Спешка

 - Черт, неужели эта дрянная колымага не может ехать хоть чуточку быстрее. Видит Бог, до намеченной встречи осталось не больше четверти часа. Ну же, исчадие корейского автопрома, сжалься надо мной и прибавь хоть немножечко прыти, - сидя за рулем вишневого седана, вслух причитал я.      
Моя «ласточка» отвечала мне надрывным кряхтением, готовым вот-вот перерасти в предсмертные стоны, но я упрямо жал на педаль газа, рискованно лавируя меж встречных автомобилей и, нарушая все возможные правила дорожного движения, мчался на встречу к своей любимой.  Сегодня мне никак нельзя опаздывать. Сегодня очень важный день для нас обоих. Я бросил взволнованный взгляд на лежащий сбоку пышный букет ярко-алых роз, распространяющий весьма приятный и чарующий аромат, и полез в нагрудный карман, вынул оттуда маленькую коробочку, открыл ее и невольно залюбовался ее содержимым. Тоненькое с фигурной резьбой по ободку колечко сверкнуло на свету капельками драгоценных камней, заставив меня еще раз вспомнить о своей любимой, о ее чудесной улыбке и теплом взгляде светло-карих глаз.
Внезапно протяжный гудок оторвал меня от теплых воспоминаний, заставив резко крутануть руль в сторону, дабы уйти от столкновения с несущимся по встречной внедорожником. Автомобиль закрутило. Чувствуя бешеное биение сердца, я снова крутанул руль, на этот раз в противоположную сторону. Машина выровнялась и поехала дальше. Все еще ощущая призрачные крылья пронесшейся так близко смерти, я шумно выдохнул. Побелевшие пальцы мертвой хваткой вцепились в руль, нервное подрагивание я ощущал во всех частях своего тела. 
 Ошалевшими глазами я невольно скользнул по часам, закрепленным на левом запястье и, поняв, что чертовски опаздываю, втопил педаль газа в пол. Через несколько минут я уже бежал по обшарпанной лестничке на седьмой этаж панельной многоэтажки (лифт, как это часто бывает, когда он особенно нужен, приказал долго жить), размахивая на бегу букетом и припоминая нужные слова.
 Вот я достиг вожделенной двери и, отдышавшись, нажал на матовую кнопку звонка. За дверью послышались шаги, а затем она отворилась, явив мне мое «Солнышко» с раскрасневшимися от слез глазами.
 - Малыш, ты чего? Я же совсем чуть-чуть опоздал, - глядя на любимую, ласково проговорил я.
 Мне показалось, что она меня не услышала. Она еще некоторое время постояла на пороге квартиры, глядя, словно сквозь меня и, не обронив ни слова, оставив дверь открытой, поплелась на кухню. Ничего не понимая, я пошел за ней. Она остановилась возле холодильника и достала сигарету. На моей памяти она никогда не курила.
- Зай, да что с тобой происходит? - схватив ее за плечи, прокричал я.
Она не ответила, продолжая упорно смотреть перед собой и роняя на кафель крупные слезы. В отчаянии я схватился за голову и, повернувшись, остекленевшим взором уставился на экранчик маленького телевизора. Там показывали мое авто, столкнувшуюся с дорожным ограждением, осколки металла и стекла, лужи крови. Крови отчего то было слишком много.
 - Нет! Нет, этого не может быть! Я же здесь! Я же жив! - стоя посреди маленькой кухни, кричал я.
 Но в то же время ко мне приходило осознание того, что, как бы иррационально это не звучало, там, на дороге я действительно не смог уйти от столкновения. Грудь сводили судороги беззвучных рыданий, нервно скрюченные пальцы, сжимавшие букет, бессильно разжались, и розы ярко-алым костром вспыхнули, рассыпавшись по кухонному кафелю.
- Красиво – отстраненно подумал я, - жаль, что она этого не видит…