грязь под ногтями

Капли дождя снова падали на мои сальные , неделю не мытые локоны. Голые ветки кривых берёз со всех сторон пугающе нависали,а их дети-листья валялись под ногами, втоптанные в мерзкую слякоть. Почему закладки всегда кладут в самых мрачных городских локациях?  Куда логичнее было бы забирать зиплоки у одного из  дворцов в стиле классицизм, ведь не зря же их так много в этом сером городе на Неве, впрочем, как и торчков. Хотя ,полазав у заброшенных гаражей или на задворках непопулярного парка ,быть может ,сильнее ощутишь распирающую радость наступающего трипа. Я не знаю,да и откуда мне знать. Я не писатель, не философ, не эстет, обычная наркоманка большого полиса. Зачем вообще об этом думать.Под ногти забилась осенняя грязь, прикоп 4см. Наконец нашла. Быстрее засунуть перепачканные пальцы в карманы последнего приличного пальто,покрепче сжать в кулачке 3 грамма ядовитого порошка и поехать в нашу странную квартиру без обоев. Дождь становился все сильнее, сырые сумерки уже опускались на землю. Холодно,как же тут холодно, а может моему ,совершенно лишенному подкожного жира ,телу уже всегда холодно? Вдалеке показался вход в подземку,сейчас в уютном вагоне можно будет погрузиться в мрачные мысли и подумать о сегодняшнем вечере. Чуть ли не бегом я направилась в объятья тёплого вестибюля станции. В метро  людно, час пик в Питере не самое приятное время. На платформе не протолкнуться,начинаю паниковать, что сейчас в этой давке у меня потеряется зиплок, хотя он по прежнему крепко зажат в кулаке. Где то в жерле туннеля послышался стук рельс , поезд скоро приедет. Через пару секунд уютные вагоны распахнули свои двери и людское море хлынуло занимать обшарпанные скамейки,которые не меняли наверное ещё со времён перестройки. Почему здесь всегда такой яркий и неестественный свет? У меня и так вид далеко не из лучших, а при таком освящении скорее всего я смотрелась даже пугающе,будто тварь из подземного мира вытащили на свет божий и все Ее изъяны как на ладони. Ехать не так далеко, пять станций,а потом снова под тот октябрьский дождь и холодные ветра с залива. Как же хочется заюзать, я бы сделала это прямо тут, в чертовом светлом вагоне, останавливает только, что Клавдия ждёт меня в нашем притоне, я люблю его,а он любит называть себя женским именем, (к такой странноватой прихоти ужасно сложно привыкнуть). Вот такие два рьяных наркомана девятнадцати лет. Жаль,этот вечер снова не проведём вдвоём, там где мы обитаем , всегда многолюдно, мини метро,в котором все отъезжают совсем на других поездах. Я с Клавой считали себя самыми адекватными в этой тусе, ибо по вене не гоняли, ха зато всё остальное хапали на ура. Смотрю по сторонам,чувство ,будто меня все разглядывают, просто очередной бредовый загон. Кому нужны такие,как мы. У этих людей свои заботы,семьи,дети , радость,счастье, я же имею только 3 грамма и маниакальную любовь за пять станций отсюда. Пора бы уже и привыкнуть. Вскоре металлический голос объявляет нужную остановку, пулей вылетаю из вагона и быстрей, бегом наверх, волна нетерпения окутала с головой. Уже на самом выходе на поверхность я с размаху влетаю в своего бывшего одноклассника. Никита Калинин, мы не виделись уже два года,с самого окончания школы. За это время он явно изменился , однозначно в лучшую сторону, чего не сказать обо мне. Никита расплылся в улыбке и полез обниматься,что довольно странно,ибо мы особо никогда не дружили.
-Привет,Соня. Как же давно мы не виделись. Куда так летишь то?,-черт ,черт черт, только этого не хватало, меня уже начинает потряхивать, очень плохой знак.
-Оу привет ,Никит. По делам тороплюсь, извини.,- я улыбнулась и уже собиралась бежать дальше, как вдруг мой организм снова показал кто тут главный. Круги перед глазами и подкосившиеся ноги оборвали попытку к бегству.  Чувствую ,как падаю прямо ему в руки,в голове только мысль о том ,как отвязаться.
