Глава 5

Утром друзья встретились в вестибюле гостиницы. Скрываться или делать вид, что они не знакомы между собой было бессмысленно: Мордаунт, наверняка, следил за ними. Но бывшим мушкетерам в голову не могло прийти, что их враг ночью попал в очередную переделку, и сейчас наслаждается обществом "социально опасных элементов". Мордаунт не вовремя оказался на том самом месте, где произошла у него драка с местной молодежью. Оказался случайно, поспешно покинув штаб-квартиру ЭТА, и, не углубляясь в извивы и пересечения улиц. Он выскочил прямо на свет прожекторов и мигалки полицейских машин, и замер, ослепленный резким переходом от мрака к свету. Его схватили тут же, и он снова не стал сопротивляться. Только вот кинжал выбросить он не успел, и тот сразу же перешел в руки полицейских. Дело осложнялось: это была улика против него. Он решил подождать: неизвестно, что ждало его в участке; здесь же ему точно не уйти.

Джон-Френсис не оказал сопротивления и в участке, когда его допрашивали. Он был предельно вежлив, отвечал на все вопросы дежурного полицейского, и только один раз бросил взгляд на предъявленный ему кинжал.

- Ваш? - спросил полицейский.

- Мой, - коротко ответил Мордаунт.

- На нем кровь.

- Я плохо вытер лезвие. Было темно.

- Вы не отрицаете, что жестоко убили двух человек? - такой прямоты офицер не ожидал.

- Не отрицаю. На меня напали всей компанией. Меня избили. Что мне оставалось? Ждать, пока меня добьют? Я оказался быстрее, и более подготовлен к таким поединкам. Не я первый начал.

- Для следствия важен результат: два трупа.

- Для меня важно, что я жив, - пожал плечами Мордаунт. - Исполняйте свой долг, офицер.

- Мы обязаны предоставить вам адвоката, - сказал полицейский, протягивая ему протокол допроса. - Ознакомьтесь, пожалуйста, и подпишите. - Он внимательно следил за руками Мордаунта, но не заметил быстрого взгляда поверх бумаг, который англичанин бросил на свой кинжал. Тот был слишком дорог Мордаунту, чтобы оставить его в столе офицера.

В камере предварительного заключения было чисто, три койки аккуратно застелены. На двух уже сидели парни угрюмого вида. Мордаунт вошел, ни на кого не глядя, спокойно улегся на свободную постель. Довольно мягко. В его время такое и не снилось. Хотя дядюшка Винтер матушку перед отправкой в ссылку устроил тоже недурственно.

Мысль о дядюшке сразу вернула его к мыслям о врагах. Удачная встреча была у него вчера, после свидания с графом. Нет, речь не о бандитской шайке, и даже не об ЭТА. Бражелон! Сам Дьявол отдал его в руки Мордаунту. Почти отдал...

- Эй, ты, новенький? - окликнули его с соседней койки.

- Да? - отозвался Джон-Френсис, после некоторого колебания.

- Это правда, что ты пришил парочку ребят из "Синих орлов"?

- Я с ними не знаком. Понятия не имею, кого прирезал.

- А зачем? - простуженным голосом отозвался второй заключенный.

- Напросились.

- Просто это у тебя, приятель, - усмехнулся первый.

- А я не привык шутить, - пожал плечами Мордаунт.

- Так говоришь, не знал, с кем имел дело? - вкрадчивым голосом переспросил все тот же заключенный. - А тех, что ждали тебя за углом, знал?

Мордаунт сел на кровати, подобравшись; дело принимало новый оборот.

- А тех - искал, - ответил он негромко. - А вам что за дело до них?

- Рисковые ребята, - вставил второй узник.

- Наверное, - в своей манере продолжил Мордаунт.

- Они с тобой договорились?

- О чем?

- О короле.

- Быстро же у вас сплетни разносятся, - покачал головой англичанин.

- Интернет, знаешь ли, - заулыбался заключенный.

- И мобильная связь, - поддакнул второй.

- Ну, и что вам там написали? - Мордаунт улыбался улыбкой, не предвещавшей ничего хорошего своим сокамерникам, но те не испугались.

