Козельские приключения ч. 5

 1 часть http://www.proza.ru/2014/07/31/1405
 часть 2 http://www.proza.ru/2015/01/02/1340
 часть 3  http://www.proza.ru/2015/02/08/496
 часть 4 http://www.proza.ru/2015/06/07/1877
 часть 6 http://www.proza.ru/2017/10/08/337

Если здоровая самоирония действительно необходима, мне остается только радоваться: поводов посмеяться над собой  хоть отбавляй. Это же нужно было!- настроиться, вытвердить про себя порядок действий на случай экстренного возвращения, собраться с духом, наконец, чтобы оказаться вновь в лагере, у потухшего костра и с кружкой остывшего чая в руке! Впрочем, есть и причина порадоваться, даже три: во-первых, «там» я помнил о сотовом постоянно, даже в момент «перемещения», а, во- вторых, голова на сей раз абсолютно ясная, а уж боли нет и в помине. Ну и третий, самый главный повод: память сохранила всё, до последнего штриха. Как жаль, что нельзя записать увиденное и просматривать потом раз за разом, изучать до микроскопических деталей, до бесконечности!

Это состояние похоже на сон, но только похоже, не более того. Я просто не знаю с чем сравнить его. Не отделю теперь реальность от картины, нарисованной воображением: она была предельно ясной и абсолютно неотличимой от действительности. Но и это не все, фантастическое смешение и мирное соседство атрибутики двух миров,- вот в чем настоящая загадка. Ни в одном сне не уживаются так органично сознательное и подсознательное, никогда не найти в них столь ажурного переплетения реальности и фантазии. Не было в том видении ни малейшего намека на абсурдность, в моем, разумеется, понимании.
 Даже сейчас, находясь уже в привычном, и, надеюсь, все- таки реально существующем мире, я не могу заметить ни малейшей шершавинки в развитии тех событий, поведении и эмоциях людей, их реакции на мои действия, и далее, и далее... А ясность моих собственных ощущений, а их согласованность, синхронность, наконец! Нет. Это может быть что угодно, но к сновидениям произошедшее со мной не клеится никак...
Почему я вновь попал туда? Ведь не хотел же вот так, немедленно. Помню прекрасно и костер, и пустой котелок на траве рядом, и тепло, разливающееся внутри от горячего чая. А потом...Потом накатила вдруг нереальная тоска о том мире, свидания с которым так добивался, в который окунулся на миг, но, струсив, вырвался быстрее в реальность. Следом пришло и чувство вины перед моим спутником. Странно: да за что, собственно? Не знаю и сам, но оно действительно было, в тот момент я воспринимал этого человека отнюдь не как фантом, а живым, теплым и реальным! Попытался представить его себе детальнее... И вдруг внезапно, совсем не желая того, «провалился» обратно.

 Степь, бревенчатые стены крепости со сторожевыми башнями, подъемный мост перед воротами- все было на месте. И дружинник мой, или уж кто он здесь, не знаю, тоже поджидал меня- там же, где мы и «расстались». Лишь увидев его, я почти интуитивным движением нащупал телефон, накрепко сжав его в ладони. И не было в этом винегрете ничего противоестественного, ни капли диссонанса в нем не прозвучало!

Осталось понять где граница «нормы» (ну, о какой норме тут можно вообще говорить!), за какую черту нельзя допускать свое воображение. Фантазия- неизменный спутник любого творчества, в какой бы области оно не реализовалось.   Без импровизации не обходятся даже в бухгалтерии- кроме, конечно, тех случаев, когда бухгалтеры принадлежат к категории закосневших ремесленников.

Туполев мог вообразить себя и крылом, и фюзеляжем самолета, и любым элементом его оперения, ощутить на себе весь комплекс нагрузок от скоростного воздушного потока и реакцию на них каждой детали. В роли последних, за неимением лучшего, неизменно оказывались его собственные части тела.. . При этом выводы, сделанные таким образом, нередко превосходили по точности результаты работы  расчетных групп!
Думается, фантазия конструктора и глубина перевоплощения простирались намного дальше простейших образов и основных элементов, добираясь до каждого лонжерона, траверсы, заклепки, наконец...