-Эй,ты чего? Так давай-ка я провожу тебя по твоим делам.,- у меня из глаз чуть не потекли слезы, я бы с радостью встретилась с Никитой когда-то потом , но не сейчас, почему все складывается так плохо.
-Ой да не,спасибо. Все нормально, переутомилась ,блин. Я дойду ,тут рядом совсем.-мыслено молю всех богов,что бы он шёл куда собирался и выпустил меня из своих рук.
-Возражения не принимаются , пойдём, а то я потащу тебя на руках,- ****ь выхода нет  ,  теперь он ещё и увидит мой дом.
Мы вышли на улицу , меня ужасно трусило, хорошо,что идти было недалеко. Ну вот ,уже совсем скоро всё будет так прекрасно,осталось быстрее избавиться от нежеланного попутчика. Он что то говорил,а я лишь изредка рассеяно кивала. Пару раз свернув , мы подошли к нужному дому , технический выход, являющейся нашей парадной , как всегда был открыт и зиял чёрной дырой,слегка освещённой уличными фонарями. Вся в предвкушении, даже не сразу заметила ,что иду одна. Обернувшись, я увидела Никитину ладонь, из которой приличным ручейком текла кровь, капли падали прямо в небольшую лужу на асфальте,слегка подкрашивая Ее в мерзкий розоватый оттенок с примесью разводов от бензина. Почему то к горлу подкатила тошнота,но пересилив себя, я пошла смотреть,что произошло. Оказалось ,мой сопровождающий не смог сопротивляться земному притяжению и приложился к тротуару.
-Очень больно?-я выдавила из себя сострадание и состроила испуганную рожу.
-Ну приятного точно мало,- он пытался улыбнуться, но получился какой то неприятный оскал,- слушай, можем к тебе побыстрому заскочить, промоем,заклеим, да и я буду спокоен,что ты не отключилась на лестнице.
Раздражение,гнев, даже ненависть поднимались из глубин моей души. Самый худший расклад опять стал реальностью, но отказать ему , значило бы выставить себя мразью.
-Дада,конечно,- мой голос был похож на скрежет старых железных петель, скорей бы все закончилось. 
В парадной царила темнота, типичное пристанище маргиналов.  Мы поднялись на 4 этаж, это последний, зато тут высокие потолки и окна в старых деревянных рамах почти во всю стену,что определенно вносит свою изюминку. Дверь как всегда не заперта, а что  воровать? Разве что нас самих. Неподготовленный человек всегда испытывал шок, попадая в нашу квартиру. Именно это отразилось на Никитином лице. Представьте себе обитель наркоманов,художников и бродячих собак,вот так мы и живём. Обои и штукатурка на потолке отсутствовали напрочь, на полу валялись уродские ,почему то вечно мокрые половики, прожженные сигаретами. На стенах красовались ,нарисованные в приходах, абстракции, красивые цитаты, сказанные кем-то счастливым,когда-то давно и изредка встречалось что-то приятное и понятное среднестатистическому человеческому глазу. В углу единственной комнаты на матрасе , который повидал в своей жизни ужасы, достойные рассказов Стивена Кинга, валялись три тела, которые вообще то являлись моими друзьями, но героиновый приход превращал их в куклы со стеклянными глазами и потребностью шевелиться не чаще пару раз за час. На грязном половике рядом с ними покоились два использованных шприца, кисти и краски, а вместо холста был ,собственно, пол. Я обернулась на Никиту , он уже ,конечно же, все понял и смотрел на меня с какой то скорбной жалостью. Хотелось что то сказать, что то объяснить, но из ванной выполз тот,ради кого я и поехала сегодня на клад, выглядел он ещё хуже меня. Если бы болезненную бледноту возвели в куб,то получился бы цвет его кожи.
-Сеня,господи ,что так долго, знаешь как сложно оставаться трезвым,когда все вмажутся,- почему имя Соня мне не подходит я так и не поняла, но Сеня из его уст звучало чрезвычайное мило и уютно,поэтому с моей стороны обходилось без возражений. Вообще то Арсением был он, но творческие личности всегда выбирают себе слишком странные псевдонимы. Клавдия,например ,- Кого ты вообще притащила?,- он посмотрел на моего гостя , потом снова на меня.
