнутой рубашке и не целиком доставал своё лицо из двери.
- Чем могу помочь? – сонно спросил он, так и не открыв дверь полностью.
- Клара, Роберт или Мэри тут? – неуверенно спросила я.
- Да, здесь. Но они спят, что вам нужно?
- Меня зовут Агнет…- начала я, он округлил глаза и выскочил из двери. – я приехала по поводу наследства.
- Ох, так вы Анет! Я Фил. Филипп, но все зовут меня Фил. – заходите, и простите, что держу вас на пороге. Он открыл дверь, затащил мой чемодан и повёл меня на кухню.
Обрадоваться виду дома было невозможно, состояние его было просто ужасным, хоть сам дом был очень большой. В главной комнате всё покрытие  с пола было снято и он состоял из брёвен, покрашенных в зелёный цвет. Обои давно слезли, и углы их, грустно висевшие на стенах, уже давно пожелтели. Мебели почти не было, стоял старый диван и валялся матрас. Маленький телевизор стоял  на какой-то странной столешнице годов пятидесятых, а в самом углу комнаты стоял потрёпанный торшер.
- Не разувайся! – крикнул он с кухни, чем – то шебурша.
- Не собиралась, - пробормотала я, медленно идя и осматривая помещение. – Как вы тут живёте вообще?
- Дом стоит – и это радует. – он принёс чашку с чаем. – Вот ваш чай.
Я осматривала содержимое чашки и его это, видимо, насторожило. 
- Не бойтесь пить это. Я обожаю чаи, поэтому я в них разбираюсь, и точно вас не отравлю. – я сделала глоток и была удивлена изумительным вкусом чая, будто я выпила очень горячую карамель.
- И правда вкусно. – сказала я, он присел, я осталась стоять. – Так может вы расскажите мне, что вы тут делаете?
- Я тут живу.  – он удивился вопросу .
- Я в том смысле, что кем вы приходитесь «нашей семье»  - выделила я выражение пальцами, показав кавычки.
- Я муж Клары.
- Законный?
- Гражданский.
  «Жаль» - подумала я. И как он клюнул на такую стерву как она?
- А где же ваша жена, Фил, гражданская? – я отпила чай.
- Они все спят. Всю ночь они не спали, и сейчас самое время.
- М-да. Ничего не меняется.
- Где я могу остановится? – я ходила по гостиной осматривая её.
- Это лучше спросить у Клары или у Мэри. – а пока, пожалуй, можем прогуляться по саду.  – пойдёмте?
 Я согласилась и мы вышли в сад. Конечно, на сад он не
был похож. Я скривила лицо и он снова заметил моё недовольство, на что мигом отреагировал:
- Не спешите делать поспешных выводов! – он ускорил шаг в неизвестном мне направлении. – у меня есть свой уголок!
Вдруг окно на втором этаже с треском открывается и я поднимаю голову наверх, но не могу ничего увидеть, так как яркое солнце слепило мне глаза. «Фил, с кем ты там бродишь?! Пусть все гости выметаются, мы никого не ждём!». Я кинула взгляд на Фила и он только развёл руками, подняв плечи. «Пойдём» - сказал он и повёл меня в дом. Моё сердце было готово выскочить из груди. Он крикнул «Все спуститесь вниз!». Зайдя в дом, я услышала грохот босых ног по деревянной лестнице. Первым шёл женский силуэт. Женщина была плотная, волосы были распущены и чёлка лезла на глаза. Она была одета в ночную сорочку и лениво переваливалась с ноги на ногу по лестнице. Она не видела меня, видимо из-за плохого зрения. По пути она сужала глаза и присматривалась. Следом шёл парень среднего роста, подстриженный почти под ноль в одних только шортах, он протирал глаза и шёркал тапочками. Следом летящей походкой, перебегая, словно актриса, от перил к другой, спускалась сестра Клара.
- Зачем ты звал нас, Филипп? – произнесла эта крупная женщина, что так не была похожа на мою мать. Никто из них, кажется не узнавал меня.
- Что это за городская женщина? – вопросительно воскликнула Клара, - Опять хотят купить дом? – она кинула на меня недоброжелательный взгляд. – Сколько можно говорить, что мы не будем его продавать?! – она подошла ко мне ближе, увидев меня, чуть ли не лицом к лицу, вдруг открыла от удивления рот.
- Это Агнет. Она приехала с города…. – не успел Фил договорить, как я его перебила мать.
- Агнет? Тебя тяжело узнать… - надменно произнесла она. – Ты стала совсем городская. Наверное, уже забыла, как тебя тут по всей деревне мать за уши таскала?
Я посмотрела на неё своим ненавистническим взглядом и продолжила молчать. Я стояла в расстёгнутом чёрном пальто, коленки на джинсах были рваные, я сложила руки на груди и облокотилась на стену.
- Ты чего это, язык проглотила? – грозно сказала Мэри. – Отвечай, когда с тобой разговаривает мать!
- Поговорю, когда мать начнёт со мной говорить. – сказала я, - и перейди на нормальный тон.
- Ух, ты! – крикнула она. – Вот что город делает с людьми!
Я сделала вид, будто не услышала её. Схватилась за чемодан и спросила:
- Где я буду спать?
- Ах, так у нас негде! – вдруг крикнул Роберт.
- Что значит негде? Дом огромный. – возникла я . Я посмотрела на Фила, он опустил голову вниз. 
- Можешь лечь на веранде, кинем тебе туда матрас. – предложила Клара.
- Ты с ума сошла? Сейчас март.
- Тогда уж извини, ничего предложить не можем. Придётся тебе придумывать что-то….
- Я уже кое что придумала. – я натянула неестественную улыбку. – Сейчас позвоню в полицию, и скажу, что в собственный дом не впускают посторонние люди, здесь находящиеся. Хорошо придумала? – они замолчали.
- Ну и скотина же ты.
- Прямо как вы. – я закурила прямо в доме. – Куда мне идти, Фил? – прикрикнула я.
- Пошли. – он взял мой чемодан и проводил меня в дальнюю комнату.

15 марта. Вечер. 2010г.
Моя комната была на первом этаже, через стенку был сарай. Отопления в комнате не было, так же как света и обоев. Да и размером она была метр на метр. Я вытащила оттуда чемодан и перенеслась в главную комнату. Села на диван и начала устраиваться.
- Чем ты занимаешься? – спросил Роберт
- Я не буду жить в той комнате, меня вполне устроит жить здесь. – сказала я, разуваясь.
 - Ты не можешь занять эту комнату, потому что тут живёт Фил. – настороженно сказала Клара.
- Почему Фил не живёт с тобой?
- Не твоего ума дела. – рявкнула она. – Фил! Выгони её отсюда. – сказала она и поднялась на верх.
- Я могу лечь на матрасе – тихо произнёс он и подошёл к матрасу. – не зря же он здесь лежит. Я за ранее знал, что ты будешь здесь, потому что там холодно, я бы так и так пришёл за тобой в ту комнату, чтобы ты посидела у камина.
- Ого, камин. Зажжём?
- Конечно. – он начал закидывать дрова. – Можешь рассказать мне свою грустную историю.
- А есть что выпить? – я поднялась.
- Да, в угловом ящике на кухне.
Я принесла выпить, переоделась, Фил принёс закуски, камин уже пылал. Мы сели прямо напротив него. Все, видимо, уже спали. Я не стала уточнять у Фила. Он выглядел таким грустным и уставшим. Он был одет в шорты по колено, обычные тапки и на нём была рубашка, которую он, кажется, никогда не застёгивал, а в принципе, ему не было в этом нужды, потому что тело у него было действительно хорошее. У него были красивые руки, особенно тыльная сторона ладони. Я рассматривала их и мне очень хотелось повесить на одну из рук какой-нибудь милый браслет. Его волосы были не уложены, они валялись в разные стороны, борода была не причёсана, а за ухом торчала сигарета.
- Почему вы с Кларой не вместе спите? – вдруг осмелилась спросить я.
- Мы почти в разводе, - он прикурил, смотря на огонь в камине. – Мне просто некуда идти, и они тут меня как раба используют.
- Да, это в их компетенции. – я сделала глоток вина. Я широко улыбнулась. – неужели Клара когда-то была такой хорошенькой, что ты запал на неё?
Он усмехнулся и отпил из фужера.
- Ну, видимо, да.
- Интересно, насколько она была бы зла, если бы сейчас сюда зашла.  – я усмехнулась.
- А что у тебя за грусть? Зачем ты приехала? – сказав, он сразу же выпустил дым из под нижней губы. Скажу честно, он мне сразу понравился. Поэтому его движения казались мне немного необычными.
- Нет никакой грусти. – я помолчала, засмотрелась на огонь. – Я просто приехала разобраться с наследством. – я кинула на него взгляд, склонив голов, и широко улыбнувшись.
- Ну нет, я не верю.
- В каком смысле?
- Человек не может всё бросить вот так резко и приехать в богом забытое место, к людям, которых он ненавидит.
Я снова засмотрелась на огонь, только теперь это заняло больше времени.  Я задумалась, наконец осознав одну важную деталь своей жизни:
- Мне нечего было бросать.
- Ну вот, - он потушил сигарету. – В этом и грусть. Ты на самом деле так не думаешь, но в самой глубине твоей души таится надежда, что вот, в этот раз тебя здесь примут  и ты будешь нужна. – на глазах начали появляться слёзы. – или же просто, таится надежда, что ты сбежишь из пустого дома, а тут вдруг что-то найдёшь.
Он повернулся и увидев, что я почти вся сижу в слезах ринулся извиняться. Он был во всём чертовски прав, но продолжал нести какую-то чушь о собственной некомпетентности и отсутствии такта.
- Ты что, грёбанный психолог?! – я прикрикнула, одновременно и сорвавши голос от слёз и смеясь.  Он улыбнулся и похлопал крупной ладонью по моему колену.
- Вообще-то да, правда детский.
Мы ещё долго сидели у камина и говорили о всяком. Я говорила о своей жизни в городе, о семье, о бабушке, о Гантере, а он внимательно слушал, не перебивая и  не задавая глупых вопросов. Сам он ничего мне не рассказывал, а только слушал и слушал мой трёп. Ближе к вечеру в камине остался лишь пепел, Фил отправил меня спать на диван, пообещав, что сам ляжет на матрас, как только вычистит камин. Я уснула.
16 марта. День. 2010г.
Я пробудилась от шума пылесоса под ухом, открыв глаза, я увидела Клару, которая пылесосила пол еле работающим старым, пыльным пылесосом. Голова болела, а в горле воцарилась Сахара. Шум пылесоса, бесполезно ударяющегося об пол, мучал мою голову. А Клара довольная носилась с ним по главной комнате. Я осматривала эту картину и была уверенна, что не пылесосила она уже лет 5 точно, а сейчас она просто выводит меня.
- Клара, перестань! – крикнула я, прикрывшись одеялом. – Я больше не могу это слушать!
Клара повернулась, и с удивлением посмотрела на меня. Медленно протянула ногу к кнопке выключателя и сказала:
- Надо меньше выпивать с чужими мужьями по ночам! – рявкнула она и включила пылесос.
Это продолжалось ещё минут 20. Я обессилено лежала на диване к верху ногами, закрыв голову полотенцем. Этот звук меня уже убивал. Вдруг я услышала резкий крик.
- Клара! – в дверях появился мужской силуэт. – прекрати! – это был Фил, он стоял с пакетами из магазина на пороге, и начал медленно идти на кухню.
- А что такое, милый? – выключила она пылесос.
- Благослови тебя, боже! – крикнула я, подняв ладони к потолку.
- Помолчи! – рявкнула Клара. И скривила голос. – Милый, я убираюсь в этой комнате, чтобы тебе было удобно.
- Не убиралась за всю нашу семейную жизнь не разу, а тут решила убраться?
Тут уже стало интереснее, я перевернулась и легла на живот, пристально слушая их и виляя ногами.
- Зачем ты так, Фил? – подсела она на стул недалеко от него. Он в это время выкладывал продукты из пакетов на стол. – я тут подумала...Наверное, будет удобнее, если ты вернёшься в нашу комнату.
Он обернулся и скривил лицо.
- С чего бы это?
- Наверное, Агнет тебя здесь стесняет.
- Вовсе нет, мой матрас находиться в другом углу комнаты. Агнет не дебоширит и не храпит. Всё хорошо. – он продолжил раскладывать продукты.
     - Ну это пока. – покосилась она на меня. – Она у нас та ещё…кхм. – она прокряхтела, - Так что? Можешь ночевать пока у меня.
Я усмехнулась, да так громко, что услышали меня все. Она кинула на меня злостный взгляд, но смолчала и продолжала терроризировать Фила своим взглядом. Он только положил продукты в холодильник и, схватив сигареты вышел на улицу. Клара повернулось ко мне:
- Только попробуй хотя бы глянуть на него!
- Извини, не могу выкалывать себе глаза, когда мы разговариваем.
- Ты поняла меня.
- Не очень. – встала я с дивана и потянулась. – Но и мне не хочется вникать в этот разговор.
  16 марта. Вечер. 2010г.
За мной заехал штурмовик и попытался вытащить меня прогуляться, я вышла из дома, обрадовавшись, что не придётся торчать здесь пару лишних часов. Пройдя по деревне, встретив кучу старых знакомых, я захотела поскорее от них спрятаться. Я не могла терпеть эти взгляды, каждый из них говорил, что что-то обо мне знает. А репутация у меня в деревне была не самой лучшей, после расставания с Эдвардом. Его звали Эд, он был на пять лет старше меня. Мы встречались года два, начали когда мне было лет 14. Эд многим здесь нравился, но достался он только мне. Все в этой деревне знали нас как самую лучшую пару, самые искренние «маленькие чертята» как называла нас одна старуха. Но когда я попросила Эда сбежать со мной, он сказал, что никто никуда не поедет ни я, ни он.  Он говорил, что никуда не отпустит меня. Типичная мужская логика: они считают, что якобы вправе, решать всё за нас. Мой побег планировался долго, поэтому мы беспрестанно сорились, в одну из сор он сказал, что если я уеду, то он расскажет всем, что я сбежала, потому что беременна и не от него. И когда ранним утром я уехала, именно так он и поступил. Вся деревня знает меня как неверную девушку, которая нагуляла ребёнка и смылась. Вся наша общая компания либо кидает в мою сторону косые взгляды, либо сквозь зубы здоровается. Мы со штурмовиком сидели на утёсе и ни о чём болтали. Вдруг зазвонил телефон. Звонил мой старый знакомый, у него сейчас живёт Гантер. Сообщил, что его срочно отправляют командировку, я загрузилась, что делать с Гантером, но он решил эту проблему и сказал, что будет проезжать завтра вечером недалеко от деревни и привезёт его сюда. С одной стороны я дико обрадовалась, потому что ко мне должно приехать самое близкое мне существо, а с другой мне было страшно представить реакцию моей псевдо-семьи. Со штурмовиком мы засиделись, я не заметила как стемнело.
