Жизнь поэта. книга 5-я. пр. 2. стр 51-80. пр. 3 сл

кого-то из соседей мобильник, и скажи Оле, что звонишь из Мензелинска. Договор заключили. Обмываете сделку.
-А ты, молодец! Она не будет ждать, и будет знать, что я приеду пьяный. Но за это я тебе премию выпишу. А ему, Эдику, за то, что возит меня целый день.
-Вот на это, я  не стану возражать. Выписывай и побольше.
-Всё, мы поехали.
   Они уехали, я налил рюмку, но как истинный кавказский человек, не мог выпить её без тоста. Но за что пить, пока, не знал.
  Позвонил Эдик и сказал, чтобы я не увлекался. Если цыплёнок говорит со взрослым петухом на равных, то он уже – не цыпленок. А взрослый мужчина.
Вот он готовый тост. Я, ещё не сознавая, уже произнёс его за сына, Эдика.
-За тебя сынок!
   Дети – датчик нашей жизни. Чем они взрослее, тем больше мы прожили. Значит, тем меньше нам осталось прожить. Вроде вчера он ходил в первый класс. А я, или мать, провожали и встречали его из школы, которая находилась в двухстах метрах от нашего дома, но надо было переходить дорогу. Мы оберегали его. А теперь он обере-гает меня. Получается интересный диалог, разделенный годами:
-Сынок, будь очень осторожен, когда переходишь дорогу.
-Пап, ты там водочкой и коньячком – не увлекайся!
   Детям было тяжело, когда умерла мать. Мать всегда ближе, чем отец. Это закон природы. А когда наоборот – это исключение. Нарушение закона природы.
   Эдик, позвонил снова.
-Всё нормально. Гульку я ему привёз. Красивая баба. А он – не дурак! Я бы и то не отказался, хотя для меня она стара. Татарская аристократка.
51
   Да, Эдик, а ведь когда-то он был совсем маленьким.
   Помню, пошли мы с ним вечером гулять. Ему было годика три. Весна ранняя, птички уже вылетели из клеток. Пупки они ещё тогда не оголяли, о ножки сразу, как только потеплеет оголяли. А ножки у птичек всегда красивые, когда им, ещё нет двадцати, а тебе сорока. Самый противный и вредный возраст для мужчины. Хочется объять весь мир и приласкать всех пташек, а жена и дети, почему-то всегда против. Особенно – жена. Она думает, что купила вещь в магазине – мужа, и может владеть этой вещью безраздельно, а у этой вещи, оказывается, есть уши, да и глаза, чтобы обозревать мир. А в мире – беспредел! Особенно весной, когда все пташки строят тебе глазки.
   Я держал Эдика за ручонку, как и положено добропорядочному папе. Но, увидев красивые оголённые ножки двух красавиц, машинально отпустил его руку. И он, всем своим фасадом лёг в грязь, (город только-только строился). Так мы и пришли домой. Сколько же у него было радости, что он такой чумазый и сколько горести было у ма-тери?!       
-Опять ты глазел на баб и  не  смотрел  за  ребёнком! – сказала Рая. Как эти бабы сразу всё узнают?
52
   А что я мог ей ответить? Бабы душой, как рентгеном просвечивают нас.
   Как быстро пролетело время. Несправедливо, что человеку отпущено для жизни всего один век. Но живёт он меньше, из-за похоти и алчности.
   Мерзкая ворона или чёрный ворон, живет  долго, и, иногда, более двух веков, но в среднем, возраст птицы достигает сотни лет. Интересно, что в неволе она живет дольше, чем на свободе. Столь же продолжительным является существование сокола, коршуна и, конечно же, попугая. Так, что попугай, не дурак, а долгожитель и не надо о долгожителях думать так плохо!
   Я, где-то прочитал, что  «Долголетие всегда было сокровенной мечтой человечества. Тайна вечной жизни издавна волновала умы ученых, поэтов, писателей (особенно фантастов). В корне этого интереса лежит простое любопытство, всем хочется знать о том, что было раньше и что будет потом. Продолжительность средней человеческой жизни за последние десятилетия увеличилась, но все равно остается в историческом понимании времени относительно небольшой, а те животные-долгожители, что могли бы рассказать много интересного, не обладают речевыми способностями, а потому молчат. Несмотря на это, уровень современной науки позволяет услышать их негромкий голос, повествующий о давно минувших веках».
   Черепахи считаются самыми долгоживущими позвоночными на Земле. Одной из них удалось прожить 250 лет». Но я понял, почему она прожила так долго: не курила, не пила, и не развратничала. Я бы ей поставил памятник.
   А кто поставит памятник Гаязу? Он, сейчас, пока я охраняю его долбанные телефоны, сопит на моей кровати, а Гулька стонет под ним. Лишь бы она не орала! Зачем мне лишние сплетни?
   А ещё я прочитал, что долгожителями являются медузы и, якобы, это единственные живые существа  в  мире которые,
53
на самом деле, открыли источник вечной молодости. Так как медуза способна переходить из стадии взросления в незрелую стадию полипа и обратно, то у нее нет природного ограничения продолжительности жизни. Так как они могут обойти смерть, число их представителей резко выросло. Сейчас специалисты изучают этих медуз, чтобы определить, каким образом им удается повернуть процесс старения вспять.
   Я вспомнил, тот далёкий 1951 год, когда, у нас, на море, в Кобулети, перед штормом, миллионы этих тварей, подошли к берегу плотной стеной, шириной в два-три метра. Они стояли у берега и, чтобы пройти в воду, надо было пробираться через них. А они выделяют ядовитое вещество, от которого затем краснота, как от ожогов.
Да, ну, их к чёрту этих долгожителей: ворон и медуз! Лучше бы природа наделила людей такими возможностями!
   Зазвонил мой мобильник. Наверно, звонит Эдик и предупреждает меня, что сеанс любви Гаяза и Гули закончен.
   Но это звонила Каэтана.
-Здравствуй, Ваня!
-Почему, не Санчо?
-Извини, мне не до шуток. Умер Алексей.
-Прости, соболезную! Могу я чем-то помочь?
-Можешь, если воскресишь. Не знаю, когда позвоню.
   Телефон отключился.
   Значит, есть в этом мироздании, какая-то космическая связь, именуемая телепатией или чем чем-то другим. Не зря же я стал думать о том, почему человеку, так мало отпущено? Я не знал и не видел этого Алексея. По словам жены Дины, он был идеальным человеком: не курил, не пил, не распутничал, как и та черепаха, которая прожила 250 лет. Он прожил, в пять раз меньше. Природу нам – не понять!
