Супер

В одиннадцать лет Димка  Симаков (тот самый, которого  друзья и приятели называли также Димоном или  просто  Симаком), умудрился влюбиться.
 
    Правда, если  кто-то из  тех же друзей или приятелей посмел бы сказать это Димке в лицо, то, наверное, получил бы от него по физиономии.  Ну, это, конечно,  в крайнем случае.  Однако,  ссора, по любому,  вышла бы крепкая.  Димке почему-то казалось, что влюбляться  -  для мужчины в солидном  одиннадцатилетнем возрасте -  дело не слишком почтенное, и даже, до некоторой степени, стыдное.
 
    Поэтому свое неожиданно возникшее чувство к Кате Соколовой  из параллельного класса он тщательно скрывал и маскировал,  как только мог  и от одноклассников, и от друзей, и, разумеется,  от родителей, и, конечно же, от самой Кати, а также, (можете себе представить!), даже от самого себя.
   
    То, что Катя Соколова училась в параллельном классе, сильно усложняло Димону и без того сложную жизнь. Вот ведь угораздило!  Ну,  есть же в собственном классе очень красивая девочка, кстати, тоже Катя, только Стрельцова, вокруг которой вертятся все мальчишки. Вот на кого,  безо  всякого риска прослыть "женихом",   можно было бы  обрушить любые проявления тайной симпатии: и с парты у неё чего-нибудь утащить,  и   толкануть, проходя мимо,  и школьную сумку из руки выбить,  и за все за это в качестве высшей рыцарской награды, получить  от предмета страсти,  например,  учебником географии по  башке... Кайф!

    Так нет! Подавай ему Соколову! А постоянно бегать в чужой класс, с тем чтобы, каким-нибудь подобным  образом проявить себя перед понравившейся девочкой - слишком заметно и подозрительно.

    Ну и что оставалось делать Димке в подобной ситуации? Понятное дело – только страдать!  Безмолвно и без малейшего шанса разделить это страдание  с каким-нибудь понимающим человеком. Так уж устроены одиннадцатилетние молодые люди, что не в состоянии решиться рассказать о своей первой любви  даже самым закадычным  дружкам, не говоря уже о родителях.
 
     Родители!  Именно от них у Димки последнее время стало возникать много секретов. Да и не только у него.  Товарищи и приятели тоже, жаловались на непонимание  со стороны старшего поколения по самым элементарным вопросам, и на постоянно растущую потребность  держать в присутствии «предаков» язык за зубами. Во избежание разного рода недоразумений. А ведь совсем  еще недавно такого не было.  И вот теперь, что-то изменилось. Что-то неуловимое, чего Димон понять пока не мог.  Выражение – «проблемы переходного возраста» -  еще  не было ему знакомо.

     Даже дед, представлялся Димке более вероятным кандидатом на место поверенного в сердечных тайнах, но и он,  в конце концов, не удостоился такой чести.

     В общем, Димка героически переваривал  брожение  первой любви, внутри самого себя, не делясь своими переживаниями ни с кем.
      
    А тут еще эта осень, будь она неладна!  Всё врут, что сердечные переживания,  обрушиваются на человека  вместе с талыми водами, то есть, по преимуществу, весной. А может,  и не врут...  Но, что касается Димки, то всю остроту этой болезни  он ощутил  вместе с  ранним октябрьским насморком.

    Уже в первую неделю нового учебного года,  при каждой самой случайной и мимолетной встрече с Катей Соколовой его стало как-то непонятно томить.  Задумчивость  опять же, какая-то невразумительная примораживала Димку к месту, стоило только этой  девочке мелькнуть у него перед глазами.

- Эй! Ты чего?!  Заснул?!  -  выводил его из  оцепенения какой-нибудь приятель, дружески толкая в плечо.

    Димон встряхивался, как бы гоня от себя наваждение, и на некоторое время  становился похожим  на самого обыкновенного одиннадцатилетнего сорванца.   Пока снова не накатывало…

     А в октябре,  когда толпившиеся вокруг школьного двора клены,   дружно вспыхнули напоследок всеми оттенками  яростно-жарких красок –  от пронзительной желтизны  до  почти алого цвета;  когда  дорожки близкого лесопарка начало заносить  шуршащей порошей опадающей листвы; когда  лиловые, холодные даже на вид  облака, стали оставлять все меньше места чистой голубизне неба, обещая вскоре совсем закрыть его на долгие недели пологом дождевых туч;  когда северный ветер  зашнырял среди бетона городских кварталов,  норовя  залезть за шиворот каждому встречному-поперечному, чтобы насыпать туда добрую пригоршню  противных зябких мурашек -  Димка совсем затосковал.
   
                * * *               
         
       Как-то,  кажется во вторник, а,  может быть,  и в среду (для истории это большого значения не имеет),  Димка  вышел из школы,  имея в запасе массу свободного времени. Именно в тот день, помнится,  отменилось одно из многочисленных его занятий: то ли тренер по борьбе заболел, то ли в музыкальной школе трубы прорвало,  то ли преподавательница изостудии замуж выходила… Тоже не важно. А существенным  являлось  то, что  по этой причине можно  было на вполне законном основании, и не опасаясь  надоевших нотаций со стороны родителей,  заняться каким-нибудь любимым делом…  К примеру, с тем же Толяном Басовым по сети в воздушный бой сразиться, и завалить  несколько раз подряд его  темно-зеленый «Сопвич» меткими очередями своего  ярко-красного «Фоккера».  Даром, что Толян реальный амбал,  а в воздухе (пусть даже  виртуальном) – слабак, хоть и пыжится  аса из себя изображать.  Да мало ли еще чего можно придумать! Только не придумывалось…
               
    Минут десять уже плелся Димка по улице,  изредка поддавая носком кроссовки  случавшиеся на пути кучки  наметенных ветром пожухлых листьев.  Временами он поднимал голову и смотрел вперед. Там,  метрах, наверное,  в пятидесяти  от него  шли и  о чем-то беспрестанно щебетали две девчонки. Они были увлечены очень живым разговором,  бурно жестикулировали, временами даже кружились вокруг собственной оси,  и только что не  подскакивали от переизбытка эмоций.  Одна из них  -  Катя Соколова. Та, что слева.
 
    Уже не первый раз случалось это с Димкой, что он вот так, стараясь оставаться незамеченным,  безнадежно тащился вслед за Катей, пока она не скрывалась в собственном подъезде, или её не перехватывала по пути мама… или не вырастала между ними еще какая-нибудь подобная преграда.

    Каждый раз Димку подмывало догнать её и… что-то такое сделать. Нет,  не просто толкнуть, или сумку из рук выдернуть,  а… заговорить что ли? А то еще  ту самую сумку с учебниками не выбить, а наоборот,  взять и понести… В смысле помочь. А то еще очень хотелось  подать Кате   руку, когда она из кареты будет выходить…
 
    «Из какой такой еще кареты?» - спросите вы.  А вот и какой.  Димон   недавно посмотрел фильм,  по сюжету которого какие-то   чуваки  из  поза-поза-позапрошлого   века,  одетые в узкие камзолы, бархатные штаны  и высоченные сапоги,   беспрестанно и, при этом,  очень ловко дрались между собою длиннющими шпагами.

А ещё они время от времени красиво умирали, заливая  алой кровью свои  белые рубахи, пенное кружево воротников и обшлагов.

Правда,  главный герой был не промах, и зарезать себя насмерть никому не давал. Зато он очень красиво подавал руку своей возлюбленной, когда она выходила из той самой кареты. Ах, какой это был кадр!  Открывается дверца,  на откидную ступеньку   изящно выскальзывает ножка в парчовой туфельке,  потом в обрамлении  шелка,    кружев и лент,  из глубины экипажа возникает прекрасное лицо,  а также в изысканном жесте вытягивается нежная рука.  Вот тут-то лихой боец  в роскошно-свободном поклоне и предлагал даме надежную опору.

    В Димкином воображении, как-то так само собою получалось, что из кареты выходила Катя Соколова,  а красавцем в бархатных штанах  и ботфортах,   со шпагой наотлет был он сам…

  Или вот, например,  стихи Кате можно было бы какие-нибудь прочитать.

Димка неоднократно слышал  дома семейную историю о том, как папа (когда еще не был папой), завоевал  сердце  мамы (когда она еще  не была мамой), тем,   что  постоянно читал ей  стихи, которых он, действительно,  знал  массу,  и все наизусть.

    Димка недели полторы назад  осторожно подкатился к маме с вопросом:
      -  Мам! А мам!
    -  Ну? – очень коротко и со всхлипыванием отозвалась мама, поскольку именно в этот момент нарезала  на кухне лук для котлетного фарша.
      - А какие стихи тебе папа читал?
     -  Когда? – не поняла мама.
    - Ну, тогда. Давно. Когда вы еще не поженились.
     -  Ах, вот ты о чем! -  и нож смахнул  с доски нарезанный лук в миску с фаршем, - Разные, Димка, разные! Папа много стихов помнит. Ты же сам знаешь.
    -  Ну,  а тебе, какие больше нравились? 
    -  В смысле?  - снова не поняла мама, наверное,  потому, что уже была очень занята перемешиванием фарша.
-    Ну, там про войну…,  про  природу…,   или про эту…,  про любовь…,  или там еще про что?
 
  Мама  оторвала  взгляд от  своей работы,  посмотрела в потолок,  сдула  в сторону  опустившуюся на лоб прядь волос и решительно ответила:
     - Точно, не про войну!  Да! Про любовь! 
    - А  поэт какой? – продолжал допытываться Димка.
     - Что поэт?  - переспросила мама выкладывая на разделочную доску первую вылепленную и обвалянную в сухарях котлету.
    - Ну,  какого поэта  стихи тебе нравились больше всего?
-  Есенина -   назвала  мама, видимо первое, что пришло в голову. Её можно понять. Исправно вести домашнее хозяйство дело хлопотное и многотрудное.

    Димке, впрочем, и этой информации было вполне достаточно. Он немедленно и к большому, надо сказать,  маминому облегчению улизнул в  гостиную,  где находился здоровенный книжный шкаф.  После достаточно длительных поисков ему удалось раскопать там небольшой томик, на обложке которого значилось: С. Есенин. Лирика.

    Сказать по правде, Димка не очень-то любил стихи. И запоминал их не слишком хорошо.  И то, что он обнаружил под обложкой, также  не захватывало. Во всяком случае,   «Бородино»  М.Ю. Лермонтова   покруче будет. Или,  скажем,  «Рассказ танкиста» Симонова К.М. Как  это там? «Был трудный бой, все нынче как спросонок…» - ну, и так далее.     А тут, все как-то непонятно.  А иногда тоскливо, хоть волком вой.  Особенно про то,  как какой-то гад щенков топил. Ужас!  Даже УжОс, как ныне  это пишется в Интернете.    Но несколько стихотворений, о которых совершенно точно можно было сказать, что они «про любовь», Димка честно прочитал.  Мало того, он даже запомнил четыре  строчки  одного из них:

                «Я хожу в цилиндре не для женщин -
                В глупой страсти жить сердце не в силе, -
                В нем удобней, грусть свою уменьшив,
                Золото овса давать кобыле…»      

     Особенно ему пришлось по душе про кобылу. Димка животных любил, а лошади ему нравились особенно.  Правда,  понадобилось выяснять, что такое «цилиндр», в котором автор с какой-то стати ходил. Оказалось, что цилиндром называлась шляпа, формой напоминавшая самое  обыкновенное ведро, которую лет сто назад таскали на головах  буржуи, дипломаты и просто пижоны…
 
    Все это хорошо,  конечно,  но главная проблема оставалась. Как начать эти самые стихи читать Кате?  Забежать вперед, заступить дорогу, стать в позу, и на те6е: «Скажи-ка,  дядя, ведь недаром…»!  Псих какой-то, скажет… Крыша, скажет, у  Симака уехала!