- Ого, уже почти полночь. Нужно идти домой. – я встала с земли.
- Окей, я провожу.
- Это лишнее. Серьёзно, я лучше дойду сама.
Я открыла калитку, на веранде сидел Фил, он курил. Я подсела рядом и протянула руку для сигареты, он послушно положил мне её в руку и прикурила и около минуты мы молчали и смотрели на ночное небо. Он решился нарушить тишину:
- Где была?
- Сидела на утёсе.
- Там классно
- Да
Снова тишина. Я втянула дым.
- Завтра приедет Гантер. – сказала я.
- Кто это?
Вы представить себе не можете, насколько это был без эмоциональный диалог. Мы с ним еле раскрывая рты отвечали друг другу на вопросы и смотрели в небо.
- Мой пёс.
- Круто. Люблю собак. Но не знаю, как к собакам относятся они.
- Мне плевать как они относятся к собакам. Мой гантер заменил мне всех их.
- Что за порода?
- Сенбернар
- Будет очень трудно.
- Да. Он классный, вы подружитесь.
- Надеюсь.
  Через тридцать минут странного разговора мы разбрелись по своим спальным местам. Я лежала смотря в потолок, а Фил тяжело вздыхал. Оба мы не спали.
- Что-то случилось? – спросила я.
Из темноты послышался голос:
- С чего ты взяла?
- Ты не такой как всегда.
- Я просто устал от этого всего, не бери в голову.
- Можешь поделиться.
- Я не привык делиться.
- Как скажешь.
17 марта. Вечер.2010г.
Ничем не примечательный день, который я полностью просидела на диване закончился тем, что после семи часов рядом со мной уже сидел Гантер. Он не отходил от меня ни на шаг, и сейчас я читала книгу, сидя на диване, а его огромная морда лежала на моих ногах. Со своими родственниками я так и не общалась, а решать проблемы с наследством, кажется никто не собирался, потому что разговор так никто и не начинал.
- Ого! Вот это красавец! – зашёл в дом Фил. – какой суперский! – он подбежал к Гантеру и начал чешать ему за ухом. Псу это очень понравилось, он встал на задние лапы и приподнялся до Фила, его морда оказалась на уровне груди парня.
Мэри, Клары и Роберта дома не было. Роберт где-то гулял со своей малолетней девушкой, Клара с Мэри, кажется, были в гостях. Они ещё не видели Гантера и представить их реакцию было невозможно. Мы с Филом придумали место, где будет жить питомец. Кинули на пол пару старых одеял и подушек, Фил нашёл старую миску в гараже. Я открыла ноут и мы с Филом и Гантером завалились на диван. Мы смотрели фильм и выпивали вкусный чай, заваренный парнем. Время было уже девять вечера. Вдруг дверь начала открываться, моё сердце вздрогнула и, кажется, что Фил почувствовал мой испуг. Он взял меня за руку на пару секунд, сжал ладонь и встал. Трое вошли в помещение. Гантер поднял голову.  Мэри подпрыгнула всем своим тяжёлым весом и пол, кажется, немного продавился.
- Что это за чудище? – вдруг вскрикнула Клара.
- Познакомьтесь. – встала я, - это Гантер. Он добрый, можете не боятся.
Я попыталась выдавить улыбку, Клара начала кричать и утверждать, что пёс здесь жить не будет, и что она натравит  на меня полицию. Она активно жестикулировала, размахивая руками и громка крича, яро высказывала своё недовольство, в то время как Мэри это уже порядком надоело и она прошла на кухню и начала делать себе кофе. Кажется ей было плевать, сначала она лишь слегка испугалась его размерам, а потом не обращая внимания пошла на кухню не проронив и слова. Про Роберта и сказать нечего, он подозвал Гантера к себе и начал чесать ему за ухом, и говорит, что он хороший пёс и они с Гантером сразу нашли общий язык. И лишь одна Клара неугомонно кричала, что он не будет тут жить. Её недовольство катилось на меня снежным комом, и казалось, что лавина вот-вот рухнет, но вступился Фил.
- Клара, ты можешь с ним просто не пересекаться? – прикрикнул он. Она замолчала и ненадолго задумалась, злостно смотря то на пса, то на меня. Роберт начал говорить:
- Действительно, Клара, чем тебе помешает пёс? Он добрый и не тебе за ним заботиться. – произнеся эти слова он стал подниматься вверх по лестнице. Клара, немного помедлив побежала за ним. Мэри вышла с кухни, помешивая чай.
- Классный пёс. – облокотилась она на косяк. – сколько ему?
- Уже пять лет.
- Ты взяла его сразу после того как сбежала? Откуда ты взяла такие деньги?
- Мне его отдали. Он был моим единственным другом.
- Конечно, кому ты была нужна после таких слухов по всей деревне. – она ушла. В комнате повисла тишина, я почувствовала вкус солёности на губах. Вот чёрт, снова слёзы. Сколько можно ныть? Фил смотрел на меня из далека комнаты и не осмеливался ничего сказать. Вдруг я услышала шаги. Мэри начала спускаться.
- Кстати, завтра мы идём в суд. Напишешь отказную от дома.
- Нет. – произнесла я, всё ещё тёрла щёку.
- Как это нет?
- Мне самой негде жить.
- Так ты вернулась?
- Нет, я его продам и уеду обратно в город. Что мне тут делать?
- Только через мой труп! – крикнула она.
- Тогда придётся тебя убить. – я взяла Гантера за ошейник и вышла с ним из дома . Я села на лавку на веранде, почему-то она всегда меня успокаивала. Я достала сигарету, но не спешила зажечь её. Снова мысли в голове. Снова заела очень умная фраза, которую сейчас бы мне очень сильно хотелось сказать Мэри, но шанс уже упущен. Фраза пожирала меня, мне казалось, что она тигр, который не питался уже несколько дней. Она вот-вот застанет меня  врасплох и окончательно поглотит, а мне останется лишь жалеть, что я не использовала свой шанс. Ветер активно дул с речки, заставляя деревья пятиться в одну сторону. Дверь открылась, я почувствовала тепло – он положил пальто мне на плечи и сел рядом. Сигарета так же торчала в моих зубах. Он прикурил мне и облокотился на спинку.
- Фильм досмотрим? – он улыбнулся.
18 марта.Утро.2010г.
- Хватит спать, бездельники! – раздался громкий женский голос и стук каблуком по полу. Я открыла глаза и увидела Мери, стоящую по середине комнаты. Она была одета в какое-то цветастое платье, волосы были уложены. Она держала руки на поясе, грозно осматривая нас. Я посмотрела в конец комнаты – полуголый Фил сонно протирал глаза.
- Чего тебе? – произнёс он, уже гладя бороду.
- Таким хамским манерам тебя научила твоя новая соседка? – возмутилась она. Я закатила глаза. – сегодня мы все идём в суд! Роберт и Клара уже ждут нас на улице. Я присоединюсь к ним. Даю на сборы ровно тридцать минут! – она эффектно развернулась на каблуке и вышла из дома. Я плюхнулась обратно к кровать, а Фил уже подскочил и застёгивал на себе рубашку.
- Лучше не раздражай их. – произнёс он сонно, - пошли лучше сходим в суд.
- А что нам там делать? Я не собираюсь писать отказную.
- Вот именно это там и скажешь.
Я зарылась под одеяло.
- Лень собираться.
- Только не нужно красится. Вот так ты гораздо красивее.
Я удивилась.
- Хорошо. – встала я. – но умыться стоит.
Через пол часа я была готова, «семья» сидела на веранде. Роберт гладил Гантера. Сегодня солнце светило ярче как обычно, глаза насильно сужались. Я надела косуху и рваные джинсы с кедами – слякоти не было, и я решила, что самое время обуть свои олдскулы.
- Могла бы одеться как человек – встала мать, и пошла в сторону калитки.
- Гантер, ко мне! – крикнула я, сделав вид, будто не обратила внимания на её слова. – ты не хочешь кушать, малыш?
- Я его покормил, Агнет. – улыбнулся Роберт. Вы бы подумали, что я удивилась, но нет. С Робом у меня никогда не было проблем, на самом-то деле. Ему приходилось делать вид, будто он меня ненавидит, на самом деле, иногда он действительно мог поговорить со мной. Или предупредить о том, что задумали мать с сестрой. Роберт был глуповат, наверное поэтому он так делал. Но, однако, это заставило удивиться Фила. Он шёл рядом со мной и курил. Роберт шёл впереди, а Мэри и Клара сзади.
- Не волнуйся, - вытянул он дым. – Сейчас просто скажешь, что от дома отказываться не будешь.
- Но они же будут выступать против. – мы шептались, Мэри и Клара подслушивали, Роберт шёл впереди с собакой и всё его внимание занимала лишь она. Солнце убивало своей яркостью. Клара вышла вперед и кинула на меня злой взгляд.
- Скажешь, что будешь судиться. – он улыбнулся.
- А куда пойдёшь ты?
- Эм, не знаю. Может уеду в Питер. Там у меня отец.
- Вы ещё не надоели друг другу? – влезла в разговор Клара. Её лукавая улыбка заставляла меня высказать ей всю ненависть. Но я сдержалась. Фил не убирал серьёзность с лица. – Вы прямо как «маленькие чертята».(именно так называли нас с Эдом) Не боишься, что Фил узнает почему ты отсюда уехала? – она кинула злостный взгляд с лукавой улыбкой и прильнула поближе к Филу
- Клара, иди своей дорогой! – он откинул её и грубо скинул сигарету. – Мы просто общаемся. Ты надоела везде лезть!
 Кажется от такого разговора Клара была немного в шоке. Она быстро испарилась и подбежала к Мери, что-то ей уже повествуя.
- Забей на неё. – он похлопал меня по плечу. – кстати, вот суд. – он махнул рукой в сторону здания и моё сердце застучало с бешенной скоростью.
Здание выглядело так себе снаружи. Облупленные стены, стёртая краска, старые деревянные окна с грязными стёклами. Мы зашли во внутрь, всё внутри меня сжалось.
- Я пока привяжу Гантера. – произнёс Роберт и вышел с Гантером на улицу. Примерно через 10 минут мы всей толпой стояли в кабинете судьи. Она осматривала нас суровым взглядом и листала бумаги. В кабинете было прохладно, кажется, отопление в этом здании отсутствовало, и кабинет обдували около трёх обогревателей. Но, кажется судье было уже даже жарко, она постоянно смачивала лоб салфеткой.
- Итак, какие претензии? – произнесла вдруг она, подняв глаза на нас.
- Никак претензий, дорогая! – подсуетилась Мери, подбежала в столу и поставила торт ей на стол. – сейчас просто Агнет напишет отказную от дома и всё!
Я посмотрела на Фила. Он посмотрел на меня и отвернулся в сторону окна. Я чувствовала его желание курить, он облизывал губы и сжимал в кармане пачку сигарет.
- Тогда это не составит большой проблемы. – произнесла судья. – я подам бумаги и…
-Я не буду писать отказную. – вдруг перебила её я. Все повернулись на меня. Фил сжал  мой мизинец. Клара это заметила.
- Как это не будешь?! – вскрикнула Мери. Роберт вздохнул  и сел на стул.
- Если хотите, можете подавать в суд на меня…
- Стойте! – крикнула судья. – Что за балаган?! Значит так. Судиться смысла нет. Дом полностью принадлежит Агнет, и вы проиграете все слушания которые будут. Поэтому у вас есть только один вариант. Всем вместе поговорить и обсудить это. А теперь все вон из моего кабинета. Вы мешаете мне работать. Сначала разберитесь между собой, а потом уже приходите.
Спустя каких-то пару часов всей «семьёй» мы сидели на кухне за огромным старым столом. Роберт играл с Гантером в протёртом углу комнаты, сидя на полу рваном кресле. Клара недовольно размешивала суп, Мэри сидела на стуле и с каменным лицом смотрела вдаль, а Фил курил в окошко. И лишь, я только монотонно всех осматривала, атмосфера была настолько мёртвой, что чувство было, что время остановилось и только я осталась живой и настоящей.
- Агнет, как тебя заставить отказаться от дома? – вдруг нервно произнесла Мери, атмосфера, кажется стала, ещё мертвее.
- Зачем её заставлять? – вдруг вставил Фил.
- Ты вообще молчи, подлиза. – крикнула Клара. – у кого дом, с тем он и спит!
- Твою мать! Какая же ты дура! – он очень громко крикнул, да так, что кажется вены на лбу у него повылазили с такой силой, что готовы были лопнуть. И я думаю, так бы они и сделали, если бы он не хлопнул створкой окна и не выбежал из дома.
- А ты меня не трогай! – крикнула Мэри. – что ты молчишь, Агнет? – я сидела не подавая признаков того, что я вообще жива. Я только шевелила зрачками и кидала злые взгляды. Мне не хотелось ничего говорить – я не видела в этом смысла. Всё вокруг казалось мне настолько глупым, что этого вообще не должно существовать. Их раздражало то, что я молчу и они становились всё злее и злее, словно две собаки, которых травили мясом. Или же быки, для которых я являлась красной тряпкой. 
- Она забыла родной язык! – кричала Клара, - будто не понимает нас! – она ринулась ко мне, красная тряпка сыграла свою роль…Откинув половник, она набросилась на меня, вцепившись в волосы. Она таскала меня и кричала «Не трогай моего мужа! Не трогай моего мужа, дрянь!» Наверное, я уже собрала всю грязь с пола. Она не прекращала кричать и бить меня, мне было жутко больно, но ничего поделать я не могла. Я не умела ни драться, ни защищаться. Вдруг, наконец-то вмешался Фил, он подбежал и начал оттаскивать Клару.
- Какого чёрта ты сидишь, Роберт?! – крикнул он.  Роберт потупился секунды две и подбежал и начал оттягивать Клару вместе с Филом, она вцепилась в меня мёртвой хваткой. «Отдайте! Отдайте мне эту суку!». Наконец они оттащили Клару – у ней была истерика, она кричала и тряслась, будто в ней кто-то бушевал. Наконец к ней подбежала Мери и прижала к себе.  «Доченька, милая» - гладила она её по голове, и кидала меня злостные взгляды.