- А то написали, что тебе надо с другими людьми связаться. С такими, которые ничего не боятся, и светиться зря не станут.

- Ну, теперь уж мне так просто не связаться, - задумчиво протянул Мордаунт, выразительно осмотревшись по сторонам. - Разве что, выйти отсюда.

- И выйдешь, если,.. жить хочешь.

Мордаунт чуть не рассмеялся им в лицо: знали бы оба, что значит для него земная жизнь!

- Хочу, - почти весело заявил он. И подумав, добавил. - Очень хочу.

Разговор на этом закончился, потому что выразительный жест дал понять, что их могут подслушивать. Хотя это мало беспокоило Мордаунта. Он знал, что сумеет уйти из тюрьмы: это только вопрос времени. Но время пока работало на его противников.

Допросы, снятие показаний, вся эта канитель начала ему сильно надоедать. К тому же, кинжал по-прежнему оставался вещественным доказательством в полиции, а Джон-Френсис решительно не соглашался его там оставлять. Этот прощальный дар Атоса был ему дороже собственной шпаги: некогда он пронзил его сердце.

Сокамерники не подвели: они достали ему нужный адрес. Зачем им это было нужно, Мордаунт поначалу не понял. Однако разъяснилось все довольно быстро: уплаченный за двух уголовников залог был непомерно велик для мелких воров, которыми они числились. Парижская полиция или прокололась в очередной раз или в ней были свои люди.
 
На следующий день отпустили под залог и Мордаунта: ему вернули все его вещи, а после выразительной паузы, и тщательно отмытый, и вычищенный кинжал с золоченной рукоятью. У Джона- Френсиса появились могущественные покровители, которым он был нужен.

У ворот тюрьмы его поджидал темно-синий "Ситроен". Игра вступала в новую фазу.

                ***

Ангерран терялся в догадках. Странное поведение друзей-мушкетеров не давало ему покоя. Они вдруг, все пятеро, стали его избегать. Задетый за живое, Ангерран сначала дулся, потом все же не выдержал, и подловил Бражелона на выходе из гостиницы.

- А, господин Берже! - Рауль выглядел смущенным. - Очень рад вас видеть! - он раскланялся, и тут же извинился, - простите, но я очень спешу.

- Почему, всякий раз, когда я хочу с вами поговорить, господин Рауль, оказывается, что вы спешите? Вы не хотите со мной общаться или я чем-то опасен для вас и ваших друзей? - Ангерран пошел напролом.

- Да нет, друг мой, скорее мы стали опасны для вас, - нехотя признался Рауль.

- Вы? Для меня? Опасны? Если это так, отчего вы об этом не думали раньше?

- Потому что с появлением господина Мордаунта... - Рауль замолчал. - В общем, это очень опасный человек.

- Так хоть покажите мне этого опасного человека, чтобы я мог знать, кого мне опасаться, - вскипел Анике.

- Возможно, вы с ним увидитесь раньше, чем вам бы хотелось, - Рауль как-то странно, что было совсем не в его манере, уклонялся от прямого ответа. - Но я не вправе решать ничего. Посмотрим, что скажет граф де Ла Фер.

- Я хочу его увидеть, - потребовал Анике.

- Хорошо, я передам отцу вашу просьбу, - согласился виконт. - Он сам найдет вас, ведите свой обычный образ жизни, прошу вас. У вас же дел невпроворот с вашим рестораном, вы его под запустили последнее время.

- Ну, после того, как вы с вашими друзьями вмешались в мою жизнь, у меня все идет наперекосяк, - вконец обозлился Ангерран.

- Вы прочли уже всю трилогию? - вдруг спросил Рауль. - Без нее вы можете сделать ложный шаг, учтите. Даже, с тем же Мордаунтом. Уж он то знает, что к чему.

И, поспешно раскланявшись, Рауль быстрым шагом направился к остановке автобуса. Ангерран проводил его взглядом, и подождал, пока автобус скрылся за поворотом улицы. Чувство разочарования и досады становилось нестерпимым.