    «Вот если бы что-нибудь такое… - фантазировал Димка, -   Ну, как в Человеке Пауке….  Тут,  значит, землетрясение… Нет, наводнение… Нет, самолет с террористами с неба падает!  И прямо на Катю! Нет! На Катю  не нужно. В общем,  тут,  рядом…  О! На супермаркет «Виктория»!   А я так, раз! Вжик! На крышу дома! И оттуда присоской,  бац! За корпус самолета! И так, изо всех сил  тяну-у-у, тяну-у-у  его в сторону  от людей…  В лесопарк!  Он там – ба-абах-х!  Ну, все вокруг, конечно:  Что это?  Как это?  Кто это? А тут я так скромненько выхожу…»

    Дальше в  Димкином воображении рисовалась толпа из сплошь восхищенных людей, а впереди –  Катя Соколова. Самая восхищенная. Ну а потом? Потом можно и стихи читать!
    
                * * *               

    Пока Димка вот так красиво  воображал про себя,  Катя в сопровождении  подружки без происшествий  добралась до  своего подъезда и они обе скрылись за металлической дверью с кодовым замком. 

    Димка, по-прежнему державший безопасную дистанцию,  наблюдал это печальное  для него событие  из-за угла дома. Поскольку ничто уже в этот день встречи с Катей ему не сулило, он просто развернулся и обреченно побрел  восвояси.

    Чтобы дойти до дома Димке понадобилось не более десяти минут. Зайдя в подъезд, он  увидел, что почтовый ящик с номером его квартиры переполнен. Разносчики рекламы всего за полдня  успели  набить железный пенал  своей макулатурой так,   что разноцветные листки торчали из приемной щели неаккуратным и неприятным на вид букетом.

    Что на Димку  нашло,   он и сам не понял, но только  ему вдруг захотелось привести почтовый ящик в порядок. Открыть железную дверцу было делом вовсе пустяковым. Примитивный замок с крестообразной  скважиной легко отпирался  кончиком ключа от входной двери в квартиру. Димон деловито выгреб из ящика  целую кипу  рекламных листовок, буклетов и газет, после чего, с трудом удерживая всю эту кипу в руках,  направился к картонной коробке стоявшей в углу и уже на две третьих наполненной таким же мусором.  Там, подражая маме,  он стал деловито перебирать  бумажки, стараясь не пропустить какое-нибудь действительно нужное письмо или извещение.  Ничего толкового ему не попалось, и у него в  руках оставался последний листок еще не отправленный  на свалку.  Димка и его пустил бы  след за другими, но  зацепился взглядом  за знакомые изображения. 
 
    На лицевой стороне рекламной листовки были изображены все наиболее известные в мире супер-герои: и человек-мышь, и человек-паук,  и человек-молния и просто супер-человек, он же - Супермен (это тот,  который в красных труселях поверх синего трико). Над всей этой компанией, выгнутая аркой,  реяла кричащая надпись  «РАСПРОДАЖА!!! 20%!!!»  На обороте  был обозначен адрес, где, судя по всему можно было приобрести по бросовой цене любого супер-героя.

    Димка, несмотря на свои солидные одиннадцать (почти двенадцать!) лет был вполне обыкновенным мальчиком и еще не успел потерять интереса к разного рода игрушкам.  Дома у него были и  пластиковые динозавры, и монстры-трансформеры и   рыцари в боевых позициях  в латах,  со щитами,  мечами, топорами и арбалетами. Имелись  в этом собрании  и супер-герои, но именно они по какой-то причине понесли наибольшие потери. Человека-Паука  месяца три назад  у Димки сначала выпросил,  а потом вроде как потерял,   Мишка Кудашкин. Бэтмену огрыз ногу  и руку спаниель Женьки Климова, когда они оба были в гостях у Димона.  Какой он теперь супер-герой, без руки и ноги?  В смысле,  Бэтмен, конечно. Не Женька, и не Женькин спаниель. У этих-то с ногами, руками, а также  лапами  - все в порядке. Правда,  оставался еще  тот самый, который в красных труселях.  Но он от рождения оказался каким-то убогим, потому, что был сработан,   скорее всего, на колене  в какой-нибудь глухой китайской деревне. Полинял  он как-то сразу, из под краски полез  пластик медузного цвета, так что теперь  Супермен гораздо больше походил на свое собственное  привидение.

    В общем,  реклама  в данном случае пришлась ко времени  и ударила в нужное место,  так как Димка еще не до конца вынырнул из приятных мечтаний про Катю Соколову и про свое собственное супер-геройство в её присутствии.  Он был не прочь еще погрезить в таком же роде, а кому не известно  как хорошо мечтается  с подходящей игрушкой в руках: с машинкой, там, или с самолетиком, или с тем же Человеком-Пауком…

    Задумано  - сделано.  У Димки в кармане  куртки имелись остатки последней  секретной ссуды, полученной им неделю назад от деда. Не так, чтобы очень много, но и не мало по карману пятиклассника. Посчитав деньги,  и учтя  объявленную скидку,  он решил, что сможет полностью сменить караул из своих увечных супер-героев,  закупив новых и здоровых.
 
       Не долго  думая Димка выскочил из подъезда и вприпрыжку отправился по указанному в листовке адресу, тем более что это было совсем рядом, буквально через два дома. 
                * * *

    Магазинчик оказался самым завалящим.  Некое подобие Ноева ковчега, где всякой твари по паре.  В одном закутке  стиральные порошки  мыло, туалетная  бумага и прочая  хозяйственная мелочь, в другом – тетрадки, ручки да канцелярские принадлежности, в третьем  - как-то исхитрялись торговать «свежим мясом»,  в четвертом – игрушками…

    Уже на пороге  торгового заведения Димка заподозрил, что, возможно,  опоздал.  Навстречу ему  из дверей вышибло целую ватагу мальчишек, которые в своем  порывистом движении чуть не снесли его со ступеней.  Знакомых среди них не было, но все они выглядели Димкиными ровесниками и каждый сжимал в руках   ярко раскрашенные фигурки знакомых очертаний. Мальчишки галдели, демонстрируя друг-другу свои покупки,  и яростно спорили по поводу  преимуществ одних «супер-героев» перед другими. 

    Димка ворвался в магазин и подлетел к нужному прилавку.

    Продавцом оказался немолодой уже человек, наряженный по нынешним временам довольно странно, если не сказать удивительно. Поверх костюма на нем был надет темно-синий халат с карманами,  а поверх рукавов халата, оказались напялены еще и какие-то странные, длинною почти до локтя,   черные манжеты державшиеся  на  вшитых в их края  резинках. Голову продавца венчала круглая черная беретка с  крохотным торчащим хвостиком на самой макушке, похожим на воткнутую туда спичку. Глаза продавца под выпуклым лбом с глубокими  горизонтальными морщинами закрывали  старомодные и, видимо,  просто старые очки с двойными стеклами  в толстой пластмассовой оправе «под черепаху». А  еще у него имелись смешные усики -  будто маленькая черная бабочка уселась на верхней губе.   
       
     - За «суперами»?  -    опережая  Димкин вопрос,  поинтересовался продавец.
     - Ага!
- Опоздали молодой человек! Только что последних сбыл…

    Димке стало обидно, чуть не до слез.

    - Что, - жалобно спросил он, - совсем ничего-ничего не осталось?
   
Продавец оглянулся  себе за спину,  пошарил глазами по полкам, потом выдвинул из-под прилавка какой-то ящик забитый пустыми  рваными пакетами, и запустил в него  обе руки  почти по локоть.  Он довольно  долго рылся в этой груде, шурша бесполезными обертками, а потом радостно сообщил:
- О! Что-то есть!

    Человек в синем халате выдернул на поверхность небольшой пакет с яркой этикеткой и выложил его на прилавок.

    Димка разочаровано протянул:
    - У-у-у… Это что-то не то…
   
Это было явно «не то», так как в пакете вместо  какой-нибудь объемной фигурки,  отлитой из пластика, содержалось что-то мягкое, плоское, чуть ли не тряпочное на ощупь.
 
Правда,  на этикетке был нарисован сине-зеленый монстрик с человеческой фигурой   довольно сильно смахивавший на Человека-Паука. И морда у него была такая же «насекомая» с  огромными  глазами в форме вертикально расположенных эллипсов. Над ними  торчали, нависая  над голым зеленым  затылком  два  упругих уса, или если  это вам больше нравиться,  две суставчатые антенны. Грудь, разделенная поперечными валиками  мускулатуры,  выглядела мощной, придавая существу вид порядочного здоровяка. За плечами у него развивался короткий раздвоенный плащ синего цвета, а  на ногах  имелись высокие, плотно облегающие икры (и тоже синие) сапоги  со странными острозубчатыми гребнями сзади  от самой пятки и почти до сгиба ноги.

  Монстрик был изображен в стремительном и длинном прыжке. 
      
    - Что не нравиться? – переспросил продавец, и с сочувствием добавил, -  Ну,  уж  извини!  И это-то случайно осталось.
  -  А что это? – для очистки совести спросил Димка, поскольку прочесть текст на этикетке не имелось никакой возможности. Судя по всему он был написан на каком-то совершенно экзотическом языке. Ни одной знакомой буквы! Ни русской, ни  латинской.  Ни на арабскую вязь  это не походило, ни на китайские иероглифы. Не буквы - улитки  какие-то.   
-   Сейчас посмотрим, - пообещал продавец, и уставился в  список, взятый им из ящика рядом с кассой – Ага! Вот. Судя по артикулу, это костюм Человека-Кузнечика.

    Димка  был разочарован.
 
- Что это за Человек-Кузнечик?  Я такого и не знаю. Разве такой комикс есть? Или фильм?  Первый паз слышу!
   
Продавец пожал плечами и развел руками:
  - Ну, уж,  что осталось…  Нужно было пораньше придти, тогда бы и выбор имелся.
   
Самое было время Димке поворачиваться к выходу, но уж очень он распалился по дороге к магазину и, по этой причине,   ему  не хотелось уходить  вовсе не  солоно хлебавши. «Купить, что ли,  хоть это?» - подумал он про себя. Однако,  тратить деньги  совсем непонятно на что показалось Димке  неразумным.  Ну,  хоть какие-то справки  следовало навести.
 
- А что он умеет делать, этот самый Человек-Кузнечик? – спросил он у продавца.
    -  В каком смысле? -    не понял тот.
    - Ну как это… Вот Супермен, например, летать может, Человек-Паук, на паутине своей куда захочет залезет, Бэтмен…
    - Ах, вот о чем речь! – дошло, наконец,  до работника прилавка, -  Если честно, я в этом вопросе не специалист. Но если этот парень называется Кузнечиком, то, скорее всего, он здорово прыгает.
   
Это рассуждение пришлось Димке по вкусу. Он прикинул, какие подвиги может совершить герой,  если он может прыгать, скажем, метров на десять в высоту, или, допустим,   метров  на тридцать в длину… Понравилось! А на этикетке  парень выглядел очень браво.  Воображение у Димона заработало с утроенной силой, в результате чего покупка была решена. 
   
    На вопрос о стоимости костюма продавец назвал вовсе смешную цену – двадцать пять  рублей.  Тут уж все сомнения у Димки отпали. Он выложил на прилавок  три  монетки  - две желтых и белую -  схватил поданный ему пакет и вылетел вон.