- Это ты виновата! – крикнула она, тыкая в меня своим жирным пальцем.
- Унеси её быстрее! – крикнул Роберт.
Фил подбежал ко мне, взял меня на руки и вынес из дома.
19 марта. Утро.2010
 Тем вечером я узнала о болезни сестры.  У ней психическое отклонение, в добавок очень серьёзное. Фил рассказал мне, что на фоне выкидыша, развода, небольшой степенью алкоголизма матери у Клары поехала крыша, и случалось это около двух лет назад. Суд, скостив на неадекватность Клары не даёт развод. Фил сказал, что она протёрла весь пол коленями в кабинете судьи, моля не давать развод. Она срывается по пустякам, набрасывается на людей, несколько раз пыталась спрыгнуть с утёса на севере деревни и три раза резала вены. Как-то раз она накидалась таблетками и легла спать, на уро уже не дышала, но Мери быстро вызвала скорую и через месяц Клару перевели из реанимации в психушку, там она пробыла около полугода и не так давно вернулась домой. Так же Фил сказал, что её абсолютно не стоит ни на что провоцировать, ибо ожидать от неё можно всё, что угодно.
Мы так и не пошли домой этой ночью, мы просидели на утёсе и Фил рассказывал мне всю ночь о том, что творилось с Кларой все эти годы. О том, что ей срочно нужна помощь, лечение и наблюдение. Но никому будто нет до этого дела.
- У меня есть знакомый психиатр из города, он кое что мне должен. – сказала я. – может провести консультацию.
- Я думаю, что они не поймут этого. Ведь Клара уверенна, что с ней всё абсолютно в порядке.
- Можно представить его как-то иначе.
- Хорошо, дай время подумать.
   Фил смотрел в даль, пуская дым сигарет через заросшие губы. Он давно не брился и не стриг бороду, за ней уже не было видно его лица. Это волосяное покрытие уже стало прибавлять ему около десяти лишних лет, поэтому сейчас ему было почти 40.
- Ты уверенна, что тебе нужно всё это?  - он повернул на меня голову. Я смотрела ему глаза, они так выделялись из его лица - они были молодые и озорные, хоть настолько устывшие, что чувство было, будто он вот-вот закроет их навсегда. Они были голубые, смотря в них я вспоминала глаза Эдварда, и ненароком начала их сравнивать. И совсем не важно, чьи мне нравились больше. Мне стало интересно, и зачем были придуманы разные глаза.
- Ты слышишь меня, Агнет? - он перебил мои мысли. - О чём ты, блин, думаешь?
- Да слышу. - встрепенулась я. - Что зачем? Что нужно?
- Всё это. Жить в этом доме, помогать Кларе. Общаться со мной. Я думаю, что тебе лучше уехать.
- Почему?
- Потому что из этого дома их огнём не выкурить, а Клару спасёт только лечебница.
- А ты?
- А про себя я промолчу.
- Ну нет, скажи. - сердце заколотилось.
- Ну, ты же уедешь отсюда. Я останусь тут один в тебя влюблённый.
- Что? В меня влюблённый?
- Ой, не делай вид дурочки. - усмехнулся он
- Я не делаю вид дурочки. - я стала серьёзной.
- Как будто не ясно ничего. - он встал, повысил голос и начал говорить, заикаясь и активно жестикулирая. - Агнет, посмотри на меня. Внимательно - он расставил руки. - и на себя. Я старый, уродливый, деревенский простак, который со временем углубляется в тебя как в книгу. Понимаешь? - он закурил . Его руки дрожали. - Как будто я открыл книгу и с каждой страницей она интересней и интересней, и вот - я герой повести. Точнее, вот-вот им буду. Если ты не уедешь отсюда.
- Почему я должна уехать, Фил?
- Да потому что лучше, если ты сделаешь это раньше! - кричал он. - Потому что ты всё равно уедешь! Там тебя, наверное, ждёт какой-то классный парень, да? В городе. Вы живёте вместе и по вечерам смотрите фильмы, поедая чипсы. Он обнимает тебя за плечо, а потом перед сном вы занимаетесь страсным сексом. И сейчас ты погостишь, погуляешь со мной, возможно поцелуешь на прощание и уедешь. А я останусь в этим жить. 
Я встала и начала подходить к нему. Он начал делать шаги назад, отмахиваясь от меня, оступаясь о камни и закрывая глаза. Я протянула ему руку. Он остановился и смотрел на неё.
- Что? - поднял он на меня глаза.
- Дай руку.
- Нет. - твёрдо сказал он. Я в секунду подбежала к нему и прижав руку к его затылку, придвинула голову к себе и вцепилась ему в губы. Он стоял не отвечая на поцелуй около пяти секунд. Дул сильный ветер, и меня даже немного сносило. Он неожиданно протянул руку сквозь мои волосы и нежно потянул меня за подбородок. Он отпустил мои губы и уткнувшись своим лбом в мой, тяжело дышал.
- И что это такое? - вздохнул он
- Тебе пора побриться. - я улыбнулась. Он отошёл на край и расставил руки так, что его куртку отбрасывало с ветром, а вместе с ней и рубашку, оголяя его торс. Ведь он всегда носил растёгнутую рубашку, не смотря на погоду. Он потрогал бороду одной рукой и улыбнулся.
- Ты права.
20 марта. Ночь. 2010г
    Я проснулась на диване. Протёрла глаза и поняла, что я в одежде и она вся помята,будто я носила её больше недели. Я запуталась во времени и пыталась вспомнить, как я оказалась в постели. Я поднялась и посмотрела здесь ли Фил, осмотревшись, я заметила его, спящего на матрассе в конце комнаты, в обнимку с Гантером. Я легла на место. Уснуть теперь было невозможно. В голове была куча мыслей. Теперь я знаю, что моя сестра - психически больной человек, а я помогаю ей сходить с ума, входя в отношения с её бывшем мужем. Я не могу поступить иначе, ведь Фил - герой из моих книг. Он такой искренний и честный, такой красивый и простой. С ним легко. Его простота - находка для меня. Да, мне очень нравится Фил, я не могу это утаить, да и не зачем. Я рассматривала потолок в темноте, как вдруг, сверху послушался звук, будто что-то упало. Рухнуло. Я встрепенулась.
- Фил, проснись . -я трясла его. - Фил! - он очнулся.
- Что такое? Что случилось? - он провёл рукой мне по волосам.
- Там что - то рухнуло наверху, Фил. - я озабоченно осматривала его. Он ринулся наверх. Я за ним, таким стревоженным я его не видела. Он вбежал в комнату Клары и громко закричал "Твою мать, Клара!" Я не понимала, что происходит. Всё было как в тумане, а темнота не давала мне разгледеть из далека происходящее. Я вошла в комнату, а Фил держал за ноги силуэт, висящий на петле.
- Быстро разбуди Роберта! - крикнул он, подняв Клару.
Я как ошпаренная выбежала и начала стучать во все комнаты (Ибо не знала расстановки)
- Роберт!! Роберт!!! - я истирично кричала, мои руки тряслись, сердце билось с такой силой, что готово было воскачить, голос срывался, голова кружилась. Наконец Роберт выбежал, сонно протирая глаза, я тыкнула в комнату Клары и он ринулся туда с необычайной скоростью. Мои глаза начали закатываться, меня накрыл туман. Темнота.
  22 марта. Неопределённое время суток. 2010г.
Белые стены, яркий свет из окон и не знакомое мне помещение. Голова гудела, я проверила, работает ли моё тело и я убедилась в этом. Я начала осматривать комнату, терпя головную боль. Осознав, что это больница, мне стало страшно. Что я тут делаю? Я начала перебирать воспоминания в голове, что было до того, как я сюда попала? Я вспомнила утёс, тёплый ветер, разговор с Филом, утреннее пробуждение, мой затуманенный рассудок и Карлу, висящую в петле. От последнего воспоминания я стрепенулась, по всему телу прошла дрожь. Я подскачила. И начала истерически плакать, как вдруг ко мне подбежал Фил и прижал меня к себе. Стало спокойней, спустя минуту я утихла. Он сел.
- Где Клара?
- В соседней палате.
- Что с ней?
- Всё нормально, мы вовремя сняли её с пятли. Не волнуйся.
- Что ты тут делаешь?
- Агнет, ты пробыла в отключке два дня.
- Что? Сколько?
- Два дня. Даже Клара уже пришла в себя. - он вздохнул. - ей стало хуже. Теперь она путается в памяти и в голове всё перевернулось.
- Боже. - я откинулась обратно.
24 матра. День. 2010г.
 Я решила избежать описание дней, которые я провела в больнице. Я была счастлива, что меня наконец выпустили и я смогу покурить на любимом крыльце рядом с Гантером. Фил не смог забрать меня с больницы, т.к. у него появилась подработка. Каковым было моё удивление, когда я увидела Мэри, стоящую на крыльце больницы. Она стояла в длинном платье, её курносый нос был в чём-то чуть-чуть испачкан, но по поводу этого я промолчала. Волосы были встрепены.
- Я пришла за тобой, потому что нам нужно поговорить. - произнесла она. - пошли.
- Хорошо. Идём.
- У меня к тебе просьба.
- Какая?
- Ты должна отстать от Фила. - я только хотела возразить. - не перебивай! Клара - больна, психически. Главный объект её переживаний сейчас - Фил. Я прошу тебя. Очень прошу. Сделай всё, чтобы между вами не было никаких отношей. Пусть лучше он будет ничей, чем не Клары.
- С чего бы я должна это делать? - прикрикнула я.
- С того, что мы семья, Агнет. - она встала лицом к лицу ко мне. Дотронулась до моей руки, но видимо, посчитала это лишним, и быстро отпустила её. Она смотрела в мои глаза и я увидела в них, что-то доброе. Будто вот-вот меня только достали из утроба и она впервые видит меня, и возможно, даже испытывает радость. Она назвала нас семьёй. Меня, её, Роберта и Клару. Как тогда, когда мне было пять или семь лет, когда мы гуляли в парке. Мы действительно были семьёй. Сердце заколотилось, я чувствовала как сладкий, тёплый мёд стекает в моё сердце и оно становится согретым. Она сказала, что мы семья. Мы семья. Семья.
- Хорошо. - я вытерла слезу. - Но я буду общаться с ним.
- Общайся. Но по-дружески. - она начала опускаться на колени, дерась за меня. - Спасибо, Агнет, спасибо!
- Ты с ума сошла? Быстро встань!.
25 марта.Вечер. 2010г.
Я ждала Фила на крыльце. Было уже темно, было слышно пение птичек и свист деревьев. В последнее время было очень тепло. Снега уже не было. Гантер сидел в ногах, я пила пиво и курила. Калитка открылась,увидев меня, Фил улыбнулся. По пути он растёгивал куртку. Присел рядом. Борода была подстрижена, волосы встреплены, рубашка застёгнута, брюки не глажены. Он улыбался, постоянно улыбался. Он достал из кормана сигарету, посмотрел на меня. Закурил, улыбаясь. Я лукаво улыбнулась ему в ответ. Сердце колотилось с бешанной силой, руки тряслись. Я пыталась начать разговор уже минуту, но каждый раз открывая рот я чувствовала сухость и скованность.
- Фил, мы должны быть друзьями. - вдруг сказала я. Он повернулся на меня с удивлённым взглядом. В нём я прочитала разочарование. Завыл ветер...или я? Я ещё не поняла до конца. Я смотрела в его глаза и всё тело мне будто тыкали иголками, оно было колючее и не своё, и единственным желанием было то, чтобы он обнял меня, а не смотрел вот так. Убивающе. Я не выдержала, отвернулась. Втянув никотин я облокатилась на спинку. Он смотрел. Чувство холода было не передаваемо, на секунду я подумала, что умерла, а на другую секунду начала на это надеятся. - Я ошиблась.
- В чём?
- В себе. - я смотрела в пол. - Точнее в своих чувствах.
Он взялся за голову, тяжело вздохнул и встал. Я не отрывала от него глаз, а он боялся смотреть на меня. Он измерал веранду шагами, а потом резко пошёл в сторону калитки.
- Куда ты?  - крикнула я. Он промолчал и ушёл. Так я осталась одна со своими мыслями, печалями и безутешной тревогой.
27 марта. Вечер. 2010г.
Я третью ночь не могу спать, ибо нет привычного дыхания в углу комнаты. Гостинная стала огромной, а я себя в ней чувствовала маленькой мошкой. Я не переставала плакать пару дней, ведь Фил так и не вернулся.  Но слёзы текут только ночью, когда комната полностью покрывается мглой и я точно знаю, что никто уже не спуститься. Клара уже вернулась домой, даже не заметив отстуствия Фила, она очень занята гулянием по саду, поливке земли, в которой ничего не растёт, матерью и какой-то странной, пыльной книгой. Мэри каждыми днями сидит на кухне с чашкой кофе и сигаретой, Роберта не бывает дома. Сейчас весь дом для меня был словно огромная вселеная, в которой я - снова одна, снова не нужная. Никому. Мысли переплетались и десятки раз жалела о том, что сказала Филу, что послушалась Мэри, что поверила в сказки о семье. Ведь если бы это было правдой, то, скорее всего, мы бы решили вопрос с домом, и она бы сидела со мной в гостинной, а не на кухне с сигаретой. Я лежала на диване уже несколько дней, никуда не вставая, кроме как к окну. Там я пыталась высмотреть Фила. Три удара в дверь, к нам давно никто не заходил, я подлетела к двери, из-за угла вышла Мэри. Открыв дверь, я увидела Штурмовика. Он запыхался и стрелял испуганными глазами
- Где Клара? - прикрикнул он
- Клара? - я немного растерялась. - Зачем тебе она? - Мэри монотонно дышала в углу, выглядывая из-за двери.
- Там Фил. - кричал он, и тыкал пальцем вникуда. - он лёг на рельсы и отказывается вставать.
- Боже, он что сошёл с ума?! - я встрепенулась. -  Это считается попыткой суицида? - я уже накидывала куртку и выбегала из дома. Моё сердце бешенно стучалось, меня всю трясло, единственное, что сейчас мне было нужно это прижаться к Филу.
- Нет, в том то и дело, что это не суицид. Он лёг вдоль, а не поперёк. - кричал Штурмовик. Я остановилась.
- Чего?
- Пошли, сама увидишь!  Там уже вся деревня собралась!