Ангерран ждал визита или приглашения Атоса, но никто его не искал. За пару ночей он дочитал "Мушкетеров", но никакого Мордаунта там не было. Терпение у ресторатора лопнуло: в конце-концов, не он искал этих мушкетеров, и не он стремился к общению с ними - инициатива исходила от них с самого начала их знакомства с Ангерраном. Без них жизнь снова приобрела некую упорядоченность, и у него появилась иллюзия спокойствия. Он даже подумывал о чтении последующих книг господина Дюма. Все было отлично, если не считать того, что странная, щемящая тоска все чаще посещала его по вечерам, заставляя вскакивать с места и бежать то к дверям, то к окну. Но улица была пустынна, а за дверью никто не ждал. Так продолжалось еще какое-то время, когда, однажды вечером, в домофоне прозвучало: "Господин Берже здесь живет?"

                ***

Вся четверка уже собралась в ресторанчике на улице Бак, но не на улице, а в глубине самого заведения, подальше от глаз прохожих. Ждали только Рауля, а он - задерживался.
 
Наконец, знакомая фигура появилась в проеме двери, и друзья облегченно вздохнули.

- Ну, что? - одновременно воскликнули д'Артаньян и Портос.
 
Граф только вопросительно взглянул на сына. Что до Арамиса, то он с напряженным вниманием рассматривал колонки цифр на своем мобильнике.

- Ничего нового, - покачал головой виконт. - Если не считать того, что только что встретил нашего ресторатора.

- И что он? - Портосу молодой человек был симпатичен, барон давно уже порывался взять его под свое крыло, но останавливало уважение к Атосу: вроде бы Атос сам опекал Ангеррана.

- Ищет встречи с вами, граф.

Атос ничего не ответил. Напротив, он повернулся к Арамису, который продолжал какие-то подсчеты.

- И что вам сообщают, д'Эрбле?

- Похоже, что вы правы, Атос, - задумчиво промолвил Арамис, пряча аппарат. - Поиски здесь не имеют смысла. Надо перебираться поближе к тому, кто держал их в руках уже после вас.

- О чем вы говорите? - не понял Рауль.

- Ваш батюшка прав: надо искать их у Дюма и у Маке. Они с ними работали.

- А вы подумали, господа, - вдруг заговорил д'Артаньян, - что, уничтожив эти Мемуары, мы уничтожим и самих себя?

- Не обязательно, - возразил ему Атос с неожиданной живостью. Кажется, ему в голову пришла какая-то новая мысль. - Если мы уничтожим только те листы, которые грозят катастрофой, это ничего не изменит в самом романе. Господин Дюма спокойно сможет пользоваться текстом, потому что в нем нет ничего, что бы не соответствовало действительности. Доказательства важны для того, что они могут вызвать сейчас, а не для действия романа. Надо попытаться уговорить его или этого Маке.

- Уговорить? - тонко улыбнулся д'Артаньян. - Не проще ли их изъять на какое-то время, убрать компрометирующие страницы (Атос, вы же точно знаете - какие), а потом все вернуть писателю. При надлежащем умении все пройдет незамеченным. Гарантирую исполнение!- гасконец потер руки, предвкушая игру.

- А что, я, пожалуй, готов согласиться с планом д'Артаньяна,- кивнул граф.- Остается только подгадать момент.

- А что будем делать с Ангерраном? - Рауль не забыл о своем обещании.

- Пока оставим его там, где он есть, виконт. - Он вряд ли нам поможет у Мэтра. Скорее, помешает.

- Ну, он мог бы обсуждать с господином Дюма секреты беррийской кухни, - вступился за ресторатора гасконец.

- Это сможет сделать и господин барон, - отрезал Атос. - Значит, решено: меняем дислокацию, господа.

Человек, возникший на пороге, был не знаком. Ангерран даже подался назад, инстинктивно глядя по сторонам. Но, кроме парочки зонтиков, оружием в доме на смог бы послужить ни один предмет. Незнакомец улыбался самой приятной улыбкой, стараясь ею сгладить неожиданность появления в доме, куда его не звали.