                * * *      

    Дома никого не было.   Димка по  пути в свою комнату на ходу стащил с себя куртку и бросил ее на кресло в гостиной.  «Если бы мама это видела, - успел подумать он, -  ей бы точно не понравилось» Но,  мама не видела,  а Димка рассчитывал до её возвращения  скрыть все следы своей неаккуратности.
 
    Зайдя к себе в комнату он разорвал пакет и вытряс его содержимое на кушетку. Как и следовало ожидать  ничего толкового  там не оказалось.  Было там подобие майки из тонкого зеленого пластика с рисунком той самой мощной мускулатуры, подразумевавшееся  на груди у Человека-Кузнечика,  и также маска-колпак для головы.  Она была тоже зеленая, и больше всего напоминала полиэтиленовый мешок с круглым дном.  На маске довольно  грубо были изображены глаза и рот «кузнечиковой» головы,  а также  усы-антенны, уходящие  на затылок.  Вот и все. А вам бы чего хотелось за двадцать пять рублей?    
 
    Димка  недовольно покривился лицом, но все-таки напялил  прямо поверх рубашки пластмассовый панцирь,  а на голову натянул  маску. Напротив глаз в ней  были  сделаны прорези для того, чтобы видеть,  а напротив носа отверстия, чтобы  свободно дышать. Нарядившись,  Димон отправился в прихожую,  где на стене  висело большое овальное зеркало.  Он  критически осмотрел свой наряд, скорчил две-три страшные рожи, которых правда, из-под маски не было видно. Затем он принял несколько героических поз, в какие художники  - авторы комиксов -  любят ставить  положительных персонажей.  Наконец он решил подпрыгнуть. Человек-Кузнечик, все-таки!

    Хорошо, что ему не пришло в голову сделать это в полную силу, а только так, чуть-чуть.

    Паркет рванулся куда-то вниз,   в глазах мелькнул рисунок на обоях, Димка сильно треснулся обо что-то головой, после чего,  шлепнулся на пол.  Упал он к счастью очень удачно -  на четыре точки.  Ноги и руки  на удивление хорошо спружинили удар  об пол и Димка  только слегка ушиб ладони.
 
  Приди в себя он огляделся. Потом задрал голову. На потолке против ожидания никаких следов не оказалось, и,  поэтому,  сделать совершенно определенный вывод,  о том, что головой  он шарахнулся  именно об потолок, было нельзя.

    Димка, совершенно ошалелый, сидел на полу,  морщился, чуть не плача,  от боли,  и, потирая пятерней ушибленный затылок,  пробовал соображать: "Неужели  это я об потолок  башкой долбанулся?  Быть не может! Здесь без малого три метра.  Как-то  мы тут с Женькой прыгали... Ну не здесь, конечно, а в комнате...  Пробовали до люстры  достать. Еле-еле  получалось -   и то, только вытянутой рукою и самыми кончиками  пальцев. И до люстры же - не до потолка!  А здесь самой балдой об потолок?  Быть не может, чтобы я так прыгал! А вдруг это костюм Человека-Кузнечика такой эффект дает? Ерунда конечно...  Но, с другой стороны,  чего только в жизни не бывает!"

    Поскольку и раньше с Димкой иногда происходили  совершенно невероятные события, он решил проверить свое смелое предположение.

    "Дай-ка я еще разочек подпрыгну! Только тихонечко-тихонечко..." - решил он.      
    
Хотя нетерпеливый дух эксперимента, подстегивал Димку поскорее совершить задуманное, дугой дух - дух осторожности, также живший в нем, требовал принять кое-какие меры безопасности.
 
    Он сгонял в свою комнату и вернулся в коридор с любимой подушкой.   Ударом кулака  Димка вмял один из её углов внутрь. Получилось  нечто вроде  знаменитой треуголки Наполеона. Димка нахлобучил её себе на голову  прямо поверх  маски Челвека-Кузнечика,  и  посмотрел в зеркало.  Ему стало смешно:  какой-то, прям,  Кузнечик-Наполеон  перед Бородинским сражением. Но, смех - смехом, а эксперимент - экспериментом. Пора было испытывать свои предполагаемые супер-способности. 
   
Взявшись за углы подушки, свисавшие у него над ушами, Димка поплотнее прижал  импровизированную каску к макушке, опасливо взглянул из-под неё на потолок, глубоко вздохнул  и лего-о-о-нечно подпрыгнул...

    Ого-го! Легонечко!   Это если вы просто  человек, то действительно - легонечко, а вот если  вы вдруг стали Человеком-Кузнечиком, то очень даже не легонечко!   
          
    Димке показалось что его тело стало невесомым, настолько легко он оторвался от пола и полетел  к потолку. Очень кстати пришлась и нахлобученная  на голову подушка. Если бы не она,  Димка совершенно точно снова приложился бы темечком к бетону.  Приземление тоже вышло поизящнее,  чем в прошлый раз. Падение удалось на удивление легко смягчить,  как если бы  Димка прыгал не  с высоты потолка,  а с табуретки какой-нибудь. Правда,  равновесия он не удержал и завалился-таки на спину,  задрав ноги вверх.  Подушка же оказалась  на полу, прямо  напротив входной двери.

  В этот самый момент  раздался звук  ключа  открывающего замок, дверь отворилась и в прихожую вошла мама.
   
                * * *
    Мама,  конечно, вздрогнула от неожиданности, когда увидела Димку в его зеленом наряде и под маской, но  в настоящий ужас её повергло зрелище лежащей перед входной дверью подушки.
   
    "Ну,  все! - успел подумать Димка, - Кранты!"

    Весь ужас ситуации состоял в том, что понятия мамы о чистоте пола, радикально расходились с такими же понятиями у её сына.  Если Димке всегда казалось что пол у них в квартире идеально чистый (как,  впрочем,  и было  на самом деле), то у мамы  для  того же самого пола имелось одно определение  - "грязный". Если он и бывал для неё чистым,   то на какие-нибудь сущие мгновения после того, как  его очередной раз вымоют. И все. Тут же становился "грязным".  Ни Димка,  ни папа, ни дед...  вообще,  никто  этой "грязи"  не видели", а мама - видела.  Это поражало, а иногда и огорчало Димку страшно.

  - Почему у тебя подушка валяется на грязном полу?! - вскричала  мама.
  - Да  какой же он грязный, мам?
  -  А какой же он еще! Перед входной дверью!?  Вся грязь сюда прямо с улицы тащится!
  - Ну, мам! 
  -  Что, "ну, мам"?!
  -  Я сейчас уберу...
-  Не смей тащить теперь эту грязь в постель!

  Мама поставила сумки,  которые держала в руках на коридорную тумбочку, быстро сняла с себя куртку, и повесила её на вешалку. Не говоря больше ни слова, она очень сердито схватила с пола подушку  и начала  срывать с неё наволочку.

  Все бы было еще ничего, но маме вздумалось одновременно осмотреть гостиную.  Чутье у неё на такие вещи было.

  "Ой, куртка!" - вспомнил Димка.

  В коридор вышла мама. Лицо её было трагично. В одной руке она держала злополучную наволочку,  а в другой не менее злополучную куртку.   Весь её вид говорил: "Как ты мог?"

    Димка почувствовал себя преступником.
    -  Почему грязная куртка лежит на кресле? Мы же сидим там в домашней одежде!
    - Да она чистая, мам! - заканючил Димка
  - Чистая? Как же она может быть чистой, если ты в ней на улице был, неизвестно где садился и к чему прислонялся? 
  - Ну, мам...
    - Сколько раз я тебе говорила, что куртку можно вешать только в стенной шкаф в коридоре? А?
- Ну, мам...
               
    В итоге Димка удостоился высшей меры наказания -  целых пятнадцати минут сплошных нотаций и  укоров.  За это время он  успел десять раз пообещать, так больше никогда не делать,  двадцать раз поклясться, быть впредь аккуратным,   и тридцать раз пожалеть,  что не успел вовремя спрятать следы преступления.
   
    Объяснять маме историю с подушкой и курткой тем, что он проводил срочный опыт по определению у себя супер-способностей,  Димка не стал. На всякий случай. Маме могло не понравиться, что её сын стал Человеком-Кузнечиком.
 
    В  общем-то,  ей уже не понравилось.

- И сними немедленно эту  кошмарную маску! - потребовала она - Во всяком случае,  пока со мною разговариваешь!

  Димка покорно стянул с  головы  ярко зеленый колпак. Голова у него вспотела, а волосы стояли торчком.

  Самое было время слинять из дому.  Это такой почти безошибочный метод  переждать в сторонке грозу маминого гнева.

- Мам, а мам, я пойду погуляю?

    Мама сердито молчит.
 
- Ну,  мам,  я на улицу пойду. Можно?
   
Снова молчание.
   
- Мам! Ну,  я пошел?
    - Как стемнеет, чтобы был дома!  - наконец отвечает мама.
   
Ну, все!  Теперь спасен!   
    
                * * *

    Всего минут через пятнадцать Димка оказался в лесопарке,  примыкавшем прямо к городскому микрорайону. Тут было тихо.  По дорожкам и аллеям, усыпанным опавшей листвой, чинно гуляли  молодые мамаши с колясками, бабушки пасли  непоседливую малышню, а между деревьев и кустов  то тут то там деловито шныряли лохматые и хвостатые домашние любимицы,   отпущенные до времени со своих поводков на свободу,  чтобы сделать совершенно необходимые  пометки на стволах берез и сосен, на ножках парковых скамеек, и на боках мусорных урн.

    Димка  был облачен в полную амуницию, предназначенную для катания на роликовых коньках: защитные наколенники, налокотники, специальные перчатки и даже легкий обтекаемый шлем. В рюкзачке за спиной у него имелись и сами роликовые коньки, но это больше для конспирации, а то мама сильно удивилась бы: чего это он так вырядился, если не намерен упражняться  на роликах.  А именно этим Димка заниматься не собирался. Нетушки! Имелось дело поинтереснее. Требовалось провести серию опытов с волшебным костюмом. Он,  кстати, лежал здесь же,  прямо поверх коньковых ботинок.

    Метрах в трехстах от опушки лесопарка, среди путаницы многочисленных тропинок Димка, наконец разыскал,  то, что ему было нужно -  одинокую скамейку, стоявшую в кольце густого кустарника. Он снял с головы каску и положил ее на деревянное сидение. Туда же поставил и рюкзак, а затем, воровато оглянувшись достал свои волшебные доспехи. Никто его не беспокоил.

    Димка натянул зеленый панцирь  прямо поверх свитера, надел на лицо маску-колпак  и снова водрузил на макушку защитный шлем. Предосторожность, как он совершенно справедливо рассуждал не напрасная. Лишний раз стукаться незащищенной головой о твердые  предметы ему не хотелось.
 
    С чего начать?  Димка решил, что прыгнуть прямо через кусты,  которые поднимались вокруг более чем на два метра в высоту,  будет  вполне подходящим испытанием.   Он высмотрел направление,  с таким расчетом, чтобы не врезаться в какое-нибудь дерево,  потом слегка присел,  напружинивая ноги и... прыгнул!
       
    Ощущение короткого полета было великолепным. Раньше с ним  такое случалось только во сне.  Кроны  деревьев  прянули ему навстречу, под  ногами  мелькнули  верхушки  кустарника,  а затем снизу  стала стремительно приближаться пожухлая трава, густо усыпанная опавшей листвой.  Приземление вышло на удивление мягким, как будто Димка до этого дня только и делал, что тренировался сигать  с трехметровой  высоты. Он даже умудрился устоять на ногах. Наверное, такое замечательное умение  чудесный костюм  давал вместе с возможностью  совершать огромные прыжки.

     Димку захлестнула волна восторга. Еще бы!  К нему в руки попала такая вещь!  Это не игрушка какая-нибудь ерундовая, это  -  настоящее волшебство!