 Мы прибежали к ЖД, пол деревни стояло и весело наблюдало за глупостью Фила. Им было весело, собрались дети и взрослые, пожилые с домашними животными, и всем было от этого хорошо. Они смеялись и развлекались, прыгали вокруг, кричали слова напутствия и снимали на камеру. Я увидела лежащего Фила, он лежал не на рельсах, а на шпалах. Я подошла к нему, он лежал в очках, через них были видны его закрытые глаза. Руки были сложены на груди, ноги скрещены, он улыбался. Приближившись, я почуяла запах алкоголя. О, боже, как жалко он выглядел.
- Фил! А ну вставай немедленно! - крикнула я. Рёв толпы усилился:
- Вот она, виновница торжества!
Фил подскачил, и кажется, даже протрезвел на мнгновенье.
- Ты чего тут делаешь? - спросил он, еле шевеля языком.
- Пришла за тобой. Чем ты занимаешься?
- Я просто с детства мечтал это опробовать, а все эти люди тут собрались. - он грустно махал руками.
- Фил, встань отсюда. Немедленно.
- Нет, я хочу попробовать.
- Фил, мать твою!
 - Не кричи на меня, Агнет. И вообще, зачем ты пришла? - он лёг обратно. - Я, конечно, рад тебя видеть, но не хочу чтобы ты приходила сюда из жалости, я понимаю, что меня очень трудно полюбить, а может даже и не возможно.
Я слышала звук прилижающего поезда, далеко на горизонте уже были видны его очертания. Фил безумолку что-то болтал, моё сердце уже выскакивало из груди. Я тащила его за руки, била, пинала, а поезд становился всё ближе и ближе.
- Мать твою, Фил! Если ты сейчас не встанешь. Я лягу к тебе! - крикнула я.
- Не страдай ерундой, Агнет. - сказал он. - ты лучше отойди и надейся на волю случая. Подожди пока поезд проедет и посмотри на меня. Буду я такой же красивый, или смерть изуродает меня, или останусь живым, но глухим или без руки.
- Фил! Прекрати! - я кричала и плакала, я уже никак не могла сдержать эмоций. - Фил, умоляю! - Я рыдала. Но он, кажется, не слышал меня. - Фил, Филлип, я наврала тебе. Тем вечером я соглала, я не ошиблась в свои чувствах. Мне пришлось так сказать! - но он уже не слушал меня. Поезд почти приблизился, и кричащая толпа уже начала волноваться за меня.
 - А ну уйди, ты его не поднимешь! - они кричали и гнали меня оттуда. Поезд был совсем близко, какие - то мужики и одна пухлая женщина уже шли в нашу сторону. Как вдруг я перепрыгнула через рельсы и легла прямо поверх Фила, прижавшись к нему. Поезд оказался над нами. Он быстро прижал мою голову, что спрятать её от поезда и закрыл мне уши. Было очень громко, вероятность  оглохнуть была очень болшая. На свой страх и риск я потянула руки к ушам Фила и закрыла их. Мне хотелось посмотреть его на этот момент, но он так сильно прижимал меня к себе, что подвинуться было невозможно да и очень страшно - одно неверное движение и может оторвать руку или голову. Мне было небывало спокойно. Я лежала под едущим поездом, и даже не думала о нём. В этот момент я думала о том, что Фил жив и с ним всё хорошо, раз уж он до сих пор сжимает меня со всей силой, что у него была. И он, скорее всего, думал о том же. Поезд наконец проехал, и все кинулись к нам. Какой-то умник из толпы крикнул "не подходите пока что!". Мы с Филом ещё около минуты лежали в таком положении, вдруг он присел и я оказалась у него на коленях. Мои ноги проходили вокруг его тела. В ушах звенело и и совсем заложило. Он держал меня за лицо и что-то взволнованно кричал. А я смотрела на него и думала о том, как отросла его борода, и высчитывала дни, сколько он уже не брился. Все, наконец бросились к нам и начали доставать. Слух по-тихоньку возвращался. Я начала осматриваться и увидела в конце улицы, у калитки Мэри и Клару. Клара дико улыбалась, а Мэри пепелила меня взглядом. Мне стало стыдно и я отвернулась. В этот момент Фил обнял меня, я чувствовала как стучало его сердце, и как он тряся.
- Если ты не хочешь, я не буду тебя обнимать. - вдруг сказал он, - просто мне так спокойней.
Я промолчала и прижалась к нему со всей силой, что была во мне.
28 марта. Рассвет. 2010.
 Было почти утро, а мы с Филом так и сидели на первом этаже перед камином, выпывая вкусный чай, заваренный Филом. Я смотрела на него и думала, что ничего нет лучше, чем того времени, когда он сидит рядом. В своей растёгнутой рубашке, шортах по колено, лохматой бородой и отросшими волосами, прикрывающих лицо. Он сидел босиком и для мужских, у него были красивые ступни, так же как и руки. Он был аккуратный, хоть и не выглядел опрятно. Он улыбался и тыкал щепкой в костёр, что возгорался в камине.
- Я так и не понимаю, что произошло. - вдруг сказал он. - Ну, в плане того, что ты сначала говоришь одно, а потом другое.
- Мне пришлось так сказать. - я притихла и начала шептать
- Зачем ты шепчешь?
- Мэри услышит
- И что?
- Слушай, я не хочу тебе это рассказывать
- А я не хотел, чтобы ты ложилась со мной под поезд. - он улыбнулся. Я тоже.
- Мэри просила меня закончить все отношения с тобой. - он подпргнул. Я увидела, что его глаза залились кровью.
- Какого чёрта, Агнет?
- Стой, Фил, стой. - я тянула руки. - Сядь, не горечись. - он сел рядом. - Она просила сделать это ради Клары, ты же видишь как ей трудно.
- Боже, почему никто не понимает.
- Что не понимает?
- Что Клару не спасти! - он скзал это настолько громко, что, кажется, в соседнем доме даже было слышно. И даже если Мэри уже спала, то от этой фразы должна была проснуться. Он огляделся и начал шептать. - Агнет. Слушай. Клара - психически больной человек. У ней серьёзная болезнь и единственный выход это лечебница для душевно больных. Когда Мэри это поймёт?
- Я понимаю. - послышался голос из угла комнаты. Моё сердце бешенно застучало, Фил обернулся. Мэри стояла в ночной рубашке, волосы были встрепены, свет из окна освещал её только на половину и она выглядела как привидение. - У вас нет детей. И вы не понимаете моего состояния.
- Какого состояния? - подпрыгнул Фил и начал кричать, идя в её сторону. - Того, что вы сами истязаете свою дочь? Ты понимаешь это? Когда ты поймёшь, что здесь - ей не место!
- Прекрати так говорить!
- Нет!
- Молчи!
- Ну нет, теперь я скажу. Теперь я всё скажу. -  Фил скинул с себя плед и начал расхаживать по комнате активно жестикулируя. - Расскажи Агнет, почему она нелюбимая дочь. Ну, расскажи!
- Ей не стоит это знать. - Мэри скрестила руки, и я увидела страх в её глазах.
- Расскажи! - кричал он. - Не будешь? Хорошо, тогда я. Агнет, милая, ты была рождена для пересадки нервных тканей, клеток и прочей ерунды. Я в этом не шарю.
- Что ты несёшь? - я покосилась на него.
- Это не бред. Ты знаешь, есть такой медицинский способ лечения. Рождают второго ребёнка для того, чтобы помочь в лечении первому.
- Ты шутишь? - я смотрела на него и моя глаза заливать слезами. Я еле держалась.
- Нет, это не смешно. - сказала Мэри из угла комнаты. - Твои клетки не подходили Кларе, ты родилась с кровью отца.
- Что? - я подскочила и пошла в сторону Мэри.
- Агнет, я родила тебе, чтобы помочь Кларе и это правда. Ты родилась с неподходящими органами и не смогла помочь Кларе.
- Поэтому ты меня ненавидишь?
- Я...- она не успела сказать.Я начала плакать.
- Я всю жизнь для неё жертвую, потому что я была рождена благодаря ей? - Фил взял меня за руку, я выцепилась. - Ты врала мне, ты говорила мне о семье. Три дня назад. - я смотрела ей в глаза и слёзы лились ручьём. - Ты, ты врала мне?! Так жестоко. Ты просила отказаться меня от близкого человека, говоря, что мы семья? Ты - не моя семья. - я подняла руки и начала кричать. - Все вы - не моя семья! Это не мой дом! У меня нет семьи!
- Агнет, успокойся. - сказал Мэри.
- Успокойся? Да не пойти ли тебе нахер? Я не буду делить дом. - кричала я. - Я выгоню всех вас как шавок, а Клару я отправлю в лечебницу.
Я продолжала, что - то кричать, но память уже подводит меня, ибо всё присходящее происходило будто во сне. Моей злости не было предела, я была просто поражена. Я была рождена для того, чтобы умереть? Чтобы отдать всю себя своей сестре? Фил вывел меня на крыльцо, я бешенным взглядом смотрела на Мэри, впервые я увидела в её глазах страх. Возможно, ей было даже жаль меня.
- Пойдём на утёс? - предложил Фил, держа меня за руку.
- Нет, я не хочу. Ничего не хочу. Хочу лишь уехать.
- Ты не можешь уехать, не разобравшись с домом.
- Да, я знаю.
- Слушай, Агнет, я тут подумал. Быть может, ты оставишь всё это? - он помедлил. - Ну, ты оставишь им дом, и уедешь обратно и забудешь всё это как страшный сон, будто этого всего не было, будто у тебя нет семьи.
- Как это забыть, Фил? Я была рождена, чтобы умереть
- Не моли чепухи.
- Что? Да так бы и было!
- Ну, Агнет, ты бы не умерла. - он обнял меня. Я прижалась, из глаз градинами стекали слёзы.
- Да что мы можем об этом знать? - вдруг меня осенило. - Стой, так получается, Клара всю жизнь больна? Всё то время, сколько я знаю её?
- Да.
- А как ты женился на ней, раз она больна?
- Как оказалось позже, у ней был рецидив. Но мне никто не сказал. Я не знаю как точно называется её болезнь, но это серьёзное психическое отклонение.
- С чего всё началось?
- Она начала скандалить. Да, это вполне нормально. Но она резала вены, кричала и лезла на меня с ножом, и чего только не было. Потом она захотела ребёнка, а я тогда уже понимал, что что-то не так. Конечно, я не хотел детей от неё. Прошло три года, и я решил поговорить с Мэри и Робертом, вывести их на чистую воду и тогда они мне всё рассказали. Год назад мы разошлись, но идти мне было некуда.
- Как ты вообще оказался в этой деревне? Я же не видела тебя здесь раньше.
- Ну как, меня сюда начальник направил, но фирма разорилась и с работы меня выгнали, я уже был женат на Кларе, да и ехать мне было некуда. Я остался, и кажется, на вечно
- Уедем вместе.
- Да? - удивился он.
- Почему мне никто не говорил про Клару? Да и получается, что мать меня изначально не хотела, и скорее всего, не любила моего отца. А узнав, что я не подхожу для передачи органов, она и вовсе меня возненавидела.
- Прекрати, Агнет, вдруг всё было совсем иначе.
- Нет, я не прекращу. А дом я не отдам, я продам его и уеду.
- А как же они?
- Они мне никто - мне плевать, что они будут делать.
- А Роберт что тебе сделал?
- Роберт? - я задумалась, ведь с Робом действительно никогда не было больших проблем. - Роберт ничего.
- Я вижу, что Роберт никак не реагирует на ваши отношения в семье, да и он никогда не говорил о тебе. Ни плохого, ни хорошего.
- Да, будто меня не существует.
30 марта. Вечер. 2010г.
 Никаких разговоров в доме не происходило. Клара вдруг забилась в комнате и только принимала пищу, не вылазия оттуда. Мэри передвигалась по дому виновато и молчаливо, даже не поднимая глаз на нас. Теперь она не смела и слова сказать против нашего союза. Мы с Филом были такие душевные, ничего лишнего - мне просто нравилось сжимать его руку и спать в обнимку, а он боялся сделать резкий шаг вперёд. Разбушевался ветер и мы с Филом ушли с веранды в дом, тут было тепло, хоть и от старых стен немного отдавало сыростью. Послышался стук капель по корнизу, начался дождь. Дверь открылась и забежал мокрый Роберт.
- Привет. - он махнул рукой и пошёл в кухню.
-Привет, Роб. - я пошла на кухню. - ты на сквощь промок, держи полотенце. - я протянула ему полотенце и заглянула в глаза.  Он смотрел на меня своими большими голубыми глазами и на секунду они даже сверкнули, он улыбнулся, я заметила, что у него есть ямочки.
- Спасибо. - он прижал полотенце и улыбался. - Это мило.
- Чай будешь? - зашёл Фил. - могу сделать фруктовый или даже достать китайский.
- Даже Китайский? Ты же его не открываешь и никому не даёшь? - Роб засмеялся.
- Ну вот, может и день настал.
- Хорошо, я сейчас переоденусь и приду к вам. - он ушёл на верх.
- Я думаю это нас шанс. - Фил заулыбался.
- Шанс на что?
- Выяснить ваши отношения. - Он почесал бороду. - Надо побриться.
- Как мы их выясним? С чего с ним можно начать разговор? Я не понимаю. Мы же никогда не разговаривали. - Фил уже уходил.
- Поставь воду в чайнике, я подстригу бороду пока.
Через 15 минут мы сидели на кухне. Гантер грел мои ноги, Фил рядом, а Роб напротив. Аромат чая раздавался на весь дом. За окном бушевала гроза, по радио передавали шторм. В доме было холодно и мы перенеслись к камину, мы начали диалог, сидя на полу.
- Хах, я тут вспомнил. - Роб усмехнулся.  - Как ты пыталась затушить  камин.
- Да? И как же? - я придвинулась
- Ну, ты кинула туда кофту мамы, думая, что она затушит пожар, если он начнётся, помнишь?
- Хах, да.
- Но последсвтия, конечно, были ужасные - он погрустнел
- Ну да, не самые лучшие дни.  - я усмехнулась
- А что было? - спросил Фил
- Мэри заперла меня в Сарае на четыре дня, без еды и воды, в темноте, кинув одеало.
- Ого.
- Да, я помню как носил кидал тебе в окошко кусочки хлеба, в которые зарывал котлеты. - улыбнулся Рою.
- Так это был ты? - я удивилась. - Я думала это Клара и Мэри сжалилась, но не хотела показывать свою слабость. - я помедлила. - Я думала ты меня ненавидишь.
Он смотрел мне в глаза и поставил чай на пол.