Единственно, чем я сейчас могу помочь Каэтане, это выпить за его безгрешную душу. Но безгрешную ли?
54
   Я отставил рюмку и налил коньяк в бокал.
-Спи спокойно, раб божий Алексей! Пусть земля тебе будет пухом.
   Как Эдик увозил меня домой, я помнил смутно. Хорошо, что Гаяза он, до этого, сразу увёз домой. Почти, такого же «косого», как я. Эдик об этом рассказал нам потом.
   Утром позвонил Гаяз и я честно признался, что вчера хватил лишка.
-Понимаю, Игнатьич, работа секретаря шефа – тяжёлая, но ты с ней справился отлично.
-Не в этом дело. Умер Алексей.
-Кто это?
-Муж Дины. Она позвонила, и я его раза три помянул с фужером в руках.
-Ты был с ним знаком?
-Встречались пару раз.
-Когда похороны?
-Не сказала!
-Он татарин?
-Темноволосый, красивый, стройный. А кто по национальности не знаю.
-Если татарин, то сегодня до обеда унесут.
-С Олей всё нормально?
-Лучше чем желал. Спасибо тебе, Игнатьич!
-Мне-то, за что?
-Что прикрывал мой зад.
-Я прикрывал твоё лицо, а не жопу. А с Гулей, как?
-Лучше некуда! Она начинает относиться ко мне немного по-другому. Сегодня сделал ей дорогой подарок.
-Преподнёс голого себя?!
-Это тоже подарок. Дал крупную сумму денег.
-До того, как оттрахал или после?
-До, того.
-А дала лучше?
-Намного!
-Бабы - проститутки! Независимо, когда берут деньги - до или после.
55
Но об этом я подумал, а вслух сказал:
-Ты, парень, разоришься!
-Сделал для себя открытие. Оказывается, как здорово делать подарки. Даже лучше, чем получать.
-Это открытие сделали тысячи лет назад до тебя. А ты, просто почувствовал на себе. Сделай хороший подарок Оле, просто так, а не в честь чего-то. Тогда получишь ещё большее доказательство своего открытия.
-Кстати, а что ты вчера ей накукарекал, что она сегодня тебя похвалила?
-Пригласил на свидание, на то время, когда будешь встречаться с Гулей.
-Игнатьич, я знаю, ты такую подлость не сделаешь!
-Сделаю, если ты не дашь мне на сегодня отгул. Я – никакой. Так даёшь или нет?
-Даю, черт с тобой!
-Тогда, слушай!
   Я положил телефон рядом со стаканом, чтобы он сильнее уловил звуки и налил минералку в стакан.
-Слышал?
-Булькало.
-Ты не передумал, давать отгул?
-Не передумал.
-Я выпил, почти полный стакан. Тебе поклясться мамой?
-Верю! Отсыпайся, но больше не пей! Завтра, много работы.
-Ты, мне не звони! Я отключу телефон.
   Трубка замолкла.
   Я налил полстакана водки, выпил и сел писать. Но писать в таком состоянии, могли  только мордописцы Ван-Гог и Сальвадор Дали, поэтому у них некоторые картины такие уродливые.  Я выпил ещё полстакана и завалился в постель. Вечер утра – мудренее, сказал я себе. Вечером, если оклемаюсь, то сяду писать. А если раньше, то после обеда.
56
-Ну, что, Ванька, спим? -сказал я двойнику.
   Морфей не заставил себя ждать. Он на крыльях унёс меня к себе.
   Проснулся я в первом часу. Соседка Марина, приходила за ключом от кладовки. Свой - она потеряла.
-Вань, я сварила вкусный суп. Большую кастрюлю. Принести?
-Неси! С удовольствием поем горячего.
-Дай, кастрюльку, налью.
   После горячего супа мне совсем стало хорошо. Я позвонил Эдику, узнал, что на объектах всё нормально и сел писать. Я уже написал немного об Эдике и решил продолжить. Но предварительно достал альбомы с фото и стал их рассматривать. Начнёшь с одного, а постепенно перескакиваешь на другое. Часа два просматривал фото и вспомнил многое. Всё-таки я глупо поступил, что не вёл дневник. Когда-то прогресс достигнет такого уровня, что каждый человек, возможно, сможет записывать нужные ему эпизоды жизни на плёнку. А, при желании, и всю жизнь.
   Нашёл уникальный снимок, где он после армии, хвастается, перед другом, своей флотской формой.
   Хорошо, что я с детства увлекался фотографиями и при первой возможности приобрёл самый дешёвый фото- аппарат «Смена».
57
   Хорошо ли когда тебя окружает много друзей? Многие скажут, что да. Я другого мнения об этом. Исхожу из собственного опыта. У меня единственным, настоящим другом был Резо. Я за него мог перегрызть горло кому угодно. А когда мы приехали к нему в гости, он стал обхаживать мою жену Раю. После этого у меня пропало же-лание общаться с ним. У Эдика - все, кого он знал, считались его друзьями. Я ему говорил, что столько друзей не может быть у человека. Он в ответ приводил мне известную пословицу – «Не имей сто рублей, а имей сто друзей». Тогда я дополнил её словами умного человека, когда-то, сказавшего их: «И получишь сто фуёв в жопу»!
   Позже так и получилось с ним. Самые близкие друзья, человек десять, перестали с ним общаться, когда ему было особенно трудно. Поэтому ту знаменитую пословицу  я бы перефразировал таким образом: «Не имей сто друзей, а имей сто рублей и тогда никто не станет совать тебе фуи в задницу».
   Больно, особенно на душе, когда тебе в задницу суёт фуй не враг, а друг, тогда хоть вой на луну.
   Потом, когда Эдик стал работать со мной, вроде бы всё стало хорошо, а затем он связался с Лилей, у которой был четырёхлетний сын. Я его отговаривал, но он не слушал. Они прожили, почти три года. Эдик жил у неё. Её мать, как все тёщи плохо к нему относилась. Тем более, что он не был татарином.
   А затем он внезапно появился с молоденькой девочкой Мариной. Я обрадовался. Наконец-то он стал различать мясо старой коровы, от молодой телятины.
Марина забеременела. Хорошо, что она была совершеннолетней.
   Однажды они пришли с матерью вдвоём.
-Игнатьич, почему твой Эдик не расписывается с моей Мариной?