Курчатов мог представить себе объемную модель активной зоны атомного реактора, а небезызвестный Калашников без математических выкладок предсказывал баллистику пули, выпущенной из только еще задуманного образца его будущего оружия. Пределов фантазии для настоящих творцов попросту нет, в том смысле мои скромные изыскания даже ставить рядом смешно. Тем не менее, они возвращались благополучно в этот мир, и продолжали жить в нем, а при необходимости уходили обратно,- чтобы появиться назад с искомыми и столь нужными результатами. А сколько было других, безвестных выдумщиков, к которым отношусь, кстати, и я сам...

 Области разные, люди разные, но путь,- если проблему не удается решить на уровне разума и анализа, конечно!-в принципе, один: обращение к подсознанию. И чем глубже удается забраться в него, тем значимее результаты. Но вторгаться в подсознание следует незаметно и тихо, оно не прощает грубости и не терпит насилия. А без них не обойтись, к сожалению. И расплата за грубую работу будет обеспечена в любом случае. Какая именно, и в каких размерах- вопрос другой, это зависит от многих и многих причин, но будет она обязательно. Хотя…нет, не стоит особо бояться этого: ничего страшного, ибо существуют и гораздо более неприятные, но, тем не менее, привычные и вполне терпимые жизненные стрессы. Но ни в коем случае не спешить, не пытаться  форсировать процесс и не ломиться к цели напрямую. «Мягко, на кошачьих лапах...»,- не помню, откуда взялось это выражение, но оно, пожалуй, самое точное сейчас, а потому крутится на окраинах сознания и не дает покоя.

Кстати, подготовиться к столь нетрадиционному решению инженерной проблемы я мог бы и получше, не ограничиваясь методическими рекомендациями ТРИЗ. Стоило хотя бы поверхностно ознакомиться с азами психотренинга, практикой и приемами самовнушения- благо, материала на эту тему пруд пруди!- и далее, и далее...Впрочем, можно попробовать это и теперь, конечно если мне дадут время на это «оттуда». Хотя нет, не будет у меня времени, с этим я все- таки опоздал. Потому не буду нарушать уже сложившееся положение вещей: любые возмущения в системе теперь вовсе ни к чему, ибо - «коней на переправе не меняют...»

Я с самого начала не стремился к высотам психотехнологий, действуя более чем примитивно. Начинал с самого простого- мысленного представления бревенчатых стен, башен, ворот... Сперва «рассматривая» их издали, будто в тумане, не затрудняясь конкретными деталями и штрихами: в полном соответствии с алгоритмом укрупненного поиска инженерных решений. Доводилось использовать его и ранее, хоть и не в таких масштабах, поэтому особых затруднений на этом этапе не было.

Неделя была потрачена практически безрезультатно, но, как известно, вода и камень точит: общая, хоть и размытая, картинка наконец сложилась. Она была еще бесцветной, плоской и безликой, но с каждым разом все более редел «туман», все ярче выступали отдельные элементы, и вот однажды я поймал себя на том, что без всякого напряжения рассматриваю крепостные ворота- в цвете и деталях. Даже сучки и борозды на дубовых плахах от топора сумел разглядеть. И, что порадовало еще более, картина при каждом новом «погружении» повторялась во всех штрихах, уж их я запомнил накрепко!

Потом крепость возникала в сознании сама, все более укрупняясь и детализируясь. Я мог рассматривать ее и находясь в байдарке, и во время общения с кем- либо, не говоря уж о совмещении с простыми занятиями, типа чистки картошки или поиска дров. Это были странные, но приятные ощущения: успехи налицо, события развивались быстрее и быстрее, появился интерес, а потому подобные  тренинги стали моим любимым занятием.

