Бени Суэйф

Сбылась моя давнейшая мечта:   взлетаю с египетского аэродрома Бени Суэйф.   Перестали  постукивать колёса на залитых гудроном  между плит   аэродрома  швах,  замерла дрожавшая при разбеге штанга  приёмника  воздушных давлений, самолёт замер над полосой,  мелькнул под фюзеляжем и её конец.  Перевожу кран  шасси на  «Убрано»,   слышу стук  скрывшихся в нишах  колёс и на табло загораются  три красных лампочки «Шасси  убраны».   Давление в гидросистеме  восстановилось.  Взлетел.  Не переводя  самолёт  в набор высоты  (истинная  высота над песком  Сахары  около 30  метров),  доворачиваю самолёт вправо (на курс 30 градусов) и тут же правее мелькает  пирамида  Майдум, в  одну из граней которой  лет двести назад  французы,  развлекаясь,  «воткнули» пушечное    ядро. В моей  голове мелькает:  «Не разбудит ли  веками «отдыхающего» в ней  фараона  рёв  моего  МиГа?».  Тут   же  проскакивают  подо мной (у меня скорость 750  км в час)    узкая полоса зелени и дорога на Север, в Каир,  и  мой «аппарат тяжелее  воздуха» наискосок  пересекает  мутно-коричневатый  Нил.  Да, цветом не голубой, к которому нас приучили европейские реки,  а  мутно-коричневатый.  И  поползла  под моим МиГом гранитно-скальная  часть  Сахары,  чуть-чуть притрушенная тонким  слоем  песка.  Если  западный берег Нила  обрамлён длинной тонкой полосой  (от 50  до  100 метров) зелени,  правый же,  восточный  берег   на всём протяжении  абсолютно  гол:  ни кустика, ни деревца.   Хоть   солнце только взошло, но в кабине  уже жарко и лучи  светила  слепят, особенно при  взгляде на восток, вправо; левой рукой опускаю на   глаза светофильтр шлема.  Да,  так легче  осматриваться.
 
Вот  где-то тут, около месяца назад, составляя кроки разброса частей разбившегося  самолёта   (лётчик  Игорёк  Сисмеев  в последнюю секунду успел катапультироваться и благополучно  приземлился)  в  трещине скального грунта я наткнулся на растение высотой  см  25, с плотными листочками и плодом в виде огурчика  около 5 см  длинной.   Что за растение  спросить было не у кого, а сорвать я не решился (пожалел!). И  сосем рядом  обнаружил почти свежие  экскременты.    Вот тебе и  пустыня!  А жизнь,  оказывается, и  в ней есть!

       Через  минуту  полёта,  поперёк моего маршрута ( то есть от Красного моря в сторону Каира)  среди  песка    увидел    караван  из  трёх  верблюдов с  большими тюками на спинах  и   с человеком на переднем.
Подхожу к Вади  Зафарана.   Что такое  Вади? Это  большая  «промоина»  на  склоне  плато. Впечатление сверху такое,  будто  громадная  масса  воды размыла  скальный грунт,  сбегая к Нилу.
А  может так и было  во многие века. Да и не один раз.   Шириной это вади от  сотни до двух,  трёх  сотен метров  и ниже  общего плато   метров на тридцать.
Вот над этой  Зафараной,  выходящего  из единственного с израильтянами боя,  и  поразил  израильский лётчик наш МиГ,  пилотируемый   моим однополчанином  Володей   Смирновым.  Володя успел катапультироваться,  но при ударе о скальный грунт  погиб.    Жаль  хорошего  человека.  Однополчане будут  долго   вспоминать  его  добром.
Слева  видны столбики дымов.  Это  металлургический  комбинат   Хельван   «портит  экологию»   тысячелетней  Сахары,  а  справа,  за  гребнем  края  плато  появился  голубой простор.   Это – залив  Красного моря с сереющим вдали  портом Суэц  и  входом в  Суэцкий  канал.

