Открытый алтайский дневник

Суета сует и томление духа….Тонкой струйкой, словно аромат деревянной палочки, это прокралось внутрь тела.
…Или как это можно назвать? Было, было, предчувствие, что вдруг поеду, и не будет никаких препятствий.
И вот уже смотрю на старую дорожную сумку. В ней, родимой, всё, чем хочу владеть.
Свитер, джинсы, зубная щётка, спальный мешок и чужой рюкзак.
Прощайте все! Я уже одна.
Давно ждала этого ощущения.
Пришло полное одиночество, спасибо тебе, Господи.
Теперь только Ты и я.
Ну, всё… я пошла.
Прощайте так, словно могу не вернуться….
*****
Здравствуй Лена, здравствуй Надежда! Здравствуй маленький мальчик Сергунька!
Вы мои попутчики.
Вы смотрите на меня.
Я смотрю на вас.
Здравствуй вокзал.
Здравствуй поезд “Калининград – Москва – Барнаул”.
В вагоне тепло. До Москвы народ в плацкарте дёрганный, нервный. Словно в трамвае, – вот-вот остановка - выскочить надо быстрее всех.
А после Москвы, словно в туман въехали, – тишина в вагоне, покой на душе.
И бабочкой внутри трепещет интерес.
Леночка закрытая, как мышка – не хочет, чтобы расшифровали. И рядом с ней ребёнок. Мальчишка – весь как на ладони. А Надежда стала незнакомая и молодая.
И все они говорят мне: ” Ну - ну, посмотрим мы на тебя, потом…”
В окнах вагона помелькали леса, поля, пустыри, реки.
День и ночь. День и ночь. День и ночь.
Ух-ты, приехали!
*****
Барнаул.
Садимся сразу в машину и едем в Бийск. Вокруг ничего нового. Нахожусь - словно около Калининграда. Знакомые пейзажи.
Бийск.
Вот уж чудо прошлого и настоящего. Дорог нет, пылища такая - пора объявлять об экологической катастрофе. Город выглядит так, словно здесь не просыпался ни один архитектор. Во всём узнаваемость с родными пенатами. Обидно.
Ночуем.

Рано утром опять в машину. Рюкзаки, сумки и вся наша компания с трудом втискиваемся в салон. 
Двери закрыли, музыку включили… и вперёд новая “Волга”… лети навстречу новым незнакомым местам.
Несколько часов пейзаж не менялся. Поля, трасса, старые отечественные машины.
Наш водитель – алтаец. Два слова про зарплату сказал, и замолчал.

Молчи дядя, потому что впереди, на самом горизонте, сквозь расплавленный от жары воздух, показались горы. Появились почему-то неожиданно. А ведь я смотрела вперед и ждала.
И как только увидела я горы, сразу включился во мне свет, и стали горы частью меня, а я частью их. И радость эта отозвалась во мне и в моих спутницах. Все засмеялись, заговорили и стали заглядывать друг другу в глаза.
Там, в горах, было что-то спрятано – это я сразу почувствовала. И эта тайна заворожила меня, защекотала любопытство моё. И давно забытая девочка открыла во мне свои детские глаза.
И теперь на мир мы смотрели вдвоём.

Что это? Мутация, мистика или женская впечатлительность? Поживём, увидим.
Вот уже поднимаемся, въезжаем на холмы. Уши периодически закладывает. Смена давлений.
Теперь горы не на горизонте, а вокруг. Но всё еще очень далеки, в акварельной дымке.
Дорога петляет, спускается к небольшим речкам, поднимается к вершинам.
Насыпная дорога абсолютно пустая. Вокруг гигантское пространство, заполненное воздухом, холмами, небом.
И   больше   ничего… 
Из людей на этом отрезке земли только мы, четверо, и наш алтаец.
Приходит странное ощущение, что я отрываюсь от человеческой, живой массы, которая дышит далеко отсюда. Становлюсь отдельным кусочком.
Почему-то страшно очень.
Цивилизация растворяется в памяти.