    Димка огляделся. Вокруг по-прежнему никого не было. В нем боролись два чувства:  с одной стороны, его прямо-таки распирало от желания  немедленно продемонстрировать всему свету свои потрясающие способности,  а с другой  - что-то говорило ему о необходимости сохранить все это в  тайне.  Хотя бы на первое время. 

    В общем-то Димка  понимал, что эти самые способности как бы и не совсем его.  А, может быть,   даже и совсем не его.  Кто угодно напялит на себя этот костюм и  тут же станет  прыгать как кузнечик.  Это также как с умением летать. Одно дело - купил билет на самолет и   полетел, и совсем другое  -  летать  просто, как птица.

    "Как бы сделать так, - рассуждал Димка -  чтобы все думали, будто это я  сам по себе так прыгаю? Это  я пришел бы, скажем на,  урок физкультуры  и кэ-э-эк  прыгнул бы! В высоту! И сразу мировой рекорд! А потом в длину! И снова мировой рекорд!  Во бы у всех шары на лоб повылазили!  Меня бы на олимпиаду послали...  Я бы точно золотых медалей понавез... По всем прыжкам.  Меня бы встречали, приветствовали  все... И Катя тоже... А я бы ей  медаль подарил..."
 
    И Димка начал пробовать с  волшебным костюмом  разные штуки.

    Сначала он попытался обойтись без маски.  Все-таки не так бросается в глаза.
Ничего не получилось. Прыгал,  прыгал  - безо всякого успеха. Сантиметров только на тридцать или сорок  от земли отрывался.  А стоило надеть маску и пожалуйста - в десять раз выше, запросто!

В одной маске без нагрудного панциря тоже  не выходило.  Костюм действовал только в комплекте.  А еще он попробовал упрятать нагрудник под свитер, а маску держать в кармане. Опять безо всякого успеха. Одним словом:  хочешь быть Человеком-Кузнечиком  - изволь наряжаться по полной форме.
 
    Короче говоря,  о том, чтобы  по быстрому и в своем собственном обличье стать  олимпийским чемпионом,   приходилось забыть.
 
    Но все равно иметь такую штуку было очень здорово. Это,  может быть даже покруче,  чем японский мотоскутер.

  В парке уже начинало  смеркаться,  а Димка хорошо помнил  данный ему наказ  возвратиться домой до темноты.  Сердить маму еще больше, чем  это  уже удалось сегодня  сделать, он  не хотел.

  "Дай-ка,   испытаю я напоследок мой костюмчик на полную  мощность!  - решил Димка, закидывая за спину рюкзак с роликовыми коньками -  Проскачу по парку на полной скорости!"

    И он дал!

    Каждый прыжок у него выходил метра по три в высоту и метров по десять в длину. Едва он приземлялся,   как прыгал снова,   описывая  в воздухе  плавную и упругую дугу. Главное, за чем приходилось внимательно следить, это чтобы не врезаться в ствол какого-нибудь дерева или не напороться  на толстую ветку.

    Под ним  проносились  кучки кустов, мелькали узкие парковые  дорожки и тропинки.  Вот он пролетел в сгущавшихся сумерках над какой-то  гуляющей парочкой  и та в ужасе шарахнулась в сторону  от неожиданно мелькнувшей над самыми головами   почти черной бесформенной тени.

          Димка   оглянулся на испуганное: "Ой!" - и  успел подумать: "Эге! Да я тут кучу народу могу перепугать!" 

То, что он совсем немного отвлекся, от выбора пути,    не прошло ему даром. Уже на следующем прыжке Димка не   смог  точно рассчитать свой полет, с  шумом врезался  в ветви дерева и не очень грациозно шлепнулся  вниз едва не на голову какой-то даме,  выгуливавшей в вечернем парке здоровенного ротвейлера.  Дама  дико взвизгнула и выпустила из рук поводок.  Ротвейлер  испугано шарахнулся в сторону,   от свалившегося  откуда-то сверху Димона,  но, надо отдать ему должное, моментально пришел в себя и бросился на защиту  хозяйки. Тут уже перепугался Димка, и,  что было мочи,  сиганул в сторону.  Собачища  с жутким  рычанием  прыгнула за ним, но куда там!  Слабо! Страшные челюсти полоснули  воздух далеко позади Димки.   Однако на этом дело не закончилось. Дама продолжала визжать, а между Человеком-Кузнечиком и ротвейлером  началась игра в догонялки.   

     Димка гигантскими прыжками, не обращая внимания на мелкие ветки, хлеставшие его по лицу  проносился между деревьями,  перескакивал небольшие полянки,  перелетал аллеи, а  за ним  по земле,  подобно тупорылой торпеде со страшным  шумом ломился  злобный ротвейлер.

    Гуляющих в это время в парке было не очень много,  но с десяток человек, которые могли со стороны наблюдать  сумасшедшую гонку,  нашлось.

Странным и жутковатым  оказалось зрелище. Одно непонятное горбатое существо,  делая  гигантские прыжки проносилось на фоне гаснущего неба,  а  другое чудовище,    вздымая тучи пожухлых листьев, со звериным ревом на огромной скорости пёрло  вслед за ним по земле. 

     Но Димке сейчас было не рассуждений о том,  что обо всем этом могут подумать очевидцы, и что они способны себе вообразить.   В мозгу у него сидела одна мысль -   как бы  поскорее отделаться   от проклятого пса, который демонстрировал  завидную выносливость.

    "Забор!" - пришло ему в голову -  "Нужен такой хороший заборчик. Метра хотя бы на полтора. Я через него перескочу, а псина  -  вряд ли..."
 
    Вот только где взять этот забор?  Димка вдруг понял,  что  совершенно не понимает,  в какой части парка находится.  И тут, как по заказу,  в просветах между деревьями действительно показался,  самый что ни на есть,  настоящий забор! Да не какой-нибудь, а двухметровый,  если не больше!  Бетонный! 

    Едва взлетев над спасительной преградой,  Димка  понял,  куда его занесло.  Лесопарк примыкал к большому городскому кладбищу, и раскрывшаяся перед Димкиными глазами перспектива, сплошь состоявшая из крестов и памятников, без сомнения указывала,  что он угодил именно туда.  К счастью,   приземление пришлось прямо на место скрещения двух кладбищенских  дорожек.  Одна из них шла вдоль забора а другая уходила вглубь кладбища  к его центральной аллее,  на которой возвышалась церковь. Её купола подсвеченные закатом,  были хорошо видны, несмотря на сгустившиеся вокруг сумерки.

    Димка, хотя и считал себя,  по примеру папы,  заядлым материалистом, но к тому, чтобы на ночь глядя оказаться  посреди  могил,  готов  не был.

Первым его побуждением было  выпрыгнуть назад.  Однако свирепое рычание и яростный лай доносившееся из-за забора,  ясно говорили о том,   что там  ему уготована неприятная встреча. Оставался один путь - через кладбище.  Стремясь поскорее выбраться  из жутковатого места,   Димка во всю прыть  поскакал  по дорожке.  Казалось бы,  всего и дел -  в полминуты  долететь до  церкви,  после чего повернуть на центральную аллею. А там  где-нибудь в сторонке,  поближе к выходу,   снять с себя волшебный костюм и чинно покинуть территорию кладбища.   Однако и тут вышел  скандал.    
       
                * * *
 
        Было около восьми часов и в церкви только что закончилась вечерняя служба. Прихожане и, по преимуществу, прихожанки  умиротворенные и с просветленными душами покидали  храм, чтобы разойтись по домам.  Вот тут-то, прочертив в воздухе  крутую дугу,  из-за ближайших могил и вылетел  прямо перед ними  Димка. 

    Представьте себя на месте бедных женщин.

Вечер, небо уже еле светится.  Только что зажегшиеся  в аллее  редкие фонари,   окончательно сгустили темноту в глубине кладбища... Тишина, тихие голоса, шарканье шагов... И вдруг  оттуда, из-за  частокола крестов и памятников вылетает и приземляется прямо перед вами нечто человекообразное, с зеленой головой  и нечеловеческими глазами... Представили?

    Женщины, понятное дело, дружно завизжали,  а одна  из них вообще упала в обморок на  руки  своих подруг.

    Димка,  никак не ожидавший  встретить здесь такое количество публики,  и такой реакции на свое появление, испугался едва ли не больше  прихожанок. Теперь у него осталось одно желание -  поскорее  спрятаться где-нибудь.  Почти ничего не соображая,  он с места одним огромным прыжком рванул в темноту ближайшей  дорожки,  уходившей в глубину кладбища  с другой стороны центральной аллеи.
               
    Увидев, как таинственное существо, взлетело в воздух и исчезло среди могил, еще две прихожанки лишились чувств,  а остальные заголосили  громче и, непрерывно крестясь,  кинулись к дверям храма.

  Навстречу им   уже выходили,  привлеченные шумом,  священник  с диаконом. 

                * * *

    А Димка,  меньше чем за минуту  проскакав всю длину  дорожки,   вновь уперся в бетонную стену кладбища, только в другом его конце.  Здесь было почти совсем тихо. Лишь со   стороны церкви доносился едва слышный гомон,  а из-за забора  - шум машин на недалеком шоссе.  Чтобы снова не попасть в глупую ситуацию,  Димка  на этот раз решил  проявить необходимую осторожность.
 
    Очень кстати рядом ним  оказалось  большое дерево ветви,  которого горизонтально протянулись над  кладбищенской оградой. Примерившись Димка  легко запрыгнул на гребень стены  и,  придерживаясь за одну из ветвей, как за перила,   огляделся.  Это место оказалось ему знакомо.  Тут находилась заасфальтированная площадка,   отделявшая от кладбища небольшой строительный рынок, и сюда  Димка пару раз  приезжал  вместе с отцом. Днем здесь бывало людно, стояло множество машин,  а теперь, когда рынок уже давно закрылся - царила пустота.  Притаившийся на стене Димка подождал пока почти у  него под ногами прошел  и скрылся за   углом  какого-то из рыночных строений случайный прохожий,  после чего мягко,  и неслышно,  как это умеют делать только настоящие кузнечики,   спрыгнул на землю.

    Он тут же содрал с головы маску, стянул с себя пластиковый панцирь, кое-как запихал их в рюкзак и со всех ног кинулся к дому,  до которого отсюда, если бегом,  было минут двадцать,  не меньше. 

    Он не успел еще добежать до первых зданий микрорайона,   весело  светивших    огнями окон, как  в нагрудном кармане его куртки  раздался  сигнал смартфона.

  - Мы же договаривались, что ты до темноты будешь дома! - раздался в динамике сердитый мамин голос.
  - Да, мамочка!  Прости пожалуйста! Я уже бегу! - ответил запыхавшийся Димка.               
- Давай быстрее!

  И Димка припустил снова. А навстречу ему  в сторону кладбища, мигая спец-сигналами пронеслись  две полицейские машины и  машина скорой помощи...
   
                * * *
   
  "Как-то все у меня не так получается! - сетовал Димка,  уже лежа в постели и вспоминая события прошедшего дня,  -  Совсем не так, как в комиксах или в кино. Вот вроде и сверх-способности есть. Никто так,  как я,  прыгать не может. Это совершенно точно.   А подвиг, какой-нибудь самый завалящий совершить не удается.  Наверное  одного волшебного костюма для этого маловато будет. Хорошо всем этим  суперменам, бэтменам, и человекам-паукам!  Для них  авторы и  злодея какого-нибудь подходящего вовремя подгонят,  и катастрофу  подберут нужную, и  для красивой девушки  опасное положение придумают, чтобы её выручить можно было... А тут - все сам!  Пожалуйста! Бейся, как рыба об лёд!  И что в итоге?  От ротвейлера  лихо удрал?  Кучу бабок перепугал? Нет,  в жизни все не так, как в кино..."

