Шум безвременья. 27. глава крайняя

Они шагали по пролеску на краю большой магистрали, не касаясь друг друга плечами. Петя – упрямый, злой. Даша – печальная и сконфуженная. От скорости и напряжения рюкзаки позвякивали за спинами. Подолгу молчали. Он – шумно сопя, она – размышляя.
- Почему ты отвечала на СМС-ки этого алкоголика?
- Но мы ведь считали, что мы – из одной команды…
- Я пока что считал, что мы с ТОБОЙ из одной команды!
- Разве ты не сравнивал его то ли с Сократом, то ли с Христом?
- Ах, вот как? Ты опять о том идиотском предисловии? Да будь они прокляты, все эти предисловия, стихи, сборники и эта чёртова книга! – заорал он, и сильный порыв ветра будто ответил ему. – Она опоздала на вечность, я говорил об этом тысячу раз!.. Зачем нужны мне твои стихи? – заглянул ей в глаза.
- МОИ стихи? – переспросила она растерянно.
Он по-гопнически сплюнул, спасаясь от жутковатого комизма своей оговорки, и неловко перепрыгнул на другое:
- Вот Скороходов – это хоть человек! Делает что-то в своей жизни, а не валяется в говне, как некоторые.
Даша молчала. Её аккуратненькие свитерок и джинсы, как и золотые локоны, не давали возможности заподозрить, что по выходе из младенческого возраста ей когда-нибудь доводилось валяться в говне.
Молчала и молчала. Пете, раз начавшему, приходилось самому что-то говорить дальше. Это становилось всё трудней, ибо слишком многое было уже не по первому кругу оглашено.
- Вот Рембо имел мужество всё написать и поставить точку!  А ты что, хочешь, чтоб я общался с современными поэтами? С этими слизняками? Ты полагаешь, что они составляют достойное меня общество?
Хотелось ли Даше что-то ответить? Трудно сказать. Но она твёрдо знала, что Петя гениален, и твёрдо не хотела потерять его вместе с его талантом для себя и для человечества.
В воздухе между тем разлилась угрожающая свежесть. В небольшом отдалении загрохотало.
- Или, - заорал Петя, - тебя нравится вертеться среди богемных уродов и получать от них любовные стишки и СМСки?
Он не увидел её лица.
В то же мгновение с неба так полило, что даже саму наступившую темноту стало никому не видно. Гром раздался уже совсем рядом, но к нему добавился какой-то новый звук. Краем сознания Еремеев понял, что это треск валящегося дерева.
Новый треск – ещё ближе. Но не понять – с какой стороны. Петя силился позвать Дашу, но вода заливала рот. Почему, почему сегодня – впервые за столько месяцев – он не взял её за руку?!.. Еремеев, шатаясь, двигался не разбирая дороги и смысла, пока новый, сильнейший порыв ветра не сбил его с ног и не опрокинул в жидкую грязь пролеска, превратившегося в болото.
Теперь Петя уже полз – среди повторяющегося треска, то близкого, то далёкого. Рюкзак с паспортом и всеми университетскими документами давно был не то что потерян, а отброшен как балласт, не дающий двинуться. Дальше – только ползти, ползти… Чтобы не утонуть в говне…
Большим упавшим сучком ему придавило ногу. Невесть откуда взявшейся нечеловеческой силой удалось выбраться из-под сучка. Последним рывком подняв голову из поднимающейся воды, он сумел сообразить, что нога не сломана. Но боль не давала двигаться, а голова уже почти не держалась над водой.
И тут кто-то взял его за плечи столь непредставимо мягко и ловко, что сумел дать приподняться над водой и обрести относительную устойчивость, даже не усиливая его боли в ноге.
Постепенно он сплёвывал грязноватую воду изо рта, но разлепить глаз по-прежнему не мог. Стихия вокруг начала успокаиваться. Руки, поддерживавшие Еремеева, были невероятно лёгкими. Кто бы это мог быть?.. Неужели уже ангелы?..
- Петя, давай понемножечку переворачиваться, - тихонько сказала Даша.
Он заплакал бы от этого голоса – и, может быть, вправду заплакал. Но по лицу текло столько воды, что слёз тут не увидеть и самому-то не разобрать.
Каким блаженством было сесть в оползающую грязь – коленками кверху!.. Пока с Дашиной помощью он по сантиметру проделывал эту процедуру, ливень прошёл, осталась мягкая морось. Он открыл глаза; Даша оказалась чумазая, как кочегар. Никакого рюкзака у неё, естественно, тоже и в помине не было. Окружающий пейзаж обеспечил бы хорошие съёмки для триллера.
Глядя другу в глаза, они несмело улыбнулись, потом начали хохотать как сумасшедшие. Правда, Петя вскоре заохал, держась за ногу.
- Как ты так смогла?
- Я курсы проходила специальные.
- А тебе легко повернуть голову? Что там сзади, на автодороге?
- Видно машину перевёрнутую.
- И ни души?
- Какой тебе тут души ещё? Соображаешь, что говоришь?
Они снова заржали.
- Нет, ну постой! А серьёзно – как мы отсюда выбираться-то будем?
- Посидим-подумаем, что-нибудь придумаем! Как настоящие индейцы.
- Тихо! Слышишь-ка? Опять деревья падают где-то.
- Да нет! Похоже, это автомоторы вдалеке.
Так и сидели они, когда их разглядели с дороги патрули общественной помощи. Они тихо ехали вдоль дороги. Родное государство, как водится, не почесалось. А вот социальные активисты через интернет даже транспорт в момент нашли.
Микроавтобус притормозил у обочины. К ребятам побежал человек, при ближайшем рассмотрении оказавшийся Ваней Корягиным.
- Да, Земля круглая! И глаза у меня круглые… - Ваня схватился за голову. - Ну, ладно. Разглядывать друг друга потом будем. Вы как?
- Да я-то вообще нормально, - махнула рукой Даша. – А у него, видимо, ушиб ноги.
- Идти сумеешь? А то в нашей машине носилок нету.
- Сумею, - кивнул Петя.
- Ну, давай руку… Пошли, Пётр Пустота!