Батюшки мои!
Что это впереди на дороге!?
Коровы!
Первое потрясение.
Гляжу на этих коров и  понимаю, почему индусы считают их священными животными. Ни в какое сравнение с нашими, грязно-бело-чёрными, худыми, не входят. От одного взгляда на этих алтайских коров на душе становится тепло, потому что сами они теплого солнечно-белого окраса. Огромные носы у них мокрого розового цвета, а рога свиты над пушистыми ушами так, слово кто-то хотел нимб нарисовать, да времени не хватило.
Если молоко это напиток жизни, то только от таких красивых животных.
Красивый подарок человечеству от Матушки-природы.

С этого момента словно дверь открылась и закрылась за нами. И въехали мы в село Топольное.

Неприметное такое село. Вокруг берёз – море. Высоко в горах -  кедры и лиственницы.
А у подножъя гигантских холмов стоят избушки-хаты.
Сельская дорога пуста.
Выгрузились из белой “Волги” и потащили неподъёмные свои вещи к краю села, в сторону от дороги. К маленькому, старенькому, неприметному домику. Там ждали нас люди, и все они были новые и незнакомые.
Мужчина, женщина и молодой человек, почти мальчик. Семья.

Они вышли навстречу к нам все вместе, очень похожие  в общей манере настороженно смотреть прямо в глаза.
Мужчина сразу знакомиться не стал, только сказал имя - “Женя”, взял вещи и понёс в дом. Женщина, по-бабьи, внимательно скользнула взглядом, улыбаясь, пригласила в дом.
Что осталось в памяти?
Не было никакого напряжения в общении с ними. Наверно потому, что нечего было скрывать. Словно из тетради моей памяти вырвали все исписанные листы за ненадобностью. И писать можно было с чистого листа.
Мои первые слова к этим людям были моими первыми словами в этом дневнике.

Здравствуйте Женя, здравствуйте Наташа и Клим !!!

Женя старался не смотреть прямо в глаза долго. Глаза у него были интересные, словно горная река, разбелённая  пеной. И сама мужская порода его, и выражение этих отдельно существующих глаз, очень смахивали на Врубелевского “Пана”.
И хитрый, и озорной, и мужской, и мудрый взгляд.
А в самой глубине его глаз, за семью печатями, спряталась его тайна.
В самом конце, в последнюю секунду прощания с ним, мне показалось, я её увидела.

Внесли вещи в дом, присели отдохнуть во дворе.

Первое, что сделал Женя, предложил мне помочь оттащить бревно к телеге, намекнув, что я здесь - самая здоровая. В жизни не таскала брёвна, и уж не думала никогда, что я такая здоровая.
Спасибо Жене – поверила в себя.
Только присела дух перевести, неугомонный хозяин повёл всех нас к горному источнику.
В пути разговаривали, менялись собеседниками, и в результате хозяива узнали обо мне все, что можно.

Но что открылось мне!
Ощущение чистоты во всём, что меня окружало.
Непонятное, необъяснимое чувство.
Дорога, по которой мы шли, деревья вдоль дороги, зелёная трава, коровы на дальнем горном лугу, - от всего исходил особый аромат чистоты.
В самом конце нашей прогулки мы умылись в холодной горной речке. Попробовали пить воду – невозможно – так стыли зубы.
Пошли обратно.

Смотрю, а хозяин потеплел. Идёт рядом и слушает. А меня, родимую, прямо прорвало. Рассказываю, рассказываю. А он слушает внимательно, головы не поворачивает. А мне и не надо ответов, лишь бы выслушал.
Ну, на что это похоже?!
Дорога оказалась длинная, дыхания не хватало. У всех нас одышка.
Приходилось часто останавливаться. Подошел Клим - высокий, худой парень.
Говорит что-то, и всё время в глаза заглядывает. А глазки-то у мальчишки дерзкие.
Ох, тушите свет, никак меня маленький мужчина разглядывает.
И гороскопы наши подходят, оказывается..? Значит, малыш, будем дружить.
Вернулись мы домой, к маленькому домику у подножья огромного холма.
Господи, как жить прекрасно на этом свете!

