Парашютисты приземлялись ночью ч. 17

Памятник геройски погибшим испанским и советским разведчикам-десантникам 19 марта 1943 г. Расположен на выезде из крымского села Шубино в сторону села Токарево - Кировский район. Справа - предвоенное фото партизана-минёра Е.Г. Кузякина, одного из 11 членов ДРГ. Награждён медалью "За отвагу" 28 сентября 1967 г. (Ж № 674813).

Среди трупов взрослых мужчин и женщин обнаружено более 50 детей в возрасте от 2 до 14 лет... В числе погибших обнаружено 10 чел. бойцов и командиров парашютного десанта, 7 чел. из которых опознано. Ими оказались: Пара Франциско - испанец, Р.К. Хихон - испанец; не опознан испанец (так в документе, другие опознанные минёры-парашютисты - русские - авт.). Остальные трупы, которые были извлечены из водоёмов, опознать не представилось возможным, так как изуродованы до неузнаваемости". ...Выполнение задания начиналось неудачно и от этого холодного предчувствия сжималось сердце; грузовой парашют, в котором была взрывчатка, одежда, документы, обнаружить не удалось. Ветер становился совсем бешеным, выл и гудел в черном небе, и казалось, с каждым порывам этого морозного ветра уходили из тела последние капли тепла. Герман полз по промёрзшей земле. Всё сильнее коченели ноги, всё не терпимее болело ушибленное при ударе о землю бедро, и всё меньше оставалось сил. Их хватило только на то, чтобы взобраться на чердак какого-то строения, до которого он наконец-то добрался. Когда десантник открыл глаза, то увидел склоненное мальчишеское лицо – это сын конюха пришел за сеном. Герман не удивился, не испугался, только тихим голосом попросил горячий чай. Конюху Ивану Нефёдову Герман объяснил, кто он, попросил помочь связаться со своими. На следующую ночь Нефёдов приехал вместе с Матвеем Фирсовичем Новиковым. Покормили Германа, на руках перенесли его в дроги, укутали и отправили в станицу. Жил он здесь сначала у Нефёдовых, затем его прятала у себя Ольга Лукьяновна Сидоренко.

А когда стало известно, что в ночь готовиться карательная операция, М.Ф. Новиков решил переправить испанца на птичник. Везти надо было днём – другого выхода не было. Он нашёл хилую лошадёнку, чтоб не привлекла внимание немцев. Вместе с Нефёдовым положили испанца Германа на телегу, дали в руки автомат: на случай, если не удастся проскочить, – живыми не сдаваться! Присыпали соломой, положив сверху молоденькую овечку и, поехали по станице... Жители Каневского района И.Н. Нефёдов, М.Ф. Новиков и О.Л. Сидоренко, рискуя собственной жизнью и жизнями своих близких прятали испанца Германа Эспиноса. У него были отморожены ноги и пальцы рук, состояние ухудшалось и тогда Новиков обратился к фельдшеру Павлу Животовскому, который осмотрел зам. командира ДРГ и поставил задачу - срочно найти гусиный жир, чтобы смазывать им поражённые места. М. Новиков в ту же ночь зарезал своих гусей и натопил жиру для лечения парашютиста. Гв. красноармеец В.А. Кожедуб помогал П.Н. Животовскому в лечении, который позже оперировал Германа. В ночь с 3 на 4 февраля 1943 г. немецкие захватчики бежали из Каневской. В вечернем сообщении Совинформбюро от 4 февраля говорилось: "Наши войска овладели районным центром и крупным железнодорожным узлом Староминская, районным центром и железнодорожной станцией Каневская". Под утро 5 февраля 1943 г. в Каневскую первой вошла разведгруппа 1-го батальона (командир - каневчанин Ф.И. Колесников) 1157-го стрелкового полка (сп), 351-й стрелковой дивизии 58-й армии. Затем подтянулись и передовые части 417-й сд - 9-я армия и 89-й ударной армянской сд - 58-я армия.

Они полностью освободили Каневской район к вечеру 7 февраля. Со слов старожилов, наши военные были худые, изможденные и не выспавшиеся. Но при этом в каждом ощущалась какая-то незримая крепость духа и вера в Победу. Станичники радовались приходу красноармейцев и шли к центру, где они остановились. Судьба многих воинов 89 сд была трагической. По воспоминаниям В.П. Мановицкого, бывшего командира роты автоматчиков 1376-го сп 417 сд, его полк 7 февраля освободил станицу Придорожную и остался в ней на ночлег. 9 февраля, до наступления рассвета, комполка майор А.С. Гнатюк и начштаба ст. л-нт Н.А. Полищук подняли бойцов по тревоге. Из Придорожной ускоренным маршем, вдоль железной дороги двинулись в сторону Брюховецкого р-на. 9 февраля взяли Новоджерилиевскую, но освободители были тут же окружены немецкой пехотой, танками и 2 дня вели бой. Командующий 58-й армией приказал 89-й армянской дивизии идти к ним на выручку. Дивизия двинулась из Каневской через станицу Чепигинскую и хутор Киновия на х. Гарбузовая Балка, там часть бойцов осталась на ночлег Ночью в хутор ворвались автоматчики и танки противника, и многих убили. Другая часть дивизии также попала под интенсивный огонь пушек, пулемётов и замаскированных немецких танков. Основные силы дивизии вышли к МТФ № 1. Февраль 1943 г. на Кубани был очень холодным, со снегом, морозами и пронизывающими насквозь ветрами. С.Н. Черных, бывший начштаба 417-й сд, вспоминал: "Как утверждают очевидцы, ночью армяне для обогрева разожгли костры. Местность была открытая.

