6. В минуты отдыха

Музыковед Владимир Фрумкин рассказал о томя, что происходило за кулисами зала Дома учёных перед открытием фестиваля.

«Войдя в Дом учёных сибирского Академгородка перед тем знаменитым и злополучным концертом, с которого и начались все главные беды Галича, я услышал, как кто-то за занавесом наигрывает «Рапсодию в стиле блюз» Гершвина.

Заглянул туда — за роялем сидел Галич.

По слуху ли он играл «Рапсодию», по нотам ли выучил — не знаю, постеснялся спросить.

Позже, в Москве, он сказал мне, что ноты знает, но свои песни записывать не решается, не хочет… И попросил это сделать меня — чтобы отправить на Запад для публикации».

Там же за кулисами Галича застал и Юрий Кукин, рассказавший о том, почему Галич стал играть Гершвина:

Это запомнил и бард из Казани Эдуард Скворцов:

Галич «разительно отличался от бардов тех лет. Помимо песенок под гитару, мог подойти к роялю и на довольно приличном уровне исполнить Гершвина. Чувствовалось: хорошо воспитан, интеллигент...».

– Галича спросили в новосибирском Академгородке:

«Александр Аркадьевич, почему вы не хотите научиться играть на гитаре?»

Галич не ответил, молча сел за рояль и блестяще исполнил «Голубой прелюд» Гершвина».

А Танкред Голенпольский услышал, как Галич исполнял песню Лайонела Барта «From Russia with love» из одноименного английского фильма о Джеймсе Бонде (1963):

– Пообедав в Доме учёных, я прошёл в концертный зал, где вечером произойдёт событие. У рояля сидел человек и тихо играл, подпевая на английском. Играл великолепно. Его я не знал. Мелодия знакомая — “From Russia with love”.

Девушка, сидевшая рядом, была мне знакома — Светланка [].

– Танкред,

– Александр Галич.

Он встал, красивый, элегантный, голова чуть тронута сединой. Спросил:

– Вы будете вечером?

Мягкий интеллигентный голос.

– Народ знает?… Думаете, много будет?

Александр Галич ещё сомневался, придёт народ или нет. Вскоре он увидит, что зал был битком набит.

В зале на тысячу мест было, по общему мнению, более двух тысяч человек. Никогда я ни до, ни после такого не видел.

Предстояло открытие фестиваля и концерт. Волновались и барды, и организаторы фестиваля.

К этим воспоминаниям примыкает свидетельство Светланы Воропаевой:

– Помню, как они с Танкредом играли на фортепьяно в четыре руки популярные в те годы мелодии из французских фильмов «Мужчина и женщина» и «Шербурские зонтики».

Продолжение следует: http://www.proza.ru/2017/04/18/398