-Спроси у Эдика.
-Он всегда отбрёхивается. Ей же скоро рожать!
58
   Из больницы Эдик забирал Марину с сыном Серёжей.
   Они, вначале жили у меня, а затем решили снимать квартиру.
   Затем снова пришли ко мне. Затем стали жить у её матери.
   Серёга быстро подрастал. Добрый, хороший весёлый мальчик.
   А я стал дедом. Было грустно и радостно. Грустно оттого, что мечты не сбылись, ту птичку, которую так любил, по глупости, выпустил из клетки, вернее, забыл зах-лопнуть дверцу, и она улетела. А радостно оттого, что  дожил до внуков.
59
   В то, тяжёлое время, многие скоропостижно уходили в мир иной.
   Мы, с Эдиком, усиленно стали строить свой дом, но дефолт (идиотское слово, но оно прижилось), в одночасье убил нас, как и всю страну.
«Кризис 94-го прозвали «Чёрным вторников», 98-го — дефолтом. До сих пор это страшное слово нет-нет, да и всплывает в разговорах экономистов. В переводе с английского, дефолт — это невыполнение обязательств. На юридическом — это означает нарушение платежных обязательств заемщика перед кредитором, неспособность произвести своевременные выплаты по долгам. Одной из основных причин кризиса 1998-го стал российский госдолг, поэтому и название прижилось. Эксперты по экономике даже называют творцов этого кризиса. «Они известны. Это – 6 человек: Чубайс, идеологом был Гайдар, но он не был на госслужбе, Задорнов, Игнатьев, Кудрин и некто - Алексашин.
   В долги наша страна начала активно влезать, в начале 90-х, после развала СССР. Россия остро нуждалась в финансовой помощи из-за рубежа, но не могла гарантирова-ть регулярные выплаты. По данным Центробанка, к середине августа 1998 года резервы ЦБ составляли 24 миллиарда долларов. Краткосрочные обязательства  перед  нерезидентами на рынке ГКО и фондовом  рынке — свыше  36 миллиардов у.е.
60
(условных единиц). Ежегодные платежи кредиторам нашего государства приближались к 10 миллиардам «зеленых». Снижение цен на энергоносители и металлы, а также экономический кризис в Азии усугубили ситуацию. Валютные доходы России уменьшились, а иностранные кредиторы стали опасаться выдавать займы странам с нестабильной экономикой»
   И Россия оказалась в жопе у Запада.
   Нас никто туда не толкал. Но мы сами, стараясь угодить господам с «высокой демокоатией», стали вылизывать им жопу и настолько увлеклись, что постепенно вле-зли туда. Но она оказалась не такой приятной, как считали многие.
   Жить стало очень тяжело. У многих дома не стало куска хлеба. О каком строительстве дома могла идти речь?
   Он долго стоял беспризорным. Продать его мы тоже не могли, хотя там было двадцать пять соток земли, в чудесном месте Елабуги, рядом с лесом и не далеко от реки Камы.
   Позже нам всё же удалось его продать и купить Эдику двухкомнатную квартиру. Через месяц, как мы её купили, цены на жильё сразу резко взлетели. Нам – повезло!
Вскоре Эдик, с семьёй, переехали к себе.
   А я снова остался один.
   Закрыл альбом, где Эдик с сыном и его двоюродной сестрой и потянулся к бутылке. А затем открыл дневник Людмилы и погрузился в те далёкие воспоминания.
61
4 марта. Воскресенье.
Ранняя весна. Резко потеплело. Я с удовольствием надела своё светло-зелёное пальто. Кто-то из парней шахтного отделения, сказал мне, что оно цвета зелёного яблока, а я сразу подумала, поэтому оно, тогда, и стало  «яблоком раздора», из-за слепой ревности этого милого идиота, Вано.
Скоро 8-е Марта. Женский День. Интересно, что и кто мне подарит? Парней группы я не беру во внимание. Они, как обычно скинутся и купят по одинаковому цветку всем девчонкам. И ещё по открытке. А мы им на 23-е февраля, также, скинувшись, купили по записной книжке и набору карандашей для черчения, плюс открытку.
Хотела подарить Вано красивый блокнот, зная, что он тайно пописывает стишки, но когда я вошла в зал библииотеки, возле его кульмана сидела губошлёпка Кларка и любезно что-то ему напевала, а он ей улыбался. Интересно о чём они, голубки;, ворковали? Я спросила, где Нина и сразу ушла.
   Через час он принёс книгу, но я сказала, что такую уже читала, хотя раньше и в глаза её не видела, и стала, молча, чертить. Он постоял несколько секунд, и ушёл. Мне даже показалось, что он вздохнул.
   Я, после этого, с таким нажимом, провела линию, что разрезала лист чертежа. Пришлось перечерчивать. Зато, потом, за работой успокоилась и хохотала над этой дурочкой Людкой, срывающей зло на бездушном листе. Слава богу, что это было не его лицо!
   Что же он подарит мне? Снова духи и ожерелье? От тех, последних духов остались одни воспоминания. Нелка растрепала, что я, разрешила ими пользоваться всем, кто хочет. Приходили девки, даже с параллельного курса. И ожерелья, тоже надевали, кто хочет. Я психанула и увезла их домой. Пусть хоть эта память останется от него.
11 марта. Воскресенье.
8-го Марта, девки, (появились все за кульманами,  надеясь на подарки),
62
были разодеты, как..., в общем, как бабы, старающиеся привлечь внимание мужиков.
   Я не была исключением и даже сделала другую прическу. Вылила на себя полфлакона духов, которые подарил Вано. Вернее не духов, а воды, которую налила туда. Получилась мутная зеленоватая жидкость, которую я вылила на ладони, и похлопала ими себя по щекам. Не знаю, как другим, а мне запах нравился.
Первым меня поздравил мальчик Дима, с третьего курса шахтного отделения, парень года на два моложе меня, тайный мой воздыхатель. Он ещё в сентябре прошлого го-да, как поступил в техникум, смотрел на меня, как на икону. Пару раз танцевал со мной, боясь прижаться, я сама его прижимала, слегка. При виде меня он всегда краснел. Хорошо, что его не было на том вечере, когда у меня поехала крыша. Его я, точно, увела бы сама в ту, аудиторию, с поломанной мебелью, где мы были с Вано. А, может, это я сейчас, харахорюсь, придумывая всякие мести, для Вано? Дима подарил мне набор карандашей и папку с чистыми листами, для пояснительной дипломной работы. Она была как раз кстати. Моя пояснительная была готова в черновике. Осталось только подкорректировать и переписать. В коридоре никого не было, и я поцеловала его в щеку. Он, наверно, теперь, неделю не станет умываться. Вано, об этом парне, даже и не догадывался. Девкам я тоже ничего о нём не говорила. Зачем травить собак?