    А утром, когда Димка,  доедал свой завтрак, мама неожиданно спросила у него:
    -  Ты   вчера  вечером где  гулял?
  -  В парке мам!
    -  В парке?!
   
В голосе мамы послышалось явное беспокойство.
   
-  А что такое, мам?  Случилось чего-нибудь? 
  -  Да, вот в утренних городских новостях про наш парк и про наше кладбище какие-то ужасы рассказывают.  Ты ничего  необычного там не видел?
    - Нет,  мам, не видел,  - ответил Димка холодея, -  А какие ужасы?
  -  Да вот будто бы вчера там какое-то  непонятное существо видели... Много человек видели. Сначала в парке, а потом на кладбище у церкви.  Туда даже полиция выезжала.
    - И что говорят? Кто это?
  - Да, прямо чудеса какие-то рассказывают. Будто бы  перемещается по воздуху, или прыжками какими-то невероятными.  Я вот думаю, может, обезьяна сбежала из зоопарка?  А вот  те,  которые  у церкви его видели,  вообще считают,  что это черт, представляешь? Голова у него говорят, огромная  лысая, глаза  как тарелки, ну и рога, разумеется... Ну ладно, хватит! Иди  в школу, а то опоздаешь. 

                * * *   
    Весть о появлении в ближайшем лесопарке загадочного существа, конечно,  уже успела взволновать всю школу. Тех,  кто по какой-то причине еще не был в курсе событий  быстро просвещали,  и они сразу же  включались  в обсуждение животрепещущей темы, высказывая самые невероятные предположения.

   Все испытывали чувство определенной гордости. Еще бы! В кои-то веки таинственное,  существо появилось не в дебрях Амазонки, не в глубинах океана, не  на гималайских высотах, а вот здесь под боком  на окраине городского района.  Кроме того, присутствие в этом  событии кладбищенской темы,  придавала всему делу  оттенок  сладкой мистической жути.

    Димка к разговорам прислушивался,  но сам в обсуждениях  участия не принимал.  Ему пришло в голову, что эта странная слава совсем не такая,  о которой он мечтал. Не героическая вовсе,  а  скандальная какая-то.  И от этого осознания не больно-то хотелось, чтобы кто-нибудь узнал,  что это он,  Дмитрий Симаков,  стал причиной всего переполоха.

    Вернувшись из школы домой, Димка застал там маму, как всегда погруженную в домашнее хозяйство, которым она занималась  под аккомпанемент  всех трех имевшихся в доме телевизоров.
 
    - Что-нибудь новое про этого... ну про это...  про  существо по телевизору говорили - поинтересовался Димка.
  -  Ой! Ты знаешь, тут столько репортеров понаехало! Бегают с камерами по району и  интервью берут у тех,  кто его видел.  По городскому каналу постоянно показывают. Получается,  столько людей его видело! Чуть ли не пол-района.  Один ты у меня ничего не усмотрел,   хотя как раз в то время в парке был.  Кстати! Не смей туда пока ходить! Оказывается  этот зверь, или кто он там, очень агрессивный. Он вчера напал на женщину, которая выгуливала в парке собаку.   Точнее, напал  именно на собаку. И собака-то такая здоровенная. А он на нее сверху налетел и с собою поволок. Представляешь?
    -  Представляю! - отозвался Димка совсем обалдев от услышанного - А собака-то ему зачем? 
  -  Не знаю.  Говорят, может быть,  сожрать её хотел...
    - Ну и как? Сожрал?
- Да нет. Вырвалась она,  наверное.  Только к утру домой прибежала, бедняжка.

    Димка на секундочку вспомнил, как эта "бедняжка" неслась вчера за ним по парку,  и   горько усмехнулся.  Он почувствовал себя оклеветанным.  Выступить, скажем,  перед Катей Соколовой в роли пожирателя собак ему совсем  не нравилось.   
 
- Я, мам, посмотрю новости, ладно?
    -  Посмотри, конечно.  Только поешь  и про домашнее задание не забудь...

                * * * 

     Ни один блок городских новостей, действительно не обходился теперь  без очередного сюжета  о «кладбищенском монстре»,  как уже успели прозвать  таинственный феномен пронырливые репортеры.  Даже  центральные телеканалы  упомянули о странном  происшествии прошлым вечером на окраине Москвы.  Димка с удивлением и даже с некоторым испугом наблюдал, как   быстро и  причудливо разрастается слава о его вчерашнем «подвиге».  Вот уж это совершенно точно  походило на истории из комиксов и фильмов про разных суперменов.

    Очевидцев,  которых, все находили и находили настойчивые корреспонденты,    оказалось подозрительно  много. Некоторые из них рассказывали, будто  видели непонятное существо в лесопарке и на кладбище  не один раз и раньше, только никому об этом не говорили -  боялись, что им не поверят.  А вот теперь,  дескать,  все стало ясно.

    А что стало ясно?  Ничего!

    Никто хорошо существо не разглядел. Кто-то утверждал, что оно горбатое и чешуйчатое, кто-то – что с крыльями.   Некоторые умудрились рассмотреть хвост,  а перепуганные прихожанки  настаивали на рогах.   Другие отмечали,  что существо  имело огромную лысую  голову, третьи возражали – это не голова,  а шлем! Правда,  большинство сходилось  на том, что монстр был зеленого цвета и имел здоровенные глаза.

  Очень быстро подоспели со своими комментариями разные «специалисты»  по  летающим тарелкам, снежным людям,  параллельным мирам и потусторонним силам. Каждый из них гнул свое. 

    Поклонник зеленых человечков утверждал, что имеет место факт посещения нашей планеты инопланетянами, и толковал показания очевидцев в том смысле, что они наблюдали на голове пришельца шлем от скафандра. А рога – вовсе не рога, а наоборот – антенны.  И перемещался космический гость по воздуху не иначе как при помощи антигравитационных  ботинок.

    Бывалый эксперт по снежным людям на полном серьезе утверждал,  что в  Московском лесопарке завелся  настоящий «йети». Особенно показательным, по его словам, был факт  охоты существа на собаку, поскольку домашние собаки, как известно – любимое лакомство снежного человека. 

    Специалист по привидениям  рассуждал про «астральное тело»,  а исследователь нечистой силы – про оборотней и вампиров, обращая особое внимание  на важную роль кладбища во всей этой истории.

    Самым неинтересным и обыденным  выглядело на этом фантастическом фоне мнение священника из храма при кладбище. Он по должности верил только в единого Бога, а всякую нечистую силу вкупе с пришельцами и снежными людьми  считал вредным суеверием.  «Кенгуру или орангутанга  завел у себя дома какой-нибудь паршивец, а когда надоело, на улицу выгнал!  Вот теперь Божья тварь неприкаянная и носится по окрестностям…»  - утверждал батюшка. 

    Мама не очень удивилась,  что Димка в этот вечер прилипал к телевизору всякий раз, когда  там начинали показывать очередные новости, и ловил все,  что  говорилось о "таинственном существе". Ей и самой было интересно. Не каждый день случается, чтобы прямо-таки рядом с вашим домом происходили невероятные происшествия, вызывающие всеобщий интерес.  Она уже несколько раз за вечер отвечала на звонки своих знакомых, проживавших в других районах города, которые хотели узнать информацию,  от человека, находящегося в непосредственной близости от эпицентра событий. А она не знала об этом ничего, кроме того,  что ей  преподносил телевизор,  и, конечно же,  представить   себе не могла, что виновник всего переполоха  - её собственный сын. 
   
                * * * 
    На следующий день катавасия продолжилась.

    В школе, Димка неожиданно узнал от  своих более осведомленных друзей,  что"кладбищенского  монстра"   прошедшей ночью снова видели  в лесопарке. Оказывается, утром такую новость уже успел сообщить какой-то радиоканал. Это было  совершенно непонятно. Кто-кто, а  уж Димка совершенно точно знал,  что Человек-Кузнечик никаких представлений в это время не давал.

    Тем не менее,  речь шла о новом нападении  на собаку. На этот раз монстр выскочил из-за кустов  и утащил с собою болонку, которую в поздний час выгуливал на краю парка очевидец. Правда, теща очевидца утверждала, что этот гадкий тип злонамеренно скормил её любимую собачку чудовищу, однако  сам факт гибели животного в пасти  неведомого существа не отвергала.

  "Ну,  все! - подумал Димка, услышав такую историю  - Теперь  на меня точно повесят всех пропавших в окрестностях собак и котов!"

    На переменках ребята горячо обсуждали  проект коллективной экспедиции в лесопарк или даже на кладбище с целью воочию увидеть  монстра, а  может быть,  даже изловить его.  Быстро нашлось несколько специалистов по повадкам загадочного существа. 

Например,  Женька Климов утверждал, что "всей кучей"  да еще днем идти в лесопарк бесполезно. Тварь эта,  дескать,  очень осторожная, и ведет исключительно ночной образ жизни. Когда Женьку спрашивали, откуда ему это известно, он очень солидно ссылался на авторитет отца, который был заядлым  охотником. Против такого аргумента возразить было сложно и с Женькой соглашались.

    - Надо  его нору окружить! - предлагали один.
     - А ты знаешь,  где она? - резонно спрашивали его  другие.
- Может он вообще днем в могиле,  в гробу сидит - высказывали ужасное предположение третьи..

     Большинство пришло к выводу, что на монстра следует охотиться в одиночку, подставляя ему самого себя, как наживку. 
 
    В осуждении принимали и ребята из параллельного класса.
Даже девочки,  а среди них и Катя Соколова с интересом слушали горячие выкрики мальчишек. Галдеж стоял страшный.
 
  Больше всех воображал из себя Толян Басов. Они был самый здоровый и спортивный из шестиклассников,  и не только отлично бегал на лыжах, но также года три ходил в секцию восточных единоборств.

-  Да если бы он на меня наскочил, я бы ему,  так,  раз! Блок!  И ногой в торец, бах! Он и с копыт! А потом на добивание: раз, раз! - выпаливая все это, Толян наглядно и очень ловко демонстрировал, как бы он ставил те самые блоки и наносил разящие удары.

  - Ой, ой! Какой храбрый! -  вмешалась в обсуждение Катя Соколова, -  Так я и поверила! Ты что один ночью в лесопарк пойдешь?
    - И пойду! - запальчиво заявил Толян, но потом поправился,  -  Точнее,  пошел бы. Только меня родители ночью не улицу не пустят.
  - Ой, ой!  - продолжала сомневаться Катя Соколова -  Родители не пустят! А вечером?
- Что, вечером?
- А вечером пустят? - наступала настырная Катька, -  Сейчас темнеет рано, а  позавчера этого самого монстра как раз вечером видели!

  Димка понял, что Толян попал в трудное положение. "Ну, ничего, меньше хвастать будет, - подумал он ехидно, - А то вечно его распирает от собственной мощи. Молодец, Катька!  Здорово его поддела".

  - Вечером...  - уже не совсем твердо  протянул Толян,  -  наверное,  пустят.
  - Ну,  что?   Тогда встречаемся в семь часов около школы.  Идет?  -  поставила вопрос ребром Катя.
  - А потом? - спросил Толян.
  - А потом идем к парку,  - заявила девчонка, - Я тебя у начала аллеи подожду, а ты  туда,  к монстру.   
  -  А чего? Мы только вдвоем что ли пойдем? -  поинтересовался Толян и как-то просительно посмотрел на окружающих ребят. Было видно, что он в деталях представил себе вечернюю экспедицию в опасный парк, и уверенности в силе восточных единоборств у него поубавилось.
  - Я, я, пойду! -  выкрикнули сразу несколько ребят и даже одна девочка - Катина подружка, Ирка.
  - И я тоже! - вызвался Димка.  Ведь это была такая  замечательная возможность, наконец, оказаться в одной компании с Катей, и возможно, завязать с ней приятельские отношения. Для Димки, пребывавшего в состоянии  первой в его жизни влюбленности,  это был просто превосходный вариант.
  -  Только как договаривались! - поставила условие неумолимая  Катька, - Мы тебя у парка ждем, а в парк ты один идешь!
  - Ладно... как-то вяло ответил Толян.      
   