- Если не ошибаюсь, я имею честь говорить с господином Ангерраном Берже, - чуть приметный акцент и подчеркнуто церемонное обращение выдали англичанина.

- Месье не ошибся, я действительно Ангерран Берже и владелец этой квартиры, - чуть поклонился француз, окидывая гостя пристальным взглядом. Но ничего необычного он не заметил: может быть, только лихорадочный блеск светлых, до странности светлых глаз под черными ресницами, и черными же бровями, не соответствовали бесцветным прядям волос, беспорядочно падавшим на воротник кожаной куртки. А так - обычный господин лет под 30-35, вежливый и внушающий уважение. - Что вам угодно?

- Я разыскиваю вас уже несколько дней по поручению моего друга, графа де Ла Фер. Я - лорд Джон-Френсис Винтер. - Мордаунт здорово рисковал, называя свое собственное имя, но, к его удивлению, Ангерран обрадовался и удивился.

- Так вы - лорд Винтер! - воскликнул он. - Тот самый, что едва не выиграл у графа алмаз!

- Именно, - скромно опустил глаза мнимый лорд (хотя, сложись жизнь иначе, именно он и стал бы настоящим лордом Винтером).

- Проходите, месье, присаживайтесь, - Ангерран радовался самым искренним образом. - Я уже несколько дней жду вестей от господина графа, но он как сквозь землю провалился. Вы не в курсе, куда он подевался?

- Я знаю, куда он направился с друзьями, но говорить не стану. По просьбе господина Атоса. - Мордаунт с каждой минутой убеждался все больше, что Ангерран не имеет ни малейшего представления о том, с кем говорит. Если он принял его за лорда Винтера, значит, он ничего не знает ни о судьбе дядюшки, ни о роли его племянника.

- Это такая тайна?

- Да. И от того, как много людей будут в курсе дела, зависит очень многое.

- Значит, и для меня тоже это секрет, - обиделся Ангерран. - Мне непонятно, зачем было вообще привлекать меня к этой истории, смущать мой семейный покой, говорить о вещах, которые для меня не значили раньше ровно ничего, возбуждать мое любопытство, и заставить желать влезть с головой в приключение...

- Так вы были готовы бросить все и отправиться в неведомое? - Мордаунт вступил на скользкий, тонкий лед.

- Был. А как теперь - не знаю.

- А может, стоит сделать сюрприз всем? - неуверенно, словно разговаривая с самим собой, предложил Мордаунт.

- Смотря что вы подразумеваете под сюрпризом? - в Ангерране вдруг проснулась осторожность.

- Вас не хотят беспокоить, потому что боятся за вас, господин Берже. Вы - не военный человек, вы не знакомы с реалиями 17 века...

- Так они отправились назад, в свое время? - подскочил Ангерран. - А я?

- А вы не умеете ездить верхом, фехтовать и стрелять. А без этого умения вам делать там нечего.

- Можно подумать, что это умел каждый живший в то время!

- Нет, конечно! - улыбнулся Винтер, - но господа - военные люди, и это они умеют делать блестяще.

- Они боятся, что я буду мешать им!

- Они боятся, что вас могут подставить под удар, вас, сугубо штатского человека. Но у меня есть одна идея... - Мордаунт замолчал. У него и вправду родилась мысль. - Мы с вами будем их ждать на месте. Именно там, куда они явятся.
 
Мысль, что Ангерран может послужить ему, сам того не подозревая, союзником и помощником, пришла в голову Джону-Френсису как нельзя вовремя. Раз этот простофиля совершенно не ориентируется в обстановке, тем проще будет сделать его орудием в своих руках. Вот это будет месть, славная месть, ничего не скажешь! И да поможет ему матушка!