- За что мне тебя ненавидеть, Агнет? Я так вёл себя, потому что боялся наказаний и такого же отношения ко мне. Я знаю, что я тряпка.
- Ну что ты Роб, ты был ребёнком. - я сделала как можно досадный взгляд.
- Да, но и сейчас он ведёт себя не лучше, Агнет. - вдруг произнёс Фил, задрав подбородок.
- Фил! - громко сказала я, - зачем ты так говоришь?
- Потому что это правда, Агнет. - вдруг сказал Роб,  - Я тряпка. Но, я хотел бы всё исправить, если бы только смог.
- Я буду только рада.
- Можно обнять тебя?
- Я очень этого хочу. - я вцепилась в Роберта и по всему телу пошло тепло. Сейчас мне было очень хорошо, вот когда я почувствовала семью впервые. Тёплыми ручьями любовь просочилась в мою кровь, и я обнимала Роберта так, будто он только воскрес из мёртвых, или я провожаю его на войну. Когда я отпустила Роберта, то кинула взгляд на Фила, а он в это время тянул улыбку. Она была безупречно красивой.  Я почувствовала себя в сказке или в доброй мелодраме, когда всё воссоединяется.
- Что между вами, ребята?  - Роберт заулыбался и глотнул чай. - Чего вы засмущались? Я всего лишь интересуюсь от чего мои сёстры сходят с ума. Одна от тебя, вторая из-за тебя.
- Прекрати, Роб - я засмеялась.
- Мы друзья, - улыбнулся Фил, - друзья, да? - он уточнил, посмотрев на меня. Я долго смотрела на него и улыбалась
- Ой, ну кого вы обманываете? Разве друзья так смотрят друг на друга?
Неожиданно Роберт схватил меня за руку и притянул к себе, он коснулся губами моих губ, так коротко и нежно, и аккуратно уложил меня к себе на колени.
- И это всё? - Роб засмеялся. - Ну ладно, вижу я вас смущаю, а вам нужно многое обговорить. - он встал, поставил кружку и поднялся. - спокойной ночи.
Мы попрозались с Робом. И продолжали лежать у огня, Фил держал меня в крепких объятьях, а я закрывая глаза утопала в счастье. Я гладила его руки, и тёрлась затылком о его грудь. Ноги возгорались от тепла, так как находились рядом с камином.
- Нам нужно многое обговорить, да? - вдруг осмелился начать разговор Фил.
- Эм. - я замешковалась, - возможно.
- Я лишь хотел немного сказать тебе. - Он помедлил, - Лишь то, что каждый день, в котором ты не присуствуешь, напоминает мне кунтскамеру. Моё тело ломит от желания прикоснуться к тебе, мои мысли направлены лишь в одно русло. И я не могу спать, есть, работать, читать и делать всё, что угодно ,когда тебя нет рядом. Но когда ты со мной неистовая сила даёт мне пинка и заставляет делать хоть что-то, говоря мне "Эй, лентяй! Покажи ей на что способен!" Мысли о тебе заставляют меня гладить рубашки, стрич бороду и причёсывать волосы. Я был неотёсанной деревенщиной, пока ты не постучала в дверь этого дома. Мысли о тебе заставляют заваривать тебе самый лучший коллекционный чай по утрам, застилать постель и топить камин, а ведь я так не люблю это делать. - Он засмеялся, моё тело трепетало, мурашки так сильно покрыли его, что казалось рой пчёл уселся на меня будто я огромный неопылённый цветок. Манера речи Фила такая мальчишечья, что мне казалось, будто застенчивый доманий парень высказывал мне чувства, но поворачивая голову, я видела взрослого мужчину с низким голосом.
- Фил, - я повернулась к нему. Я не умею выражать свои мысли, во мне трепещат куча чувств, которые я не могу никак выразить, тем более так красиво как он. Поэтому, повернувшись к нему я бросилась к нему на шею. Он поднял меня на руки и потащил на диван, начав растёгивать свою рубашку.
- Я же правильно всё понял?
10 апреля. День. 2010 г.
Роб бежал сломя голову через всю деревню, ветер стих, стояла жара, я уже ходила в цветастом  платье, на которое была накинута джинсовая курточка, а Фил шёл в коричневых шортах, сделанных из брючного материала, на нём была футболка с мордой злостного медведя и , как обычно, растёгнутая рубашка. Сегодня он ещё надел солнцезащитные очки, но всё равно продолжал щуриться. Мы решили прогуляться по деревне, как увидели, что к нам на встречу бежит Роберт. Он перебирал щуплыми ногами по щебенистой дороге и чувство было, что он вот-вот рухнет, потому что ноги его не удержат.
- Агнет! Филипп! - кричал он испуганно и махал руками.
- Он никогда не называл меня Филиппом. - произнёс мой спутник с испуганным видом. - Что случилось, Роб?
- Там эти. - махал он руками, - Елена, Саша и Кэти! Они...Они...!
- Что они?
- Они издеваются над Кларой.
- Что же ты ушёл оттуда? - крикнула я. - Где они? - я скорее побежала туда.
 А теперь время небольшой предистории. Елена - нынешняя девушка Эдварда, Саша и Кэти её подруги.Раньше мы все были не разлей вода, пока Елене вдруг не пришло в голову то, что она влюблена в Эда.  Они распустили про меня слухи, чтобы я сбежала с деревни. Они отравляли мне жизнь. Сейчас мы с Филом и Робом бежали чрез всю деревню, сломя ноги, моё платье, скорее всего, настолько сильно поднималось вверх, что было видно всё моё бельё. Мы прибежали к какому-то заброшенному строительному объекту. Больше он был похож на пустырь. Везде было пусто, стояло пару грузовых машин, и недостроенное одноэтажное здание, которое не было обеделнно длинной. Клара истерически лежала на земле и сжимала руки у головы, она тряслась, плакала и кричала. Вокруг неё столпились девушки и тыкали в неё палками, кричали и смеялись.
- Что происходит? - я влезла в их веселье.  - отойдите от неё.
- о, боже! Смотрите кто пожаловал. Неужто та самая Агнет? Недолюбленная дочь? Хочешь, чтобы твоя ненормальная сестра получила по заслугам? Присоединяйся!
- Отстаньте от неё! - я пробежала через них и подбежала, присев на колени, к Кларе   которая бешенной хваткой вцепилась в меня когтями. Ей было страшно, лицо было красным от переизбытка эмоций и от ведра слёз, выкатившихся из её зелёных, как травянной луг глаз. - вы с ума сошли? - кричала я, прижимая её голову к своей груди. - Она же больна! В вас должна быть хоть капля понимания, что вы как дети?
- Боже, кто у нас заговорил? - выделилась Саша. Она была блондинкой с каре, с густыми коричневыми бровями и яркими глазами, её губы были накрашены красной помадой. Выглядела она хорошо, да и была из них самой красивой. - Ты сбежала отсюда, вылетела как пробка! Ты никому не нужная тряпка, жалкая частица в этом мире! - крикнула она и заглотнула шампанское прямо из горла бутылки. В это время Кэтрин курила с глупой ухмылкой, её красные густые  волосы мешали мне разглядеть её лицо целиком, она была немного в теле, но выглядела неплохо. Елена же была сравнима с Белоснежкой,она владела природной красотой, ей не нужно было не грамма косметики, чтобы привезти себя в порядок. И словно в сказке сказано было про неё: "Кожа бела словно снег, волосы черны словно уголь, а губы алее крови". Неудевительно, что она так быстро охамутала Эдварда.
- Ладно, девочки, заканчивайте этот балаган. И правда. - влез Фил. - Вы же уже не дети, к чему эти разборки?
- О, Филипп!
- Фил. - грозно поправил он.
- Хорошо, Фил - выделила Елена, - какая  из сестёр тебе больше нравится в постеле?
- Не надо при Кларе, Елена. - сказала я, прижимая Клару к себе, тем временем хватка сестры ослабла. Я боялась, что из всех этих разборок она накинется на меня.
- Боишься, что сестра налетит на тебя? А мы ей поможем. - сказала Кетрин, встав с бетона и бросив окурок в лужицу. - Ты всегда была трусихой и слабачкой. И сейчас то же самое.
Вдруг я заметила, что Роберт куда-то пропал. Я осматривала пустырь, нигде не находя его силуэта.
- Ладно, всё девочки, хватит. - произнёс Фил и пошёл в нашу сторону уверенным шагом.
- Ты же не будешь бить женщин, да, Фил? - к нему впритык подошла Саша, она приблизилась к нему, и их лица почти соприкоснулись, она держала его двумя руками за воротник, приближая к себе. Вид был такой, что вот-вот она вцепится в него губами.
- Прекрати, Саша. - Он откинул её, она вновь подбежала.
- Ты забыл тот волшебный вечер на утёсе? Я до сих пор не рассказала про него совему. ДУмаю он будет непрочь отсечь тебе голову за такое. - Я смотрела с недоумеванием на Фила, а он с безысходностью на меня. У меня в голове уже возник вопрос, когда у них с Сашей что-то было.
- Я был пьян, ты впоспользовалась ситуацией, что было глупо с твоей стороны.
- Ну не могу же я вечно бегать за тобой.
Вдруг диалог перебил свист колёс, к нам с быстрой скоростью подъезжали две машины. Старый потрёпанный мерседес, и синий пикап. Колёса бились о щебёнку, от свиста Клара испугалась и прижалась ко мне с неистовой силой.
- Вот и наши мальчики! - прикнула Елена, обрадовавшись. Машина остановилась по середине пустыря, оттуда вышел Эдвард и ещё пару парней. А с задней двери вышел Роб. Моему удивлению не было предела. Фил выглядел растерянным, но пытался из-за всех сил казаться увренным. Я уже видела, как держа руки в карманах, он сжимал кулаки. Эдвард уверенным шагов направлялся прямо к нам, за ним шла его стайка. Он всегда был командующим во всех шайках а учитывая то, что это была деревня, что впринципе тут и должна быть подобная компания.
- Что тут происходит? - вышел Эдвард на середину пустыря.
- О, Эдвард! - Елена кинулась ему в объятья и пыталась оставить след своей помады почти на всём его лице. Он откинул её. - Что происходит? - он кинул взгляд на меня и поперхнулся от измуления. - Хорошо выглядишь, что такое? почему вы так сидите?
Фил вмешался.
- Роб не сказал? Твоя благоверная со своими подружками накинулись на Клару, а когда мы приехали ей на помощь по зову Роба, они накинулись и на Агнет.
 - Вы что, девочки? С ума сошли? - крикнул он. - Я понимаю, что воспитания вам должного не дали, но качества морали должны присутствовать.
Я смотрела на Эдварда поражаясь. Он всегда был умён и расторопен. Хоть в нём есть резкость и импульсивность.
- Кто из вас не знает о душевном состоянии Клары? - все молчали. - Кто не знает? Чего молчите! - крикнул он. Все продолжали молчать. - Я так и думал. А теперь я думаю, что Клара гораздо здоровее, чем все вы.
- Агнет, Фил, берите Клару и уходите. - сказал он. - этих бездушних скотин давно пора было отправить на бойню. -  Фил стоял с поразительно удивлёнными глазами, он подошёл к Эдварду и пожал ему руку.
- Спасибо.
Девочки встрепенулись и побежали к машинам, перебирая своими ногами по щебёнке.  Они сели в машины к парням, моторы завелись и пустырь опустел, поднялась пыль от колёс.
- Агнет, можно поговорить с тобой? - произнесла Клара.
- Фил, Роберт, подождёте нас у дома?
- Лучше тут, за пустырём. - сказал Фил и они отошли.
Клара поднялась и отвела меня присесть на бетонную постройку, она поправила платье и приземлилась на холодный серый бетон. Осматривая пусть вокруг, она вдруг повернула ко мне лицо и схватила меня за руку
- Агнет, помоги мне. - испуганно произнесла она.
- Чем?
- Отправь меня на лечение, объясни маме, что мне это необходимо. Объясни ей, что не обязательно продолжать продавать всё, что у нас есть, чтобы купить эти лекарства, которые мне не помогают. Объясни, что мне нужно уехать.
- Как я объясню ей это, Клара? Она же меня не послушает.
- Послушает! Вот увидишь, послушает! - вскрикнула она и подскочила.  - Я не могу так больше жить. Я же всё понимаю в основном, но эти приступы...Они убийственны, и всё основное время и провожу в них, ежели в здравом уме. Часто я вижу рядом с собой героев книг, или же неожиданно я кажусь себе женщиной из английской классики! - она активно жестикулировала, передвигаясь по пустырю. - То служанкой, то барышней ,то кем либо ещё. Я хочу избавиться от этого, Агнет. Я хочу семью, мужа хочу, детишек. Я отпустила Фила, правда, Агнет! Я была такой слепой и глупой, я ненавидела тебя, причём всегда - скажу честно, а тут я ещё заметила, что с первого дня он смотрит на тебя, будто ты старинная драгоценность, которой нет цены. Но сейчас, запиравшсь в комнате, то приходя в сознания, то уходя из него, я долго думала и поняла, что должна смириться с тем, что Фил будет с тобой. Ты ведь не худший вариант для него. А он хороший, очень хороший. Веришь? - она отдышалась. - Я думаю, что легче переживу это, если его выбор ты, а не какая-то женщина, которая могла бы крутить его добротой, как ему вздумается. Отвези меня в город, Агнет, пусть меня поместят куда-то хоть на год, хоть на два, хоть на десять! Лижбы только я вернулась здоровой!
- Боже, Клара. Я сделаю всё, что смогу.
- Прости меня за всё.
- Давай мы просто не будем об этом? - я чувствовала как глаза заливаются слезами.
- Стой, Агнет. - Клара села предо мной на колени. - Прости меня за мою грубость и глупость! Ты хорошая, правда хорошая! Не справедливо, что Мэри так поступает с тобой.
- Клара, я сделаю, что могу.
20 апреля. Вечер. 2010г.
 Прошло несколько дней, прежде чем я решила осмелиться на разговор с Мэри, по просьбе Клары. Она так и сходила по-немногу в себе, то удалясь из сознания, то возвращаясь в него. Но каждый раз, когда она была в здравом рассудке она всячески намекала мне на разговор, то подмигивая, то щипая меня. В этот день мы все сидели за столом в гостинной, Фил сделал ужин, и впервые за всё это время мы собрались вместе за столом. Но Мэри была отдалена, она отставила стул к окну и поставила свою тарелку на подоконник. Все переглянулись, настала могильная тишина, и слышно было лишь как ложки бьются о форворовую посуду, набирая густую смесь супа. Клара была в сознании и пожирала меня взглядом, как вдруг пинула меня под столом в ногу. Я опешила, кинула на неё испуганный взгляд и приготовилась говорить
- Мэри, - начала я. Она обернулась, - нас ждёт серьёзный разговор, может сядешь за стол?