Ночь проявилась совсем неожиданно.
Казалось, что здесь только день всегда. Звёзды опустились все разом на крышу дома.
Казалось, вершины тёмных ночных холмов продырявят ткань звёздного неба.
Созвездия быстро крутились над головой.
Космос спустился к Земле, и я была свидетелем этого…
Женя, хозяин дома, подошёл ко мне: “Здесь все сны надо запоминать. Сегодня твоя первая ночь и сон твой будет вещим.” 
Правда ли это?

Первая ночь была испытанием.
Воздух вокруг сгустился, словно особая невидимая живая биомасса.
Неконтролируемая тобой, чуждая, живая материя.
Страшно.
Момент засыпания не почувствовался. 
То ли сплю, то ли бодрствую.
Непонятно.
Только лёгкий страх от чьего-то невидимого присутствия.
Первый раз в жизни спала в палатке.
Встала рано утром с ощущением, что я – принцесса на горошине.
Смотрю на часы – 4 часа утра. Слышу, а в селе-то уже жизнь бьёт ключом. А здесь все спят.
Впереди несколько часов полного бездействия. Гляжу, курица одна по двору гуляет. Делать всё равно нечего, дай, думаю, доброе дело сделаю, загоню за сетку, на территорию курятника. Рядом небольшой пес хозяйский оказался. Вылез из будки, ждёт команды.
Я руки вытянула, замахала.
Пёс залаял.

И мы вдвоём бросились на курицу.
Бедняжка нас не ждала, и заметалась по двору с куриным криком о помощи. Показывая наседке дорогу домой, я приподняла сетку около курятника. Но несушка намёк не поняла. Зато все остальные куры, в общем, семейном стрессе, выскочили во двор.
В 4 часа утра картина была такова: посреди двора стою я, теряясь в незнакомой мне ситуации, вокруг меня с воплями бегают все хозяйские куры, а за ними, разминаясь на утренней зарядке, с весёлым лаем, носится хозяйский пёсик.
В окне дома показалось заспанное лицо хозяина.
Ничего не оставалось делать, как смеяться посреди всей, голосившей на всю округу, живности.
Доброе утро, село Топольное!

Непростое село. Основали его старообрядцы, ушедшие от царя Петра в непроходимые горы.
Уже не важно, сколькими пальцами креститься.
В душе, в церкви или в собственном доме править службу Богу – это выбирай сам и отвечай сам. Сегодня вызывает огромное уважение одержимость этих людей, принявших столько мук и страданий за одно, на всю жизнь, принятое решение.
В определённом смысле, это пример преданности единственный раз данному слову.
Село лежит в основаниях нескольких гор и холмов и тянется по каньону на семь километров. Вдоль села, по правую его сторону, мчится быстрая река Ануй – Солнечный луч.
Каждая гора и каждый холм имеет своё название. В центре села высится гора Вострушка. Наш хозяин называет её горой Учителя. Самая вершина у неё каменная и отчётливо напоминает огромный глаз дракона. Такое ощущение, что на село постоянно смотрит невидимый кто-то гигантского размера. Рядом с нашим домиком поднимается холм, за ним холм побольше. Все они до середины заросли берёзами. На дальнем, 3-м холме, мы видели поляну эдельвейсов.
А дальше горы Учителя, напротив окон нашего дома, стоит самая большая гора. Её вершина всегда покрыта снегом и на ней постоянно зависают разные по цвету и размеру тучи и тучки.
Буддачиха – так её имя.
Будто когда-то здесь проходил сам Будда и там, где он отдыхал, выросла гора Буддачиха - престол Будды.
От села до вершины Буддачихи три дня пешком.

А среди всех этих пейзажей, прямо по горам, там, где и человеку пройти не просто, пасутся на алтайских лугах несравненные мои алтайские коровы солнечного окраса.
И мычат периодически, словно поют.
Красота-то какая, Господи !

