Дорога к острову

Пролог.

- Думаешь, все так просто? Раз – и ты вдруг, ни с того, ни с сего оказался тут? Случайно ничего не происходит. – Существо задумчиво почесало затылок, при этом не отрывая взгляда от путника.
Путник, несколько смутившись, но не отводя взора, наблюдал, как в глазах Неведомого эмоции сменяли друг друга от вспыхнувшего было интереса до легкого разочарования.
- Впрочем, а на что другое я мог надеяться? Это риторический вопрос… Ну что ж, прощай, надеюсь больше не увидимся – устал я от размышлений и нерешительности. Ох, как же я устал… - С этими словами Неведомый развернулся, махнув рукой в сторону, и медленно поковылял прочь по видневшейся дороге. Даже его вид со спины – сутулость, сгорбленные плечи, косолапая походка – все говорило о поглощающей его усталости. 
            ...
Наступило утро. Хмурое, неприветливое. Мрачные тяжелые облака свисали над Городом, уже который день усиливая меланхолию его немногочисленных жителей. Город, как гордо до сих пор именовали его старожилы, был на пределе. Давно не слышали здесь ни детских веселых голосов, не видели приветливых улыбок… Жители скользили как тени по четко отработанному годами маршруту, не отклоняясь ни на йоту от когда-то проложенных путей. У каждого из них своя дорога, не пересекавшаяся с другими. Так решили Разумные – основатели Города – много веков назад.
Поначалу, жители с энтузиазмом восприняли нововведение – во всем должен быть порядок, ничего лишнего, никто никому не мешает, каждый из них выполняет определенную функцию для развития Города. Разумные оказались правы – тот хаос, что царил в Городе, постепенно сошел на нет: прекратились глупые ссоры и стычки между жителями, никто больше не ущемлял ничьих интересов, всё и все были равны, воевать стало бессмысленно.
Побочные эффекты проявились через несколько десятков лет – Город стал не просто спокойным, а равнодушным и пустым – эмоции покинули это место. Разумные посовещались и решили – пусть лучше так, и благополучно отбыли наводить порядок в других городах.

Безликий вышел из дома, и, глядя прямо перед собой, начал свой путь. Дорога пролегала по одной из центральных улиц Города. Впрочем, это не было лучше или хуже других дорог – все улицы в городе были одинаковые, аккуратно выложенные брусчаткой. По обеим сторонам дороги росли вечнозеленые кустарники, которые, пожалуй, были единственными яркими пятнами в городе. Здания, такие же серые и мрачные, высились чуть дальше насаждений, образовывая ровную и четкую линию. Безликий шел ни о чем не думая – наступивший день ничем не будет отличаться от других, уже им прожитых – преодолеть путь, выполнить свою функцию, вернуться к месту ночлега той же дорогой и, закрыв глаза, погрузиться в ночное забытье. Все четко и правильно. Разумно.
Преодолев более половины пути, Безликий неожиданно споткнулся – кратковременная вспышка ослепила его. Ему удалось устоять на ногах, но в глазах появилась растерянность – он быстро оглянулся вокруг: десятки таких как он продолжали свой путь как обычно, ничего не изменилось, никто ничего не заметил. Безликий облегченно выдохнул – такая безответственность просто недопустима, он мог помешать кому-то выполнить задачу, сбить с пути.
Ругая себя за допущенную ошибку, он все же решил оглядеться, чтобы выяснить причину своей неосторожности. При беглом осмотре ничего заметить не удалось, пришлось еще раз осмотреться, уже тщательнее приглядываясь к брусчатке. Есть! Вот оно! Безликий наклонился и поднял осколок стекла, величиной с подушечку большого пальца, с довольно острыми краями. Теперь ему стало ясно – осколок непонятно каким образом словил отражение солнечного луча, случайно проскользнувшего сквозь нависшие облака. Безликий недолго рассматривал осколок – обычное стекло, прозрачное, затем, видимо, машинально, сунул его в карман плаща. Вздрогнув от непривычного ощущения тяжести осколка в обычно пустых карманах, Безликий поспешил в Скрипторий, который был местом выполнения его функции.
Как он стал безликим – неизвестно. Сколько он себя помнил, всегда был им. Не было воспоминаний о прошлой жизни или существовании где-то еще за пределами Города – Разумные позаботились об этом, полностью очистив память того, кто прибывал в Город. Незачем жителям чем-то отличаться между собой, все равны, все полезны. Нет прошлого – единое будущее. Идеальный механизм. Практически вечный.