Наконец, пришла пора «включать» и следующие органы чувств, первым из которых стал слух, а за ним и осязание. Процедура эта закончилась относительно быстро, а вот с запахами пришлось затормозиться надолго. Я попросту не мог представить себе, чем кроме дегтя могут пахнуть просмоленные дубовые бревна стен и башен. А запах этот буквально оглушал, изгоняя из сознания все остальные, чуждые ему оттенки. Не крепость, смолокурня какая то получалась! Деготь преследовал меня всюду. Я видел его во сне, чувствовал сногсшибательный аромат наяву и не мог отрешиться от навязчивого букета даже за едой.

Тем временем застывшая в безмолвии крепость начала сниться постоянно. Она возникала в сознании точно такой, какой виделась и днем, но почему то без въедливого дегтярного амбре. Он будто бы отдалился, ослаб, размытый прибавившимися ароматами полевых цветов, влажного запаха прибрежной растительности и лесной хвои. Теперь можно было двигаться дальше.

И вот появился высокий склон, окаймленный лентами Жиздры и Другусны, заняла на нем исконное ( по рассказам Марка) место крепость, встали деревья по берегам, и- совсем уж некстати и не ко времени!- возникла какая то посудина с парусным вооружением, подозрительно напоминающая известную всему плавучему человечеству ЯЛ-6. Она вызывающе болталась то ли на якоре, то ли у бона, не лезла ни в какие представления о древнем мире и мешала мне всяческими другими, до крайности разнообразными способами. Попытки бороться с настырной шлюпкой ни к чему не привели, она возникала раз за разом на одном и том же месте. Пришлось попросту оставить ее в покое до лучших времен,  в результате чего вредный ялик тихо исчез, видимо почувствовав утрату к нему интереса.

Так, по штрихам, и рождался этот мир, заполняя сознание до предела. Это настораживало, но одновременно и манило к себе; кроме того, выйти оттуда в любой момент проблемы не составляло- за исключением снов, конечно, а потому я особо и не сопротивлялся причудам собственной фантазии. Огорчало лишь то, что этот мир не стал еще миром в полном смысле этого слова. Были в нем крепостные стены, земляной вал и башни, цвела и благоухала нетронутая природа, но не замечалось вокруг не одного живого существа, даже трели кузнечиков не вплетались в шелест луговых трав.

За несколько дней я успел множество раз обойти крепость снаружи, вглядевшись в каждую деталь, изучить устройство ворот и подъемного моста, рассмотрел и даже потрогал массивные звенья его цепей: грубая работа, примитивные технологии и ничего, в целом, интересного. Побродил по окрестностям, искупался и наплавался вдоволь: на стрелке Жиздры и Другусны между камышовых зарослей неожиданно обнаружился уютный песчаный пляж, да и вода располагала к тому- чистейшая, теплая и чуть изумрудная в отражении береговой зелени. На песчаном дне, в многометровой глубине можно было рассмотреть и солнечные блики, и мельчайшие камушки, а если повезет, то и быструю стайку голавлей, спешащих по своим рыбьим делам.

Я не сразу обратил внимание на их появление, но именно с этого момента созданный мною воображаемый мир начал понемногу оживать. Устроили как- то вечером концерт лягушки, выстроили в небе клин журавли, мелькнул в кустах пушистый лисий хвост, а вскоре и сварливая выпь облюбовала место на ближайшем болоте. Ну а чуть позже посчастливилось встретиться на прибрежной тропинке с лосем. Песок отлично глушит шаги, а ветер относит запахи. В остальном помогла густая растительность, и мы столкнулись с ним буквально нос к носу. Несколько секунд в упор рассматривали друг друга, после чего разошлись с достоинством в противоположные стороны. Он к воде, а я- предельно быстро!- в свое время, ибо, принимая во внимание растущее многообразие местной фауны, объясняться тет-а-тет с невесть откуда взявшимся кабаном или медведем мне совсем не улыбалось...