На следующий день, ненавязчиво, вся наша небольшая кампания переместилась из сада в дом. Палатки были свёрнуты, спальные мешки спрятаны, а сами мы периодически подлизывались к хозяивам в знак благодарности за домашний приют.
Ещё через день, вдруг, неожиданно для себя, я присмотрелась к нашему общему быту.
Что происходит ?!
Умывались мы в ручном рукомойнике. Воду добывали из ручной колонки, образца 14 века.
Вода, естественно, всегда холодная. Чудесный туалет на улице.
И баня!

А вокруг стихами говорят хозяйские куры и вполголоса разговаривают люди.
И ничего не тяготит, не мучает.
Ни тяжёлое ведро для мытья посуды, ни отсутствие канализации в доме, где нет телевизора и радиоточки. И вокруг, и везде стоит мягкая родная тишина. И не глушит и не давит, а словно ласково обнимает.
Ну, прямо малая Родина!
Когда восторги, касающиеся окружающего мира, улеглись, настал торжественный момент внимательно вглядеться в моих новых и старых знакомых.
Но, как я не напрягала зрение, их образы словно ускользали от меня.

Чего проще, -  вот Женя, -  вот Наташа, -  вот Клим, - вот Надежда и Лена….

Их спокойные и улыбающиеся лица обращены ко мне. Между нами постоянно идут разговоры. Но каким-то внутренним чутьём я понимаю, что они мне не знакомы.
И никак я не могу внутренне с ними познакомиться. И всё так, как-будто так и надо. Общаемся на каких-то особых, новых нотах. И к этой музыке надо ещё привыкнуть.

День за днём приближался час нашего похода к Беловодью, к знаменитой горе Белухе.
День за днём мы внутренне готовились к походу, пытаясь, хотя бы в мыслях, просмотреть будущее.
Среди всех, я, единственная, не ходила к Белухе. А когда легкомысленно заявляла о том, что увижу гору, меня с улыбкой одёргивали и говорили: “Ты сначала дойди, а потом словами бросайся. Захочет Белуха – не пустит…”

И это было неожиданно.
Я так ни с кем не договаривалась.
А потом поняла, что все события будут складываться по особому графику и по особой воле, где моё присутствие лишь часть общего для всей группы, плана. А самое удивительное, что незнакомый план этот не принадлежит чей-то сторонней воле, а замысливается только мной, только я сама об этом до конца не знаю, только предчувствую.
Это говорить сложно, а на самом деле проще простого….. Аминь!

А вдруг, вечером, к нам приехала Светлана.
Здравствуй, Света!
Спокойная такая. Лицо простое. 
Из меня рассказы разные лезут, события вспоминаются, видения старые покоя не дают. Чувствую, разобраться надо во всём, чтобы лишнее выбросить из головы. Чтобы легкой идти к Белухе. Света меня слушает, смотрит внимательно. Выслушала до конца (спасибо, родная), два слова сказала, и всё улеглось само собой. Лишнее растворилось, осталось только самое важное.
В который раз посмотрела я вокруг, и с этого момента мир стал разговаривать со мной особыми знаками.
Словно азбука новая.
Словно надо язык новый выучить.
А в низком небе, надо нашим домиком, облака нарисовали Колесо Кармы.

Наш хозяин Женя особо на нас времени не тратил. На улице жара, дышать тяжело, а он в огороде.
У нас свои дела... Готовить, посуду мыть, животину хозяйскую подкармливать, в огороде полоть, воду из колонки добывать. Но в полдень мы в доме сидели.
Жара стояла такая… до обморока… под 50 градусов. А вечера холодные, сырые.
Женю, казалось, эти перепады температур не волновали.
Его, казалось, этот физический мир не тяготит. Не напрягает.
Для него, казалось, этот мир - только небольшая часть огромного Мира и, поэтому, он отдавал ему столько, сколько этот мир заслуживал, по размерам его и по его стоимости.

“ Сегодня мы идём в гости к Семёновым!” – сказала Наташа.
Пошли по сельской пыльной дороге, мимо горы Востружки – горы Учителя.
Семёновы – обаятельная семья, где мама и падчерица почти одного возраста.

Здравствуй, Юра! Здравствуй, Вика!