-Жаль, Мила, что ты скоро уедешь! – меня так никто не называл, и я даже сразу не поняла, что он говорит это мне, этот милый, юный, похоже, невинный мальчик.
-Димочка, красивых девочек, так много в техникуме, особенно с первого и второго курсов, на базе восьмилетки, так что получше присматривайся к ним!
-Но такой, как ты среди них нет, и не будет!
-Встретишь, дружок, но только не будь таким робким!
   Я шла и счастливо улыбалась. Смотрела на встречных, выискивая  чёрные  костюмы.  Многие  были в  таких.  Но его, милого моего Вано, среди них не было.
63
   На моём столе лежал сверток. Кто и когда его положил, я не знала. Спросила, никто не смог ответить.
-Люд, не парься! Открой и посмотри, что там? Если боишься, что там гадюка, могу посмотреть я, -сказал Аня.
   Я развернула свёрток. Там лежала, новая книга в красивом переплёте «Собор Парижской Богоматери», знаменитого Виктора Гюго. На внутренней части обложки бы-ло написано:
   Только книги и любовь – никогда не умирают! Той, которая дороже всех. 08. 03. 1962 и подпись.
   Чья это подпись, я не знала, но в почерке не сомневалась, потому, что хорошо знала его. Даже, не зная почерк, можно было сразу понять, чей это подарок. Конечно, от моего любителя книг.
   Сзади, за спиной уже стояла толпа любопытных. Им было важно узнать цену подарка. Такую книгу в кожаном переплёте в магазине практически невозможно было купить. Но, он смог, где и как, никогда не скажет. Романтик.
   Мне сразу вспомнился случай, который произошёл с нами, когда он уже втюрился в меня, а мне всё ещё нравился Вадим.
   На советских экранах стал демонстрироваться фильм  французского режиссера Жана Деланнуа «Собор Парижской Богоматери», вышедший в 1956 году. В главных ролях в картине снялись: Джина Лоллобриджида, игравшая Эсмеральду. Книгу до этого я не читала.
   Мы стояли возле общежития, целой оравой. Была хорошая весенняя погода. Почти лето. Капцов подошёл ко мне и попросил отойти с ним в сторону.
Когда мы отошли, он вытащил из кармана два билета в кино.
-Людочка, на фильм «Собор Парижской Богоматери» - столпотворение.  Я два часа выстоял в очереди за билетом. Взял на семь вечера. Сходим?
-Почему именно со мной?
64
-Потому, что я хочу пойти с тобой.
-Пригласи другую.
-Я старался для тебя. Чтобы ты посмотрела.
-Если для меня, то отдай мне их, деньги я тебе верну, мы сходим с Вадимом.
-Пусть твой Вадим сам стоит в очереди!
   Он в клочки разорвал билеты и ушёл.
   А затем девчонки так загорелись желанием посмотреть фильм, что мы тащили спички, кому идти за билетами. Досталось Нинке, и она через хахаля купила билеты. Фильм всем очень понравился.
   А, теперь, вот Вано, подарил мне книгу в таком красивом переплёте. Интересно, он случайно выбрал её, или с каким-то намёком? То ли напомнить мне о тех, днях, когда порвал билеты на фильм по этому роману, то ли о том, что я такая же шлюха, как и Эсмеральда, которую так любил горбун Квазимодо, а она насмехалась над ним? Скорее всего, это чистая случайность. Надо сходить и поблагодарть. Несколько раз ходила к нему и Нинка приходила ко мне, но он, в этот день, так и не появился. Видимо, не хотел, при встрече, говорить, какие-то пустые, ненужные слова, ведь в книге он написал самую суть, самое главное, что любовь никогда не умирает. Каким бедным, убогим подарком, не в смысле цены, а в смысле значения, показался мне подарок Димы.
   На другой день, мы даже целовались с Вано на третьем этаже. Думала, теперь всё наладится. Но он в этот, же день нажрался с Колькой и Борькой. Идиот. Алкоголик. 
   Мы всё дальше и дальше отдаляемся друг от друга.
   Да, это время мне хорошо запомнилось.
   О дне 8-е Марта, я вспомнил ещё в середине февраля и долго думал, чтобы подарить Людмиле.
   В субботу, 24 февраля, Грищенки, как обычно уехали домой. Всё равно я завтра её не увижу, почему не поехать к Верочке, разгрузиться? – решил я и поехал к ней.
65
   Дома была одна Галя.
-Ой, Ванечка, опоздай ты на десять минут и никого бы не застал.
-Все уже ушли на фронт, а ты одна осталась?
-Ты, прав. Родители, с утра, укатили на базу, вроде бы в Славянск, на двое суток, а Верка, Ванечка, похоже скурвилась. Похоже, нашла себе хахаля старше себя, женатого и у них бурный роман. Любовь. Иногда не ночует дома. А со свидания приходит с такими радостными, светящимися глазами, счастливая и умиротворенная.
-Галь, наверно - удовлетворённая.
-Наверно! После бурной ночи с тобой или с Вовкой, она довольная, сытая, но не такая счастливая. Чем-то этот мужлан крепко её зацепил?
-Большими причиндалами.
-Может, большие причиндалы кому-то и нравятся, но не нам с Веркой? Похоже, этот мужик, ей чем-то напоминает Лёву. Старая любовь – не ржавеет!
-А ты красиво сказала! Я такую пословицу и не слышал.
-А я тоже не знаю, это пословица или у меня машинально это выскочило.
-Всё равно, красиво. А ты через сколько уходишь?
-Куда?
-Откуда я знаю, куда ты собиралась?
-Теперь - никуда, раз ты пришёл. Или ты ненадолго?
-Надолго, если не прогонишь!?
-Не прогоню. А я решила сходить в одну кампанию. Одной сидеть дома тоскливо. Но и туда идти большого желания не было. Там, иногда, бывают сосунки года на три четыре моложе. Нахальные. Сразу лезут под юбку.
-Галь, они недавно оттуда вылезли, поэтому торопятся возвратиться, в материнское лоно.
   Мы захохотали.
-Жрать хочешь?
-Студенты всегда голодные.
-Студент, с тобой так приятно общаться!