Недостатка в жителях города, впрочем, как и перенаселения, не наблюдалось. Да и как было заметить появление новых горожан, либо отсутствие кого-то знакомого среди абсолютно одинаковой массы жителей? Никак. Разумные позаботились и об этом.
Выполнив свою задачу, Безликий направился к выходу из Скриптория. Выйдя на улицу и машинально положив руки в карманы, вдруг почувствовал легкий укол. Вынув руку, поднес ее к глазам и увидел выступившую каплю крови на указательном пальце. Недоумение – он совсем забыл про утренний инцидент – сменилось раздражением: что с ним происходит? Две ошибки за один день. Продолжая разглядывать каплю, он поднес руку еще ближе к своему лицу – она стекала по указательному пальцу к тыльной стороне ладони, оставляя красноватую дорожку. Зрелище оказалось завораживающим, и Безликий продолжал смотреть, как проступал рисунок кровавой дорожки по ладони, устремившись к основанию кисти.
Внезапный порыв ветра заставил вздрогнуть, и наваждение закончилось – Безликий быстро и незаметно осмотрелся. Убедившись, что он не привлек внимания к своей застывшей фигуре, опять засунул руку в карман и двинулся к месту ночлега.

- Путник, время пришло! Кровь зовет тебя. Не противься зову – твоя дорога отныне открыта!
Безликий открыл глаза и помотал головой, соображая, что за голос он слышит – во сне или наяву - и кто мог с ним разговаривать. Лежанка располагалась у стены напротив окна, в котором виднелись казавшиеся в это время суток еще более мрачными, чем обычно, облака. Вокруг было темно, стояла полная тишина. Безликий откинул плед, спустил ноги с лежанки на пол и только сейчас почувствовал ощущение легкого, почти незаметного жжения в руке, на которой осталась ранка. Он зажег лучину и направил свет на руку – так и есть – жжение было как раз по всей длине кровавой дорожки. Уже подсохшие следы крови все равно выделялись яркой полосой, пересекающей ладонь.
Вдруг Безликий заметил нечто странное – кровавая полоска начала слабо отсвечивать, то там, то тут вдоль нее появлялись чуть заметные глазу искорки, словно маленькие фонарики или факелы, последовательно зажигающиеся от основания ладони до указательного пальца. Дойдя до места пореза, искорки исчезли, затем появилась одна яркая, потухла через секунду, и… далее искры начали появляться в воздухе, как бы продолжая указывать направление дорожки. Безликий закрыл глаза. Глубоко вздохнул, затем открыл глаза и снова посмотрел на руку и в окно – искры продолжали вспыхивать. Ему не показалось.  Повинуясь внутреннему стремлению и, продолжая следить за направлением, которое ему указывали искры, Безликий встал с лежанки и сделал три шага, пересекая комнату в направлении окна. Чуть отвлекшись чтобы одеться, он натянул черные джинсы, накинул такого же цвета рубашку, обул ботинки, надел плащ и вышел на улицу через дверь, которая располагалась по левую сторону от окна. Искры продолжали вспыхивать, указывая путь.

Безликий шел уже несколько часов, не отрывая взгляда от искр. Вокруг все казалось несколько размытым и туманным, смазанным, и только вспыхивавшие время от времени искры вырисовывали ему дорогу. Он ни о чем не думал, просто шел все дальше и дальше, не задаваясь вопросами «Зачем?» или «Куда он идет?» – живя в Городе думать и размышлять было не о чем.
Приближался рассвет, в воздухе стала ощущаться утренняя зябкость. Безликий поежился, накинул капюшон плаща на голову и сунул руки в карманы. Пальцы нащупали все еще лежавший там осколок. Аккуратно, стараясь не пораниться, он перекатил пальцами кусочек стекла в центр ладони и несколько сжал кулак. Кожа на руке сразу ощутила легкое жжение и вибрацию – как будто осколок нетерпеливо чего-то ждал.
Еще через полчаса пути Безликий стал замечать, что искры вспыхивают всё ярче, но реже. Пройдя еще шагов сто, он чуть не уткнулся носом прямо в железный засов на воротах, перед которыми неожиданно рассеялся туман. Ворота были бревенчатые, укрепленные железными балками. Высоту их определить было сложно – верхняя часть все еще была скрыта туманом. Посмотрев по сторонам, Безликий понял, что и ширину он оценить не в силах – туман развеялся только в той части, где он стоял, вырисовывая вокруг него своеобразный ореол.