                ***

Взрывная сила нескольких страниц, написанных Атосом перед смертью, состояла в том, что, раскрывая истинное происхождение династии последних французский королей, граф заложил бомбу под самый фундамент французской монархии. Это - гражданская война, это - смена правящей династии, это - погружение на долгие годы в смуту, это - усиление вечных противников Франции, и Англии - в первую очередь и, кто знает, возможно это отодвинуло, если бы и не уничтожило век Просвещения, с его великими философами и писателями. Французская революция, Наполеон, закладка демократических основ, помощь американским колониям, изменения в Восточной Европе, Петровские преобразования, Мировые войны - все это становилось или невозможным, или отодвигалось еще на века. Современной Европы попросту бы не существовало, и не известно, что стали бы делить или объединять Страны Евросоюза. И был бы он вообще? Или бы это была одна огромная германская империя, от Балтики и до Курил, к которой с юга устремились орды исмаилитов?
Несколько страниц текста - и такие последствия!

Вот почему вопрос, кто первым успеет достать эти страницы, стал жизненно важен для современного мира, и вот почему в бой вступили силы Добра и Зла.

Мордаунт быстро понял, что его хотят использовать в узко национальных интересах. Но это никак не отвечало его целям: он хотел войны тотальной, он хотел возврата к Хаосу, а ему предлагали роль мелкого исполнителя. Ему, прямому потомку английских пэров! Его давно уже вела не просто месть за гибель матери, не просто месть за то, что его выбросили за порог аристократического дома предков. Кромвель, революция, казнь короля - все это стало только поводом к тайному желанию: разрушать. Разрушать - искушая. Он сумел совершить невероятное : он сумел заставить отступить Добро. И теперь его переполняло торжество: счет в Игре пошел 1:0 в его пользу.

Граф де Ла Фер пришел один, как и просил его Джон-Френсис; подобные беседы не нуждаются в чужих ушах, а уж тем более, в свидетелях. Эффект неожиданности это бы свело на нет, а Мордаунт любил театральные эффекты.
 
Атос шел на эту встречу полный самых мрачных предчувствий. Мордаунт вызвал его в тот момент, когда он собирался встретиться с Ангерраном, надеясь все ему объяснить, и убедить его пока ни во что не вмешиваться, и вести прежний образ жизни: не встречаться с незнакомыми людьми, и отказываться от любых встреч наедине. В нужный момент его заберут, но только тогда, когда его присутствие станет по-настоящему необходимым.

И тут поступил звонок от Мордаунта.

Они встретились, как и было условлено, в Люксембурском саду: место, очень хорошо знакомое обоим, для Атоса - знакомое до боли.

- Предпочтете какое-нибудь кафе неподалеку? - спросил графа Мордаунт с тонкой улыбкой.

- Нет, поговорить можно и здесь. - Атос был сама сдержанность и неприступность. - Зачем я вам понадобился?

- Мы с вами оказались на разных полюсах, господин граф. Пришла пора договариваться.

- О чем? - искренне не понял граф.

- О том, как бы не помешать друг другу.

- У нас с вами, господин Мордаунт, разные цели, - пожал плечами Атос.

- Ошибаетесь, граф, цель одна. Средства разные.

- Каждому - свое, господин Мордаунт. Так о чем речь?

- О том, что вы мне мешаете, господин граф.

- Вы предполагали, что я вам буду помогать? Вы не похожи на наивного человека, Мордаунт.

- И, тем не менее, я предполагал, что вы настолько благоразумны, Ваше сиятельство, что не станете путаться у меня под ногами.

Атос молчал: любой его вопрос поневоле поставил бы его в зависимость от Мордаунта.

- Молчите? И правильно делаете: вам пора отступить, Атос. Игра не по вашим правилам: вы слишком прямолинейны для такого соревнования, слишком честны. Правда, у вас есть помощники, прекрасные помощники. Но в этот раз вам придется играть одному - и по моим правилам, или не играть вообще, мой дорогой друг-враг. Ибо вас много, а я - один. Поэтому я решил, что ваши друзья в нашем соревновании - лишние. Отныне вы сами дадите им отставку. Иначе вы пожалеете, милый граф.

Атос презрительно улыбнулся, но улыбка сошла с его лица, когда бесцветные, с пронзительными зрачками, глаза Мордаунта приблизились к нему.

- Вам известен наш девиз: "Один за всех и все за одного"? - спросил он, глядя прямо в эти зрачки, которые затягивали в себя, как тянет пропасть, когда стоишь на ее краю.