Немецкая разведка их обнаружила, и на армян двинулось большое количество вражеских танков, которые начали давить и расстреливать из пулемётов солдат и командиров. В результате атаки гитлеровцев погибло около 3 тыс. воинов 89-й армянской дивизии". Комдив полковник Васильян погиб под танком. Погибших воинов похоронили в братских могилах хуторов Поды, Гарбузовая Балка и ст-цы Новоджерилиевской. Со слов М.И. Рудзит, бывшей тогда председателем райисполкома, тело А.А. Васильяна было отправлено на его родину, комполка Г.А. Исаханяна с воинскими почестями похоронили вместе с погибшими парашютистами в летнем парке станицы. 9 мая 1967 г. их останки были перенесены в братскую могилу в центре Каневской, а 5 ноября состоялось открытие обелиска Славы и был зажжён Вечный огонь. Но вернёмся к рассказу о спасённом члене ДРГ. «Обмороженные ноги сохранить не удастся, - вынесли приговор военные медики. – Нужна ампутация». Ст. сержанту Герману Эспиноса врачами: М.Ф. Лысенко, Калиберденко и фельдшером П.Н. Животовским в помещении больницы (ныне здание гимназии) была сделана срочная операция по ампутации ступней ног. Когда отправляли самолётом в Тбилисский госпиталь, его пришли провожать много станичников. В итоге из трёх ДРГ (21 парашютист), фактически сброшенных над Каневским районом в январе 1943 г. в живых остались только двое – испанец и белорус (его конкретно спасла жительница ст-цы Челбасской Валентина Манило). Василий Александрович Кожедуб весной 1977 г. приезжал на Кубань из Минска и побывал в станицах Каневской, Старощербиновской, поклонился своим погибшим боевым товарищам и, встречаясь с молодежью щедро делился своими воспоминаниями.

У Германа Возмедиано Эспиноса тоже состоялась памятная встреча с каневчанами в 1977 г. Он приезжал из Мадрида, поблагодарить всех тех людей, кто спасал его от смерти. Кто спасал его для жизни, для его жены, для его сыновей  Карлоса и Манолия и ещё не родившегося тогда  младшего – Хосе Мари. И младший был с отцом в Каневской. Конечно, Герман встретился и с тем, кого считал своим вторым отцом – Матвеем Фирсовичем Новиковым. Вы должны представить сами, как, крепко стиснув друг друга, замерли на мгновение двое немолодых мужчин. Как перехватило горло и у них, и у тех, кто видел это свидание. Как путал от волнения Герман русские  и испанские слова, а Матвей Фирсович все равно их понимал. Как дрожали улыбавшиеся губы, как всколыхнулась радость, боль, память... И остро резануло по сердцу прошлое. И как омыли слезы чёрные испанские и голубые русские глаза. Воедино слились в этом свидании горечь и радость. Очень больно – вернуться туда, где погибли твои друзья, где 25-летним парнем ты лишился ног, где  испытывал страх за людей, которые ради тебя рисковали жизнью. Но человек до тех пор человек, пока он способен помнить. И подвиг, и жертвы имеют смысл, пока их помнят и чтут. Поэтому и приезжал на кубанскую землю Герман Возмедиано Эспиноса, чтобы отдать долг своей боевой молодости и товарищам по оружию. Он побывал на месте гибели своих боевых друзей. На территории пенькозавода стоит скромный обелиск – здесь оккупанты расстреливали каневчан. Герман положил к памятнику погибшим товарищам цветы. И вместе с ним молча стояли рядом его русские друзья.

В далёком 1936 г. Возмедиано Эспиноса был 18-летним лётчиком республиканцем. Он летал вместе с русскими парнями, а может даже был знаком со штурманом Гришей Фёдоровым из ст-цы Шкуринской, который после окончания Севастопольской лётной школы некоторое время работал штурманом в г. Смоленске. 28 сентября 1936 г. был направлен добровольцем в Испанию. Тогда 21 октября через порт Лос-Альказарес из Советского Союза на транспортном судне прибыла в разобранном виде партия из 31-го новейшего скоростного бомбардировщика КБ Туполева. Сборка и облёт самолётов осуществлялись на аэродроме Лос-Алказарес. СБ поступили на вооружение 12-й группы, в которой также эксплуатировались истребители И-15 и И-16. Их испанцы называли «Чато» - «курносые», за вздёрнутые носы и у молодых лётчиков и у машин, на которых они летали. Большинство лётчиков, штурманов и стрелков прибыло из Советского Союза, хотя в экипажах СБ летали также испанцы и иностранные волонтеры. Самолеты СБ-2-М-100 у республиканцев сразу получили прозвище «Катюшка» в честь персонажа женского рода и русской национальности из популярной в тот период в Испании оперетты. В испанском небе ВК (SB-2) появились уже через неделю и стало ясно, что местные «Фиаты-32» и немецкие «Хейнкели - 51» не могут их догнать. Франкисты окрестили наш бомбардировщик - «Софией». Первая потеря СБ-2 2 ноября выявила два основных уязвимых места самолета - отсутствие бронезащиты и протектированных топливных баков. 12 ноября самолет из группы 12 полковника А.Е. Златоцветова в составе командира - лётчика-испанца, штурмана Фёдорова и стрелка-радиста Баженова не вернулся с боевого задания.

Продолжение следует в части  18                http://proza.ru/2019/10/18/1516