-Старый друг, ща буду играть в больничку,- сказала я и кивнула на кровоточащую ладонь Никиты,- А кстате, 3 грамма чистейшего мефедрона для самой чистейшей души на этом свете. Только не всё ,я тоже буду.- кинула ему томящийся в пальто зиплок.
В глазах Клавдии пробежал неестественный блеск и сменился моей любимой улыбкой. Я знала , что будет дальше , я любила эти моменты. Ледяные руки обняли одновременно крепко и нежно. Он был чрезвычайно костлявым и кое где наши кости соприкасались, что было даже больновато, но боль эта была желанной для нас двоих. В нос ударил запах самокруток, сигареты это для смертных, а мы -полубоги ,курим чертовы самокрутки. Я люблю его ,почти уверена, что он меня тоже  и от этой уверенности хотелось рыдать в истощенное плечо Клавдии пока не кончатся слезы. Оставив на моей синюшной шее очередной краснеющий засос , который ,без сомнения, завтра превратится в синяк, он разжал объятья и увлёкся разглядыванием мефа. Вспомнила про Никиту, все так же истекающего кровью. Интересно ,он уже считает меня падшей наркоманкой? Взяв его за здоровую ладонь, я потащила гостя на кухню. Тут царил такой же беспорядок,горы пустых и не очень бутылок, кое какие были прожжены сигаретами, через бульбулятор плюху другую всегда дунуть  приятнее, чем через бонг, в этом есть своя атмосфера. На одной из двух имеющихся табуреток развалилась когда то лучшая моя подруга- Лена. Она не заметила нашего появления и туманным взглядом смотрела куда то сквозь стены, её руки выписывали странные пируэты в прокуренном воздухе, на столе перед ней валялись окурки бонда и пузырёк недопитого вчера бутирата, теперь уже безнадёжно пустой. Прерывать Ленин трип не хотелось и я не стала привлекать к себе внимание.  На полу лежала начатая, самая дешевая водка из ближайшего Бристоля. Кухня заполнилась запахом палённого спирта, ибо крепкий напиток покидал бутылку и лился прямо на  Никитин порез. Смесь крови и водки закапала на убитый ,когда то вполне приличный паркет. Дезинфекция важнее всего,особенно это касается шприцов. Моё окружение этого правила придерживалось через раз.
Никита дернулся, но не издал ни звука,только слегка тряхнул рукой. Я посмотрела ему в глаза, в них обитала всё та же грусть и жалость в мою честь,говорить он больше не хотел. Аптечка валялась под раковиной, потянувшись за ней , почувствовала как кисть облепила мерзкая паутина, вот уж чего тут точно в избытке. Нашарив упаковку пластыря, извлекаю его на свет. Я все время стаптывала ноги ,поэтому дежурная пачка всегда имелась. Пара движений и противный порез скрыт от мирских глаз. В гробовом молчании Никита возвращается в прихожую и последний раз окинув меня взглядом ,выходит прочь из моей квартиры ,из моего дома ,из моей жизни. Интуиция шепчет, что это наша последняя встреча , а дрожь и желание употребить усилились в тысячи раз и я не стала больше оттягивать момент. Вернувшись в комнату, поспешила найти остатки порошка, Клавдия уже отъехал , натянуто улыбался своим внутренним демонам, его лицо было красивым и счастливым,но похожим на какую то восковую маску. Вытаскиваю из любимых тощих скрюченных пальцев зиплок, заметно уменьшившийся в объёмах. Две толстые дороги ложатся на обложку романа Кафки "Превращение".  Чертовски символично, ведь мы уже и сами как черные насекомые, отвратительные ,мерзкие и отталкивающие. Кафка будто писал для нас,про нас. Всё , хватит думать. Скручиваю последние оставшиеся в кармане 50 рублей в трубочку и резко вдыхаю убивающие кристаллы мефа. Нос начинает знакомо покалывать, вот так умирает моя слизистая носоглотки. Да и пусть. Волна наслаждения медленно , но верно наполняет больное нутро, излечивая все раны на своём пути. Под ногтями всё та же грязь с закладки, вокруг меня всё та же грязь нашей жизни. Хватит думать. Здравствуй, трип. Прощай, октябрь Северной Пальмиры.