- Меня не интересуют ваши клятвы и ваши девизы, Атос. Я хочу вам показать нечто, что случится с вашими друзьями, если вы по-прежнему будете упорствовать в своем желании мешать мне.

И Мордаунт на полную силу запустил свою способность делать зримыми для собеседника возможные картины будущего.

                ***

Они, трое его друзей, расположились в какой-то комнате с высокими, стрельчатыми окнами. Атос никогда не бывал в Ванне, и не видел епископского дворца, ставшего резиденцией Арамиса.

Епископ Ваннский, в домашнем облачении прелата, благообразный и утонченный, как всегда, с улыбкой взирал на спящего Портоса.

- Не правда ли, это так мило, что мы все собрались сегодня, - возобновил разговор Арамис. Он только что отослал своего секретаря приготовить комнату для дорогого друга.

- Это называется дружбой, мой милый Арамис, - ответил д'Артаньян, который ни на денье не доверял господину д'Эрбле, когда тот начинал говорить подобным тоном. - Не дождавшись, когда вы явитесь в Париж, я решил сделать это поскорее, взял отпуск у короля, вскочил на своего Хорька - и вот я здесь.

- Но вы стали искать меня не в Ванне, а на Бель-Иле, капитан. Зачем вам такой крюк, да еще по морю?

- Мне предложили поудить рыбу местные рыбаки. Мог ли я себе отказать в таком удовольствии, если я уже собрался в свое удовольствие встретиться с вами? И тут, на подходе к пристани острова, я увидел Портоса.

"Складно лжешь, милый мой, как по писаному!" - Арамис согласно кивал головой на россказни д'Артаньяна, но руки его, пальцы его, не знали покоя, отбивая на ручке кресла непонятный марш.

Д'Артаньян красочно расписывал красоты Бель-Иля, свой улов, роскошного Портоса, его мечты о перекраске Пьерфона в черный цвет,* а епископ мрачнел на глазах.

Внезапно он хлопнул ладонью по столу. Этот жест был настолько неожидан, что д'Артаньян прервался на полуслове и пораженно уставился на друга.

- Арамис, что с вами?

- А с вами, капитан?

- Я в полном порядке, может, немного опьянел от ваших прекрасных вин, и они мне развязали язык.

- Полно, д'Артаньян, я знаю, что вы никогда не скажете лишнего, даже если пьяны, - усмехнулся Арамис. - Зачем вы мне рассказываете эти сказки: я ведь знаю, что вас послал король. Что ему нужно?

- Королю нужен флот.

- Он получит его. Со временем. Но это не основное, что беспокоит короля. Чего он добивается?

- Арамис, не делайте вид, что вы не знаете: королю мешает господин Фуке.

- Король знает, что мы с Фуке друзья?

- Я не думаю, что король вообще знает о вашем существовании, Арамис, - с едва приметной ехидцей заметил дАртаньян .- Но - узнает непременно.

- Я не собираюсь из нашей дружбы делать тайну, - надменно бросил Его преосвященство.

- Послушайте, Арамис, о какой дружбе может идти речь? Вы обязаны ему своим положением, он вас опекает, зная, что вы можете обеспечить ему любовь паствы; не говоря о том, что вы - отличный инженер, из чувства дружбы укрепляющий ему форт по последнему слову военного искусства. Так что тут не дружба, а взаимный интерес.

- А в какой мере наши отношения с господином Фуке затрагивают вас, капитан д'Артаньян? - Арамис был взбешен, хотя и сдерживался из последних сил. Крылья его тонкого носа трепетали, как у боевого коня, изящные пальцы судорожно сжимались, как пальцы на лапах коршуна.
 
Д'Артаньян тоже не оставался спокоен, и чувствовалось, что и он сам на грани терпения. Два закадычных друга могли, если желали, быть лицемерами на равных, но дружеская беседа грозила перейти опасную грань ссоры.

Атос, бессильный вмешаться, мог только смотреть, во что грозит вылиться этот диалог.

