Глава 8

Д'Артаньян шел по следам Атоса, переходя от лавки к лавке, от продавца к продавцу, от перекупщика - к перекупщику. В отличие от графа, капитан легко менял свой облик, превращаясь то в сирийского беженца, то в респектабельного итальянца с французскими корнями, а то и в бывшего легионера. Путь графа он прошел за день, что делало честь его актерскому таланту.

Арамис, со своей стороны, тоже не сидел сложа руки: он шел по следу другим путем, через свои каналы, связанные с баскским подпольем. И, к собственному изумлению, уткнулся в факт, что Орден, Генералом которого некогда состоял, живет и здравствует и по сей день, обладая немалым влиянием в странах, где сильна католическая вера. Мало что изменилось в Ордене за почти четыреста лет. Это был все тот же волк в овечьей шкуре, присмиревший до поры, но все такой же жестокий, жаждущий власти. Своего там признали быстро: имя Генерала д'Эрбле было неразрывно связано с Бель-Илем, сюринтендантом Фуке, и тайной королевских близнецов, а чудеса перевоплощения или явления с того света мало кого волновали в Ордене всерьез. Ad majorem Dei gloriam!*

Арамис чувствовал себя в этой обстановке, как рыба в воде. Близкая опасность будоражила сознание, заставляла вдыхать воздух трепещущими ноздрями, касаться тайн вздрагивающими от напряжения пальцами. Хитрый лис искал след, останавливался, поводя настороженными ушами на малейший шум, хвостом искусно заметал собственные следы... епископ был снова у дел. То, что Мордаунт не удовлетворился подпольем, и стал искать сообщников где-то повыше, подсказали д'Эрбле именно подпольщики. След вел в мафиозные структуры, с некоторых пор вольготно чувствовавшие себя на территории Франции. Но, сама по себе, мафия не могла быть заказчиком похищения. Видимо, в ходе своих поисков, Атос наткнулся на структуры, куда более значительные, на какую-то международную организацию, заинтересованную именно в перетасовке границ и народов. Короче, как говорят, граф попался по-крупному. И разделаются с ним, при малейшей возможности, без жалости. Атос, при всем своем уме и дальновидности, порой становился невыносимо наивным, свято веря в честь и совесть человека.

Найти, где находится граф, удалось д'Артаньяну. Адрес обошелся друзьям в кругленькую сумму, но по кислой физиономии человека, сообщившего его, понять можно было одно: время не терпит, и если они хотят увидеть своего друга живым, медлить нельзя. Использовать самолет было рисковано: регистрация билетов на рейс и досмотр пассажиров исключались: все трое вооружились до зубов. Раулю д'Артаньян вообще отказался сообщать, что к чему, и убедил держать язык за зубами и Портоса. Арамис же понял все без слов: он знал д'Артаньяна слишком хорошо. План вентиляционной системы замка, и тайный ход из кладбищенской часовни сделали возможным проникновение в подвал здания. А дальше все было делом техники, и боевых навыков троих бывших мушкетеров. И все же наглость и внезапность сослужили едва ли не главную службу: ни владелец замка, ни Мордаунт так быстро их в гости не ждали. Расчет был у них на то, чтобы избавиться в первую очередь от Атоса. После его гибели никто всерьез не озаботится поисками, компанию срочно свернут, и тогда можно будет без помех, и не спеша, заняться тем, что интересовало больше всего: политическими перестановками на карте мира.

- Атос, дружище, вы меня слышите? - голос Портоса разорвал тишину в нем самом и вокруг в мире. Голос был похож на трубный глас, взывающий к мертвым в день Армагеддона.

"Сколько можно восставать из мертвых? Это довольно утомительное занятие."

- Кажется, он очнулся, - это уже на Шарля похоже.

"Они что, все тут собрались?" - мысли текли лениво: потребовалось какое-то время, пока он увязал голоса друзей с самим фактом их пребывания рядом с ним. "Но как они меня нашли? Ведь я сделал все, чтобы сбить их со следа.
Д'Артаньяна, если он этого не желает, никогда не оставишь в дураках. Черт возьми, но им здесь делать нечего: они только даром собой рискуют, не зная, в чем истинная причина. Как же заставить их убраться поскорее?" - Атос все еще не сознавал, что находится уже не в подвалах замка. Оставалось сделать еще одно усилие: открыть глаза. Он знал, что сделай он это, его ждет ослепительное, безжалостное сияние солнца, и оттягивал такой мучительный момент.

Слабость была невероятная: веки казались неподъемно-тяжелыми, и он приподнимал их так медленно, и так неохотно, что друзья не сразу заметили, что он их рассматривает.

- Уф, наконец-то! - мы уже стали серьезно подумывать, чтобы везти вас в больницу, Атос, - с облегчением выдохнул Портос. - Представляете, что могло бы быть: у нас же нет никаких документов, удостоверяющих, кто мы. Вот могла быть история! Но вы очнулись - теперь все обойдется.

- Это действительно серьезное упущение, - Арамис погладил свои тонкие, изящные усы. - Атос, как вы считаете, какие имена нам стоит себе присвоить? Я позабочусь о нужных бумагах.

