Есть ли Бог на свете?

А я и не знаю! Честное слово, не знаю. Причем, не являюсь атеистом, не ратую за то, что Его нет, не спорю никогда ни с кем по этому вопросу – каждый сам знает, чего он хочет исповедовать – Да или Нет…
Я понял в этой жизни одно - с точки зрения Бога оправдать можно все. С моей же точки зрения, я не понимаю, почему Он так слеп и ничего не делает для помощи страждущим и ищущим. Тех, кто ждет помощи, в тысячи раз больше тех, кто в ней не нуждается. А вот алчущих и злых много, но они и живут лучше. Хотя, где та грань, которая отделяет плохих людей от хороших?
Ну да ладно. Я о том, что иногда нам являются примеры необъяснимого везения, которые при  желании можно списать на провидение, Божий промысел.
Так и я – со мной произошел случай, который можно спокойно отнести к разряду именно такого рода.
Лет пятнадцать назад мы с женой решили провести Новый год на даче, которая располагалась на околице деревни в Рязанской области, имела отопление и   все блага цивилизации, а уж о воздухе, тишине и покое говорить и не приходилось. Ничего не предвещало каких либо неприятностей. Погода вроде бы была спокойной, и мы, загрузив машину всякой снедью, взяли с собой собаку выехали из Москвы к месту предстоящего отдыха.
Мой Опель Фронтера Спорт  имел два ведущих моста и не раз выручал меня и в районах Среднего Приобъя, и в лесах Рязанщины, так что сомнений в способностях машины не было никаких. А стаж вождения в 30 лет – тем более.
Ехать нужно было 220 км.
И вот где-то около Бронниц поднялся ветер. Я знаю, что ветер – всегда предвестник смены погоды. Насколько будет изменение, угадать сложно. Но то, что подходит граница фронта, ветер обозначает однозначно.
Сначала появилась мелкая крупа, потом в лобовое стекло полетели снежинки, размер которых постоянно увеличивался с каждым небольшим отрезком времени.
Я как-то самоуверенно считал, что 600 метров бездорожья, которые отделяли наш дом от основной трассы, я спокойно преодолею на своём внедорожнике.
А что – колеса широкие, база у машины короткая, проходимость отличная? Чего сомневаться?
Я продолжал путь спокойно и уверенно – нам бы туда проскочить, а уж там полная автономность дома позволит дня три спокойно отсидеться и потом уехать обратно.
Так мы и доехали до поворота в нашу деревеньку. 
Дальше можно было проехать по деревне, но всегда удобнее было проскочить по полю вдоль деревни, потом через лесок и ещё двести метров по полю, а там уже свернуть к нашему дому.
Я уверенно свернул с трассы влево, сразу же сделал поворот направо, через 30 метров вновь свернул влево, непосредственно на поле. И остановился.
Да-а-а-а. Метель сделала своё черное, точнее, очень белое дело!
Дорога исчезла! Вместо неё виделась кипящая свете фар снежная поверхность, в которой, казалось, вообще было невозможно нащупать какой-либо  не то, что дороги – тропинки.
Я самоуверенно включил пониженную передачу и толчками стал пробивать дорогу в снежной массе.
Так я пробивался метров 60-70. Потом передний мост у автомобиля неожиданно просел и я почувствовал, что передние колеса стали вращаться легко, но бесполезно! А там и задние колеса беспомощно завертелись в воздухе – я сел окончательно!
Машина села «на пузо». Я вылез на снег и сразу провалился сантиметров на 60.
Осмотрев диспозицию, я понял, что засел основательно – колеса крутились, но сцепления с настом не было абсолютно. Машина зависла над поверхностью, и сдвинуть её без чьей-то помощи было абсолютно невозможно. Можно было, правда, откопаться, вытащить лопатой снег из-под машины, но в метель это сделать было невозможно – ветер всё равно смел бы снег в образующиеся ямы. Да и где было взять лопату совковую? Идти в дом в такой снег да без света – сумасшествие.
Я вновь забрался в машину. Было холодно – я замерз на ветру довольно таки основательно и очень быстро! Да и ноги как-то сразу промокли, а обут я был в кроссовки на искусственном меху, хоть и имели они форму ботинок.
- Что будем делать, душа моя? – спросил я жену.
- Ой, я не знаю. Ты у нас голова, ты и думай, - встревожено ответила жена.