66
-И целоваться!
-И целоваться тоже. А у нас столько жратвы! После вчерашнего. Отец, дня три назад, говорил, что на 23 могут заявиться гости, вот мать и наготовила.
-Мойша, всё съест!
-Он жиреет с каждым днём. Уже своё пузо еле проталкивает в служебный автомобиль. А выпить хочешь?
-А ты?
-Ты кавалер, решай!
-Я плохой кавалер в танцах, тем более, если трезвый.
-В постели – хороший! А мы с тобой не танцевать будем, а...
-А играть в лошадки.
-Хочешь в собачки.
  Я привлёк её и поцеловал. Хорошая она девка. Правда на голову выше меня, хотя в постели и, когда с ней играешь в лошадки – не ощущается. Почему с Людой у меня, постоянно скованность? Были редкие моменты, когда она совсем раскрепощалась и раскрепощала меня, но это было тогда, когда наступали самые, самые, самые светлые полосы.
-Что будем пить?
-Ты говори, что есть дома и что ты будешь пить, а тогда скажу я, что хочу.
-Есть почти всё! Папашке перед праздником натаскали всего: разные вина, коньяки, ром, наливки, ликёры, это для мамашки, а она их терпеть не может, говорит, что они сладкие, а у неё сахар в крови.
-А грузинские вина есть?
-Есть, но я не знаю какие. Хочешь, залезь в погреб! Я не полезу!
-Если там есть грузинские марочные вина, то я буду вино.
-Мне вино тоже нравится. Кроме креплёного.
   Я полез в погреб. Наконец-то, этому говнюку, Мойше, главному строителю города сделали в погребе настоящий свет. Но лучше бы я туда не  залезал. Чего  там  только  не было?
67
И питья и жратвы. А Рахель, овца, чуть ли не каждый день ходит в магазин. Видимо, делает вид, что они живут, как все советские люди, отовариваясь в магазине.
-Галь, из грузинских вин есть три бутылки «саперави», а остальные «мукузани», штук пятнадцать.
-Бери, что хочешь!
-А что в этих двух деревянных бочонках, литров по сто?
-Нашел, у кого спрашивать? Может они пустые?
-Я постучал. Глухой звук. Там жидкость. Слушай, оттуда прёт такой винный аромат! Вроде, я как бы, очутился в родной Грузии. Может, наберём немного?
-А, как? Я не знаю!
-Принеси кастрюлю литров на пять!
-Могу и десятилитровую.
-Ещё лучше, не разолью. И молоток.
-Молоток там, при входе.
   Я постучал по боковым граням пробки и чуть вытащил её. Побежала тонкая струя тёмно-красной жидкости в подставленную кастрюлю. Подставил ладонь и попробовал. Аромат прекрасной Грузии, сотворённый солнцем и горным воздухом, снизошёл на меня. Это было великолепное домашнее вино или вино с завода, но не разбавленное, как в бутылках. Сколько же времени я не пил такое вино?
   Я набрал чуть больше половины кастрюли и поднял её наверх.
-Галь, что ещё? Может, колбаски и балыка?
-Студент, я уже говорила, что на кухне всякой жратвы столько, что нам не съесть и за неделю. Вылезай, пошли!
   Пока я мыл руки, она выставила на стол кучу блюд, как в лучшем ресторане.
-Галь, если я всё это съем, то не смогу работать!
-Я, на е....лю, не такая жадная, как Верка! Будем просто лежать, обнявшись, как брат и сестра, и мне будет приятно, что ты рядом, сытый.
68
-Сестричка, а лежать будем голые?
-Как захочешь, братик!
   Галя перелила часть вина из кастрюли, в большой графин литра на два. Тёмно-красная жидкость тут же превратилась в янтарную. А когда я налил его в тонкостенные бокалы на тонких ножках, а Галя включила на кухне свет, оно стало переливаться и играть красками. Цвет вишни с фиолетовыми переливами. Или смесь рубина с кровью влюблённого идиота, как я.
-Ванечка, смотри, оно, словно живое!
-Оно и есть живое! А вот когда мы выпьем, оно и нас оживит, до такой степени, что братику захочется запрыгнуть на сестричку. Если она не будет против?!
-Я никогда не против! Единственно мне не нравилось заниматься этим вместе с Веркой. Но это уже позади.
-Значит, мы повзрослели.
-Скорее – поумнели. Ты уже скоро перестанешь быть студентом и станешь в ряды строителей коммунизма. Слушай, давай я поговорю с мамашей, а она с папашей и он возьмёт тебя к себе на стройку. У тебя будет быстрый рост, продвижение по службе, при активном содействии Рахили, ты же спас её курочку от смерти, как она считает.
-Кстати, как у тебя здоровье?
-Всё нормально! Разговоры потом. Поешь.
-Тогда это прекрасное вино я предлагаю выпить за тебя, чтобы ты была всегда здорова и счастлива.
   Мы выпили. Но не сразу, а смаковали. Такого вина я ещё никогда не пил. Или оно было изготовлено по какому-то другому особому рецепту или было большой выдержки.
   Я уминал всё подряд. А Галка издевалась надо мной.
   Второй тост я предложил за всё их семейство. Стал желать им.... В общем, поток моего словесного поноса не прекращался.
-Ванечка, я поняла, можно было сказать тремя, словами – за семейство Ливенсонов. Давай выпьем и я тебе  расскажу, как папа с мамой ругались из-за тебя.
69
   Мы выпили, смакуя вино, и Галка стала рассказывать.
   Мойша редко, но бывает, что он приезжает поддавшим с работы. В тот день, так и было. А Рахиль уже заносило то в одну, то в другую сторону. Мама всё чаще стала поддавать в одиночку. Папе не понравилось. Трезвый он, молча, уходит в спальню. А здесь она ему что-то сказала, он ответил. Слово за слово и они начали цапаться. Потом отец пошёл к себе, а мать решила доказать свою правоту и пошла за ним. Дверь была открыта и оттуда донеслось:
-Это не я расточитель! Я тащу всё в дом. Это ты расточитель, старая овца и пьяница. Я что ли шил костюм твоему любовнику, Ванечке?
-Старый индюк! Он не мой любовник, а наших курочек.
-Что, сразу двоих?
-А как ты таки думал? И он спас нашу курочку, нашу Галочку от смерти. Врач, сказал, если бы ещё полчаса не вызвали скорую она бы – умерла!
-А я и не знал.