                * * *
 
    - Ты куда это собрался на ночь глядя? - спросила мама у Димки когда он натягивал на себя куртку.
    - Да, я не надолго,  мам! Ведь еще семи нет. На часок не больше. С ребятами встретиться договорились.
  - Я надеюсь, вы не в парк собрались?  А то знай! Пока не разберутся окончательно, что там и как,  я тебе туда запрещаю ходить. Особенно в темноте. Понял?
  - Понял, понял, мам! - механически отозвался на это строгое предупреждение Димка и вылетел из квартиры.

                * * * 
 
    Из всех добровольцев, к семи часам вечера, у ворот школы собралось только пять человек:  Димка Симаков,  Женька Климов,  Васька Харченко из параллельного класса, Катя Соколова и её верная подружка Ира.  Толяна не было.

    Над городом уже стояли  плотные сумерки, которые густели с каждой минутой. На западе, между частоколом многоэтажных домов еще можно было  разглядеть малиновые отсветы упавшего за горизонт солнца на тяжело провисших к земле  сизо-черных  облаках.  Холодный порывистый ветер таскал по луже,  только что  упавший с дерева  кленовый лист. Зябко было и неуютно. Над головой  у ребят тускло вспыхнули и начали постепенно разгораться тревожным оранжевым светом  высокие  уличные  фонари.
 
  - Ну и где Толян? -  поинтересовался Васька.
-  Да не придет он! Я так и знала!  Спорить можно было, что не придет! -  отозвалась Катя Соколова, -  Хвастун, как все мальчишки!

    Хотя Катя страшно нравилась Димке, но  такие  огульные слова, произнесенные девочкой, его обидели.  Впрочем,  не только его.  Женька с Васькой тоже надулись, но сказать было нечего. Зато Ирка вредненько так поддакнула:
    - Да, да,  да! Вот именно так!
    - Подождите  - сказал Димка,  доставая мобильник,  - Мало ли что. Я сейчас Толяну позвоню.
   
Он и сам уже был уверен, что Толян не придет,  но хотелось хоть как-то поддержать мужской престиж.
   
-  Привет,  Толян!  Ну, ты где? – спросил Димка  услышав в динамике голос приятеля.
    - Дома…  Понимаешь, Димон,  - как-то суетливо  и слишком быстро заговорил Толян, - меня родители не пустили. Я, понимаешь,  сказал им,  что мы в парк идем, а они прямо на дыбы! В общем,  сейчас не получится. Если, только в другой раз…
    - Ясно – оборвал его Димка  и, сказав,   - Пока!  - нажал отбой
  - Ну, что? – спросила Катя
  -  Не придет он.
  - А я что говорила? Струсил!
  - Да не струсил,  - не очень уверено возразил Димка, -  Просто родители не пустили…
  -  Ой, ой, ой!  Так я и поверила!
 
Димке оставалось только пожать плечами.
 
-  Я же говорила: все мальчишки хвастуны! – победным голосом заключила  Катя.
 
И тут Димку осенило.
   
- А давай я вместо Толяна?
    - Что?  - не поняла Катя.
  - Ну, вместо Толяна… туда… К монстру.
    -  Один?!
    -  Один.
    -  Врешь! Слабо тебе!
    -  А вот и не слабо! Пошли!
      
                * * *
    У входа на центральную аллею они остановились. Было уже почти совсем темно. В такое время года и в такое время суток народу в лесопарке никогда много не бывало.  Только собачники,  вышедшие со своими питомцами на вечернюю прогулку да редкие влюбленные парочки. Но  сейчас здесь не было видно не души. Наверное, напитавшись  жутковатыми слухами о "кладбищенском монстре"   жители  района немножко испугались и решили  до поры до времени с наступлением темноты в  подозрительное место не ходить.  На всякий случай.

    Здесь,  на краю парка, сильно задувал холодный октябрьский ветер.  Он покачивал уже почти облетевшие кроны недалеких деревьев и тревожно шумел в  их ветвях. Росшие на опушке большие кусты  тоже пошевеливались  под его порывами, и от этого казалось,  что среди их темной массы  пробираются  какие-то бесформенные тени...

    -  Димон! Может не надо?  Или, может быть,  мне с тобой? -  поеживаясь спросил Женя.
   
Было, видно, что ему совершенно не хочется идти туда, в темноту  леса даже в компании.
 
- Нет! - решительно  ответил Димка, - Я один.
   
Все смотрели на него. В глазах Кати, все еще светилось недоверие.
   
Димка понимал, что он играет не совсем честно.  Ведь кто-кто, а он-то совершенно точно знал, что никакого "монстра" в лесопарке не водится. Правда,  идти одному в темноту  все равно было страшновато. Кто его знает, что там, в парке может оказаться кроме несуществующего чудовища?
   
Но отказаться от затеи – это уж, вообще,  был бы позор.  И какое  бы  мнение создалось о нем у Кати после такого?
   
- Ну, я пошел! –  подвел черту Димка и решительно зашагал  по аллее.

Он не прошел и полусотни шагов,  когда услышал  встревоженный голос Кати, которая крикнула ему в спину:
 
-  Дима! Не надо! Не ходи! Я  верю!
 
«Ага! Забеспокоилась!» - с удовлетворением подумал про себя Димка и только на мгновение обернувшись  кинулся вглубь парка уже бегом.  А вслед ему  неслось:
    - Дима-а-а!
    
Много пробежать не получилось. Через несколько десятков шагов Димку обступила такая темень, что он почти перестал различать под ногами утоптанную парковую дорожку.  Вместо четких картинок собственное зрение подсовывало ему какие-то расплывчатые очертания или рисовало вовсе не существующие предметы.  Вот он неожиданно увидел прямо перед собою толстенное бревно,  лежащее  поперек дороги.  "Откуда оно здесь такое  взялось?" -  с удивлением подумал Димка и поднял повыше ногу,   предполагая подняться  на  поваленный ствол, чтобы потом  спрыгнуть с другой его стороны. Но нога,  неожиданно провалилась в пустоту, Димка споткнулся,   потерял равновесие и грохнулся на четвереньки, чувствительно ударившись ладонями о плотную стылую землю.  Никакого бревна не было.  Димка, присев на корточки даже пошарил вокруг себя руками.  Ничего!  Наоборот, когда он встал, то почувствовал под ногами небольшую ложбинку в парковой дорожке. Она-то, наверное,  и сыграла с ним дурацкую шутку  прикинувшись в темноте бревном.
 
  Дальше Димка пошел более осторожно.  Иногда ему вновь казалось,  что поперек дороги имеется какое то препятствие.  Тогда он начинал идти совсем медленно, приставным шагом  и осторожно пробовал мнимую преграду ногой.  Убедившись,  что это очередной обман зрения, двигался дальше.  То ему чудилось,  что прямо перед лицом свисает ветка  и  он пробовал защитить лицо руками,  но ладони  встречали перед собою пустоту.  А иногда он действительно чуть не натыкался на  выплывавший из темноты ствол дерева,   и тогда  понимал, что  сошел с дорожки вправо или влево.

    Димка довольно быстро потерял счет времени, и ему начало казаться,  что он идет по аллее уже очень долго.   Он остановился.  Темнота обступала его со всех сторон  и из ее глубины вместе с шумом ветра раздавались какие-то жутковатые поскрипывания, постукивания и даже постанывания. 

"Ерунда все это! - попробовал успокоить себя Димка -  Просто ветер. Ветки стучат друг об друга... Ствол какой-нибудь треснувший  пищит..."

Но это не помогло.  Вдруг, в одно мгновение он почувствовал себя совершенно одиноким и беззащитным, а темнота вокруг  представилась ему полной какой-то неясной, но при этом жуткой угрозы.  И чем больше он напрягал зрение,  вглядываясь в эту враждебную темень, тем больше ему казалось, что вокруг крадучись перемещаются,  подбираясь все ближе и ближе  чьи-то  косматые тени...  Страшно захотелось  немедленно повернуться и  со всех ног бежать туда, где остались ждать его ребята,  где совсем недалеко светит теплыми огнями окон и  разливает свет уличных фонарей  родной городской район.

     "Все, хватит!" - решил Димка. Он  повернулся назад и в ужасе замер на месте. Будто мороз окатил ему спину между лопаток и сбежал по ногам прямо к самым пяткам.  Там,  в  кромешной темноте  аллеи, еле выступая из мрака и  загораживая  путь назад,   возвышалась какая-то  высоченная туманных очертаний фигура.  У Димки перехватило дыхание. Он стоял на месте не в силах двинуться  с места и все смотрел, пытаясь разглядеть то, что загородило ему дорогу.

    Фигура  оставалась на месте, и только, как казалось,  слегка покачивалась из стороны в сторону.
 
  Димка, не в силах двинуться ни вперед,  ни назад,  изо всех сил таращил глаза на это видение, и уговаривал себя: "Да это просто обман зрения, какой-нибудь! Да нет там ничего. Нужно заставить себя подойти поближе  и убедиться,  что там ничего нет".

  Это легко сказать - подойти поближе - когда ноги не слушаются, дыхание от страха сперло в самом горле, и единственное чего хочется, так это оказаться  как можно дальше отсюда!  Таинственная фигура  продолжала  торчать посреди дороги, все так же покачиваясь из стороны в сторону.

  "А  вдруг это кладбищенский монстр?" - мелькнуло в голове у Димки,  - "И сейчас он на меня набросится?" Но тут же он  вспомнил, что никакого "кладбищенского монстра" не существует.  "Это же  меня самого, в костюме Человека-Кузнечика  так прозвали... А это... Это точно обман зрения... Только все равно страшно.  И очень мне не хочется идти туда, к нему, и проверять....  А что если просто обойти это место?"

    И Димка  вытянув перед собою руки, чтобы уберечь  лицо и глаза от случайных веток сошел с аллеи  в лес в надежде  миновать загадочный призрак стороной. Сначала все шло нормально. Вроде бы  никто за ним не гнался.  Он продирался через низко свисавшие ветви деревьев и попадавшиеся на пути кусты,  слыша только  звук собственных шагов да громкое визгливое какое-то  шуршание веток,  скользивших  по плотной синтетической материи его куртки.  Временами он поглядывал туда, где по его предположениям должен был находится мрачный лесной призрак,  но  толком разглядеть ничего не мог.  Зато услужливое воображение  все время рисовало ему  какую-нибудь неясную тень,  беззвучно пробирающуюся  между деревьями  всего шагах в десяти справа или слева от него. Нервы у Димки были напряжены до предела.

Вдруг под ногой у него раздался резкий треск  сломанной ветки.  И тут же,  справа,   где   еще  мгновение назад ему почудилось какое-то непонятное движение,  раздалось  совершенно   отчетливое громкое шуршание, как будто кто-то  бежал по опавшей листве,  а затем хруст веток, резкие хлопки и леденящий душу скрипучий вопль.

  Нервы у Димки не выдержали,  он дико заорал сам, и бросился вперед,  не разбирая дороги.
 
  Бежать по лесу, хоть и превращенному в парк,  в почти полной темноте - это я вам скажу!

