ОСА

Зодчий (так звали приятели соседа,который работал архитектором в проектном институте)любил, выйдя во двор с мольбертом, рисовать натуру акварелью. И этим погожим днём цвела сирень, порхали бабочки, рядом на лавочке устроились мужички с огурчиками,колбаской и бутылочкой портвейна.
Зодчий старательно писал куст сирени, облака, глубокие тени и голубые небеса. Время от времени он отвлекался на глоток портвейна, а мужички нахваливали воспроизводимую на белом ватмане природу.
Возле горлышка оставленной без внимания бутылки крутилась незамеченная никем оса. В какой-то момент она села на горлышко и юркнула внутрь. Тут-то как раз и протянул Зодчий к бутылке талантливую свою руку.
Ни о чем не подозревая он сделал глоток и... лицо его исказилось в болезненной гримасе. Он выплюнул осу, но жало её осталось в языке.
Мужики толпились возле, пытаясь помочь соседу отталкивали друг друга. Язык распухал, как говорится, прямо на глазах у всех.
Зодчий уже ничего не мог членораздельно говорить. Помогли ему собрать мольберт, акварели и молодой слесарь Санька, бывший "в отпуску", как он всем торжественно заявил, выставляя портвешок,побрел с Зодчим в поликлинику, чтобы как-то объяснить ситуацию.
В процедурном кабинете сестричка пинцетом удалила жало, сделала укол супрастина и всё посмеивалась над горе-художником, и напрасно старался Санька объяснять, какой Зодчий талантливый, уж больно не похож был на великого художника мычавший пациент с распухшим языком, едва помещавшимся во рту.
Через пару дней отпускник Саня навестил Зодчего. Акварель была уже в рамке. Зодчий вполне уже говорил, хотя слегка шепелявил.
- Ну как тебе, Саня, моя сирень? - спросил Зодчий.
Саня наклонял голову вправо-влево, Зодчий улыбался.
- Классно, вообще-то, но... чего-то не хватает, - замялся Саня.
- Чего же?
- Осу бы надо было нарисовать,- сквозь смех шутил Сашка, - она суть события!