Кацхи

               

  Я был тут в прошлом году, в ноябре. Светило солнце, но было ветрено. Чувствовалось дыхание надвигающейся зимы. У самого подножия величественного скального массива растягивали верёвки бойцы грузинского спецназа – горные стрелки. Все как один – молодые светловолосые ребята, плюс офицер – не на много старше своих подопечных. Завидев меня и моего грузинского гида, офицер поздоровался и спросил: православный ли священник и откуда? Да, мол, православный, из Литвы. А может ли в таком случае благословить солдат? Занятие предстоит небезопасное. Конечно, могу – с радостью отозвался я! Ребята, став полукругом, склонили головы и сложили ладони – как положено для принятия благословения. Во имя Отца и Сына и Святого Духа благословляю вас, чада! Божией помощи и крепости духа! Я осенил ратников крестом, и они вежливо поклонились. Спасибо, батюшка! – дружно ответили по-русски. Удивительно, как здесь сохранилась эта связь – человек и Бог, внутренне возрадовался я. Вообще, здесь в Грузии отношение к Церкви и её служителям не то, чтобы уважительное, а, я бы сказал, трепетное. Грузинский патриарх – самый авторитетный человек в стране. За него и за Православную Церковь возглашают первый тост за любым грузинским столом. А священников ласково называют «мамао» (от грузинского «мама» - отец).

  Здесь, у Кацхийского столпа, у самого его подножия, раскидал свои храмы и келии мужской монастырь св. Максима Исповедника. Братия монастыря монашеского звания на глаза паломникам стараются не попадаться. Общаются с приезжими только послушники, которые подносят к лавке у входа монастырский мёд и чётки – главные продукты производства немногочисленных насельников обители.

  В Грузии нет двух похожих монастырей. Даже, если они стоят друг напротив друга. Единственное, что их всех роднит – это возвышенное расположение. В прямом смысле слова. Ближе к небу, ближе к солнцу, ближе к Богу. Человеку, чтобы подойти к монастырю, нужно потрудиться, совершить усилие, напрячься. То же и в отношениях с Господом Богом. Прямая аналогия. Без преодоления себя, без усилия над собой, без желания превозмочь свои немощи невозможно приблизиться ни к Богу, ни к людям.

  Монастырь св. Максима Исповедника, что недалеко от города Чиатура, не стал исключением. Он на высокой горе. Но есть деталь, по которой сразу поймёшь, что ты в Кацхи.  Это сам Кацхи (по-грузински – столп, палец) – пятидесятиметровый, отдельно стоящий каменный столб с небольшой ровной площадкой наверху. Каким-то чудом на этой площадке уместились два строения: маленький храм и келия. К вершине столпа ведёт металлическая лестница, кое-где идущая вплотную к скале, а где-то (из-за неровностей стены) отстающая от скалы метра на три. Оценить всю грандиозность места можно только со стороны, на подъезде к монастырскому комплексу. Тогда в объектив камеры можно захватить практически всю громаду столпа с церковью наверху, но без его основания, которое утопает в зелени девственных лесов.

  В этот раз я здесь с группой паломников – слушателей воскресной школы для взрослых нашего храма. Сейчас июль, очень жарко. Мы, поднявшись к монастырю, практически выбились из сил. Самых старших из нашей группы, во время подъёма, приходилось брать за руки и буквально тащить за собой вверх по крутому склону. Но усилия стоили того и, как водится, без награды не остались. Нам навстречу вышел сам основатель обители – отец Максим Кавтарадзе. Отец Максим подвизался на этом месте аж с 1995 года. Первое время монах жил в небольшом углублении в основании столпа, но с появлением первых учеников, хозяйство их стало расти. Стали появляться храмы и келии, как у подножия скалы, так и на её вершине. Был открыт небольшой музей обители, где среди прочего – каменная плита с древнегрузинскими письменами, найденная на вершине Кацхи. На плите -  автограф монаха-отшельника XIV века преподобного Георгия, который наверняка уже не был первым в этих местах, ведь христианство в Грузии распространялось с IV века. Сейчас копия этой плиты, с той же надписью, но уже на современном грузинском языке, украшает стену одного из монастырских храмов. Нам очень повезло! Зная с прошлого года историю обители, я слышал, что с увеличением потока паломников и туристов, отец Максим оставил монастырь и ушёл в «затвор», вновь стал отшельником. С его уходом святейший патриарх Илия II запретил, кому бы то ни было, подниматься на скалу по отвесной лестнице. Случилось это в 2002 году. С тех пор никто, кроме «чередных» монахов (тех, кто по целой неделе, в одиночку, проводил наверху время в посте и молитвенных бдениях) там не бывал.