- Да я думаю, что засели мы на «днище» основательно, без трактора не вылезем. Сейчас отогреюсь и пойду в деревню, искать тракториста с трактором. По такому снегу довольно проблематично, полтора километра туда и столько же обратно, думаю.  Да и просто машина не справится, снег прибывает очень быстро.
- А на той стороне есть кто-нибудь? – спросила супруга, показывая на дома вдалеке.
- Да не знаю я здесь никого и ничего, абсолютно. Сейчас пойду стучать в дома, люди подскажут. Будем верить, что тракторист живет рядом.
Я пошел в деревню. Вернее пополз через сугробы, спотыкаясь и скользя, помогая продираться руками своим непослушным ногам.
Постучал в первый дом, кто-то забренчал замками и сиплый голос спросил : «Кто здесь?»
Я объяснил, что застрял на поле и ищу тракториста в деревне, если такой имеется.
Дверь со скрипом открылась и мужичок непонятного возраста обрисовался в проеме двери.
- Так ты где засел та, мил человек, - спросил мужичок.
- За домом, в поле, хотел пролезть на ту сторону, к своему дому, - ответил я.
- А ты кто?
- Я хозяин дому на той стороне, из бревна дом, трехэтажный, за оврагом, - разъяснил я месторасположение нашего дома.
- Это терем, што ли твой, - расспрашивал мужичок.
- Да, так его называет народ,- ответил я.
- А-а. Славкин сосед выходит, - обрадовался мой собеседник.
- Да, он через овраг от меня, ближе к дороге.
- Ну, так чево думаешь делать, - спросил он.
- Думаю тракториста найти. Просто машина не вытянет, да и не зайдет в поле,- размышлял я вслух.
- Серёга-тракторист живет вообще не на этой улице, а на следующей, в другом конце деревни. Серёгу знаешь?
- Нет, не знаю,- посетовал я.
- Дык он не пойдет. В такую метель никто не пойдет. А как засядете рядышком, как тогда? Ему ещё с той стороны проехать по деревне надо будет. Забоится.
- А других нет, что ли?
- Есть. На следующей улице, четвертый дом по левой стороне. Там тоже тракторист живет. Ты туда сходи, может, что и получится.
Я поблагодарил  мужичка и побрел по шоссе на следующую улицу. Деревня была устроена так, что улицы выходили одной стороной на основную трассу, а другой своей частью между собой не соединялись, или если соединялись, то с выездом на поле, которое в настоящее время было переметено.
Я вычислил дом, который мне был нужен и постучал в дверь. Почти в тот же миг, без вопросов открылась дверь, и я увидел толстого дядьку лет 45, крепкого, лоснящегося. Мне пахнуло домашним теплом, какими-то кислыми вкусными запахами и запахло самогоном, который кто-то только что выпил.
Поздоровавшись, я спросил тракториста, мол, народ послал в этот дом, а сам я засел не поле и мне нужно вытащить машину на проезжую часть, чтобы уехать в город.
Дядька ответил, как выстрелил – тракторист уехал в Рязань, он его брат, но трактором пользоваться не умеет. Всё. Дверь закрылась так же быстро, как и открылась.
Я стоял озадаченный столь быстрым и коротким ответом, но, как ни странно, понял все, в том числе,  и куда меня послали.
Метель между тем не стихала. Снег лепил так, что смотреть можно было, только прикрыв глаза рукой.
Я добрался до машины и взгромоздился на сидение.
Надеяться на то, что какой-нибудь чудак вроде меня попробует ехать в мою сторону, не приходилось.
- Что будем делать, - спросила жена.
- А что делать. Бак полный, благо дело заправились всклянь, его хватит на сутки, можно заночевать здесь, а завтра поутру кто-нибудь появится. Как говорят, утро вечера мудренее, у меня других предложений нет. Добраться пешком до дома не имеет смысла, машину бросать в поле негоже, да и вещи здесь все. Собака промерзнет так, что может заболеть, потом и с ней возись. Они не любят ветра и влажности, гладкошерстная собака. Так что выход один – ночевать здесь. Вызывать по телефону кого бы то ни было – глупо. Никто не залезет сюда в поле. Так что …
- Ну ладно, у нас таких приключений ещё не было, пройдем и через это, - согласилась жена. Боженька, помоги нам, пожалуйста, - неожиданно просяще сказала жена и перекрестилась.