- О чём мне говорить с тобой? - она отвернулась обратно, - не вижу смысла делать лишние движения.
Я снова замолчала, Фил и Роберт удивлённо смотрели на меня. Клара снова пнула меня
- Мэри, у меня есть знакомый врач. - начала я. Она кинула на меня недольный взгляд и сказала, что мне пора заткнуть свой поганый рот.
- Зачем так грубить, мама? - влезла Клара, - может Агнет хочет сказать что-то полезное!
- В общем, он владелец лечебницы для дуевнобольных, он готов взять Клару на обследование абсолютно бесплатно.
- Кларе не нужно обследование. - рявкнула она.
- Нужно, мама! - крикнула Клара. - Это мой шанс стать нормальной!
- Прекрати, Клара, ты и так нормальная.
- Мама, мне двадцать пять лет, я хочу семью и детей и чем дальше мы откладываем лечение, тем дальше от меня мои мечты!
- Ты и так можешь спокойно завести семью и детей, дорогая.
- Да? Тогда почему же Фил сейчас не со мной? - Фил поперхнулся.
- Он предпочёл общество городской проститки.
- Пропрошу вас быть осторожнее в своих высказываниях. - Сказал он, может стоит уже прислушаться к советам?
- А зачем их слушать? - взбунтовал Роб. - Клара! Тебе двадцать пять лет, ты можешь сесть в машину и поехать в город.
- Да как вы смеете? - крикнула Мэри. - Ну-ка сядь Роберт! Вы решили все против меня взбунтоваться?
- Ну что ты, Мэри, - сказал Фил. - Просто все заметили, что ты ведёшь не правильную семейную политику, а ведь перед тобой сидят взрослые люди. Ты давно должна перестать быть для них авторитетом. Перестать решать за меня, двадцатидевятилетнего мужика, перестать сдувать пылинки с двадцатипятилетней дочери, отгонять девушек от взрослого парня, которому в этом году стукнет двадцать четыре и , конечно же, гнать собак на почти двадцатидвухлетнюю дочь ,которая не была тобой признана.
- Заткнись Фил! - крикнула она. - Вы все - глупцы! Запомни Клара, если ты уедешь, то нет больше у тебя матери!
- Маменька, я вернусь к тебе здоровой. - она села на колени, - только отпусти меня с чистой совестью.
- Прекрати унижаться, Клара. - произнесла я.
- Ах, так это ты всех настраиваешь против меня? - пошла она на меня, оттолкнув Клару, Фил всал из-за стола.
- Только подойдите. - произнёс он.
- Ты же понимаешь, что не можешь никого отсюда выгнать, потому что живёшь в моём доме, да, Мэри?
 Она швырнула тарелку на пол и громко пошла в свою комнату. 
  Все сели и продолжили трапезу, молча минуты две. Мы постоянно переглядывались, но молчали, пока Клара вдруг не решилась начать
- Я готова ехать.
- Ты серьёзно? - произнёс Роберт.
- Да, пока я в сознании я говорю, что готова ехать. При свидетелях.
- Лучше написать об этом расписку, чтобы в случае чего Мэри не подала заявление на Агнет. - сказал Роберт
- В каком смысле? - влез Фил
- Ну а что, Клара уедет, а Мэри свалит всё на Агнет, мол она её заставила.
- Хорошая идея.
16 апреля. Вечер. 2010.
  Сборы начались рано утром. Клара не выходила из сознания всё это время. Мы взяли машину в аренду и поехали в город с Филом и Кларой. Роберт остался дома. Мне было жаль беднягу, ведь он остался на растерзании Мэри, которая теперь считает, что все ополчились против неё, устроив заговор. Мы ехали уже около восьми часов, погода сегодня была непостоянной, солнце то поднималось, то опускалось, временами даже капал дождь. Мы приехали в Питер заполночь, выгрузились из машины и поселились прямо на Невском проспекте, сняв там квартиру на пару дней. Своего знакомого я предупредила, он ждал нас утром в клиннике. Ночью мы лишь помылись и легли спать.
- Знаешь, я чувствую себя странно. - произнесла я, лежа с Филом.
- В плане?
- Ну ты же понимаешь, что ещё год назад ты был с ней, а сейчас она в соседней комнате, а мы с тобой тут.
- Она же сама говорила, что смерилась.
- Да, но мне не по себе.
- Я могу уйти, - обиженно произнёс он.
- Ну что ты, Фил, я не об этом.
- А о чём? Просто ляг спать, и не докучай мне глупыми разговорами. - сказал он. Я отвернулась на бог, скинув с себя его руки.
- Это было грубо, - произнесла я. Он обратно примнул ко мне, и начал целовать меня в шею, в ухо, в щёку.
- Прости, я правда был груб. Я не хочу чтобы твою голову заполняли лишние мысли. Я люблю тебя.
- И я тебя.
17 апреля. Утро. 2010.
 - Подождите немного и врач вас примет. - произнесла секретарша, копошась в бумагах. С самого утра в больнице была суматоха. Всюду разносились звонки и по коридорам носили санитары.
- Знаешь ,Агнет, Питер прекрасен!  Ты и правда здесь живёшь ?
- Да, но не в этом районе.
- Почему? Если бы я жила здесь, то непременно прямо в этом районе! Здесь всё такое особенное.
 Из двери вышел Макс, и пригласил нас всех в кабинет.
- Здравствуй, Клара. Садись сюда. - он указал ей на стул, она послушно села. Клара вышла из сознания этой ночью и снова попала в романтизм.
- У вас прексные глаза, доктор. И такие красивые руки, в мою эпоху вы были бы первым красавцем города, имея своё поместье!
- Прекрати, Клара! - грозно шепнула я.
- Не стоит, Агнет. - произнёс Макс. - в какую эпоху? - он обратился к ней, и Клара начила рассказывать всё что было в тех книгах, что стоят у ней на полках, и про Торнфильд*, про Йоркшир** и многое, многое другое. Говорила о том, что она в хороших отношениях с Мистером Рочестером***, и сам Хитклиф**** частенько заходит к ней в гости. Так же она рассказывала, как счастлива была одно время повидаться с мистером Дарси***** прямо в Лондоне, у Биг Бэна. Но больше всего ей понравилась встреча с Раскольниковым*, где он замахнулся на неё тупым предметом, а попал в бабку - протещицу.
- Очень интересно, Клара. - произнёс он. И повернулся к нам. - Я помещу её в отдельный блок, где мы втечение месяца понаблюдаем за ней, позвоню тебе, Агнет и ты примчишься и мы обсудим лечение. Пока что не могу ничего сказать, без обследования.
- Конечно, Макс. Спасибо!
- Не стоит благодарности, Фил, да?
- Да, Фил.
- У вас прекрассный вкус. - он улыбнулся, пожал ему руку и закрыл дверь.
- Что это было? Смысле у меня прекрасный вкус?
Я заулыбалась, сказав, что ему не стоит обращать внимания, но он не успокаивался. На улице стояла жара, что было странно для этого  города, проливные дожди и ветер сменился на яркое палящее солнце. Я примкнула к Филу, поправляя воротник его растёгнутой рубашки.
- Раньше он пытался за мной ухаживать, пока я не уехала в посёлок. И вот ,вернулась с тобой. - он игриво улыбнулся
- И не стыдно тебе играть чувствами мужчин?
- Я ничем не играю, Фил! Мне просто нужна его помощь.

* - Поместье Эдварда Рочестера из романа Шарлоты Бронте "Джейн Эйр"
** - Поместье Мистера Дарси из романа Джейн Остин "Гордость и предубеждение"
*** - Главный герой романа Шарлоты "Бронте Джейн Эйр"
**** - Главный герой романа Эмили Бронте "Грозовой перевал"
***** - Главный герой романа Джейн Остин "Гордость и предубеждение"
15 мая. День. 2010г
  В Петербурге мы пробыли ещё не больше двух дней, гуляний по городу нам хватило, ведь хорошая погода держалась не больше полудня. Вернувшись домой, мы встретили потухшего Роберта, он сидел в обнимку с Гантером, он увидев меня, Гантер быстро подскочил и накинулся с объятьями. Мэри истощила Роберта, он ходил поникший ещё пару недель и вот нормализовался. От общения с нами женщина отреклась, так же громко заявив, что у ней было двое детей, а сейчас ни одного. Она приложилась к бутылке и каждый день пила, врачи умоляли нас заставить её бросить это дело, но никто из нас был не в силах. Каждый день мы были втроём, гуляли по деревне, сидели на утёсе, жарили шашлыки. В один из прекрасных дней нашего совмстного времяприпровождения раздался звонок. Я достала телефон и громко вскрикнула
- Это Макс, ребята! Это Макс!
Все столпились, створка окна Мэри приоткрылась, видно она хотела послушать разговор.
- Да, Агнет, привет. Рад тебя слышать. Слушай, я определился с твоей сестрой и сейчас мы уже начали давать ей препараты помогающие направлять мозг работать в правильное русло. Она, конечно, никогда не станет полностью здоровой. Но ей нужно отправиться в Краснодар. Там прекрасный санаторий для душевнобольных, оттуда все выходят здоровыми. Я уже прописал курс лечения и подписал направление.
- Сколько она там будет? - спросила я.
- Думаю, не меньше года. Нет, нет, не кричи и не волнуйся. Можете навещать её хоть каждый день ,правда. У ней будут условия лучше, чем у кого-либо из нас. Вам нужно приехать и подписать кое - какие документы. Когда вы сможете это сделать? Да? Отлично, жду вас в четверг. 
Я повесила трубку и села на веранду. Подняв голову вверх , я увидела как Мэри быстро ускользнула с моего виду. Я молчала с минуту, думая, стоит ли Мэри говорить обо всём этом, или же остаться обиженной, раз у ней больше нет детей.
- Хорошо, ребята. Всё хорошо, Клару отправляют к морю, но не меньше чем на год.
- Ого! А можно к ней привезжать? - влез Роберт.
- Ну конечно.
12 сентября. Утро. 2010 год.
Прошло уже около четырёх месяцев с тех пор, как мы подписали договор и отвезли Клару к морю. Она писала нам письма, наполненные стихами и добрыми посланиями. Она не переставала нас удивлять прочтением неисчесляемого количества книг, и писала она как поэтесса. Всем отдельные письма,не знаю, что писала она Роберту и Филу, но мне она писала наилучшие пожелания, с постоянными извинениями. И когда письма, обмотанные одной крепкой нитью приходили к нам, то мы относили одно Мэри, и втроём садились на веранде и читали их, каждый из нас улыбался, но никто никому ничего не рассказывал и не показывал. Таков был уговор. Писма для Мэри так и лежали стопкой на комоде, наполняясь слоем пыли. Мэри почти не выходила из комнаты, а если и выходила, то всегда была пьяна (В её комнате небольшой запас вина). Выглядела она всегда не лучшим образом, наверное, она была больна. Мы не больно справлялись о её здорвье, только Роберт иногда пытался это сделать, но она гнала его прочь, крича, что ей приходится жить с такими выродками, как мы.
 Лето прошло незаметно, Роберт нашёл девушку и отныне мы всё время проводили вчетвером. Мы занялись домом и садом. Сад обрёл былую красоту, мы убрали весь мусор, починили сараи, скосили всю старую больную траву и посадили газон с цветами и деревьями. Пару яблонь в разных углах сада. Мы покрасили дом и веранду и теперь, сидеть на ней было гораздно приятней. Первый этаж мы почти обустроили.  Покрасили стены и пол в яркие цвета, нашли на барахолке диваны и стулья, отчистили старый ковёр, что нашли в сарае и дом засиял светлыми красками.
 В один из дней мы решили отправиться к Кларе, подкопив деньги. Фил работал разнорабочим по всей деревне, так как у него были золотые руки, то вся деревня чуть ли не каждый день названивала ему и просила помочь по разным поручением, платив за это не много, но приятно. Роберт работал учителем в местной школе, он предподавал историю и обществознание детям. Я устроилась в местный супермаркет администратором. Отстроив дом, мы наконец накопили деньги на поездку к Кларе. 
 Мы купили билеты на поезд и, собрав вещи, направились к вокзалу. Отбыв в дороге пару дней мы наконец прибыли в жаркое место. В наших краях лил проливной дождь уже несколько дней, лето прошло,было холодно. В доме тоже было морозно и мы каждый день садились у камина, обмотанные одеялом. Променяв морозный округ на жаркие дали, мы разделись и перед посещением сестры побежали на море. Мы пробыли там небольше часа, чтобы скорее бежать к Кларе. В письмах она писала нам, что первым делом мы должны окунуться в морскую воду, а потом придти к ней и рассказать нам в подробностях о ней. Так мы и поступили, но в море невозможно провести мало времени, поэтому блаженство солёной воды нас затянуло, и мы пробыли в море пол дня, обратив внимание на время и оделись и побежали в клиннику.
 Выглядела он очень приятно, там был красивый сад, но он был огорожден с двух сторон. С одной стороны шли мы и другие посетители лечебницы, а с другой, за высоким забором, гуляли пациенты. Все были такие разные, мужчины и женщины; совсем молодые и пожилые. И у каждого из них были свои проблемы и свои дела ,свои семьи и свои болезни. Мы с радостью приодалели путь через красивейший сад и вошли в клиннику, секретарша направила нас прямиком к лечащему врачу Клары. Он встретил нас дружелюбно и привёл себе в кабинет
- Здравствуйте! Я очень рад вас видеть. Очень наслышан о вас.  - произнёс он и сел на диван. - Клара говорила про вас ночи на пролёт. Вы Агнет? Да, да. Не ошибся, а вы..Фил?
- Да, именно
- Ох, если бы не борода, дай боже не узнал бы! Хотя Клара описывает людей как в книге. Сейчас она чувствует себя прекрасно, а выглядит ещё лучше. У нас здесь процедуры: грязевые ванны, СПА, витамины. Да тут просто рай для любой женщины, будь она больна или здорова. - он опракинулся на спинку своего кресла, - Так, вернёмся к делу, Клара, конечно, чувствует себя в разы лучше, но я могу смахнуть это и на рецедив, поэтому ей так же необходимо лечиться и лечиться. Вы же согласны?
- Мы сделаем так, как вы посчитаете нужным для неё. - произнёс Фил.
