Игра Тема. Этика и эстетика. На море хорошо!

                Это для Игры. Условия Игры здесь:

                http://www.proza.ru/2017/10/13/1563

Я в игре. Усилием воли разделил душу свою пополам и выбросил две половинки души, они сами вылетели из меня. Ничего, пусть я бездушный теперь, но зато могу смотреть, наблюдать. Робот, а не человек.  Хорошо ли быть роботом – я не знаю об этом. Но так есть. Ну, а будет ли – я не могу заглядывать в будущее. Что такое душа? Я не знаю этого. Но я вижу её. Вот она,  разделённая пополам. Половинка справа, половинка слева. Давай, душа, порадуй своего обладателя, покажись же, во всей своей красе предстань перед глазами моими ясными. Я посмотрю на тебя разделённую и сделаю вывод.

  Материализовывайся, душа! Ну, же, давай! Раз-два-три! Душа как ёлочка, гори! Может, зажгутся на тебе, на обеих твоих половинках, огонёчки цветные. Ах, душа моя разноцветная! Единственная и неповторимая душа! Да-да-да, половинка справа, половинка слева. Затаил дыхание. Потому что без души ведь недолго можно видеть мир разноцветным, по инерции разве что.

Закрыл глаза, открыл глаза… И увидел перед собой внимательно глядящих на меня людей каких-то.

- Вы кто? – спросил я у них.

- Мы половинки твоей материализовавшейся души, - ответили хором они.

- Я – этичный, - ответил один.

- А я – эстетичный, - улыбнулся другой.

Ну, ничего себе! Получилось, кажется! Я сразу понял, что это какие-то разные половинки души. Один человек был с портфельчиком, серьёзный как слон, но худой как кузнечик, со строгим взглядом бухгалтера, а другой наоборот. Другой был красивый, шикарный такой, глаза у него сверкали,  губы расплывались в улыбке.

- Человеки! Вы может быть, шутите? – не совсем им поверив, посмотрел  я на них.  – Признавайтесь! Вы решили меня разыграть?
 
- Сам заказывал материализацию, а теперь вот отнекивается, - ткнул в меня указательным пальцем «бухгалтер» и прочитал мне зачем-то лекцию о правилах поведения на воде. А «шикарный» захохотал:

- Вот я бы, вот я бы!

И, обратившись к «бухгалтеру», сказал, подмигнув:

- А давай!

- Но только без штучек! – заволновался «бухгалтер».

- Но только без нравоучений! – захохотала вторая моя половинка души.

Они хлопнули в ладоши одновременно, у меня закружилась голова, и то ли меня унесло куда-то, то ли, наоборот, ко мне принесло что-то…

Что-то стало меняться, и вдруг я увидел, что у ног моих плещется море. Мои половинки души сбросили одежду с себя, и, оставшись, как и положено, в одних только плавках, рванули навстречу стихии. «Бухгалтер», зайдя по колено в воду, остановился, и, прошептав: «Я купаюсь…», стал приседать, набрал в ладошки, сложенные лодочкой мокрую стихию, умылся, вышел на берег, спрятался под грибок, сел на скамеечку, извлёк из портфельчика какие-то документы и стал их внимательно изучать.

«Шикарный» в это самое время пел песни так громко, что даже белоснежные птицы небесные покинули небо, плескался так дико, что люди, плещущиеся рядом, на всякий случай ныряли в глубины. А потом он нырнув с воплем: «Красиво жить не запретишь!», вынырнул далеко, и, веселясь, стал красиво переворачивать  лайнеры. Силы ему было не занимать.

- Что он делает! – возмущённо сказал бухгалтер. – А впрочем, что могу сделать я? Мы же разделены. Я – Этика без Эстетики, он – Эстетика без Этики, мне даже море неинтересно как-то. Что в нём такого? Ведь это же просто вода. Когда я был вместе с ним, то было всё по-иному,  мы чувствовали красоту, и вдохновение рождалось в душе. Мы с ним вместе слагали стихи и пели волшебные песни.  А теперь я сижу под грибком, а он красиво переворачивает лайнеры.

- Соедини нас снова, соедини! – взмолились оба они, «бухгалтер» тихо, а «шикарный» так громогласно, что его вопль я услышал даже на берегу.

- Я согласен! – воскликнул я, и хлопнул в ладоши.

Этика и Эстетика рванули навстречу друг к другу со скоростью ветра, на лету превращаясь в прозрачные облака.

Душа стала целой, прилетела ко мне. Я вдохнул её и побежал в море купаться. И мне было так весело!

Я видел, что лайнеры невредимы, я не стоял по колено в воде, а чувствовал как это прекрасно: плавать кролем, плавать брассом, нырять, на спинке лежать, даже сочинять стихи, смотреть на белоснежных птиц, парящих надо мной. У меня не было документов, которые мне хотелось бы почитать, сидя под грибком, я не переворачивал лайнеры, а просто мне было весело. Мысли светлые вливались в голову нежно. Ведь две половинки моей души снова стали единым целым.  А когда это так, то это, конечно же, хорошо…