- Ага, сейчас он тебе поможет, пришлёт техпомощь с лопатами, заодно и трактор, а к ним и человека четыре, что бы они не устали – ерничал я…
Радио мурлыкало потихоньку, мы сначала поболтали ни о чем, а там и дрема стала подбираться к нам все настойчивее и настойчивее.
Так прошло некоторое время. Я, то закрывал глаза, то открывал, в результате чего абсолютно потерялся во времени. Так что не могу сказать через сколько, но мне как-то неясно показалось, что где-то впереди неожиданно вспыхнул и погас большой фонарь.
До того это было неожиданно, что я сразу же понял, что это галлюцинации, вызванные надеждами на быстрое и счастливое освобождение из снежного плена. Я стал всматриваться в темень, но ничего подобного видно не было.
Жена дремала рядом, было тепло и неудобно, но при воспоминании о том, что твориться снаружи машины, как то становилось хорошо и спокойно. До утра продержимся спокойно!
Я все списал на нервозность и успокоился. Неожиданно приступ галлюцинации повторился. Тут уж я сбросил с себя всякую дрёму и уставился в лобовое стекло.
Фокус не повторился – ничего!
Но когда третий раз вспыхнул и погас яркий фонарь, я тихонько потормошил жену.
- Мне уже три раза привиделось, что там, впереди в лесу нет-нет, да и сверкнёт фонарь. Если бы это было один раз, я бы успокоился. Но это уже было три раза. Давай вместе посмотрим, а то так мозгами можно двинуться, да не в ту сторону.
Мы уставились в стекло вдвоем.
И, о, чудо, в лесу вновь вспыхнул и погас фонарь! Теперь мы вдвоем видели свет от вспышки и поняли, что это не глюк, не фантом. Это был свет.
Потом вспышки стали появляться чаще, и по их амплитуде и разнонаправленности стало понятно, что кто-то метрах в пятистах-четырёхстах от нас пробирается через лесок и поле.
За тем чуть прояснился свет слабых фар, которые выписывали такие зигзаги, что маршрут движения того, что двигалось впереди,  понять стало невозможным! То оно двигались вбок, то пятилось назад, до задиралось к небу, то исчезали с глаз. Оставалось только ждать.
Где-то через час, сквозь снежный вихрь я определи, что какое-то транспортное средство двигается в нашу сторону зигзагами, что я списал на невозможность ехать прямо из-за заносов. Потом стало понятно, что в нашу сторону двигается  (о, Боже!) трактор на колесах, а впереди него двигается нечто с фонарем, видимо, определяя вектор движения.
Когда это  послание Божие приблизилось настолько, что можно было общаться, я выскользнул из машины и заорал, что было сил, чтобы на меня обратили внимание, хотя фары горели и проехать мимо, я думал, было невозможно.
Я ошибался! Как оказалось, из леса к дому выбирались два абсолютно пьянющих мужика непонятного возраста, почти ничего не видящих и не слышащих!
Я поймал того, что прокладывал пеший маршрут и попытался ему сказать, что я стою здесь с машиной, Черт знает сколько времени,  и что меня нужно вытащить, иначе они не проедут к дороге.
Мужик смотрел на меня, и я понимал, что он идет на автопилоте, у него включена одна извилина, понимающая, что ему надо добраться до дома, иначе он замерзнет в степи. Кое как я его остановил на скаку, ибо он постоянно двигался на месте, утаптывая площадку для ног и пытаясь двинуться дальше. Когда трактор подполз к нам вплотную, из него на снег выпало такое же чудо, что и первый мужик, с той только разницей, что он ещё мог говорить. Видимо, у него работали две извилины – одна та, что и у первого, а вторая та, что понимала, что у него ещё есть и трактор, который бросать нельзя, иначе он пропадет в необъятных просторах нашей Великой Родины.
Тот ещё слышал и мог отвечать, ко всему прочему. Когда я ему показал на машину, на трактор и на себя, он понимающе кивнул и заорал мне почти в ухо «Пузырь есть?»
Ежу понятно, что пузырь был. Я ехал на Новый Год и как любой русский человек купил все, что подобает в этом случае.
Я кивнул ему в ответ,  и уже он всем телом показал мне, что он очень рад, он мне поможет выбраться и беспокоиться мне ни о чем не нужно.