      Вдруг в  наушниках  шлемофона  раздался  резкий  зуммер  и замигала  красная лампа на центральном табло «Опасность!»   Что произошло? Что  случилось?  Я  протянул руку и привычным нажатием на кнопку светильника  включил лампочку на прикроватной тумбочке.   Как жаль! Оказывается,  это я во сне взлетел с Бени-Суэйфа и  нёсся,  прижимаясь к земле,  к линии боевого соприкосновения с  противником по  указанию   Командного Пункта.

       Такой сон!   Так реально всё   ощущал,  видел,  слышал.  РЕАЛЬНО!  Сон вернул  меня почти на пятьдесят  лет назад, вернул в то время,  когда я был молодым,  здоровым,  красивым  и высоким.

    


        Примечание:  Кстати, о  пирамиде  Майдум.  Рассматривание  её  при  пилотировании из кабины МиГа  меня  не удовлетворило  и,  выбрав свободное время,  сел  с  другом и с переводчиком в  «Москвич» и мы  поехали «в гости к Фараону»,  благо   место упокоения   почивающего  владыки недалеко от нашей  авиабазы. На краю оазиса, идущего  вдоль западного берега Нила, и крупной    песчаной «поляны»,  в  нашей зоне пилотирования № 1,  и стоит это древнее сооружение.  Высота его  около 30 метров.  Посредине одной из граней сооружён  вход внутрь с лесенкой к закрытой металлической  и запертой висячим замком   двери.    Метрах  в   двадцати  севернее пирамиды,  сколоченный  кое-как из  бог знает  чего сарай,  из которого появился дервиш  с   плошкой,  изображающей осветительный  прибор, в одной руке и  ружьём-пищалью  в другой, и на ломаном английском  языке предупредил,  что мы не имеем права забираться в пирамиду  без него.  Мы тут же охранника древности  огорчили, заявив,  что нам внутрь и не  хочется.   Походили  вокруг  усыпальницы,  посмеялись над воткнутым в одну из граней  пушечным  ядром (по  словам  охранника  древности,   «Французы стреляли»)  и  поехали  на базу.

        А знакомство  моё с Египтом началось так. 
Прилетели мы из  Союза  в  Каир (Египет) в то время    суток,  когда  египетский  ШАМС    (солнце)  коснулся линии горизонта.   Пока  коротко нас  представили  командующему  авиагруппы  и мы погрузились в автобус,  наступила полная  темнота ( близ экватора  сумерек  нет),  да пока мы преодолели расстояние до нашей  авиабазы  наступила настоящая  египетская  ночь…
«Вот вы и дома!»  Абсолютная  тьма, перед нами  на песке  трёхэтажное здание с затемнёнными  синей краской  окнами   (светомаскировка -- война!); смещение   любого из нас  чуть  влево или вправо   вызывало  резкий окрик  охранников гостиницы   «Эсбат!»   (Стой!  Кто идёт!)  и направленный на тебя автомат,  да издалека доносившийся   вой шакалов. Это было первым, что  погрузило нас в арабскую ночь «дома».
Утром, первое,  что я сделал,  вышел  на общий для всего этажа  балкон  и  замер от удивления: метрах в трёхстах  перед нашей  гостиницей,  на краю оазиса  Эль Файюм, у дороги, обрамлённой пальмами,    увидел  пирамиду.    Как потом выяснил,  Эль Лагун -- самая первая пирамида в Египте,   сложенная 2800 лет до нашей эры из необожжённых кирпичиков.    Когда-то  «чёрные  археологи», мечтая достать из неё драгоценности, выкопали рядом с пирамидой котлован  и из него рыли подкоп  под её центр.   Добыли ли  искатели  золота  что-либо стоящее,   слухи  не объясняли, но после этой попытки  первая  древность   Египта  покосилась.  Так и стоит по сей день Эль Лагун перекошенной,  как будто  грабителями осквернённой.

Так я узнал, что  пирамид в Египте  много, а не только те,   гигантские,  что украшают Гизу,  близ  Каира.




         Коллаж   "Блик памяти" Оксаны  Бакаевой