-Ты ничего не знаешь! Ты только знаешь открывать свой рот и толкать в пузо пищу, которую я готовлю с утра до вечера. Вот уеду к Лёвушке, тогда ты таки умрёшь с голоду!
-Ты знаешь, где Лёва?
-Пока нет, но узнаю таки!
   Мы с Веркой умирали со смеху. Затем, когда они помирились, отец, сказал:
-Рахиль, сшей ему ещё один костюм. Сыновей у нас нет, а он такой хороший ласковый мальчик, мне он, как за сына. Только не из чёрного материала. У нас же много от-резов разных расцветок.
   Когда она это рассказывала, я чувствовал, как лицо у меня горит от стыда. Зачем я позарился на этот костюм?
-Тебе жарко? Ты весь красный?
-Галь, это, наверно, от  вина? – мне  захотелось  встать
70
из-за стола и бежать из этого дома. Затем, они, наверно спорят, сколько же я здесь сожрал?
-Ты перестал есть!
-Что-то уже не лезет.
   Она расхохоталась.
-Дурачок, ты – обиделся? Конечно, обиделся! Пошли, я тебе кое-что покажу!
   Она схватила меня за руку и потащила в зал. Там стоял большой комод. То ли старинный, то ли под старину? Она выдвинула один из ящиков,  стала доставать отрезы для костюмов и пальто, бросая их на диван. Я не разбираюсь, до сих пор, в материалах, хотя потом жена работала в ателье. Там было десятка полтора отрезов разных расцветок и размеров.
   А ты расстроился?! За них папаша не заплатил и копейки. Просто, у него, тогда, пьяное говно полезло наружу. Но ты, же знаешь, что он старик добрый?!
-Он ещё не старик.
-Старик, если не топчет мамашу. Подавай отрезы, а я буду складывать. Подожди! А я же ничего тебе не подарила на 23 Февраля. Хочешь, выбирай любой отрез. Только костюм сошьёшь сам. Это будет мой подарок тебе.
-Нет, Галочка, спасибо! Мне ничего не надо!
-Тогда, подавай!
   Она сложила всё на место и выдвинула другой ящик. Там лежали куски тканей для платья.
-Не захотел брать на костюм, возьми на платье. Если не захочешь, шить будешь носить, как индийские женщины носят сари, обернув ткань вокруг тела.
И она стала оборачивать меня куском ткани. Злость прошла, и мы стали хохотать.
-Вернёмся на кухню?
-Есть я уже не хочу, а вино можно взять в спальню. Ты убирай со стола, а я пойду под душ.
-На, возьми чистое полотенце. В ванной висит моё мокрое. Я, перед твоим приходом, мылась.
71
   После душа, когда Галка ещё возилась на кухне, а потом стелила постель, я стал рассматривать книги. Кое-что добавилось, но немного, книг восемь.
-Вот, вспомнила. Хотела показать тебе, какие книги подарили папашке на 23. Всё остальное мы разобрали, а книги не успели. Она принесла большую коробку из под печенья. В ней лежали, аккуратно завёрнутые в чистые листы бумаги, книги, все в кожаных переплётах. Пять книг русских классиков и два зарубежных: тоненькая – «Ромео и Джульетта» - Шекспира и толстая «Собор Парижской Богоматери» Гюго. Мои глаза загорелись огнём, когда я представил, как Людмила держит в руках эту кни-гу, мой ей подарок на 8-е Марта, последний праздник до конца учёбы, а, может, последний праздник, на котором я ещё её буду видеть. Я машинально прижал книгу к груди.
-Ванечка, намёк поняла. Всё равно предки не видели, что в этой коробке, а если и видели, они книги не читают. Сейчас отнесу коробку на место, возьму ручку и подпишу мой подарок тебе.
-Галочка, это будет самый лучший подарок, который ты мне сделаешь, но только не надо подписывать. Подписи портят книги. -Она заулыбалась, видимо, снова поняла, почему я это сказал, и что хочу подарить книгу своей девушке.
-Ты, прав! Подписи, действительно портят книги. Бери без подписи.
   Потом, когда мы лежали утомлённые и разговаривали, она спросила:
-Как у тебя с твоей девушкой?
-Как у канатоходца с шестом. Идёт по тонкому канату и его качает из стороны в сторону. Не знает, в какую сторону он свалится.
-Включи пока музыку, а я сейчас приду.
   Минут через десять она пришла с книгой «Ромео и Джульетта» - Шекспира и  протянула  мне.  Бери,  но  я  её подписала,
72
а ту, можешь подарить своей девушке. Милый Ванечка, я всё поняла, когда ты её прижал к груди. Ты прижимал не книгу, а ту, о которой думал.
-Галь, я перед тобой в таком долгу, что никогда не расплачусь!
-Расплатишься. До утра ещё много времени и завтра полдня. После обеда мне надо в город.
-Был бы я еврей, точно женился бы на тебе. Нам двоим вместе комфортно и уютно.
-Дома и в постели. А я бы за тебя не пошла! У нас, обоих, был бы на людях комплекс неполноценности.
-Почему?
-Ложись так, чтобы мои и твои ноги были  вровень. Опускайся ниже.
-Вот, наши ноги на одном уровне.
-А где твоя голова?
-Рядом с твоим плечом.
-Когда мы с тобой ходили бы по улицам, то или ты шёл впереди, или я, но не рядом. Стеснялись бы. А ты больше меня! Мужчины сильнее заражены вирусом комплекса неполноценности.
-А когда я на тебе, или ты на мне, мне кажется, что раз наши губы вместе, то и ноги одинаковой длины, а тебе?
-Не знаю, давай попробуем.
   Вино нас не пьянило, а заставляло летать. Мы его смаковали, а не глотали бокалами. Между глотками лежали, обнявшись, и я рассказывал ей о своей родине лю-бимой Грузии, её красотах и добром, отзывчивом народе, а она, прижавшись ко мне, лежала с закрытыми глазами и слушала, а когда я умолкал, говорила, чтобы я продолжал.
-Ванечка, мне сегодня четыре раза хорошо.
-Почему именно четыре? Мы с тобой кувыркались только два раза.
-Хорошо - один, что уехали предки. Хорошо – два, что ушла на ****ки Верка. Хорошо – три, что ты пришёл. Хорошо – четыре,  что ты  откопал  это  прекрасное  вино.
73
Мне теперь вино начинает нравиться больше, чем другие напитки.
-Если тебе хорошо четыре раза, то мне – пять! Ты мне подарила ещё две таких хороших книги.
