1. Начало

                Ходят слухи, ходят слухи,
                Что у нас открыли интернат.
                Это что-то вроде, в стиле, в духе               
                Учрежденья для цыплят…
                (Юлий Ким, здесь и далее)


Однажды меня спросили, каким ветром занесло в физмат науки, ты же был лучшими химиком в школе?
В самом деле – учебник по любимому предмету читал как увлекательный роман, вторым домом был кабинет химии, а любимым местом шопинга, как теперь говорят, был магазин «Химреактивы». Дома у юного химика был маленький склад колбочек, пробирок, штативов, солей, кислот – практически филиал химкабинета, часто вызывавший недовольство родителей. А лабораторией служил подвал старинного двухэтажного дома одноклассника Серёжки Бахарева, где пытливые школяры делали порох, мешали магний с марганцовкой для взрывпакетов, да и нитроглицерин умудрились изготовить.
Впрочем, это отдельная тема, а насчёт физмат наук… Ну, как, как… да мама нахимичила...

 Всё началось с ранней утренней побудки, имевшей весьма значительные последствия… Их было двое – мама и двоюродная сестра-студентка, а я один, да ещё изрядно уставший после ночных гуляний с одноклассниками накануне. 
- Вставай, соня, сегодня же экзамен в московскую физматшколу!
Какие экзамены, какая физматшкола, какая Москва? Я смертельно хочу спать…
Переворачивание на другой бок не помогло, да и куда мне было справиться с двумя работниками народного образования: заслуженным и будущим? Тем более, что натягивание одеяла – слабый аргумент против щекотки и смеха. В итоге вьюношу растолкали, накормили и сопроводили до места, чтобы не сбежал «налево» по дороге.

Экзамен проходил в 15-й брестской школе, в полутора километрах от дома, свежий ветерок за время пути успешно выдул из головы мелодии песен, которые наш весёлый и дружный восьмой «гвардейский» горланил ночью на Варшавском мосту, но кое-какие математические формулы в извилинах удержались. 

Хмм… ну и задачка… здесь, собственно, и формулы не нужны. «Почему распадается на капли струя воды из брандспойта?» Ну, а почему бы ей не распадаться? Хотя… может всё-таки подумать? В общем, «почесав репу», соискатель выдал на-гора почти страницу текста о таком неприличном поведении всем известной субстанции.
Стало понятно, что «очкарик влип» в компот типа сочетания двух олимпиад – по математике и по физике, из пяти письменных заданий. Ладно, это дело привычное, дальше всё пошло веселее.

Через несколько месяцев, уже на устном экзамене, я получил возможность увидеть свою писанину. Удивился значкам на полях: +, ±, –+… А сочинение о струе воды   оказалось наиболее правильным и оригинальным и заслужило плюс с плюсиком.
Потом было лето, каникулы в Кобрине, с детства знакомый переулок, бабушкин дом в окружении таких же частных домов, прогулки с друзьями и соседскими девчонками, танцы в парке, карты, игры в переулке, и обычная для меня в том возрасте летняя ангина. Она обнаружилась, когда слез с велосипеда и зашёл попить воды. Кто-то из взрослых прикоснулся к мокрому лбу спортсмена и тут же побежал за градусником.
Одновременно со значением температуры (что-то за 38) мне сообщили, что пришло приглашение на второй этап экзаменов – устный, в Гродно. На странный мамин вопрос, хочу я ехать или нет, ответил: «Конечно, поеду, зря, что ли вы мне тогда поспать не дали?»

Вот и пришлось ей, как работнику ОблОНО, поработать старшей в команде взрослых, обеспечивавших поездку команды школьников Брестской области. Потом, через много лет, я удивлялся, что она помнит моих одноклассников из Беларуси.
Гродно, после равнинного Бреста, удивило рельефом, красотой берегов Нёмана и старинной архитектурой. Но любоваться красотами города пришлось недолго – время пролетело, как один миг.

Задания устного экзамена в памяти почти не сохранились, кроме одного – на этот раз запомнилось «завальное». Нужно было найти центр тяжести круга, из которого вырезали круг вдвое меньшего радиуса. Задачки, похожие на эту, и теперь часто встречаются на подобных испытаниях, но тогда соображалка не сработала. Правда, как потом выяснилось, на конечный результат это не повлияло.
 
Как и когда пришло приглашение, как собирался, как прощался – в тумане. Ярко всплывает в памяти вагон скорого поезда «Берлин – Москва» (он прибывал в столицу раньше остальных), солнечное утро, за окнами, впереди, – большой город, незнакомые названия пригородных станций…

Потом долгая поездка на 104 автобусе, из окон видны река, порт… Помню своё удивление от увиденного обилия ржавого железа (буксиры, краны) на Москва-реке. И вот они – «три кубика», три корпуса – учебный и два общежития, в которых мне предстоит провести два школьных года.

Разговор отца с Валерием Вавиловым, в котором я впервые применительно к себе услышал слово «вундеркинд», до этого и в голову не приходило подобное. «Ничего, слушай», – сказал Валерий, – тебе это не повредит.
Кто знает, так ли оно? Начало положено, а там… Поживём – увидим…      
           
Продолжение здесь:
http://www.proza.ru/2017/10/13/1054