  Напившись родниковой воды, мы переводим дух и беседуем со старцем: кто вы, откуда, как зовут? Узнав, что я – Георгий, отец Максим указывает пальцем на вершину столпа – хочешь туда подняться? И тут же утвердительно – тебе надо! Ведь там когда-то подвизался в подвиге твой тёзка – монах Георгий!

  Я, задрав голову вверх к вершине, на секунду заколебался. Если честно, на миг стало страшновато. Не за себя, нет. Вспомнил матушку, деток. Как они, если что, без меня? Но благословение старца успокоило и дало веру, что всё будет хорошо! Отец Максим, немного подумав, предложил – если хочешь, можешь взять с собой наверх ещё двоих – мужчин. Добровольцы нашлись сразу. Мужчины, постарше меня, Александр и Сергий, немного попрепиравшись с жёнами, сделали, что называется «два шага вперёд». Принесли верёвку для связки между собой моих спутников. Ты, отче, пойдёшь один, без связки - изрёк старец. Тебе бояться нечего, ты – священник! Послали за мальчиком – проводником, единственным кто здесь, кроме отца Максима, говорил по-русски. Георгий – мальчишка двенадцати лет, школьник из Тбилиси, гостил здесь у родственника – одного из насельников монастыря. Улыбчивый и радостный оттого, что может нам помочь, да ещё попрактиковаться в русской разговорной речи, Георгий тоже вселил уверенность в то, что наше рискованное предприятие закончится успехом. Георгий – первый, затем батюшка, потом в связке Александр и Сергий – скомандовал отец Максим. По пути отдыхайте, давайте себе отдышаться, а на обратном пути пойдёте в обратном порядке: сначала - связка Сергий и Александр, затем отец Георгий, последним – мальчик. Всё понятно, перекрестились - Господи благослови нас! Пошли.

  Что было на подъёме, описывать не буду. Вряд ли это можно описать словами. Да и, по истечении времени, впечатления притупились, потеряв первую остроту. Скажу только одно – непрестанно молился Иисусовой молитвой. В целом, (я потом спрашивал у тех, кто остался внизу) подъём наверх занял около 12 минут. Но мне это время показалось вечностью. И если во время подъёма время всё равно длилось, то наверху оно остановилось и перестало существовать. Я поднялся вслед за Георгием на площадку, огороженную невысокими металлическими перилами, перегнулся через край в ту сторону, где далеко внизу стояла, задрав головы, вся наша группа. Уезжайте, мы остаёмся! – пошутил я и стал поджидать своих спутников, которые ещё поднимались к вершине. Когда все уже оказались наверху, Георгий начал отодвигать лист кровельного железа от дверного проёма, ведущего в маленькую церковь. Небольшое помещение с маленьким иконостасом, отделяющим алтарь от храма, было весьма светлым и уютным. Мы расцеловали все иконы, затеплили по восковой свече и пропели тропари великомученику Георгию Победоносцу, преподобным отцам Симеону Столпнику и Максиму Исповеднику. Святии мученицы и преподобнии отцы наши, молите Бога о нас! И сразу на душе стало ещё легче и светлее, чем было! Покинув церковь, мы осмотрели через единственное окошко здание келии и небольшой дворик с каменной купелью для сбора воды и низенькой скамейкой для отдыха во дворе. Во все стороны сверху открывался замечательный и захватывающий вид. Особенно в сторону долины, из которой мы поднялись к монастырю на машине. Всю эту долину, далеко внизу разрезала серебряная нить неширокой, но стремительной горной реки. Там, у её берегов виднелись крыши редких крестьянских домов, утопающих в зелени фиговых деревьев и хурмы.

  Как бы ни было здесь хорошо, ничего не поделаешь, надо спускаться. Нас уже заждались внизу члены нашей небольшой, но очень дружной группы. Сделав наверху фото на память, спускаемся, как и советовал отец Максим, в обратном порядке. Сначала Сергий и Александр, затем – я, замыкает отрок Георгий. Спускаться было легче и психологически, и физически. Хотя была опасность расслабиться и, начав торопиться, поскользнуться на гладких и скользких металлических прутьях ступеней и полететь вниз. Приходилось себя останавливать, не давать торопиться ни себе, ни другим. Всё обошлось, слава Богу! И вот мы уже внизу. Нас заждались, изволновались не меньше нашего. К тому нас уже ждал в свои объятия другой монастырь и другие святые. Мы уезжаем, но очень хотим вернуться! Простите и благословите!

Октябрь 2017 года