19. Зима

После первых морозов нас как магнитом тянет на реку. Возле полыньи тешим себя тем, что можно съесть блины. Это соревнование такое – кинуть в воду плоский камешек и считать потом сколько раз он на воде шлёпнется. Сколько раз шлёпнется, столько ты съел блинов. Если просто булькнет в воду и утонет, то ты съел не блин, а лягушу. Съесть лягушку – это позорно.

Зимой на полынье можно больше блинов съесть. Ищем на галечном берегу плитки. Выворачиваю тяжёлый голыш и вижу под ним гладкий плоский камешек – то, что надо! Мишка в таких случаях говорит: «Само то!». Беру само то и с размаху кидаю на лёд. Моя плитка на высокой скорости скользит по льду, долетает до полыньи, шлёпается в воду и начинает подпрыгивать. Пацаны считают: «Раз, два, три, четыре, пять, шесть, семь!» Я съел семь блинов! Это не всё. Плитка вылетает на лёд и скользит по нему до другого берега протоки. Семь блинов и берег, вот это да!

Мороз крепчает, полынью затянуло льдом. Проверяем лёд на прочность. Выбираем на галечном берегу камень и кидаем его на лёд. Камень падает на протоку, застывшее зеркало реки даёт трещину, белая стрела молнией летит по тёмно-синему льду до самой Хвощёвки. Вслед за ней продирается через чистый морозный воздух резкий треск, переходящий вдали в гул. Этот гул эхом отдаётся подо льдом и застревает где-то в глубине реки далеко за островом. На каждый камень лёд отзывается особым звуком.

Наконец какой-нибудь смельчак первым привязывает к своим валенкам коньки. Коньки у нас были на плашках, плашки прибивали к конькам гвоздями. Привязывали тонкими ремешками. Пастухи их вырезали из сыромятной кожи для своих длиннющих восьмижильных кнутов. Напялишь на ноги свои оборудованные валенки, нога в них как влитая, не подвернётся. Всё готово, теперь вперёд глушить рыбу.

Для этого нужно иметь в придачу к конькам совсем немного – камень и самодельную острогу. Изготовить её очень просто, привязываешь вилку на палочку и готово. Подо льдом всё видно как на ладони. Пробиваешь камнем лунку над стаей пескарей и вилкой достаёшь самого жирного со дна. Однажды мы с пацанами наткнулись на полуметрового тайменя. Он лежал у полыньи на льду. От полыньи в сторону острова вёл звериный след.

Выдра! Она успела отгрызть своей добыче голову и упорола от нас на остров. След вёл под ворох срубленной на дрова чащи. В те года лес на островах безжалостно вырубали. Мы с Мишкой залезли на ворох чащи и начали прыгать на ней, Витьку поставили на стрёме. Выдре, видно, неуютно стало там внизу под чащей, она вылетает оттуда и кидается на Витьку. Шерсть дыбом, оскалила зубы, фырчит. Витька онемел от испуга, и мы с Мишкой тоже. Выдра кинулась по своему следу обратно в полынью и скрылась подо льдом, оставив нам недоеденного тайменя.

В конце декабря в школах начинают готовиться к Новому году. Выпускной класс готовит свой последний отчётный концерт. Завхоз школы едет в лес за ёлкой. Её устанавливают за день до первого новогоднего карнавала.  Какому-нибудь классу повезёт, снимут весь класс с уроков и отправят наряжать Ёлку. Первыми празднуют Новый год начальные классы. Самый волнующий момент новогоднего праздника для них – вручение подарков.

Во время сильных морозов по Катуни идёт наледь. Иногда она замерзает многими слоями поверх ледяного покрова. Кататься по застывшей наледи интересно, лёд блестит на солнце как огромное зеркало. Местами лёд очень тонкий, глубоко не провалишься, но домой вернёшься с промокшими и потом промёрзшими валенками.
В город на базар ездили обычно зимой. Один раз меня взяли с собой.