- Знаете, вас она хотела видеть больше всех. - улыбнулся он, смотря Филу в глаза. - Её чувства, конечно  не угасли, и в своих книгах ... - он ходил по комнате и жестикулировал.
- В своих книгах? - перебила его я.
- Да-да! Неужто она вам не рассказывала в своих письмах? Неужто вы не разглядели её талант, читая их? У Клары просто дар писания! Мы читаем её книги всей больницей и ждём продолжения. Каждая новая глава как глоток воды в пустыне. - он улыбнулся,  но что ж, хватит разговоров, Клара вся на нервах, ожидая вас. Вам скорее пора встретиться.
Он открыл дверь перед нами и мы вошли в белый кабинет, на кожанном диване без спинок сидела Клара. Она похорошела, кожа зацвела и волосы стали ещё пышнее. Она бросилась на нас и начала обцеловывать каждого по очереди.
- Боже, наконец-то! Не хочу, чтобы это кончалось! Дорогие мои! Садитесь,-  она показала нам на второй диван - Рассказывайте, как дом, как деревня, как мама, как Гантер?
Мы переглянулись .
- Что-то случилось?
- Нет, ничего. Про Мэри... - начала я.
- Что с ней? Что-то не так? Она не отвечает на мои письма. 
-Мы не знаем как и что она.
- В каком смысле? Вы ушли из дому? Или она?
- Нет, нет, что ты. - замямлила я. - Она заперлась в комнате, перетащив из погреба всё вино и не выходит оттуда почти никогда.
- О, Боже. - вскрикнула Клара, - она , видно, совсем больна.
- Мы не знаем, она гонит Роберта, а мы с Филом и вовсе к ней не подходим.
- Так не должно быть, Агнет. Ты должна дать мне обещание. - глаза Клары заливались слезами. - Пообещай, что ты присмотришь за ней.
- Но..
- Обещай!
- Хорошо...
Мы долго болтали о разном, Клара рассказывала как раз в неделю послушных водят на море, про процедуры и новых друзей, и о своих поэмах. Она отозвала меня ,когда мы уже собирались выходить и вышла с большой кипой листов.
- Агнет, это моя книга. - она тянула мне её в руки. - Она о нас, о детстве, обо мне, Мэри, Роберте и тебе. О наших отцах и и деревне. Ты должна, нет, обязанна это прочитать!
- Хорошо, Клара. - мы обнялись и ушли.
15 марта. 2011 год. Утро.
 Уже год, как я не была в городе. Год как я встретила Фила и год как я живу здесь. Мы полностью сделали ремонт в доме, и теперь уже наслаждались комнатами. Мы с Филом отстроили себе комнату с балконом на втором этаже, Роберт жил на первом. Мэри, уже выходила из комнаты, и по-началу даже пыталась начать общаться с нами, но в итоге назвала нас тупыми псами и снова заперлась там, перетащив последние остатки алкоголя. Меня она называла ошибкой бога, Фила жалким псом, а Роберта неудавшимся ребёнком. Роберт сильно переживал, даже начал выпивать,от чего мы с Филом быстро его отучили. Жизнь шла на лад, зима сходила, работы становилось больше и мы с Филом собирались уезжать в город.
- Роберт, может ты всё же поедешь с нами?
- Нет, ребята. Я не могу бросить маму. - улыбался он. - А как же ты, Агнет, так долго боролась за дом, чтобы в итоге отдать его?
- Мне не жаль его для тебя и Клары. К тому же, он будет записан на меня, а потом и вы, я надеюсь, переберётесь в город и мы продадим его.
- А как же Мама?
- Не думаю, что она протянет ещё хоть год.
- Не нужно так говорить, Агнет! - обиженно произнёс он.
 - Извини, Роб, но с её образом жизни...
- Не стоит. Поезжайте, когда у вас поезд?
- Завтра утром.
- Так. 16 марта в 15:40?
- Да.
16 марта. 2011 год. Утро.
 Этим утром мы нашли Мэри мёртвой в своей комнате, она была уже посиневшая и глаза её стремительно смотрели в потолок. Лицо её не было одухотворённым, скорее всего она ушла с такой же ненавистью как и раньше. К моему удивлению я бросилась в рыдания, слёзы стекали ручьём по всему моему лицу и шее. Фил, смотря на меня покрывался красной сыпью и боялся сказать лишнего слова. Он лишь отменил поезд и закинул сумки с веранды обратно в дом. Мама не дожила до своего дня рождения несколько дней. Она умерла от простой остановки сердца, видимо оно не выдержало такой нагрузки. Мэри лежала грязной, немытой и нечёсанной, в своей ночнушке.
 После похорон  мы с Робертом каждый день проводили у её могилы. Я уходила вечером и приходила днём, принося ему еду, ведь он даже ночевал на кладбище. Как сообщить об этом Кларе мы так и не придумали. Мы боялись, что всё её лечение взорвтся как пушка с тротилом. Не думаю, что она переживёт такую потерю, поэтому мы решили, что Кларе пока что не обязательно знать об этом. Мол скажем ей об этом лишь при встрече, лучше не писать ей писем. Её лечащий врач с нами согласился. Мы с Филом отменили поездку, пока занимались похоронами, а позже, смотря на Роберта, понимали, что не можем его бросить. Лицо его было всегда смурным, со дня её смерти я не видела его улыбки, даже усмешки. Его взгляд был пустым и непоколебимим, и даже когда он смотерел мне в глаза, мне казалось, что взгляд его проходил сквозь меня. Всегда уставшие веки и красное лицо - вот, что сейчас напоминало мне о нём. Каждый день здесь становился невыносимым для него и мы предложили ему переехать с нами, а дом, временно сдавать. После долгих уговоров он всё же согласился.
1 апреля.2011 год. Утро
  Мы уже находились в моей квартире на окраине Санкт-Петербурга. У меня были высокие потолки, белые стены и простая мебель из Икеи. Мне нравится стиль минимализма, учитывая то, что на никакой другой денег у меня и нет. Фил и Роб были удивлены и с распахнутыми глазами рассмаривали моё жилище.
- Откуда у тебя такая квартира, Агнет? - удивился Роб
- Папа купил. - я улыбнулась, - наверное, чтобы я его не беспокоила.
- Ясно. - кинул сумку Фил. - Ну что же, Роберт, это наш новый дом! Ведь так, милая? - он улыбаясь смотрел на меня.
- Конечно! Но нам ещё нужно придумать, что мы будем делать с Кларой. Она никогда не бросит деревню.
- Я думаю, что она уже взрослая девочка. И разберётся, до её возвращения ещё два месяца. У нас есть время на размышления.
- Я думаю, вы правы.
 С того момента наша жизнь изменилась в лучшую сторону. Всё стало веселее, нас ничего не угнетало, мы всегда проводили время вместе. Ели, пили, гуляли, работали, готовили, убирались. Я, Фил и Роберт. Мы стали настоящей семьёй. Больше не было никакого угнетения. Не спорю, смерть Мэри принесла мне массу страданий, но вместе с тем она и освободила меня от них. Всё, что было в ней - для меня было угнетением моей собственной души. Я рада, что она ушла. И пусть меня никто не простит за эти слова. Я всегда буду знать, что она разрушила нашу семью. На днях к нам заезжал папа, он познакомился с Филом и Робертом. Я сообщла папе, что мы с Филом расписались и ждём ребёнка. Кстати, свадьбы у нас не было. Мы расписались и отпраздновали тихо дома, к Роберту приезжала его девушка. Они часто созваниваются по скайпу, и вот она приехала к нашей свадьбе. Время развивалось стремительно. День за днём мы с Филом любили друг друга больше ,Роберт становился ближе, а Клара здоровее. Наш дом, наш милый дом находится по адрессу Вознессенская 34 - 67. Вот он, любимый и родной, ничего ближе мне нет, чем эти стены и эти люди. Я счастлива.
17 июля. 2012 год.
 Вот и пролетел год. Я замоталась в суматохе дней, с беременностью, Кларой и Филом. Они просили должного внимания, и успевать всё на свете я не могла. Клара теперь жила в деревне, известие о смерти матеры сильно её не подкосило. Она, конечно, пролила не мало слёз, но вернувшись в деревню (ещё год назад), она сходила на могилу и сообщила, что жить ей, конечно, будет скучнее, но уезжать из родного села и дома она не собирается и будет рада лишь видеть нас в гостях, и сама порой заезжать. Мы были уверенны, что она полностью здорова. Клара приезжала к нам на рождение нашей дочери Анжелики, на дни рождения и новый год. Мы приезжали к ней каждый месяц и всегда отмечали что-то. Так же, мы не обходили стороной и день смерти Мэри, мы приходили на кладбище и по долгу сидели там по очереди, что о чём- то с ней поговорить, Клара и Роберт всегда по долго там торчали, что-то ей рассказывая, а в ответ слышали шелест листьев или пение птиц.
16 марта. 2012 год. Вечер.
- Может и ты подойдёшь? - Фил положил мне руку на плечо.
- Я?  - я замешкалась, я не могу,я держу Анжелику. - мы стояли на кладбщие, Клара и Роберт, склонив головы уже уходили оттуда.
- Иди. - Фил забрал дочь и подтолкнул меня. Я медленно пробиралась к могиле, меня всю трясло, даже сейчас у меня было чувство, что она вот-вот наорёт на меня и зупулнёт бычок от сигареты. 
Я подошла и присела напротив.
- Знаешь, я не хотела идти. - я замолчала и продолжила через минуту. - Меня Фил заставил, он считает, что мы должны поговорить, а я считаю, что делать это нужно было два года назад, когда ты была ещё жива. Не знаю, видишь ли ты всё, что сейчас происходит, но у меня есть дочь. И я люблю её больше всего на свете. Не так, как ты меня . - по щеке протекла слеза. - А, наверное, так, как ты Клару. Хотя моя любовь к ней ни с чем не сравнима, никогда  не думала, что человек может испытывать такие чувства, и совсем не понимаю, как ты не могла их  испытывать ко мне. - я уже запыхалась, из-за скопления слёз по всему лицу и в глазах. Начала гнусавить. - И да, я во всём тебя виню. - защебетал скворец. - Я никогда, да, никогда не смогу тебя простить. Стояла бы ты тут, или как сейчас, лежишь в могиле. Может быть там, на небесах, когда мы встретимся я скажу тебе, что я простила тебя, может быть там меня отпустит от обиды. - Я встала с колен. - ах, да! - я вернулась. - Ты была не права, Клара здорова как никогда. Наверное, даже больше чем я, и уж точно больше, чем ты. Была. И теперь она известна. Её книги печатают по всему  миру. Только представь, твоя дочь - большой человек, известный на весь мир. Можешь этим гордиться.
Я ушла, заполнив всё своё лицо слезами.

************
Это был дневник Агнет Миллер. Он лежал в коробке с вещами, подлежащих утилю. На самом верху, красный, толстый, страниц на 200. Он сразу затянул моё внимание. Я работаю в городской больнице номер 12. Простой медстестрой. Агнет Миллер умерла сегодня, 26 декабря 2012 года, в 23:17, когда они с мужем спешили на презентацию книги Клары Васильковски. Её муж Филипп Миллер был за рулём, пяьный водитель на ауди мотался по всему шоссе, Фил смог от него уклониться, но не справился с управлением, ледовые дороги закрутили его и машину откинуло в сторону, 4 раза она перевернулась, Агнет умерла мнгновенно, а Фил уже три месяца находится в больнице. Недавно его перевели в обычную одноместную палату, до этого он лежал в реанимации, всё это время он в коме. Первое время отсюда не выходил молодой парень, который по описанию был похож на Роберта.  Высокий, худощавый и очень - очень смурной. Он редко с кем здоровался и вообще разговаривал, сразу шёл в палату к Филу и сидел там часами. Приходил он с маленькой девочкой. Прочитав дневник Агнет я так и поняла, что это Анжелика. Недавно я присутствовала при разговоре врача Филиипа с Робертом Васильковски. Он объяснял ему, что Филиппа нужно отключать от аппарата обеспечения жизни и придать его телу покой. Каждый раз, когда об этом заходила тема лицо молодого парня хмурилось, он начинал кричать и крепче прижимать к себе маленькую девочку. Он кричал, что его дочь до сих пор приходит и пытается его разбудить и каждый день задаёт вопрос "А когда папа проснётся?" На что он, якобы, не может ответить. Он говорил и плакал. "Я похоронил сестру и не хочу лишиться Брата, и не хочу чтобы последний родной человек лишился отца!"
 Но последний месяц Роберта Васильковски не было видно в больнице. Скорее всего ему не хвататло времени приезжать из-за девочки, которая пала на его плечи. Пару раз приезжала сама Клара Васильковски, справиться о здоровье бывшего мужа. Все бежали к ней за автографами, а у ней не было сил черкануть ручкой по бумаге, глаза заливались слезами. Когда последний месяц никто уже не появлялся, то врач решил отключить аппарат Филиппа, но перед этим он заставил меня найти Роберта и Клару. Адресс был и в дневнике и в анкетах одинаковый и я отправилась по нему в другой конец города. Потоптавшись на пороге, обойдя дом кругами несколько раз, я снова вернулась к двери и громко постучала в дверь. Никто не подходил и я сделала это снова. Вдруг за дверью послушался громкий топот маленьких ножек и крики "Роби, Роби" послышались и громкие шаги. Дверь открылась. Предо мной стоял Роберт.
- Кто вы?
- Я..Я... медсестра из больницы, где находится муж вашей сестры.
 - Ах, да, зайдите, пожалуйста. Нам нужно кое что обсудить.
Я прошла он указал мне на диван, в квартире был бардак, детские игрушки и вещи были раскиданны, постель не заправлена, стояла пара пустых бутылок от пива, девочка выглядела чистой и аккуратной, скорее всего ей было уже полтора года. Она начинала говорить и бегала по квартире.
- Извините за этот бардак, эта маленькая негодяйка не даёт мне времени убраться.
- Я всё понимаю. - стояла я держа сумку.
- Будете чай?
- Эм, давайте. - он пригласил меня на кухню, Анжелика играла в планшете в зале. Роберт полез в какой- то ящик и достал огромную коробку.
- Это всё  - голос дрогнул - Это всё ... Чаи Филиппа. - протекла слеза. - Он всегда их заваривал нам с Агнет. Теперь я пью их, в надежде, что скоро он вернётся и отругает меня за это.
Я молчала, мне нечего было сказать. Он начал сам.
