Педагог. Глава 4

Глава 4. Гипсовая.


 Палата, в которую привезли Лизу была трехместная, но пустая. "Выбирай любую кровать, сейчас у нас не сезон, травматология полупустая. Вот после первого снега с гололедцем, тогда да, все под завязку. А пока наслаждайся тишиной и покоем!" - рассказывала санитарочка, расстилая белую постель. "Укладывайся, сейчас медсестру приглашу, укол тебе сделает, отдохнешь, может поспишь. А врач придет, как освободится. Он сегодня с дежурства. Три операции с утра. Устал, бедный. Как они, врачи эти, выдерживают, ума не приложу! Я после ночной с ног валюсь, засыпаю на ходу. Что там в приемном? Много народу?"
"Много, хоть и не сезон. Сколько ж тогда зимой у вас пациентов, ума не приложу!" - поразилась учительница.
"Что ж ты хочешь? Город большой, а все к нам. Зимой и по три и по четыре врача на приемнике. Это сейчас один он, бедненький! Не позавтракал даже после ночной операции. Никифоров не вышел, заболел, пришлось ему менять. Он у нас хороший, Петр Евгеньевич!"
"И тут Петр! Преследуют они меня!" - подумала Лиза.
Вскоре пришла медсестра с уколом, после которого стало совсем не больно. Учительница прикрыла глаза и вдруг вспомнила, что обещала позвонить директору.
"Наталья, у меня все хорошо. Положили в больницу. Говорят на какую-то вытяжку, а потом будут вправлять вывих. Но врача еще не было и расспросить обо всем подробно, я не успела. В приемнике столько народу! Хорошо  еще, что скорой шина нужна была, а то до сих пор бы еще в очереди сидела." - тараторила Лиза.
"Погоди, я не поняла, ты что серьезно что ли ногу вывернула? По настоящему?" -удивилась руководитель.
"Конечно! Кому ж в ум сыграть  придет такое!" - произнесла она и прикрыла рук рукой, вспомнив, что кое-кому пришло в ум предложить сыграть сердечный приступ.
"Нуууу... - протянула Наталья, не зная, что сказать по этому поводу,  - Не было бы счастья, да несчастье помогло! Это все нам на руку, Лизавета. Ничего, главное выздоравливай там!"
Лиза быстро свернула разговор, потому что в палату вошел доктор.
"Как это вы так умудрились? Снега еще нет, гололедицы тоже, что вам ровно не ходилось?"  - поинтересовался он.
"На работе. Тезка ваш постарался. Поскользнулась на теннисном шарике. Рассыпал по всему классу. Наступила случайно и рухнула все массой на ногу мою бедную!" - объяснила пациентка.
"Производственная травма что ли?"- строго спросил врач.
"Нет. Не производственная." - ответила она.
"Как не производственная, когда случилась на работе. У вас время рабочее было?"
"Не знаю, вообще-то  уроки у меня по расписанию должны были быть с 11, но директор попросила заменить географию. Я и вышла в первый урок."
"Выходит, производственная! - грозно проговорил усталый доктор, и уже более мягко - Это  важно, понимаете? Как я сейчас напишу, так и останется. Вы потом передумаете, а ничего уже нельзя будет исправить, понимаете? Я утром историю болезни писать буду и в компьютер внесу. После этого все. Назад пути нет."
"Петр Евгеньевич, ну вы же утром писать будете, мне нужно подумать!" - попросила она немного времени для того, чтоб  посоветоваться с Натальей.
"Я уволиться после этого урока хотела. Заявление в сумке лежит. Может они захотят сделать так, что я  успела уволиться до травмы. Если честно, то мне  все равно!"
"Не хочется о таком говорить, и все же! А если будут осложнения? Так вы потом на компенсацию подать сможете! Впрочем, сейчас все за свои работы держатся, производственную редко оформляем. Покажите ногу!" - деловито сказал доктор.