Хозяин –мужчина в возрасте, хозяйка – молодая учительница местной школы. Семья.
Он – мастер цигун, массажист. Невысокий, быстрый, стоит прямо, не сутулится. Глаза сами по себе смеются. Она – черненькая румыночка, женственная, полуребёнок-полужена. Переехали на Алтай несколько лет назад. В глухое село Топольное из огромного города. Что бы это значило?
Я смотрю на них и вижу – эти мужчина и женщина – гармоничная часть этой сложной местной природы. Какой-то важный орган в теле Алтая.
Возвращались от Семёновых поздно вечером. Не пошли по селу – долго. Махнули через холм и спустились прямо к нашему домику. Над “глазом дракона”, над горой Учителя низко висел месяц.
Сказочное зрелище.

Однажды поздно вечером пришла из дальней части села Вера. И пела для нас нежные свои песни.
А нам и ответить было нечем, всё она за нас сказала…
Бесстрашно ушла потом в ночь, через холм.
Настоящая русская женщина!
Рано утром, в наш день, петух пропел особенно громко.
Пойте мои алтайские, чудесные коровы!
Щебечите мои нежные куры!
Сегодня утром мы уезжаем в Бийск, чтобы оттуда, вместе с группой, пойти к далёкой и желанной горе Белухе – горе Матери Мира –  символу Материнства и Женственности.
Именно так здесь её величают.
Пустит, не пустит? Дойдём, не дойдём?
До свидания Женя, Наташа, Семёновы, Вера!

Старый небольшой автобус тащился по горной пыльной дороге. Его автобусных сил еле хватало на перевалах. Пыль вокруг автобуса, пыль в автобусе.
Группа небольшая. Люди разные по возрасту и по образованию. Места вокруг дикие. Случись что, рассчитывать можно только на себя и на этих людей, что рядом со мной в автобусе. Нервно щупаю в сумке лекарства – не потерять бы. Очень долго мысли о выживании человека в диких условиях не давали мне покоя. Первый признак потери связи с земной природой, разрыв доверия к ней и моя полная “цивилизованная безграмотность”.
Белуха - далеко.
И всё же, я её чувствую, я её слышу. Но ещё беспокоюсь, потому что с трудом понимаю новый язык общения с ней. Сейчас я - иностранка и нам сложно понимать друг друга.
               
Автобус уже катится по Уймонской долине. Огромное плоскогорье овальной формы.
По периметру высокими стенами стоят горы.
Словно гигантская чаша.
Единственное место на Алтае, где есть равнина. В пространстве летает мысль – если строить город, то только здесь.
Идеальное место.
Небо опустилось в долину, пошёл дождь. С дороги подбираем трёх молодых студентов. Они идут к Белухе. Смотрю на них и вижу – мы все чем-то похожи. Что-то общее в глазах. Напряженное ожидание, внутренняя собранность.
Ещё несколько часов в автобусе - и мы в селе Тюнгур.
Алтайское село лежит высоко в горах, мимо него несётся холодная  река Катунь. Через неё, в центре села, соорудили подвесной деревянный мост. Пешком идём через старый мост, впереди осторожно ползёт наш автобус.
…ещё полчаса в автобусе и всё. Но впереди опять бурлит река, мост разрушен, переправится можно только пешком. Вытащили огромные, тяжёлые рюкзаки из автобуса. Посмотрели друг на друга, и пошли вперёд, через лес, к основанию Кузаякского перевала – там наша первая ночная стоянка.

Когда это началось? На ночной стоянке  или в селе Топольном?
И что происходило?
Разве мир изменился? Разве я изменилась?
Дышу, разговариваю, смотрю – всё, как раньше. Всё так…  да не так…
Тайна…

Тонкий план и план физический приблизились в этом мире и во мне. Образы земли и мои чувствознания расширились. Обновились новыми сочетаниями. И то, что я вижу перед собой – это маленькая часть того, что попадает в мой угол зрения.
Теперь я – другая.

Утро. Ночи не было.
Сна не было.  Для души нет этого физического обморока.