- Я не могу, понимаете, не могу отключить аппарат. Я не знаю, что мне надо будет делать, когда я точно буду знать, что Филипп уже не зайдёт в эту квартиру. Я пытался внушить себе в голову то, что Агнет точно больше не будет играть с Гантером.
- А кто такой Гантер? - спросила я.
- Вон тот пёс. - он указал в угол квартиры, там сопел огромный пёс, которого я даже не заметила. - сейчас он очень грустит, даже не ест. Агнет очень любила Гантера, каждый день она приходила домой и они валялись на полу и обнимались, а потом к ним и Фил мог прилечь, а когда появилась маленькая Лика они катали её у него на спине. Я смирился с мыслью о том, что я больше не услышу её голос и не увижу её яркие, горящие глаза. Но я не смирился с тем, что я больше не поговорю с Филом, и не поверю, что теперь мне всю жизнь придётся заваривать чай самому. Это немыслимо! Агнет ушла. Я не знаю, где она сейчас. Точно не в  аду, но и не в раю, ведь чтобы попасть в рай, нужно всё отпустить, так говорят? Но она ушла со злостью и обидой. Она не простила мать и не думаю, что когда - то простит. - он примолк. - Вам, наверное, не интересно, что я вам тут говорю? Мне не с кем поговорить, уж послушайте, пожалуйста.
- Конечно, говорите.
- Так вот, я каждый день сидел у постели Фила и напоминал ему о том, что у него есть дочь, которая не сможет прожить без родителей. И что это похоже на фильм , где родители погибают в автокатастрофе, я правда не верил, что такое может быть. И сейчас это существо полностью на моих руках. Недавно, знаете ли, она назвала меня папой, а я разругался на неё так, что она заплакала, мне, конечно, было стыдно. Но я считаю, что я был прав. Я говорил о том, что она не имеет право так называть меня при живом отце. А Фил так неподвижно лежит, будто он просто глухой или глупый и ничерта не понимает, не понимает о том, что я говорю. Я кричал ему "Проснись, грёбанный ты ублюдок!" Я же понимаю, что жить без Агнет он не хочет и поэтому не просыпается.
Его взгляд даже немного походил на бешенный.
- Меня, кстати, бросила девушка, представляете. Сказала, что такая обязанность как чужие дети ей не нужна. Да и она права, я думаю. Зачем ей, в её двадцать лет всё это. Пускай гуляет, но сейчас я чувствую себя очень одиноко...
- Хотите погуляем с вами как - нибудь? - перебила я его.
- Хочу. - он будто очнулся.  - но с нами будет Лика.
Я улыбнулась ему.
- Вы же пришли сюда не для того, чтобы позвать меня гулять?
- Конечно. Меня прислал доктор.
- Даже не думайте об отключения аппарата.
- Но
- Нет! - крикнул он и ударил по столу кулаком. Его лицо смягчилось, увидев на моём испуг.  - Мы будем держать его таким до моей смерти, если его не наступит раньше при работе с аппаратом.
- Вы же должны понимать, что это невозможно. - я полезла сумку и достала папку. - Я принесла бумаги, тут всё понятно изложенно.  - Я начала объяснять ему суть написанного в бумагах, совсем позабыв о его чувствах. Я подняла глаза, увидела его красное горящее лицо, глаза залитые слезами, он сдерживался как мог, немного надув щёки и стистнув зубы.
- Уберите от меня эти бумаги! - он отшвырнул их. Его голос срывался, он почти кричал. Он указал пальцев в угол кухни, там стояла фоторамка с изображением, видимо, его сестры. Она и правда была очень хороша. - Видите её? Чего вы молчите? Видите? Вот. Вы видите её впервые, а я нет. И за всю жизнь она натерпелась много боли и страданий, и я вложил в это тоже силы. По моей вине она много лет была несчастна, но обретя счастье, она ушла. Видимо это было её целью. И знаете что? Я хочу чтобы она видела, что надежды её дочери не пусты. Чтобы она видела, что мы с Кларой готовы для неё на всё, как и она для нас. Была готова. Она хочет чтобы Фил жил. Я знаю. Нет, я уверен! Если он не выживет, не выживу и я. А если я, то эта маленькая девочка останется одна во всём мире.
- А как же Клара?
- Кларе не дадут ребёнка, она год пробыла в психушке. Хоть и в очень хорошей, но половину её жизни у ней стоял диагноз, несовместимый с воспитанием детей. И сейчас я очень вас прошу. Никогда. Мне. Не говорить о том, что Фил, - он всхлипнул и замолк, сглотнув, снова продолжил. - Что мой, - исправился, - наш дорогой Фил умрёт. Вам ясно?
 Я ошарашенно смотрела в его сторону, из моих глаз начали литься слёзы. Он уже рыдал, и не мог сдержать слёз. В комнату забежала девочка , неся в руках что-то липкое, как оказалось позже, это была фигурка из пластилина. Слеплена она была непонятно, для неё, конечно же, это было что-то фееричное. Своим тонким голоском, она пропищала "Я слепила папу, мама не будет обижаться? ". Роберт кинулся на стол в рыдания, она не поняла, что происходит и испуганно ушла обратно в комнату. Он бился головой и стол и размахивал руками, крича. "Я больше так не могу!" кричал он. Я подбежала к нему и взяла за плечи.
- Успокойтесь, пожалуйста, успокойтесь. - он приложил голову к моему животу и примолк, только изредка всхлипывая. Раздался звонок. Помедлив, я наконец одумалась, что это мой телефон. Я подбежала к сумке, аккуратно откинув Роберта и сняла.
- Да? Ольга? - это был лечащий врач Фила.
- Да, я.
- Он ещё не подписал бумаги?
- Нет...и не..- я не успела договорить, как он произнёс фразу от которой я ошалела. Я молча опусила телефон от уха и смотрела на Роберта. Он поднял глаза.
- Что? - спросил он.
- Филипп.. - я замедлила, из моих глаз начали литься слёзы. Сердце застучало, мне хотелось поведать это всему миру.
- Что? Что? - кричал он, вскочив.
- Очнулся. - прошептала я, и уголок моей губы поднялся вверх, глаза Роберта засверкали. Он попросил меня помочь одеться Лике и схватился в телефон, набрал номер и начал кричать, что Фил пришёл в себя. Как я поняла, он набирал Кларе, и Клара сообщила о том, что она вылетает первым рейсом из Москвы. Мы рванули в больницу на такси, Роберт теребил брюки и часто дышал, малышка не понимала, что происходит и постоянно спрашивала зачем так спешить ,если папа всё равно спит. Роберт кричал на таксиста, чтобы тут ускорялся. Тьма сгущалась, наступили сумерки. Мне было не по себе. Я тёрла уголок своей кофты и смотрела в окно, тихонько дрожа. Роберт был небритый, в мятой одежде и изношанных брюках. Он походил на алкоголика, хоть почти и не пил.
 Мы вбежали в больницу, он сунул мне Лику и рванул в палату. Мы зашли. Фил лежал с открытыми глазами и очень медленно и громко дышал. Была гробовая тишина. Доктор попросил присмотреть за Филом и остаться в палате.
- О, боже, Фил. - Роберт сел на колени у постели и положил голову к его руке.
- Зачем ты это сделал? - грозный голос послышался со стороны постели.
- Вам нельзя говорить. - тихо произнесла я. Он даже не посмотрел в мою сторону.
- Ты должен был выключить этот чёртов аппарат. -  Он скалился, голос его был грозным, да настолько, что меня кидало в жар, но поток мурашек меня мигом охлождал.   
- Что ты такое говоришь ,Фил?
- Агнет мертва. - он повернул голову в сторону Роберта и смотрел ему в глаза. Они были наполнены слезами. Я не помнил этого ,пока спал. А как только открыл глаза, я вспомнил как она вылетела через лобовое стекло. И эта картина перед моими глазами, Роберт. Ты действительно хотел, чтобы я с этим жил?
- Нет, Фил, но...- Роб трясся.
- Ты хотел, чтобы я мучился? Мучился, что я убил её? Что я не справился с этой долбанной машиной? Чтобы я каждый день смотрел её фотографии и вспоминал как она лежала на газоне, вся в крови?
- Нет, я просто хотел...
- Ты должен был убить меня ещё в первый день, а если бы тебе не позволили, то вонзить мне нож в сердце или выстрелить мне в голову.
- Ты не можешь так говорить, Фил, у тебя есть ради чего жить?
- Ты забыл как я лёг под поезд, из-за того, что она не хотела со мной отношений? Ты думешь, я не лягу под него с мыслью о том, что она мертва?
- Я думаю, нам стоит оставаить Филиппа. - сказала я.
- Да, так будет лучше. - он отвернулся.
- Фил, посмотри на Анжелику, она уже такая большая. - сказал Роберт, указывая в мою сторону, я держала спящую девочку на руках.
- Я не хочу её видеть. Она её олицитворение.
  Через некоторое время Фил переехал в дом и стал привыкать к этой жизни. Мы с Робертом стали встречаться и я много помогала ему с малышкой, поэтому была почти каждодневным гостем в квартире Миллеров и Васильковски. Спустя месяц Фил стал выходить из комнаты и медленно, склонив голову доходил до кухни, маленькая девочка крутилась около него как заведённая, не могла от него отойти. А он и смотреть на неё не мог, потому что вся она, как говорят парни, была олицетворением Агнет. Филиппа ничто не могло заставить пойти на могилу, он убрал все чёрные ленты с фотографий и пытался не смотреть на них ,встречая перед собой фото Агнет, он живо отворачивал взгляд и хмурился, чтобы не заплакать. Девочка росла, не понимая, что происходит вокруг, почему всюду фотографии мамы, а сама она не появляется и почему папа больше не желает с ней играть. Она лишь носилась по комнатам и тянула его за рукав, а он отворачивался  и плакал.
 В одно утро я сидела на кухне, выпивая чай. Планов на день не было, и я придумывала, чем могу заняться. За окном было ветренно, хоть и светило солнце. Роберт ушёл на работу, малышка ещё спала. Я услышала шаги из комнаты и моё сердце замерло, я поняла, что Фил направляется сюда. Я, честно скажу, - боялась его. Он был слишком хмурый. Он встал в дверях .
- Есть разговор. - он скрестил руки.
- Какой? - боязливо спросила я.
- Мы сейчас поедем на кладбище. И я не пойду к могиле, я лишь укажу тебе где она, если ты не видела. Ты возьмёшь это письмо. - Он протянул мне лист бумаги - И прочтёшь его там. Нет, нет, не положишь, а прочтёшь. Вслух. Чтобы она слышала.
- Я не ваша прислуга, Филипп.
- Это просто просьба. Мне больше некого просить.
- А Роберт?
- Не в обиду вагим чувствам - он хлюпик. Он не выполнит это задание
- Я тоже .
- Вы не так близки к нашей семье, чтобы рыдать на могиле Агнет, вы ведь даже не знали её. Собирайтесь, к Лике уже едет няня.
 Мы приехали на кладбище, дул сильный ветер, мы медленно пробирались сквозь него. Он шёл со своим непоколибимым лицом, серьзёный, хмурый.
- Я останусь тут и буду смотреть на вас.
- Хорошо. - сказала я и пошла дальше, обойдя несколько могил, я наткнулась на крест со знакомым именем. Я протёрла его салфетками и встала в сырую землю, напротив. Я долго осматривалась, ветер был сильный, он теребил мой шарф, а волосы разлетались по всему лицу. В том году был очень холодный май. Я всунула руку в тёплый карман и достала лист бумаги, повернулась посмотреть на месте ли Фил, и с уверенностью, что он следит за мной, развернула лист и начала читать:
"Агнет, прости, что не я тут стою. Я не хочу смотреть на эту табличку с твоим именем. Я хочу, чтобы ты осталась живой для меня. Да, не убить моих воспоминаний о нашем последнем вечере, но и не убить все остальные, Агнет. Ты ведь вся моя жизнь. Это так. Я и забыл сейчас, как вкусно ты пахнешь. Я каждый день жду, что мне позвонят и скажут, что что-то напутали и ты, потерявшая память, блуждаешь где-то в поисках чего-то родного. Поэтому я не смотрю на твою могилу, потому что я отказываюсь верить в то, что тебя нет. Я не прав, что так поступаю с Ликой и сегодня вечером я исправлюсь и стану хорошим отцом, ведь ты так мечтала об этом. Ты ведь любишь нас больше всего на свете, это правда? Я собрал сумки. Сегодня мы  с Ликой уезжаем в деревеню в наш с тобой дом. Я надеюсь, что ты будешь жить с нами. Я никогда не приведу в дом другую женщину. Я обещаю, что всегда буду чувствовать тебя рядом. Только не уходи, буди меня ночью, являйся по утрам, шуми, греми, приходи с рассветом, приходи с закатом. Сноси ветрами листву на землю поздней осенью, а я буду её собирать, по лету пусть цветут цветы, что мы с тобой сажали. И, конечно, хочу чтобы каждый сезон яблоки на нашей яблоне разрастались и падали на землю красными, наливными, и чтобы дочь их кушала. По утрам я буду ставить три чашки чая, а по вечерам, буду читать сказки Лике, а ты ветром сдувать страницы. Прости меня, за то, что я тебе когда-то говорил или делал. И прости, что тут не я. Я люблю тебя."
26 декабря. 2017 год.
 Дорогой дневник Агнет Миллер, меня зовут Кети и я случайный герой этой повести. Сегодня ровно пять лет как Ангет разбилась в автокатастрофе. И это последняя запись здесь. Я лишь напишу, чем кончилась эта история, и я надеюсь, что начинается новая:
Фил и Лика так и живут в деревне, девочке уже шесть лет, в следующем году она пойдёт в школу. Фил до сих пор одинок и не подпускает к себе ни одну женщину. Они живут в том самом доме, где когда-то жили Мэри, Роберт и Клара Васильковски, пока в их жизни не появился тот самый Фил Миллер и та самая Агнет. В деревне нет никого честнее, добрее и отзывчивее Филиппа Миллера и его дочери Анжелики. Он делает для неё всё, оплачивает дорогой сад, возит на море, отстроил дом, девочка абсолютно ни в чём не нуждается. Я считаю, что она самый счастливый ребёнок на земле.
Клара вышла замуж за богатого англичанина и живёт где-то в Ливерпуле, сейчас она известная на весь мир писательница с миллионами денег.
Роберт взял меня в жёны и счастливо живёт с женой и сыном.
 Это была история жизни одной семьи, чья история была уникальна. Благодаря дневнику Агнет Миллер мы её познали.