Лиза откинула одеяло и вдруг увидела, что надколенник смещен в сторону, она невольно потянула руку, чтоб проверить наощупь.
"Не надо!" - отстранил ее травматолог.
Он положил обе кисти на сустав и бережно пропальпировал.
Лизе вдруг стало щекотно и она инстинктивно дернула ногой. Раздался сухой щелчок и...О, чудо! Надколенник встал на свое место.
"Вот и вылечили! Значит, вытяжка уже не нужна. Просто загипсуем, чтоб больше никогда не вывихивался!"
"Доктор, а что такое бывает, что снова может выскочить?" - испуганно спросила Лиза, вытаращив от ужаса свои глазищи.
"Редко. Такое бывает редко. Если потерпите и не будете снимать гипс, пока вам не разрешат снять, то все будет хорошо! Лена! - крикнул он в коридор, - неси гипс, наложим лангету!"
"Сюда или в гипсовой будет" - ответил кто-то из коридора. Доктор осмотрел  палату, а потом взглянул на Лизу, видимо прикидывая, сможет ли она докостылять до кабинета, или придется разводить грязь здесь.
"Я ее на кресле отвезу!" - откуда не возьмись появилась санитарка, которой вероятно, не очень-то хотелось очищать потом от гипсовой пыли палату.
"Да! Конечно, лучше в гипсовой!"- закивала головой Лиза, которой очень не хотелось причинять людям неудобства. Даже если это и была их работа.
Врач неопределенно пожал плечами. Я, мол, предлагал, но вы сами отказались...
Лизе очень хотелось домой и она была готова хоть ползком по пластунски до гипсовой, лишь бы выпустили поскорее на волю.
Она тайно надеялась к приходу Риты успеть оказаться дома. У дочки сегодня занятия по английскому и она придет только к самому вечеру.
Медсестра что-то замешивала, врач украдкой зевал, пока девушка смотрела в окно. Осенние деревья блистали позолотой. Листья словно нимбом светились в лучах яркого солнца. Вечер шевелил листву, изредка какой-нибудь нетерпеливый листок отрывался и летел, кружась в последнем вальсе.
С каждым новым слоем, пропитанной серым раствором, марли таяла ее надежда на освобождение. Ее загипсовали почти всю ногу.
"Я думала только колено..." - слабо пискнула пациентка.
"Надо полностью обездвижить  сустав, потому лангета такая длинная." - объяснял врач.
"Доктор, а можно..."
"Домой нельзя пока. Пару-тройку дней полежишь у нас. Потом снимем и выпишем. Я надеюсь, что снимем!" - твердо, как отрезал, произнес  врач.
Чуть помолчав, добавил - "Если соблюдать режим постельный, а не скакать по этажам на свидания туда-сюда. Дайте связкам окрепнуть!"
"Буду соблюдать!" - прошептала испуганная словом "надеюсь" девушка. Отпрашиваться ей расхотелось, потому что дома скакать туда-сюда придется. Четвертый этаж в пятиэтажной хрущевке, естественно, без лифта. Туда забраться с такой конструкцией на ноге целая проблема!
"Дочка дома одна!" - тяжело вздохнула она.
"Сколько лет дочке?" - участливо спросила медсестра.
"16" - ответила пациентка.
"Совсем уже взрослая! Справится! Полезно иногда одним похозяйничать, чтоб ценили больше!" - успокоили ее.
Лиза не сомневалась, что Рита справится. Продукты в холодильнике были, готовить дочь немного умела.
"Может и вправду ценить больше будет!" - подумала Елизавета лежа на больничной койке в своей палате.
Мысли переключились на дочку. Вспомнилось, как она была совсем маленькой. Родилась малюсенькая! Всего 2 килограмма. Пальчики тоненькие, ножки как спичечки. Казалось, малышка может уместиться на огромной мужской ладони.
С ладони мысли перескочили на отца Риты.
Нет, обиды на него в сердце Лизы не было. Она сама виновата, совсем не подумала о возможной беременности, но как же она потом радовалась этой своей беспечности.