-Тогда и мне - пять. Я рада, что ты – доволен. А знаешь, я утвердилась во мнении, что дарить подарки -  приятнее, чем принимать. Когда где-то вычитала об этом из-речение какого-то древнего мудреца, ухмыльнулась, а затем переменила своё мнение, особенно когда лежала в больнице и бо;льшую часть из того, что мне приносили, от-давала другим больным.
   Потом мы незаметно уснули, так и не выключив свет.
   На следующий день, после двенадцати, Галя стала собираться. Я тоже. Родители и Вера пока не появились.
-Ванечка у меня к тебе просьба.
-Любую твою просьбу выполню с удовольствием, если она мне под силу!?
-Под силу. У мамашки, в заначке, полная, нераспечатанная бутылка коньяка, забери её себе, выпьешь с ребятами.
-Галь, мне уже неудобно, каждый раз что-то забирать из вашего дома!
-А говорил – любую просьбу выполню! Мать спивается. Если бутылки там не будет, ей нечего будет пить. В погреб она не лазает. Жопа толстая. Ладно – вылью в ра-ковину, а скажу, что выпила с тобой.
-Тогда, лучше я заберу!
-Вот и хорошо! Одевайся, а я пока достану бутылку.
   Время летело быстро. Я долго думал, почему Люда, 23 февраля, даже не подошла, чтобы поздравить. Может, не стоит ей тоже ничего дарить? Или подарить эту книгу Нине? Тогда она поймёт, что я сделал это ей назло! Лучше Кларе. Клара, всё равно, похвастается и это дойдёт до неё. Мальчишество! Наоборот надо подарить Люде. Пус-ть ей будет стыдно, что она даже не подошла, а мне  будет приятно,
74
что я сделал ей такой подарок. Книга – самый лучший подарок. Но как отдать? У меня она может не взять из-за гонора! Через Нину? Буднично. Староста уходит из аудитории всегда одним из последних. Попрошу Колю, положить свёрток на её стол, накануне. А если утащат? Ну, и чёрт с ним! А Кольке отдам бутылку коньяка, если всё пройдёт удачно.
   Долго думал, как подписать. Сочинил красивых 12 строчек. Писал в черновике: любимой, дорогой, самой прекрасной и так далее, а в конце - твой навеки: Капцов, Вано, Иван, Ванечка. Но всё это было по;шло.
   После долгого мучения получилось красиво и коротко: Только книги и любовь – никогда не умирают! Той, которая - дороже всех!  Дата и подпись.
Ни кому и ни от кого. Так понравилось самому, что полдня ликовал. Почерк у меня, конечно некрасивый, но просить кого-то не стал. Один раз с письмом я уже обжёг-ся. Пусть она по почерку узнает от кого.
   В среду часа в три подошёл к старосте.
-Коль, просьба. Ты всегда задерживаешься. Сегодня тоже задержишься?
-Хотел свалить немного пораньше. Завтра же праздник. Кстати, я за тебя сдал полтора рубля на подарок.
-На, возьми! А почему так мало?
-Я хотел собрать по два, многие не согласились.
-Коляш, перед уходом, когда останешься один, положи свёрток Людмиле на стол.
-Почему не положишь сам? Может, там взрывчатка?
-Ты, что, дурак? Я же её люблю!
-Вот и хочешь взорвать, чтобы ни тебе и никому не досталась.
-Коль, это я дурак! Надо было сразу показать, что в свёртке, смотри!
-Ух, ёпрст?! Какая красивая книга!!!
-Но главное в ней надпись. Целую неделю сочинял.
-Я бы на месте Людки сразу раскинул для тебя  ножки,
75
за такой подарок. А если утром сопрут?
-Если ты не сопрёшь, другие тем более, будут думать, что там взрывчатка или говно.
-Ладно, Вань сделаю. Но с тебя...
-Коль бутылка коньяка. Но только не сегодня. Послезавтра, если всё будет нормально. Завтра меня не будет, поеду к брату. Поставь крестик, что присутствовал.
-Тогда выпьем вместе.
-Согласен, но пригласим ещё Витю Каменева.
-В пятницу, 9-го, часов в десять подошла Люда. У неё была новая шикарная причёска.
   Я сразу встал и сказал:
-Людочка поздравляю тебя с Международным Женским днём и желаю всех благ. Хотел поздравить вчера, не получилось.
-Спасибо! А я хотела тебя поздравить 23-го, но ты любезничал с Кларой и я не подошла. Вот так и ношу карандаши и блокнот. Возьми! Пойдём, прогуляемся, я хочу тебе кое-что сказать.
   Мы вышли и пошли на третий этаж, где всегда было меньше студентов. К тому же шли занятия. В коридоре никого не было. Она оглянулась, чтобы убедиться, что никого нет и сказала:
-Спасибо, Ванечка, за подарок! Это самый лучший подарок в моей жизни. Дай я тебя за это поцелую!
-Люд, в твоей жизни будут подарки куда лучше этого, но я рад, что он тебе понравился. А поцеловать могла не в щёки, а в губы! Я уже стал забывать их вкус.
-Не здесь же в коридоре!
   Я схватил её, развернул к себе и впился своими губами в её. Мы стояли так до тех пор, пока незнакомый студент, первокурсник, не захихикал, проходя мимо.
-Ты сумасшедший. Прикусил мне губу.
-Скажи спасибо, что не съел совсем. Боже мой, как же хорошо пахнут твои волосы! Как же я тебя люблю!
-В книге ты сказал сильнее и  громче, чем  сейчас. Как
76
тебе удаётся находить для меня такие подарки? Все девчонки опять бесятся.
-Только скажи и я, прямо сейчас, днём,  сниму для тебя любую звезду, самую яркую. До выпуска остаётся совсем мало времени. Давай оформим наши отношения и поедем по распределению вместе!
-В таких делах не надо торопиться. Пока никого нет, поцелуй меня ещё раз.
Мы поцеловались.
-Пойдём к вам.
-Нинка дома, спит. Вчера всю ночь была у хахаля.
-А у меня Борька Катунин, тоже после вчерашнего концерта.
-Нет, даже если его не было, я не пошла бы в мужское общежитие.
    Раздался звонок на большую перемену. Мы все пятнадцать минут разговаривали, держась за руки. А затем ещё пару раз поцеловавшись, разошлись по местам работы над дипломом.
   Часа в три подошёл Коля.
-Вань, всё сработано чётко. Обещанное, за тобой.