Он дернул засов. Заперто. Дернул сильнее – ворота не поддавались. Тут он почувствовал сильную вибрацию в кармане – казалось, осколок ожил и теперь выплясывает непонятный танец. Безликий достал его из кармана. Стекло перестало быть просто стеклом, внутри образовался сияющий шар, из которого выбивались искры. При приближении осколка к засову искры становились все больше и ярче, пока в конце концов одна из них не попала на него. Раздалось шипение, появилась тонкая струйка дыма и через несколько секунд засов открылся. Ворота распахнулись внутрь, выпуская Безликого за пределы Города.
Безликий засунул осколок в карман плаща и попытался что-то рассмотреть, однако, кроме продолжающейся дороги, которая мерцала, проложенная искрами, ничего не было видно. Он всё не мог решиться идти дальше и стоял, переминаясь с ноги на ногу. Страшно выходить за пределы Города в неизвестность. Кто знает, что его ждет там? И ждет ли что-то вообще? Может, стоило бы вернуться обратно? Еще ведь не поздно. Да и его временное отсутствие вряд ли заметят. Почти приняв решение о возвращении, краем глаза Безликий заметил какое-то движение на дороге за воротами. Приглядевшись, он увидел странное существо, которое, судя по всему, шло ему навстречу. Существо было невысокого роста, закутанное в коричневый балахон с капюшоном.
Существо остановилось в нескольких шагах от Безликого, и, наклонив голову влево, стало пристально его изучать. Безликий замер и стал рассматривать существо в ответ. Видимо, оставшись довольным увиденным, по крайней мере никаких опасных действий или жестов с его стороны Безликий не заметил, существо решило заговорить:
- Темной Ночи, Путник! Отчего не проходите? Опасаетесь чего-то или нежелание вас тревожит? – голос у существа был низкий, с хрипотцой, а фразы сопровождались покашливанием.
- И вам Темной Ночи…хм… простите, не знаю, как к вам обращаться? – Безликий, не отрывая взгляда от неожиданного собеседника, продолжил. – Да и я не Путник. Вы, верно, обознались! Я – Безликий. Из Города.
- Хехехе… - прошамкало существо, сделав неудачную попытку то ли улыбнуться, то ли усмехнуться – в темноте особенно не разглядишь – и в результате, закашлялось. – Называй меня Неведомый. Безликим ты был вчера. После того, как открывается дорога и ты ступаешь по ней – сущность твоя становится Путником. Пройдешь через ворота – Путником и останешься, но вернется Сознание – вспомнишь кем или чем ты был до того, как Разумные тебя в безликие определили. Только вот Имя не откроется тебе. Так отчего не решаешься? – повторило существо свой вопрос.
- В моем случае, одно вытекает из другого – опасение рождает нежелание. Хочу ли я вспоминать, нужно ли мне возвращение Сознания?.... У меня пока нет ответа на эти вопросы, Неведомый. – Путник опустил глаза. Он действительно не понимал, нужно ли ему это. – Погоди, а что Именем? Почему не откроется?
- Не принадлежит оно тебе уже, вот почему. – вздохнул Неведомый. – Ты отказался от него, когда к Разумным пришел. Пройди свою дорогу и вернешь его, как только назовет тебя кто-нибудь.
- Я все еще в раздумьях. – Нерешительно сказал Путник. – Ведь почему-то я пришел к Разумным и согласился стать Безликим. Может быть, время еще не пришло…
- Ну думай, думай…Только вот… - существо прищурилось и теперь стал отчетливо виден отблеск его глаз. Выдержав паузу, оно продолжило. - Думаешь, все так просто? Раз – и ты вдруг, ни с того, ни с сего оказался тут? Случайно ничего не бывает. – Существо задумчиво почесало затылок, при этом не отрывая взгляда от путника.
Путник, несколько смутившись, но не отводя взора, наблюдал, как в глазах Неведомого эмоции сменяли друг друга от вспыхнувшего было интереса до легкого разочарования.
- Впрочем, а на что другое я мог надеяться? Это риторический вопрос… Ну что ж, прощай, надеюсь больше не увидимся – устал я от размышлений и опасений. Все вы, безликие, как под копирку – Разумные на славу постарались. Ох, как же я устал… - С этими словами Неведомый развернулся, махнув рукой в сторону, и медленно поковылял прочь по видневшейся дороге. Даже его вид со спины – сутулость, сгорбленные плечи, косолапая походка – все говорило о поглощающей его усталости.

«Путник… Пут-ник… Пууутниик». - Безликий будто пробовал на «вкус» свою новую сущность. Неприятных ощущений не возникало, отторжения сущности не было. Постояв еще немного и почти привыкнув к «новому себе», Путник прошел через ворота.
