Чёрное озеро

Venit summa dies et ineluctabile fatum
Пришел последний день и неотвратимый рок

Утренняя запись.
Сегодня меня наконец отпустила эта ужасная тряска. Моё состояние было похоже на полусон: я знал, что не сплю, но с трудом мог контролировать свои мысли. Мысли вели меня. Я ещё точно не понял, что это было: зависимость от мыслей или свобода от ответственности за свои действия?
 Понял, что не найду ответа на этот вопрос. Решил сплавать на лодке и подышать свежим воздухом, чтобы окончательно проветрить отравленный сомнениями мозг.
 Надел сапоги, вышел в туман, нащупал свою лодку и, шурша по ледяному песку, протолкал её в воду. Мертвая поверхность зашевелилась. На самом деле было ужасно страшно уже тогда, на берегу: всё время думал, вернусь ли. Несмотря ни на что, я толкнулся от края земли и поскользил куда-то в неизвестность.
 Солнце мутно скрывалось за серой плёнкой неба. Вспомнил знакомое лицо. Зажгло внутри. Весь день скучал, сидя в лодке. Желание есть пришло вместе с ясностью. При этом я мало, что начал понимать: где, зачем и кто я? Начал вспоминать с чего всё началось.
 Если память не подводит меня, было морозное и солнечное утро. В мою комнату прокрался мороз, и, когда я вылез из кровати, изо рта шёл пар. Сердце бешено колотилось и согревало тело даже, наверное, сильнее огня, как солнце. Я закрыл окно, и оно очень быстро покрылось инеем. Провёл по стеклу пальцем – нарисовался круг. Точкой в нём был я. Вокруг не было никого, лишь белая пустота крашеной стены. Заболел живот.
 Далее, насколько помню, налил кофе и сел на пол, смотрел на часы. Они действовали на нервы, ведь я просто сидел, а они шли. Закралось ощущение некого издевательства, но желания встать и пойти так и не появилось. В злости и мыслях уснул на час.

Первая запись.
 Когда я проснулся, туман ушёл, и вокруг было очень красиво. Солнце светило искренне и ясно, пуская золотые блики по волнам будто ожившего озера. Глаз зацепился за что-то странное в воде…
Там было что-то необъяснимое и пугающее. Черный силуэт уставился прямо внутрь моего сердца, вытягивая от туда самые сокровенные сожаления. Будто Сатана, он перебирал все мои грехи и смеялся над никчемностью моей души. Я взял весло и бил по воде, пока не понял, что это было лишь моё отражение. Я огорчился, что зря потерял весло. Силуэт рассеялся по поверхности, а весло уходило в белый мрак воды. Отошёл даже голод.

Вторая запись.
 Позже уже наступила ночь. Охватываю взглядом пропасть передо мной. Она похожа на ночное небо, на котором я стою. Холодное стекло переливается бликами. Это черное озеро. Говорят, внутри целый мир. Я коснулся кончиком носа поверхности. Стало слегка щекотно. Говорят, там огромный мир: рыбы плавают ровными косяками, объединённые общей водой, и сытно едят. Но я туда не суюсь: там нечем дышать. Снова скрутил голод.

 Пятая запись.
 В кармане я нащупал иконку святой Елены. До восхода луны молился, чтобы Она донесла до Господа мои молитвы. О чем молился, так и не понял сам. Через какое-то время сон меня накрыл тяжелой рукой. Это был даже не сон, но ужасная головная боль, заблокировавшая мои разум и тело.
 Тогда мне приснился сон, в котором я лежал на этом самом озере. Вода начала меня медленно поглощать, и я планировал как осенний лист всё ниже и ниже от света звёзд. Этот полёт был бесконечен. Я силился проснуться и пропадал всё глубже в сгущающемся мраке. Этот мрак становился всё более похожим по ощущениям на лёд. Становилось холоднее, пока я капля за каплей не потерял сознание. Это было совсем не резко – это было невыносимо медленно, словно иголка под ноготь.

Девятнадцатая запись.
 Но эпилептическая дрожь и утренний мороз вытащили меня из своеобразного сна. В метрах двух от меня на гладкой поверхности воды сверкала солнечными лучами Елена. Во всеобъемлющей панике я начал копать в сторону иконы. Руки мерзли и будто застыли. Стало больно двинуть пальцем. Устал, не физически - захотелось рыдать. Поднятые мною волны унесли образ в туман.
Прошёл голод, никого не надо было. Я лег на дно лодки и воткнул взор в небо. Понял, что у меня осталась единственная икона – бездонный лик пугающе справедливого судьи мира, я его припомнил.

Последняя запись?
 Поступил бы я иначе, если бы знал тем утром, что, отталкиваясь от берега, обрекаю себя на голодную смерть в центре Чёрного озера?
 Понял, что нет. Устал ждал, мёрзнуть и голодать. Час назад, где-то (не уверен) вспомнил любимый сон. Я о нём ещё не написал, но видимо пришло время: и снова пошел снег - и снова было темно… Нет, это что-то не то. Я совсем запутался даже в собственных мыслях. Так бывает, когда ты, как одинокая лодка не можешь привязать себя к чему-то. Меня, как лодку волны, мысли уносят туда, где я уже мало что могу понять. Там лишь небо.
 И всё. А смысл?
 Я снял одежду и встал на краю лодки. Один шаг - и я планирую, как осенний лист, всё ниже и ниже от света звёзд. Сначала ощущения, будто в кожу со всех сторон воткнули миллион иголок, потом приходит жар. И наконец, ты засыпаешь раньше, чем успеваешь почувствовать давление в груди и желание дышать.

 Я уснул на дне и проснулся в лодке. Это Чёрное озеро не желает моей смерти, ведь для меня было бы слишком просто раз и навсегда покончить с пустотой. Озеро проверяет, сколько я здесь выдержу, дыша туманом, смотря в белую пустоту и слушая скрип лодки. О, да, и этот вечный голод… Пребываю в перманентном недоумении.