- Затрагивают меня? - д'Артаньян вдруг вскочил и заметался по комнате. Может, он почувствовал, что не в силах смотреть в глаза Арамису? Или ощутил, что грань осталась позади, и теперь у него нет возможности уйти от опасной темы. - Вы - мой друг, не так ли?

- Да, - громко и уверенно произнес епископ, но глаза его опасно сузились и он, почти неслышно, добавил: "Все еще".

- Во имя этой дружбы я обязан сказать вам: "Вы вступили на опасный путь, д'Эрбле. Вы злоумышляете против короля!"

- Вы сошли с ума, капитан д'Артаньян, - смех Арамиса прозвучал тихо и неискренне. - У меня нет для такого ни желания, ни сил, ни наглости.

- А я обязан сказать вам , что все это у вас есть. И даже более того: у вас есть какая-то тайная власть, у вас есть знание какой-то тайны... - д'Артаньян запнулся.

Атосу, со стороны наблюдавшему за этой сценой, показалось, что его друг высказывает совсем не то, и не теми словами, которыми мог бы, хотел бы говорить. Словно кто-то подсказывал ему, заставлял его твердить все это.

- Д'Артаньян, нам стоит прекратить этот разговор, - Арамис тоже встал. - Вы заходите недопустимо далеко.

- Раз я начал, я договорю до конца, - упрямо вел свою линию гасконец. - Вы знаете страшную тайну королевы.

- О подвесках? Да ее знает уже пол Франции, - расхохотался Арамис.

- Нет, о близнецах. - Эти два слова капитан произнес словно во сне.

Арамис замер, судорожно схватившись за грудь.

- Сумасшедший! Вы влезли туда, куда не имел права совать нос ни один смертный. От кого вы узнали все это?

- От Мордаунта, - странным голосом ответил д'Артаньян, глядя в одну точку.

- Несчастный, - произнес Арамис, внезапно успокоившись. - Сейчас вы подписали себе смертный приговор. Человек, знающий подобные тайны, не имеет права на существование. Я вынужден буду убить вас.

- Попытайтесь. Потому что, иначе, я просто сообщу о ваших намерениях Его величеству.

- Вы - предатель! - воскликнул Арамис, машинально ища шпагу на боку.

- А вы - злоумышленник, и я вас арестую.

- Посмейте!..

- Довольно! - не выдержал Атос. - Это омерзительная сцена.

- Это еще не все, мой дорогой граф, что вы можете увидеть, если пожелаете. Продолжим? И в этот раз ваши друзья совершат то, что им не удалось на Королевской площади. Это тогда рядом были вы, великий миротворец. Теперь же некому остановить их, двух старых боевых петухов. Так что они пойдут до конца, можете не сомневаться.

- Они поклялись!

- Как видите, чуть-чуть не те слова: и ситуация вам не подконтрольна. Они поубивают друг друга, можете не сомневаться, если только... - Мордаунт посмотрел на Атоса, но граф не видел его. - Вы хотите смотреть дальше? У меня есть, на что вам стоит взглянуть.

- Ваши попытки не имеют смысла, Мордаунт, - глухо заговорил Атос. - нельзя убить тех, кто давно мертв.

- Это правильная мысль, - усмехнулся Мордаунт. - Разве что боль они еще раз ощутят. Но есть боль пострашнее ран: это боль, которую испытаете все вы: боль от сознания, что все было напрасно: ваша дружба, ваши клятвы. Все рухнуло от того, что один хотел забраться повыше, а другой из соображений службы, и личной карьеры. должен был его остановить. И они не сумели договориться, и пролили кровь друг друга. И чего после этого стоила Королевская площадь? Ответьте мне, граф! Чего стоят все ваши принципы, когда их так легко разрушить?

И это еще не все, что может приготовить вам жизнь, уверяю вас. Смотрим дальше?

- Да, - заставил себя сказать Атос. - Я хочу знать.


Примечание:
* В оригинале "Виконта де Бражелона", Портос, оказывая д'Артаньяну на город Ванн, смотрящийся на фоне заката черным силуэтом, мечтает перекрасить свой замок Пьерфон в черный цвет, потому что это будет красиво и графично.