Он что-то стал орать первому мужику, который во время наших переговоров продолжал топтаться на месте и слегка ткнул его кулаком в грудь. Мужик, ничего не говоря, стал семенить вокруг моей машины, склоняясь к её задней части. Я догадался, что он сейчас будет наводить тракториста на задний фаркоп, дабы каким-то образом зацепить машину и отбуксировать её к дороге.
Я понял, что автомобиль обречен на получение какого-нибудь повреждения, так как мне предстояло задним ходом сделать два поворота под 90 градусов каждый, при чем, оба раза рулить буду не я! Состояние моих компаньонов других мыслей не навивало.
Кое-как, минут за 15, тракторист пробился на тракторе к тыльной стороне автомобиля, при чем, развернув трактор капотом двигателя вперед.  Первый мужик начал цеплять непонятно откуда взявшийся трос за дужку фаркопа. Это он сделал с четвертой или пятой попытки, я молча стоял и наблюдал за его действиями и не вмешивался в процесс, так как он сразу же оттолкнул мои руки от троса и молча делал своё дело.
Я едва успел запрыгнуть на сидение машины, как почувствовал, что машину уже тянут. Я завел двигатель и включил заднюю передачу.
Машина сначала не двигалась, отзываясь на рывки, потом медленно стала двигаться. Неожиданно я почувствовал, что колеса стали грести снег и отзываться на действие педалей газа и сцепления. Так я прошел первый поворот,  потом второй и стал сигналить, что бы трактор остановился.
Куда там! Он медленно и уверенно тащил машину дальше, на трассу. А там имелся небольшой такой кювет на метр глубиной, но так как я спиной ничего не вижу, я понял, что при повороте трактора на основную трассу, они меня по инерции затянут именно в него.
Я дёрнул ручной тормоз, выключил двигатель и нажал на педаль тормоза. Машинка у меня была весом около двух тонн и тракторист, видимо, почувствовал, что трактор стал буксовать и это заставило его остановить нашу сцепку.
Это меня  и спасло.
Когда я выскочил из кабины, до кювета оставалось сантиметров 60, не более.
Тракторист тоже соскочил с высоты кабины на снег и, шатаясь, подошел ко мне.
- Чё! – спросил он.
- Да ни чё, - ответил я. Дальше я сам!
Я понял по движению плеч, тела и рук, что он мог бы и дальше так ехать, и если я не желаю этого, то это мои проблемы. Он просто вытянул мне навстречу руку с оттопыренным вверх большим пальцем и мизинцем, показывая размер вознаграждения, которое мы оговорили вначале операции по моему спасению.
Я кивнул и вынул премию из машины, и протянул её трактористу. Он издал звук, напоминающий одновременно довольное урчание, слова благодарности и победный клич «Ура» и, махнув рукой, резко повернулся и залез в кабину «Белоруса».
Подмастерье тем временем отсоединил трос и тоже полез в кабину. Они уже уверенно двинулись по трассе, непонятно как ориентируясь в кромешной темноте, пересыпаемой тоннами снега, абсолютно без габаритных огней.
Я смотрел им вслед и подумал, что если Бог есть на сете, то пусть он поможет и им, и тем, кто им встретиться по дороге, в любом направлении – в попутном, встречном или перпендикулярном.
Когда я сел внутрь машины, жена, посмотрев на меня победно,  уверенно заявила:  «Есть Боженька на свете, я не зря его просила помочь нам!»
А я и не спорю! Судя по тому, что ночью, в метель, 30 декабря, в поле, в абсолютно безвыходной ситуации, в российской глубинке, случайно выехать из леса трактор, у которого есть трос, не может. Его кто-то послал нам на выручку.
Ровно через 15 лет я выяснил, что тракторист в тот день приезжал в деревню к человеку, с которым я позже подружился, что они что-то делали для него и потом обмывали чей-то день рождения. Случайным было только то, что всё это по времени сплелось в одно действо, который кто-то руководил...
P.S. Как не вспомнить профессора Воланда? «Позвольте же вас спросить, как же может управлять человек, если он не только лишен возможности составить какой-нибудь план хотя бы на смехотворно короткий срок, ну, лет, скажем, в тысячу, но не может ручаться даже за свой собственный завтрашний день?»…