    Димка то и дело натыкался на стволы деревьев, проламывался сквозь кусты, ветки  пребольно стегали его по лицу,  но слепой панический страх продолжал гнать его неизвестно куда. На бегу он производил столько шума,  что ему казалось,  будто  часть всего этого треска, пыхтения и топота  производит то непонятное существо, которое упорно преследует его. И Димка наддавал еще.  Наконец он зацепил ногою какой-то корень и громко вскрикнув  растянулся  на земле во весь рост. Дыхание у него окончательно сбилось. Он попытался судорожно вскочить на ноги, но поскользнулся и  снова упал бы  навзничь, если бы за спиною у него не оказался ствол дерева, о который он пребольно треснулся затылком.   Димка, опираясь спиною на  этот ствол, затравлено  опустился на корточки и  в полном отчаянии загородился от неведомой опасности скрещенными перед собою руками ...
   
  Так прошло несколько секунд. Никто его не хватал, не кусал, не терзал и не думал куда-нибудь тащить.  Димка заставил себя отнять от лица скрещенные руки, огляделся  и прислушался.  Ничего нового. Все тот же трудно различимый в темноте лес вокруг,  все тот же шум ветра в кронах деревьев  и собственное Димкино тяжелое дыхание.

    Так же неожиданно, как пришел страх,   пришло успокоение.

    "И чего я так перетрухнул?"  -  чуть ли не со смехом подумал он - Сам себя перепугался! Да еще какую-нибудь  птицу, наверное, со сна поднял, или  на кошку  в темноте наступил... Вот она и заверещала  диким голосом. А я-то!  А я-то!  Со страху! Вот только куда меня занесло. Хорошо бы все-таки, чтобы не к кладбищу..."

    Димка стал  крутить головой по сторонам,  прислушиваясь,  и  буквально через несколько секунд до него донесся не очень далекий звук автомобильного сигнала.  "Ага!" - совершенно справедливо решил Димка  - "это, наверное, с дороги, что проходит между районом и лесопарком!   В ту сторону он и направился уже совершенно спокойно выбирая дорогу  так чтобы снова не получить по физиономии каким-нибудь прутом или   опять не грохнуться на землю.

    Очень скоро он увидел,   как  сквозь ветви деревьев впереди него  стали подмигивать светлячки огней.  Это  дома городского квартала приветствовали его освещенными окнами.  Вот,  прерывисто мелькая фарами,  за стволами деревьев  пронеслась по улице автомашина, и почти сразу,  откуда-то  справа, он услышал разноголосое и протяжное:
  -...и-и-ма! ...и-и-има! 

    "О! - подумал Димка -  Это меня ребята зовут" - и тут же откликнулся  Я зде-е-сь!!!  Иду-у-у!!!      
      
               
                * * *

       - Ну, ты и даешь!  -  как-то одновременно сердито и с уважением  выговаривала ему Катя Соколова.  - Мы тебя зовем,  кричим, а ты не отзываешься! 
      - Да,  там,  в лесу,  не слышно... - с деланным безразличием отвечал Димка.
     - А ты далеко ушел? -  спросил Васька.
       - Да,  так... сделал кружок...
     - Ну и что там? Как там? Видел чего-нибудь? -  проявил жадное  любопытство Женька
       -  Было там что-то такое... Но я не разобрал.  Темно очень, понимаешь?  А когда подошел - оно исчезло.
      
Все это Димка произносил с  важной ленцой в голосе, как будто  он каждый день только тем и занимался,  что  ходил охотится на "кладбищенских  монстров"
      
- Ой!  Неужели тебе страшно не было?   -  поинтересовалась Ира  -  А я тут прямо обмирала от ужаса!  А еще нам показалось,  что в лесу кто-то кричал...  Верно, ребята?  Так страшно! Ты не слышал?
       -  Вроде,  как орал кто-то... Но не рядом... В стороне   -  осторожно  ответил Димка,  справедливо полагая, что ребята, скорее всего,  слышали его собственный дикий вопль, -  А насчет страха... Ну да, конечно, страшно немножко... Только все это... ну, про монстра,  скорее всего ерунда и выдумки.
      
За этими расспросами ребята  не заметили, как  перешли дорогу и  углубились в городской квартал.
    
- Ну ладно!  - первым опомнился Васька Харченко - Мне пора, а то предки сердится будут.
    - И я тоже пошел!  -  спохватился  Женька -   Давай пять, Димон! До завтра!  А вообще ты у нас супер, оказывается!
    
Они ушли.
     Ой! А мне все равно жутко!  - заявила вдруг Ира,  -   Ребята, проводите меня до подъезда. А?  - попросила она Катю и Диму. 
- Нет проблем! - солидно отозвался на такую просьбу Димка и они втроем двинулись   к дому, в котором жила Катина подружка.

      Когда за Ирой закрылась дверь подъезда, Димка понял, что он,  наконец, добился желанного. Как-то  само собою  получилось,  остаться с Катей наедине,  и в этой ситуации не было ничего более естественного,  чем проводить её до дома.  Просто Катя пошла, а Димка пошел рядом с нею, и Катя ничуть этому не удивилась, а приняла,  как должное.  Только вот разговор больше не клеился. Но даже молча идти рядом с Катей  Димке было очень приятно. Раньше он таких чувств никогда не испытывал.
 
Под козырьком Катиного подъезда горела яркая лампа.
   
- Ух ты!  - сказала Катя оглядев Димку с головы до ног  в ярком свете,  - Где это  ты куртку так испачкал?
   
Димка посмотрел себе на грудь и  увидел что  куртка спереди действительно вся в грязных разводах.
 
-  Да, ерунда это!   -  ответил он  - Это я в лесу в темноте споткнулся и  грохнутся на землю. Фигня все! Дома почищу!
  - А это что,  на лице?  - спросила Катя  и прикоснулось пальцами к Димкиной щеке.
 
От этого прикосновения Димку всего окатило изнутри горячей волной и одновременно он почувствовал  легкое жжение в том месте, к которому прикоснулась девочка.
   
- У тебя там царапина, - сказала Катя,  - Погоди! Не лезь грязными руками! Я сейчас  протру.
   
Она достала из кармана своей куртки носовой платок,  слегка послюнявила его и стала, протирать Димке щеку.  Бывало с Димкой такое и раньше, что мама протирала ему носовым платком какую-нибудь пустяковую царапину,  но от того, как это получалось у Кати,  он просто сомлел. Девочка уже спрятала платочек в карман, а Димка  все стоял,  закрыв глаза и боясь пошевельнуться.  Ему хотелось,  чтобы это продолжалось вечно.
 
    - Ну, ладно, Дим!  - вывела его из оцепенения Катя, - Я пошла, ладно?
    - Ага! - только что и нашелся ответить на это Димка, продолжавший стоять столбом.
  -  Ну, тогда до завтра? -  сказала Катя то ли вопросительно, то ли утвердительно, берясь  за дверную ручку.
  - Ага! -  снова повторил совершенно обалдевший Димка,  ловя последнюю Катину улыбку и  провожая взглядом её спину,  исчезающую  за дверью подъезда.
      
                * * *
          
          На следующий день в классе только и разговоров было, что о Димкином "подвиге".

Женька Климов,  с живописными подробностями  рассказал всем, кому только смог, как его товарищ на спор, в одиночку,  да еще ночью,  пошел  на почти  неминуемую встречу со страшным "кладбищенским монстром".

По Женькиным словам выходило так, будто  Димон  чуть-чуть не столкнулся с чудовищем нос к носу, и что он сам, Женька, это самое чудо-юдо почти что видел и уж,  во всяком случае -   слышал.  "Можете у Катьки Соколовой или у Ирки спросить -  призывал он сомневавшихся - И Васька Харченко тоже там был!"   Катя,  Ира и Василий  осторожно подтверждали, что они действительно ждали на  опушке, пока Димка Симаков  бродил по лесной чаще,  и что действительно слышали раздававшиеся из лесу  нечеловеческие вопли.  "Ой! Так стра-а-ашно было!"  -  восклицала при этом  Ирина.
   
     Стоит ли говорить,  что сам Димка  весь день был в центре внимания у одноклассников. Ему, наверное, раз десять пришлось  рассказать для любопытных о своем вчерашнем приключении,  каждый раз повторяя, что он "что-то такое" видел и "что-то такое" слышал.  Конечно,  всем хотелось получить от Димки более определенные ответы и  узнать  леденящую душу историю о доподлинной встрече с загадочным существом. Но и без этого его поведение признавалось безоговорочно героическим, особенно на фоне  явной слабины,  которую, по общему мнению,  показал Толян Басов, слывший за главного амбала средних классов.
 
    Впрочем,  главным событием этого дня, для Димки было то, что Катя Соколова сама подошла к нему на  большой перемене. Она сказала, что собирается вместе с Ирой после уроков идти в кино смотреть новый  "ужастик"  и предложила Димону пойти  с ними.

    - С тобой не так страшно будет - честно призналась девочка.
   
Димка чуть не лопнул от удовольствия и,  конечно же,  согласился.
   
И, в то же время, что-то мешало ему безмятежно наслаждаться своей небольшой,   славой и  принимать как должное знаки уважения от сверстников. И та  симпатия, которую, судя по всему,  стала к нему испытывать Катя Соколова,  тоже казалась Димке не вполне заслуженной. Была во всем этом  какая-то неправда.
 
    "Я, ведь, совершенно точно, знал,  что никакого монстра в лесу нет, - признавался он сам себе, -   потому и пошел. Чего уж тут геройского?  А как я там перетрухнул ни с того,  ни с сего!  Хорошо,  никто не видел!  В общем-то,  все это  - обман...  Правда никто и никогда не узнает... Но я то знаю!"
   
                * * *
    В условленное место,  где Димка  должен был встретиться с девочками, чтобы поехать в кинотеатр, пришла только Катя.  Ира осталась дома,   так как совершенно неожиданно и только на один день в Москву из  Котласа прибыла  её бабушка, следовавшая по бесплатной горящей путевке в санаторий на Черноморское побережье.  Разменять общение с бабушкой на "ужастик" внучка при всем желании не могла. Её папа и мама имели по этому поводу совершенно однозначное мнение.

    Нельзя сказать, чтобы Димка  сильно огорчился такому обстоятельству. Напротив, он смог ощутить себя вполне взрослым молодым человеком, отправляющимся в кино, не с гурьбой сверстников,  а  вдвоем с девушкой.
 
    Сначала он чувствовал скованность,  не мог сообразить,  о чем заговорить и даже не знал,  как ему идти рядом с Катей. Но  Катя оказалась девочкой очень умной деликатной и понимающей. Она сама стала подбрасывать Димке разные вопросы, и  уже через короткое время между ними завязалась легкая и забавная болтовня, за которой Димка сначала и не заметил,  как Катя взяла его под руку, а когда заметил – чуть не умер от удовольствия.
 
    В зале кинотеатра,  в самые страшные моменты  фильма  Катя вцеплялась обеими руками в Димкино предплечье, а однажды,   во время  прямо-таки  ужасного-разужасного  эпизода  даже ткнулась лицом в его плечо.   Димка  ощутив такое трогательное доверие со стороны девочки,   к  его рыцарским достоинствам горделиво выпер грудь.

- Ой, как мне страшно было! - делилась Катя  своими впечатлениями о фильме с Димкой после сеанса, - Особенно когда  чудовище  из болота полезло! Там еще в этот момент такие звуковые эффекты! Жуть!  Я просто смотреть не смогла. И уши хотелось заткнуть.   А тебе, что, вправду ни чуточки не страшно было?
 
    Димке,  с одной стороны,  очень хотелось  подтвердить свое совершенное бесстрашие при просмотре "ужастика", но с другой - у него возникла какая-то странная уверенность в том, что Катя скорее оценит по-настоящему честный ответ, чем  какое-нибудь хвастливое заявление.

