Бабочки на ступеньках

Он сидел на деревянных мостках неспешной речушки, и разглядывал водяных паучков. Они то резво перебирали тонкими длинными лапками, то замирали в недоумении. Дескать зачем бежать, ведь кругом вода, и она бесконечна. Ведь как не беги все равно придется остановиться. А когда ты останавливаешься, то и все вокруг замирает.

И ты видишь, как катаются белесые камушки на дне прозрачной речки. Как смешливые облачка догоняют друг дружку. Как Солнышко нанизывает на свои шампура – лучики небесных озорников. Отчего они начинают плакать грибным дождиком. Как молодой ветерок заигрывает с густыми кронами скромниц – березок. Как поднимается терпкий запах от бархатистого мха, когда ты бежишь по нему босиком. И еще многое, что каждый день видит Степка. Только вот рассказать об этих чудесах он был не в силах.

Двадцать восемь лет назад, роды случившиеся не ко времени, принимал начинающий доктор. Отсутствие врачебного опыта и старшей акушерки поселковой больницы, едва не стоили Степке и его матери жизней.
Но все обошлось. Успели сделать кесарево. И уже через две недели, светящийся от счастья Степкин отец вез их домой.

О том, что их годовалый ребенок немой, родители узнали от пожилого доктора, который скорее походил на доброго сказочника. И тот же грустный Оле Лукое, через три года, сообщил им об умственной отсталости Степки.
Ни о каких спецшколах и интернатах мать и слышать не хотела. «Сами выходим». И ходили: по врачам, целителям и медицинским статьям. И все было бы в пустую, но помогло чудо.

Мальчику минул 15 год. Степкиного отца к тому времени, за систематическое пьянство, перевели из бригадиров трактористов в пастухи. Поздно вечером к ним в дверь постучался председатель колхоза. И прямо с порога заявил, что в отаре, пригнанной днем, недоимка в 22 овцы. И что если к утру пропажа не найдется, то он лично погонит отца из колхоза, и даже заявит в милицию.

Степка, как обычно сидел за столом, и раскладывал свои мудреные пазлы. Но заслышав об овцах, вскочил, начал размахивать руками, изображать блеяние и показывать в сторону окна. Мать, за эти годы освоившая с ним язык глухонемых, терпеливо переспросила: «Откуда ты знаешь, что они на Гнилую Балку пошли? Там ведь топи непроходимые? И какой еще «старший» баран их туда повел?». Отец лишь досадливо вздохнул: «Что с дурачка возьмешь?».

Степка, не услышанный родителями, сам помчался в непроглядность дождливой ночи. Он бежал на одному ему слышимое блеяние: «Ст– е – па  ми – мы  зде – сь – ся». Вдруг темноту неба рассекла кривой саблей огненная молния, на мгновение осветив огромный взлохмаченный силуэт и оскаленные зубы зверя. Степка замер, но страха не было. Он почувствовал, как волк медленно приближается и сам двинулся ему на встречу.
 
- Это мои овцы. Но я готов тебе за них заплатить, - услышал Степка хриплый голос волка.
 
- Мне от тебя ничего не надо. Уходи, – ответил Степка, почему то не удивившись способности говорить.

- А вот и надо. Я знаю, что ты очень хочешь рассказать...
 
- Врешь! Этого никто не знает! - закричал мальчик.

- А я и есть Никто, - блеснул глазами волк, - Ты желаешь рассказать о тех бабочках – крапивницах, что сидят по утрам на ступеньках ее дома. Дома девочки, которая так нравиться тебе... И я отдам тебе то, что забрал твой милосердный и всевидящий Бог. Я дам тебе голос и верну разум. И ты сможешь быть со своей Любушкой. Разве этого мало за кучку никчемных овец?

Степка зажмурился и представил себя рядом с Любавой. Они что то весело рассказывали друг дружке, перебивая и захлебываясь смехом. А потом вокруг них начали кружиться сотни бабочек, нежно хлопая их по лицу...
А потом... потом он увидел отца, которого незнакомые люди сажали в милицейский "бобик".
 
Степка открыл глаза и тихо, но четко сказал: «Прочь». Волк ощерился, сделал шаг назад, изготовился к прыжку и... почему то взвизгнул и отскочил в сторону. Потом опять взвизгнул и кинулся прочь. А в Степкину ногу уперлись твердые витые рога «старшего» барана: «Бе – бе – браво!»

Вчера состоялась презентация его первой книги «Бабочки на ступеньках». Там тоже кричали «Браво». Кричали после того, как Любава закончила читать ее.

А сегодня он сидит на мостках неспешной речушки, и считает шажки водяных паучков...