Ура!! Мы едем в город на базар. Нам на целый день дали коня с кошёвкой. Коня и кошеву надо забрать на центральной конюховке. В селе у каждой фермы была своя конюховка. Была она и у колхозного начальства, её называли центральной. Кошёвка – это лёгкие красивые пассажирские сани для серьёзного выезда. Зимняя карета!

Меня оставили ждать у сельсовета под репродуктором. Рядом с сельсоветом на деревянном столбе висит большой дюралевый динамик. Есть ещё один, точно такой же, он висит у магазина МТС. Зимнее солнечное морозное утро. Прямо сверху из самой синевы сыплется на меня серебристый иней. Динамик орёт на всё село бравурную песню:

Ой, ты, зима морозная,
Ноченька ясно-звёздная!
Скоро ли я увижу
Мою любимую в степном краю?

Снег под валенками хрустит, динамик поёт, солнце светит, иней в воздухе висит и искрится. Хорошо! Стою как принц у этого самого столба с динамиком и жду кареты. Дышу морозным воздухом, щёки горят, в груди ликование: мы едем в город! Наконец-то подъехала карета. В кошёвке ворох пахучего сена – для коня это как бензин для машины. Отец стелет в кошёвку на лавочку здоровенный чёрный тулуп. Дядя Яша с отцом сели в кошёвку, а мне разрешили встать сзади на полозья.

Дядя Яша взял в руки бич и сказал коню «Но-о!» Это как ключ зажигания в автомобиле. Говоришь но-о и конь пошёл. Если не пошёл, то включаешь подсос - показываешь коню бич. Конь всегда поглядывает назад на своё начальство и пытается понять, чего от него хотят. Не поймёшь огреют бичом по спине.

Клиенты у коня всегда разные и всем надо угодить. Одним надо потише, другим рысью, а сельская шпана, так та вообще любит гонять по селу галопом. Набьются битком на сани и ну понужать. Конь отца, дядю Яшу и меня за таковых не признал и плетётся абы как вдоль улицы. Дядя Яша поднял над головой бич. Чтоб конь увидел, что кошёвка всем необходимым для быстрой езды оборудована. Конь понял, что бежать надо лёгкой рысью. Дядя Яша снова приподнял над головой бич, но не так высоко. Конь понял, что бежать надо чуть-чуть быстрее.

Мне интересно стоять сзади на полозьях и слушать о том, что говорят взрослые. Это лучше, чем сидеть на облучке и всю дорогу пялиться на круп рысака. Выехали за село на берег Катуни. Зимник весь укатан хоть боком катись. А вот и Чуйский тракт. На нём надо ехать по обочине и быть начеку, конь может испугаться и понесёт, не остановишь потом, под машину можно залететь.

И вот мы на базаре. Дядя Яша купил мне детские лыжи с бамбуковыми палочками. Это был подарок, скажу я вам! Это же не подсолнуховые палки! И не два кола из старого плетня! Настоящие бамбуковые палки. С кольцами! В третьем классе ещё нет географии, но я догадался, что палки эти прибыли из южных стран.

Обратно мне разрешили ехать на своих лыжах. Упрел. Догнать не могу. Карета встала, ждёт. Отдал палочки в кошёвку и прицепился сзади за спинку кошёвки. Вот уже и Майму проехали, дорога идёт по речному льду. Я напрочь задубел.

Отец взял из-под своих ног бамбуковые палки и протянул их мне: «Догоняй! Беги, пока не согреешься!» Бегу, аж жарко стало, а догнать не могу. Наконец догнал кошёвку. Дядя Яша остановил коня, я снял лыжи и сел в карету. Меня заворачивают в тулуп и едут дальше. От тулупа пахнет овчиной, от кошёвки пахучим сеном, от коня мокрым инеем и потом, снег скрипит под полозьями. До дома уже рукой подать. Там на горе выше Молоканки пацаны проторили лыжню. Я мечтаю скатиться когда-нибудь с самого верха. Скатиться и не упасть.