"Они хотят меня отвлечь" - понял граф. - "Придется им объяснить, что хлопоты ни к чему: всем пора вернуться". - Он сделал движение, чтобы встать и обнаружил, что не имеет сил даже голову поднять. Вот это сюрприз! Беглый взгляд по сторонам убедил, что он уже не в замке, а в какой-то комнате с тщательно зашторенными окнами и самой простой мебелью: стол, несколько стульев, шкаф, книжные стеллажи и кровать, на которой он и лежал.

- Где я? - голос был словно не его, горло саднило, страшно хотелось пить.

- У наших друзей, - ответил д'Артаньян, приподнимая ему голову, и поднося стакан к губам. - Пейте, это то, что вам сейчас нужнее всего: вода с лимоном. Да, попались вы Атос! Мы вовремя успели. Еще денек - и вам бы уже ничего не помогло: жажда - страшная пытка, и убивает не в один миг. Какого черта вы все стараетесь делать в одиночку? Вы что, нам не доверяете? - Д'Артаньян произнес эти слова с улыбкой, но в глубине его глаз затаилось опасение: что, если друг и вправду решил, что они ему помеха в деле?

- Разве можно убить того, кто мертв, - повторил Атос с улыбкой. - Вы зря рисковали, д'Артаньян.

- Разве не поклялись мы однажды: "Один за всех и все за одного" - поразился гасконец. - Разве мы забыли "Королевскую площадь"? Вы последнее время вообще перестали нам говорить, что делаете, куда идете, с кем встречаетесь. Атос, что с вами происходит? Вы, что, нам не доверяете? - выпалил он то, что давно уже просилось с языка.

- Причем тут это, - Атосу трудно было говорить, но отказаться от откровенного разговора он посчитал недостойным. Только вот смотреть в глаза друзьям оказалось очень больно, и это никак не походило на искренность их общения.

Арамис, молчавший до этой минуты, и занятый тем, что освобождал руку Атоса от иглы с капельницей, бросил на лицо друга быстрый взгляд: ему показалось, что Атос борется с собой, готовясь к чему-то неприятному, даже постыдному. "Он будет лгать" - решил д'Эрбле, и весь внутренне подобрался: такого Атоса он и представить себе не мог.

- Поймите, друзья, есть вещи, которые я не имею права говорить не потому, что не доверяю вам. Это не мои тайны. И если о них узнают, это может нарушить нынешнее статус-кво в мире.

- Смешать все карты и раскинуть их по-новой, - вставил Арамис небрежным тоном.

- Все будет намного страшнее и прольется столько крови, что вообразить трудно.

- А вы не могли бы уточнить, Атос? - д'Артаньян, отобрав у него стакан с водой, уселся на край постели. - Где прольется - и сколько? И - почему? И какая роль предназначена во всем этом именно вам?

- Д'Артаньян, вы сформулировали очень точно: какая роль предназначена мне? В свое время я, по глупости и поддавшись эмоциям, заварил это все. Отвечать за свои ошибки надо самому, мой друг.

- То есть, господин граф, вы хотите сказать, что вы один будете все решать и делать? А мы - просто так должны сидеть и смотреть? Я правильно вас понял?

- А вам нужно просто вернуться, - сказал Атос, отводя глаза. Он с радостью, если бы мог, провалился под землю, чтобы только не видеть глаза друзей. Потому что в этих глазах безмерное удивление начинало сменяться закипающим возмущением.- Д'Артаньян, я раскаиваюсь, что позвал вас: дело не стоит вашего участия; не смотря на то, что все может обернуться огромной бедой, я один в состоянии все исправить.

- Один? - Портос не выдержал. - Интересно, где бы вы были сейчас, если бы д'Артаньян не узнал, куда вы сунулись так опрометчиво? И если бы Арамис не сообразил, как и где искать подмогу? Втроем мы бы вас не вытащили так просто: понадобились машины, эта квартира, оружие, наконец. Атос, вы слишком много на себя берете: мы так не договаривались!

- А мы вообще не договаривались с графом, - сухо сказал д'Артаньян.- Он нас позвал - и мы пришли. Как всегда делали. Не вдаваясь в подробности, и как делал каждый из нас, если этого требовали обстоятельства. Атос, чего вы боитесь, раз хотите нас прогнать? - прямо спросил он.

- Я вам скажу, но не сейчас, пожалуйста. Я устал, чертовски устал, Шарль, - Атос закрыл глаза, чтобы не видеть укоризненных взглядов друзей. - "Трус, предатель",- нещадно награждал он себя титулами, которые казались ему самыми подходящими для оценки собственного поведения.-" Но я не знаю, как еще могу я остановить их, Господи!" - Дайте мне немного поспать, Арамис, - он повернулся к молчавшему Арамису и натолкнулся на горящий взгляд черных глаз. Арамис ему не верил, но не хотел мешать. - Я отдохну, и все вам объясню. "Надо уходить", - решил он. - "Пока они не сообразили, что я задумал, и пока Мордаунт не понял, что я могу сделать."

Утром, когда Арамис заглянул в комнату, постель была пуста. Атос исчез.

Примечания:
* " К вящей славе Господней"- Девиз Ордена иезуитов.