Начался многочасовой подъём на перевал.
Идём в гору под уклоном в 50 градусов. За плечами тяжеленный мой рюкзак, на шее – камера. Сыплется мелкий дождь, спасибо Природе, иначе, замучила бы жажда. Дыхания не хватает, сердце стучит так, словно хочет выпрыгнуть. Останавливаться нельзя – дорога рассчитана по часам.
Надежда и я оказались самые слабые. Ползём последние.
Вот уже 4 часа активного подъёма.
Мы одни на серпантине дороги, а снизу, словно подгоняя нас, быстро поднимается густой туман. Он покрывает всё вокруг.
Вот он перевал! Валюсь с ног. Но усталость быстро проходит.
Теперь – крутой спуск ещё час, и моим глазам открывается  долина.

Долина... Беловодье…

Сверху моросит дождь, внизу шумит ледяной поток реки Ак-Кем, а я стою в центре горного луга и глаз не могу оторвать от земной красоты.   
Зеленеют вершины, покрытые остроконечными лиственницами. На эти деревья то опускаются, то вновь поднимаются, густые, как сметана, облака.
А впереди, щелью между горами, виднеется русло реки Ак-Кем. Там, в конце этого узкого каньона стоит гора Белуха. А вокруг, на сотни километров, весит особая тишина для уха человеческого.
Только горы дышат.

А потом были бесконечные подъёмы и спуски на скользких тропках, среди огромных корней лиственниц.
Ночёвки под дождём и постоянное напряжение в пути.

В нашей группе разные по возрасту и подготовке люди. Казалось, при таком напряжении, недостатке кислорода, мы могли почувствовать себя плохо.
Но, удивительно, физическое состояние было ровным. Тело, как - бы жило не в тебе, а рядом с тобой. Не волновалось, а терпеливо работало на своих особых оборотах. 
…И ногами иду и крыльями себе помогаю…

Шум Ак-Кема усилился, значит, стали спускаться к реке.
Вот и река.
Стремительный поток белой воды.
С такой скоростью бежит вода, с такой силой, что на глазах ворочает огромные валуны.
И сильнее и громче шум белой воды.
Виднеется гигантская насыпь.
Это камни сползли с горы и изменили русло.
Проходим прямо над бурной водой. Поток летит по ущелью зигзагом – впереди ещё 3 насыпи. Огромные камни под ногами ходуном ходят. А мне, уже, ничего не страшно…
Руки вниз опустила, ладони раскрыла…..
И перелетела…
И раз, и два, и три, и четыре!

Сейчас уже понятно – мы рядом  с ней. Ещё часа два и мы увидим её.
Обидно, что дождь не прекращается. Низко над нами висят белые тучи и закрывают каменные вершины дальних гор.
Как это важно, увидеть её в конце этого сложного пути.
Ещё немного, ещё пару километров по узкой, скользкой тропинке вверх….
Обходим основание очередной горы вдоль русла Ак-Кема.
За ним, в начале долины Беловодья, ещё невидимая для нас, стоит гора Белуха.
Последний раз упали на землю, чтобы перевести дух…

Светлана.
Откуда силы взяла?
Вышла на старое русло Ак-Кема и зовёт меня.
Я иду к ней на зов.
Перепрыгивая через белые камни, выхожу на середину.
Тучи продолжают висеть над нами, но впереди, далеко-далеко, в конце каньона, их уже нет.
Пространство раскрыто.
Впереди стоят гигантские каменные горы.
Белые тучи над ними в нескольких местах разорвались, и показалось нежное голубое небо. Солнечные лучи упали на далёкие горы.
Вспыхнул яркий белый свет – это снега Белухи зажглись перед нами.

Там, высоко, стояла  прекраснейшая гора Белуха.
По обеим сторонам её, как стражи, чернели горы.
И это сочетание усиливало её нежный белый свет.
Вместе с ним рождался, космический по ощущению, образ Женственности, Чистоты, Нежности, и как в продолжение этого, Материнства.
Тончайшее чувство родства с этими Образами проникало в сердце. Особое сознание видимой и тайной Красоты.
И особое, новое осознание Истины Жизни.
Словно всю жизнь жила сиротой голодной, а сейчас Мама нашла меня и зовёт кушать.