Все началось с того, что ее отравили в департамент. Обычная рабочая поездка. Ей не раз приходилось туда ездить.
Открыв дверь, она изумилась. Вместо Тамары Петровны за столом восседал импозантный мужчина, он поднял от бумаг свои голубые, с поволокой, глаза, и у Лизы екнуло сердце. Тогда она не обратила на это внимания.
А он на нее обратил.
Не слишком молоденькая, но мало искушенная. Он такие вещи чувствовал  сразу. В Иване проснулся охотник. Он понимал, что  эта добыча сама в руки не пойдет, но тем интереснее, тем захватывающе будет процесс. Семейная жизнь давно уже не будила в нем особых чувств. 20 с лишним лет однообразия угасят любой, даже самый жаркий пыл. Конечно, он знал, что служебный роман может повредить его репутации, но она была такая свеженькая, такая невинно-наивная, что он не смог побороть соблазн.
Иван Сергеевич точно знал, что эта девушка болтать не будет. Он знал, что ей не нужны золотые горы, ей нужно простое внимание. Даже денег на нее много тратить не придется. Она сдастся и без Парижа на выходные.

Как же Иван ухаживал! Как ухаживал! От воспоминаний у Лизы до сих пор кружилась голова...
При деньгах, при должности, общепризнанный красавец, как тут было остаться равнодушной? Как было устоять?! Он был так нежен с ней, так заботлив... даже цветы дарил пару раз...
Как он обнимал ее! В его объятьях она таяла от счастья.
Да. Он был женат. Лиза знала это.
Ужасно! Ужасно, что она совсем потеряла голову! Иногда ее до сих пор мучила совесть! Как она могла! Ведь где-то там, в холодной сырой квартире, одна-одинешенька сидела у окна и глядела в темную даль уже давно не молодая жена. Его жена.
Ей почему-то именно так и думалось - в холодной и сырой, хотя теперь в квартирах тепло и сухо.
Откуда бедной Елизавете было знать, что жена была довольно молодая (они поженились, когда ей было 16) и не терпящая скуки. Откуда им обоим было знать, что времени жена  даром не теряла, а радовалась отсутствию мужа в объятьях водителя, только оперившегося еще птенца.
Опасений  попасться у них не было, так как Иван звонил ему за полчаса, чтоб тот забрал его и привез домой.
Кому, как не водителю было знать, где и с кем он проводит заседания. Потому, когда Эльза впервые потрогала его ногу горячей ладошкой, он ради справедливости, конечно, с огромным наслаждением наставил своему шефу рога. Объясняя себе свой поступок жалость к обманутой жене.
Пока Лиза страдала от угрызений совести, Эльза радовалась этим бесконечным заседаниям.

А потом Лиза узнала о беременности. Она не сразу догадалась. За календарем никогда не следила и обрушившееся на них известие было громом посреди ясного неба.
Дурочка, она сразу позвонила ему.
Наивная дурочка. Что она хотела? Зачем она потревожила его? Теперь ей были непонятны ее мотивы.
Скорее всего она считала его близким человеком и делилась своей радостью.
Иван резко разорвал их отношения. Он попросил его больше не беспокоить и отключился.
Наутро курьер доставил ей конверт, в котором лежали деньги. Много денег.
Такого унижения, оставившего после себя мерзкое, гадливое  чувство,  она никогда в жизни не испытывала.
"Все перечеркнул!" - подумала она, и упала в обморок.
Очнулась она в больнице.
"Не волнуйтесь, все уже хорошо! Беременность удалось сохранить!" - до сих пор стучало у нее в голове. Тогда она также лежала на белой больничной простыне, только тогда на ней были ужасные красные пятна...
Сердце Лизы заколотилось.
"Зачем я вспомнила!" - ругала она себя. Горечь снова всплыла в ее душе. "Кинул деньги, как... как... " - даже мысленно она не могла себя сравнить с представительницами древнейшей профессии.
Но ни тогда, ни сейчас Лизе не приходило в голову, на что он дал эти деньги. И хорошо, что не приходило. Тогда она перестала бы его уважать. Подумать, что ее Ритка, может быть кому-то ненужной, она не могла.
Девушку мучили угрызения совести, и самым лучшим она посчитала, тихо исчезнуть из поля зрения Ивана.
Из-за того, что она попала в больницу, о беременности узнали в школе.
Иван непременно бы настоял на аборте, если б не этот досадный факт. Но девушка его не подвела. Она молчала, а потому он постепенно расслабился и потерял к ней всяческий интерес.
"Рита, что же я могу сказать об отце? Что я была с женатым, еще к тому же моим начальником?  Это было выше ее сил. Конверт, выброшенный ею в первую же мусорку, придал сил молчать даже на самые жаркие расспросы и самые жалостливые уговоры. Лиза представляла, как Иван говорит Рите - "я откупился от нее, что вам от меня надо?"
Придать огласке в коллективе, что она жалкая учительница из самой обычной школы соблазнила самого шефа? Кровь бросалась ей в лицо от таких мыслей. Раньше ей часто снились негодующие родители - "Она падшая женщина! Она недостойна учить наших детей!" В ужасе она просыпалась, обливаясь холодным потом.
Но женский коллектив все решил совсем иначе. Все дружно заявили ей, чтоб она не прикидывалась, так все равно все знают, что отец физкультурник. Не особо красивый, но поджарый и физически очень выносливый,  дамский угодник утешил не одну из них. Физкультурник не возражал. То ли ему было все равно, то ли льстило самолюбию, то ли он не помнил всех, с кем бывал...
Впрочем, вскоре он переехал в другой город, остепенился и женился. Сейчас его невозможно было узнать. О лучшем семьянине было и не мечтать!
Молоденькие учительницы томно вздыхали и сожалели, что не смогли рассмотреть в нем это, не смогли заарканить его.

И только Наталья. Одна Наталья обо всем догадалась. Неспроста, ох неспроста карьера ее пошла вверх.
Сегодня, после звонка Лизаветы ей было неспокойно.
"Нет. Вывих это дурная идея! Несомненно дурная! Еще и на работе! Кошмар! В моем королевстве травма. Производственная! Сердце было куда лучше! Вот дуреха! И как она только  сумела вывихнуть эту  ногу?" Наталья изогнула свою, пытаясь представить как именно она ее вывихивала.
"Придется звонить Ивану!" Делала она это всего дважды. Первый раз, когда стала директором, уже почти перед самым его уходом из департамента. И вовремя она успела, потому что совсем скоро его "ушли".
Конечно, он уже не тот, что был раньше, но в том, что он непременно поможет, Наталья не сомневалась. Связи- то остались!

Продолжение  http://www.proza.ru/2017/10/13/2060