- Да, не! -  сказал он -  Мне пару раз самому хотелось под кресло залезть!

  Катя  весело рассмеялась.
   
- Слушай, Дим! Ты, правда... ну, как это... В общем, мальчишки, обычно, такие хвастуны! А ты  - другой!

    При этом Катя так посмотрела на  Димку...  Так... Так... Он и слов то пока еще не мог найти, чтобы рассказать про этот взгляд. Но приятно было до невозможности. Его  будто подожгли изнутри.
 
    А Катя, между тем продолжала:
- Вон Толян ваш, хвастал,  хвастал, а в  лес не пошел. А ты пошел! Я, честно, думала,  что  ты тоже только треплешься. А ты  - пошел. Я в одной книжке читала, что по настоящему храбрый это не тот, кому  вообще не  страшно, а тот, кто свой страх может победить.  А  кто вообще ничего не боится - тот просто псих!

    Димка не знал что ответить.  И многозначительно промолчать тоже не мог. Это,  казалось ему, все равно, что обмануть. А начинать дружбу с такой замечательной девочкой,  с вранья,   ой,  как  не хотелось.

    - Да,  не, Кать! Все не так. Знаешь, если по чесноку, то я точно знал,  что в парке никакого чудовища нет.  Что все это выдумки, в общем...  Потому и пошел. 
  -   Как это, выдумки? - возразила  Катя, - Да ведь по телевизору говорили! Следы даже показывали. Да и сколько людей его видели, и в парке, и на кладбище! А собаку он сожрал!         
    - Да, вранье все, я тебе говорю! Особенно про собаку.  И вообще,  знаешь... - Димка наконец решился,  -  я сейчас тебе одну вещь расскажу.  Только ты обещай, что до конца дослушаешь, и не будешь говорить, что я выдумываю. Обещаешь?
    - Конечно,  обещаю! -   с интересом и готовностью отозвалась Катя, -  А что такое?
    - Сейчас расскажу, только пообещай еще,  что это будет нашей тайной. Ты и я, понимаешь?
  - Да обещаю я, обещаю!  Рассказывай! - торопила его чрезвычайно заинтригованная Катя.

                * * *
    Через пятнадцать минут, когда  Катя уже  выслушала историю о необычайных событиях,  произошедших позавчера вечером, они вдвоем  торопливо и сосредоточено шли по направлению к Димкиному дому.  На ходу девочка  время от  времени бросала на Димку испытующие взгляды. По всему было видно,  что,  несмотря на все  данные Димкой клятвы и заверения, она так и не смогла до конца поверить рассказу о чудесном костюме. По этой причине Димка  имел твердое намерение предъявить Кате неопровержимые вещественные доказательства.

    Дверь квартиры открыла мама.  Она с интересом взглянула  на  Димкину  спутницу, и отошла в сторону, пропуская ребят в прихожую.

  - Это Катя - буркнул Димка в некотором смущении.
- Очень приятно -  с улыбкой  отозвалась  мама, и подсказала,  - Прими у девушки куртку и  повесь в шкаф.

  Димка покраснел и торопливо  бросился помогать Кате, в то время, как  мама деликатно удалилась на кухню.
 
    В своей комнате Димка усадил Катю на вращающийся мягкий стул около стола  с компьютером, после чего нырнул под кушетку и выволок на свет  рюкзак,  в котором  обычно таскал роликовые коньки.
 
- Вот,  смотри! -  сказал он Кате вынимая из сумки зеленый пластиковый панцирь, - Это раз, а это... Это...  Да,  где же она?

  Димка судорожно рылся в рюкзаке и все никак не мог нащупать зеленую глазастую  маску. Наконец,  он с грохотом вывалил  на паркет роликовые коньки и  все тряс и тряс перевернутым пустым рюкзаком, в надежде,  что вторая часть волшебного комплекта выпадет  наружу.

Не выпала!  Не было её там!

  - Да  куда ж она подевалась? - ошалело спросил сам у себя Димка,  и заорал, выбегая из комнаты -  Ма-а-ам!!! А, мам!!!  Ты у меня из рюкзака брала что-нибудь?!
  -  Что ты  так кричишь?  - мама шла к нему навстречу из кухни,  обтирая руки полотенцем,  -  Скажи спокойно, какой рюкзак?
  - Ну, мой, черный,!  Я ещё  ролики в нем ношу...
    Мама  подумала самую малость и решительно  ответила:
  - Нет, Димуля,  я совершенно определенно твой рюкзак не трогала  и уже совершенно точно ничего из него не брала.
  - А папа? - спросил Димка со слабой надеждой
    - Ну,  вот он сейчас с работы вернется, ты его и спроси. Хотя с чего бы папе в твой рюкзак залезать. Я за ним такой привычки не знаю.  А ты,  что?  Потерял что-нибудь? Коньки?
- Да нет! Так, одну вещь... Маска, зеленая такая...  Ты меня еще видела в ней два дня назад...  Когда за подушку меня ругала ... А? Не попадалась тебе?

  Мама отрицательно покачала головой:
    - Нет, точно не попадалась.
   
"Плохо дело" - подумал Димка,
     Мама в таких вещах была покруче любого компьютера - она единственная в доме всегда точно знала,  где и что лежит.  Даже самая ерундовая мелочь. И уж если мама говорила, что не видела какой-то вещи, то  это было как приговор: нет этого в доме.

- Эх! - горестно воскликнул Димка  и снова бросился в свою комнату.
 
  Здесь не стесняясь Кати он  учинил форменный обыск, заглянув во все углы, щели и ящики  но того что искал -  так и не нашел.

    В отчаянии он сел на кушетку и, упершись локтями  в колени,  обхватил голову руками.
 
    - А что ты ищешь? - спросила его Катя.
  - Маску - ответил  Димка поднимая на девочку взгляд.
  - Какую маску?
  - Ну,  я же тебе рассказывал! От костюма Человека-Кузнечика. 
  - А что, без неё нельзя?
-  Нельзя. Они только вместе с этим действуют, - и Димка мотнул головой в сторону валявшегося на кушетке зеленого нагрудника - Я проверял. Ну,  куда? Куда же она делась? Я ведь ее сам в рюкзак  засовывал у кладбища. Ой! Ты знаешь, я наверное в темноте и спешке её мимо рюкзака сунул... Или  она по дороге выпала,  когда я домой бежал... Точно!  Я молнию тогда не плотно застегнул! Она могла на бегу выпасть. Вот, блин!

  И он снова схватился за голову руками. 
   
-  Так, значит, ты мне не покажешь, как  этот костюм действует?  -  спросила Катя прокурорским тоном.
   
Димка обреченно потряс головой из стороны в сторону.
   
- Ну, я так и знала, что ты меня разыгрываешь! - решительно подытожила Катя, - Только зачем, Дим?
- Да,  я правду тебе сказал!! Правду!! - отчаянно вскричал Димка, понимая, что теперь уже никак не сможет этого доказать и, скорее всего, покажется  Кате примитивным вруном. Да она с ним дела больше иметь не захочет!

Димка в иной ситуации, наверное, позволил бы себе разрыдаться, от бессилия, но в присутствии Кати только  проглотил комок в горле и судорожно стиснул зубы.

    Потом он поднял  страдальческие глаза на  Катю. Удивительно, но она смотрела на него не с презрением, а с интересом.
   
- Чудной ты какой-то,  Димон, - сказала девочка, -  Я  вот все думаю, зачем ты все это выдумал?   Получается какая-то ерунда. Получается, чтобы убедить меня, что никакого монстра в лесу нет. И что ты вовсе не такой храбрый, как мы все подумали. Вот странно! Первый раз такого мальчишку встречаю.  Который не хочет, чтобы его считали храбрым. Даже интересно.
 
    Димка вдруг с удивлением  понял, что презрение со стороны Кати ему не грозит, и что он даже, по какой-то неведомой причине,   стал для неё еще более интересен,  чем был раньше. Если бы Димка был постарше и прочитал бы побольше умных книг,  он  знал бы, что все эти удивительные вещи носят одно название - тайны женского сердца. А сердце у Кати, что ни говори, было, несомненно,  женское.
 
    - Да ничего я такого не хотел, - начал было Димка, - Я правду тебе рассказывал...
- Все,  прекрати!  -  решительно оборвала его Катя  - И слушать больше про эту ерунду не хочу! А то рассержусь!

    Димке оставалось только пожать плечами:
  - Ну, как хочешь...
    - Слушай,  Дим, -  сказала Катя,  давая понять, что  желает перевести разговор на другую тему -  Это что у тебя за книжка на столе? Твоя?
  - Да,  моя.
  -  Ты что? Стихи читаешь?
- Да - ответил Димка почему-то краснея.

  Он совсем забыл,  что уже недели две у него на столе прозябает  томик Есенина, который он раскопал после памятного разговора с мамой.
   
- А про что? - спросила Катя заглядывая в какую-то страницу,  -  Тут про любовь, кажется?
    - Да,   - подтвердил Димка, которого совсем бросило в жар - И про любовь тоже.
    -  Как здорово! -  Катя смотрела на него чуть ли не с восторгом, - А я думала, что мальчишкам только про войну, про драки и про машины интересно. А давно этот поэт жил?
    - В прошлом веке, кажется... Да, точно, в прошлом веке.
-  Ну,  ты  Димон, просто супер! Никогда бы не подумала, что ты стихами увлекаешься.  Да еще такими... Слушай!  А прочитай мне что-нибудь! Что тебе самому нравится...

    Димка был поражен. Он  вспомнил, как  всего несколько дней назад,  пытался  представить себе повод,  который бы позволил ему прочитать Кате стихи.  В голову тогда лезла все какая-то фантастическая белиберда. А вот теперь (на тебе!) она сама попросила его об этом. Димка никак не мог сообразить:  это произошло  благодаря случившейся с ним волшебной истории, или вопреки ей? Так получалось, что, скорее -  вопреки.

    Подумать только!  Томик стихов поэта из прошлого века,  случайно залежавшийся у него на столе, поднял его, Димку, в Катиных глазах гораздо выше,  чем вся эта катавасия с чудесный костюмом.
 
     Мысли - мыслями, а упускать возможность показать себя в Катиных глазах с лучшей стороны он не собирался.  Об одном  теперь горько сожалел Димка  -  что не выучил  ни одного стихотворения.  Вот если бы, как папа!  Наизусть!  Это не в пример шикарнее чем  с листа.

    Но,  делать нечего, Димка  быстро разыскал  в книжке запавшее ему в память "про кобылу",   и начал:
          
                "Я обманывать тебя не стану
                Залегла забота в сердце мглистом,
                Отчего прослыл я шарлатаном
                Отчего прослыл я скандалистом?..."               


                * * *
       Занятый чтением, Димка не слышал,  как щелкнул замок входной двери. С работы вернулся папа.

       - У нас что, гости? -  спросил  он у мамы, увидев на вешалке незнакомую куртку.
     - Не у нас. У Димы. Девочка!
       - Да,  ну!  Взрослеет парень! Да, мать?
     -  Да, да взрослеет. Да не шуми ты так!
       - А что такое?  - поинтересовался папа - Они, что?  Уроки делают вместе, или так, с компом развлекаются?
     -  Нет! Он, кажется,  ей стихи читает.
       - Димка?!  Стихи?!
     - Да тише, тебе говорят!   Еще смутишь его! 
     -  Ну,  мать! И вправду что-то происходит.
     -  Ничего особенного, -  сказала мама,  наклонив к себе папину голову и ласково целуя его в висок,   - Просто ребенок  весь в тебя.
      
   
                КОНЕЦ