Последние часы прошли бодро, так как погода менялась, и можно было надеяться увидеть солнце.
Дошли до лагеря, оставили рюкзаки и пошли к Белухе. Усталые, но целеустремлённые.
Она щедро показала себя, сверкая снежными вершинами. По отвесной стороне бежали лёгкие тени облаков.
Гигантский алмаз сияет своими гранями.
И каждый луч от граней блестит в Космосе.
Вдруг, кто-то издалека, увидит и узнает свет этого волшебного маяка?

*****

Какое счастье, что у нас есть все  возможности видеть и слышать этот Мир!
Испытывать сильнейшее потрясение, глядя на великолепия всех сочетаний Земли и Космоса!
Там, внизу, откуда мы пришли, это не с чем сравнить.

Здесь, в Беловодье, около горы Белухи, я сделала важное открытие – Любовь существует!
Любовь бесконечна!
Любовь была и будет всегда!
Мир и Космос и Земля созданы и пронизаны Любовью!
Я - свидетель и участник этого…

Мышление наше образное.
Можно многократно сочетать земные образы друг с другом, но существует предел земных сочетаний. И тогда мы, снова и снова, повторяем пройденные уроки.
Время уроков не бесконечно.

*****

И днём и ночью, рядом, шумит река Ак-Кем. Уже привыкли к шуму. Утром позавтракали и вперёд. Вокруг народ стремительный, активный. И на перевал Кара-Тюрек поднимались… и на ледник восходили…
Ой-ой, я на такое неспособна по причине физической неподготовленности и гиподинамии.

Оставили меня дежурить в лагере.
Гордо собираюсь разжечь костёр и приготовить ужин для проголодавшихся скалолазов. Решительно вспоминаю, как я жгла костры в детстве.
Плохо жгла! 
Огляделась кругом раз, два…вокруг горы. В течение нескольких часов ни один человек не прошёл.
Чувствую, сомнения начинают соблазнять мою душу. 
Мне на радость быстро проходит группа москвичей вверх, к Белому озеру. Бегут, потому что скоро спрячется солнце.
Они убежали -  я снова одна.
Костёр не разжигается, щепки листвиницы не горят, осталась три спички.

Караул…!
Меня съедят вместо ужина!
Печаль моя длилась недолго. Здесь никому не дадут пропасть. Лёгкой походкой спускается невысокий алтаец. Смуглая кожа, раскосые глаза. Больше на тибетца похож, чем на монгола.
Бросаюсь к нему в ноги, нежно протягиваю спички. Он, естественно, шарахнулся от меня в сторону. Потом понял.
Рассмеялся, разжёг костёр за минуту.
Понятно, почему древние женщины бегали за древними мужчинами. С такими не пропадёшь, не замёрзнешь, не оголодаешь…
Алтаец убежал. Варю кашу. Каши получается мало. Опять страдания!
Но и радость опять! Вернулись ребята.
Ночь пришла, и мы пели песни у костра, очень тихо.


*****

Теперь настало моё время.
Сегодня я пойду одна.
И понесу наверх свои мысли, и свои просьбы, и свою молитву.
Сверху, с гигантского ледника, текут чистые ручьи. Пройти к  Белухи можно только по их руслам. 
Так и иду, прямо по воде, словно ноги омываю.
Перед Белухой лежит огромный холм, почти гора. Подъём крутой.
Вначале карликовые берёзы мешали ползти.
Потом испугала высота.
Уходит вниз река Ак-Кем.
Раскрывается плоскогорье дальше и шире.
Низкие тучи становятся ближе.
Всё это - долина Беловодье.
Дыхания не хватает.
Останавливаюсь где-то на середине холма.
Понимаю, что это испытание, что тяжело, что я, как бы, выполнила возможную для себя норму и можно спускаться.
Шепчет в ухо голос: ”Ты умница. Много прошла. Что вершина? Вон она, почти рядом. Спускайся, милая.”