   Подошли к Вите, но он отказался. Пошли ко мне в комнату вдвоём. Только сели за стол, открыл глаза Борька и пьянка понеслась. После моей бутылки Борька достал свою. Водку, привезенную с концерта.
   Потом мне Витя рассказывал, что кто-то спросил, Колю, а ему сказали, что ушёл с Капцовым. А ещё кто-то шепнул, что они втроём гудят у меня в комнате.
Рок преследует меня постоянно. Надо было отдать бутылку старосте за услугу, а вечером пойти к Люде. Это не рок преследовал меня. Это я бегал от своего счастья и ловил своего злого ненавистного рока. Но недаром говорят, что от судьбы не уйдёшь. Я презирал суку Фортуну, а она, сволочь, в отместку хохотала надо мной. Похоже, что и она, Фортуна, меня «любила», подсовывая в ненужный момент, каждый раз бутылку, а я клевал на неё.
  77
   После праздника, в понедельник 12 марта, резко потеплело. Многие парни, ухари уже сбросили кепки, осенние пальто и плащи. Но для меня, всё равно, такая температура 8-10 градусов, как в январе в Кобулети, казалось неуютной. Я надел плащ и пошёл на занятия. Люда и Алла, встретились на пути, на территории техникума. Шли с автобуса в общежитие. Я, улыбаясь, подвалил к ним, вразвалочку, как гуляющий на берегу матрос, к путанам.
Алка, поздоровавшись, сквозь зубы, не остановилась, а Люду я притормозил, взяв за руку. Она выдернула свою так, словно на моей руке были язвы прокажённого.
-Что, с тобой, Люд?
-Со мной всё в порядке. Что с тобой, Капцов? Ты не замечаешь, что становишься алкоголиком?
-Не замечаю. И я не алкоголик!
-Только полдня пятницы и в субботу пил. А я, как, дура, в пятницу не поехала домой, ждала, думала, ты придёшь, а в субботу утром подошла к Вите, он сказал, что ты с утра куда-то умотал. И тогда я поехала домой.
-Люд, прости! Я не думал, что ты меня будешь ждать! Ведь ты всегда в пятницу уезжаешь домой. Почему ты мне не сказала? Я бы не пошёл отдавать долг Кольке. Это он вечером, когда никого не было, положил тебе свёрток на стол, а я ему за это обещал бутылку.
-Может, тебе вернуть твой подарок?
-Зачем? Оставь себе!
-Ты левой рукой даришь мне подарки, а правой даёшь пощёчину. Там, на третьем этаже ты мне вновь предложил оформить наши отношения, так вот, милый друг не будет никаких отношений. А книгу я могу тебе вернуть!
-Люд, -я хотел взять её за руку, но она стремительно отдёрнула её, прохожие студенты, в основном знакомые,  с улыбками взирали на нас.
-Не прикасайся! Ко мне, больше можешь не приходить! –Она быстро пошла к общежитию.
Выразившись по-грузински (мат), я пошёл в техникум.
78
   Нинки не было, видимо, отсыпалась, после ночной работы с хахалем. Я сел за кульман и, глядя на него, анализировал сложившуюся ситуацию, а она была не в мою пользу. Что дальше делать, я не знал.
   Чертить мне не хотелось. Вернее, перечерчивать с черновика на чистовик. Пояснительная записка к диплому, тоже, почти готова в черновике. Просто так сидеть, уставившись в одну точку, подумают, что рехнулся. А я, итак, почти чокнутый.
   Взял лист бумаги из пояснительной папки, нарисовал в центре кружочек, а по краям чёрточки. Получилось – солнышко. Больше рисовать я ничего не умею. Бог не дал такого таланта. В кружочке написал: моя любовь. Кто она себе самому называть её не обязательно. А почему она только моя любовь? Другие её тоже, может, любят или любили. Провёл стрелку вниз и написал Джон, рядом вторую – Флорин, третью – Вадим. Четвёртую – Я. На букве Я поставил крест. Пятую – Сергей. И рядом несколько вопросительных знаков. Все имена зачеркнул, а имя Сергей с вопросительными знаками оставил. Затем провёл ещё одну стрелку и  написал Ветер, а в скобках – неизвестные с вопросительным знаком.
   У кого же ветер в голове? У меня или у неё? Наверно, у нас – двоих. Дурость какая-то! Детство. Увидела бы моя любовь, Людочка, эту писанину, сунула бы её мне в морду. То, что думал, ложилось на лист. Затем перечеркнул крест-накрест и хотел разорвать на мелкие клочки. Слово ветер, ветер, ветер, как маятник часов кукушки, мотался по мозгам, взад-вперёд.
   Я перевернул лист чистой стороной вверх, и карандаш забегал слева направо, почти без остановки. Иногда, приходилось исправлять то или иное слово.
Потом, когда перечитывал, сделал ещё несколько исправлений.
Ветер прётся в мои владения
По щекам меня нагло бьёт,
79
Я убил его б, без сожаления,
Но он, убить себя – не даёт!
Он пришёл за моей любимой,
Чтобы кудри её потрепать,
Ну, а я? Я такой ранимый!
И любимую мне не понять!
Она с Ветром смеётся, хохочет,
Отдаёт свои кудри ему,
Вся отдаться ему, она хочет,
Ну, а, я не пойму – почему?
Я люблю её! Вечно лелею.
Я ласкаю её – круглый год,
Только охнет, я тут же жалею,
А она, смотрю, Ветру даёт.
Ветер волосы милой всё гладит,
А от них – вечный запах цветов,
От меня, её, Ветер отвадит,
Между ними, почти что - любовь.
Ветер юбку уже поднимает,
Он под юбкой давно уж сидит,
Что возьмёт её, Ветер, уж знает,
На меня он со злобой глядит.
По щекам Ветер бьёт меня, хлещет,
Убирайся-ка, мерзкий поэт!
А любимая, в страсти – трепещет
И не скажет, насильнику, нет!
Она ножки уже поднимает
И на плечи их Ветру кладёт,
Ветер милой промежность ласкает,
Ещё миг и в неё он войдёт.
Разозлился я. Ветра ударил.
Удивился тот, мигом свалил,
Возгордился я, тут же воспарил,
И любимую тут же схватил.
Унёс в бухту, где нет Ветра злого,
Гладил волосы и целовал,
80
Продолжение 3 следует.
мой сайт.  www.kapczov-stihi.ru

На Стихи. ру. публикуются мои стихи.