А вокруг необъятный гигантский простор. Земля ощущается, как огромная Планета.
А я одна!!!
Вокруг горы.
Я никогда не сопоставляла себя с таким объёмом.
Я не могу его вместить!!!
Эта не моя земля!!!
Эта незнакомая Земля!!!

Мой внутренний размер – это размер города, улицы.
А здесь я стою на Планете.
Я – мизерная по размеру тела и по размеру сознания.
Огромный урок мне, свободно рассуждающей о Космосе. 
Я не могу ползти дальше, мне страшно увидеть Беловодье с вершины этого холма.
Образ долины пугает своим значением…
Тишина…
Кто испытывал своё ничтожество перед величием Мира?
Тот поймёт меня.
Тишина…

Это крах… и это надежда…

Она шевельнулась, очень робко, в глубине моего испуганного и сиротливого сердца.
И эта крошечная надежда подняла меня.
И я поползла к вершине, через страх, через “не могу”.
Плачу от страха и ползу…
Плачу, потому что в пространстве нет никого. 
Я оторвалась от всего человечества, и осталась одна, лицом к лицу, с гигантским организмом по имени Земля.
Солнце обжигает лицо и руки.
Ушли вниз карликовые берёзы. Я ползу по камням, по траве – зоне высокогорных лугов.
Ну, хотя бы на секунду увидеть лицо человека!
Переваливаю через груду камней и вижу…

о, счастье!…небольшую группу молодых людей. Как вовремя пришли они на помощь, одним своим развесёлым видом успокоив меня.
Но…встреча была недолгой.
Ползу выше и выше… по сторонам страшно смотреть, потому что резкий пологий склон так и тянет вниз.
Тащу своё тело как на Голгофу…
И, всё- таки, я дошла.
И когда поняла это, сразу стало легче. Теперь можно посмотреть на Землю… Задерживаю дыхание… Открываю глаза…
*****
Вот она, Земля…   Гигантский шар…
Необъятный горизонт…
Кажется, что существом своим планета выходит далеко в Космос.
И я ..... здесь....
Снизу выстреливают в небо черные скалистые горы и растекаются разноцветные холмы.
Сверкающим акцентом стоит белоснежная Белуха.
Рухнули вниз мои скудные знания перед видением Такой Красоты.
Единство Мироздания раскрылось надо мною, и Любовь покрыла мою грешную голову.
Прощение вымолить хочу.
Ничего не важно, только прощение…

Мы все - беспризорники по состоянию души…
Чувство вины печатью сиротства легло на наши лица…

В этом открытии состоялась моя надежда и моя награда…


А река течёт и течёт…
У подножья Белухи, из-под земли, просачиваются маленькие лужицы. В них блестит солнце. Когда Ак-Кем остаётся позади, вокруг наступает тишина. В этой тишине странно видеть, как шевелится трава. Словно немое кино.

И был вечер, и было утро….
И настала пора уходить.
Собрались.
Пошли.
Обратный путь пролетел под ногами, и мы снова появились в Бийске.

Расширился мир вокруг меня. В необъятную даль ушли границы моего круга.
Новое, ни с чем несравнимое, чувство личной свободы наполнило меня  радостью.
Расплелись канаты вокруг моего тела, развязались болезненные жестокие узлы.
Поднялись вверх и превратились в шёлковые разноцветные ленты.
Расступились над головой и повисли в пространстве, чуть колыхаясь.
Могу взмахнуть руками, могу взлететь, могу набрать воздуха внутрь и подняться…
Свобода.

*****
И вот стою я в любом городе мира и Всё вижу!!!
Обнимаю свою Планету и мне не страшно!!!
Смотрю на Вас и вижу Ваши сиротливые лица…
Это Ваша Тайна… Она у Вас на лице, как печать… Для меня уже видима…
 
Не Красота спасёт Мир, любимые, а Осознание Красоты спасёт Нас.
Не существительное «красота»…. А глагол «осознание»…
Усвойте разницу, мои Нежные, заканчивайте Себя обманывать…

С любовью и нежность к Вам…! Ирина.