Едва он сделал несколько шагов по дороге, как ворота с шумом захлопнулись за его спиной. Вдруг перед глазами пронеслась яркая вспышка и боль раскаленным прутом пронзила голову, заставив упасть на колени. Казалось, он ослепнет от этой всепоглощающей боли, кровь будто превратилась в жидкий огонь и теперь, растекаясь по сосудам, жалила обжигающим ядом. Путник закричал и схватился руками за голову – ее будто сдавили тисками и одновременно втыкали железный раскаленный прут. Так возвращалось Сознание. Воспоминания болевыми вспышками пронизывали все тело, будто тысячи раскаленных иголок впивались в нервные окончания.
Измученный Путник не сразу осознал, что вспышки боли становятся все реже и слабее. И вот, в один из таких перерывов между приступами, он почувствовал уже знакомое жжение и вибрацию в кармане – осколок опять требовал его внимания. Путник достал осколок и сжал его в руке, заметив, что при этом движении болевые ощущения пропали окончательно. «Надо держать осколок всегда в руке» - осознал он. – «Тогда Сознание возвращалось бы не так болезненно».
Путник поднялся с колен, отряхнул одежду и осмотрелся – вокруг все изменилось: дорога по-прежнему вырисовывалась мерцанием кратковременных вспышек, но по обе стороны была огорожена невысоким забором, выложенным из камней. Путник потянул носом – в воздухе витал запах моря – соленый, влажный, чуть с горчинкой. Он подошел к ограждению с левой стороны и застыл – зрелище бушующей стихии завораживало, приковывало взор: море билось, пенилось, волны яростно обрушивались на каменные препятствия, словно в диком желании смести преграды со своего пути.
Боковым зрением Путник опять заметил мерцающие вспышки, да и осколок, все еще зажатый в его руке, завибрировал, словно хотел поторопить. Нужно было продолжать путь.
Несколько часов спустя, все еще идя по мосту, по обе стороны которого продолжался шторм, Путник заметил вдалеке очертания острова. Попытавшись несколько ускорить шаг, что далось ему с трудом, так как в мышцах от долгой ходьбы началась ломота, он внимательно всматривался вдаль, и, наконец, мог достаточно ясно рассмотреть каменистый пляж, в который упирался мост.
Через полчаса Путник наконец-то ступил на Остров. Порыв ветра сорвал капюшон с его головы и улетел дальше играть с камнями и песком. Путник устало вздохнул и начал оглядываться в поисках места, где можно было присесть. Заметив в метрах пятидесяти от пляжа какие-то непонятные каменные руины, побрел к ним. Остатки каменного строения кое-где уже были покрыты растительностью. Путник присел прямо на землю, вытянув ноги и прислонившись спиной к полуразвалившейся колонне.
Почувствовав снова вибрацию в кулаке, где до сих пор был зажат осколок, Путник недовольно хмыкнул – ему хотелось отдохнуть, ни о чем не думая. Разжав кулак, он увидел, что осколок снова перестал быть прозрачным стеклом, но теперь внутри него вспыхивали не искры, а проступали какие-то линии, похожие на символы. Подул ветер, и перед Путником мелькнула чья-то тень. Он задумчиво посмотрел на осколок и, как можно, более уверенным тоном произнес:
- Покажись, сущность! Я не причиню тебе вреда – просто устал и хочу немного отдохнуть. Извини, если потревожил твои владения.
- Светлого дня, Путник! – Метрах в пяти от того места, где он сидел, материализовалась полупрозрачная сущность. Судя по развевающимся длинным волосам и звонкому голосу, сущность была женская. – Меня зовут Тень. Отдыхай, не буду мешать тебе.
- Ты не мешаешь. Тень – это Имя? – Путник попытался рассмотреть неожиданную собеседницу, но кроме призрачного силуэта, зацепиться взглядом было не за что.
- Нет, не Имя. Тень – это моя сущность. Меня еще не позвали. Впрочем, вижу, как и тебя. А что это у тебя в руке? – Сущность переместилась ближе и протянула руку. – Можно посмотреть?
Путник почувствовал усилившуюся вибрацию осколка. Символы проступили еще ярче. Растерявшись, Путник вложил кусок стекла в руку Тени. В это мгновение во второй руке сущности материализовался стеклянный кубок. Путник удивленно воззрился на него и заметил, что он поврежден – в верхней части не хватало кусочка и расходились трещины. Тень приложила осколок к разбитой части кубка, раздалось шипение и появилась струйка дыма в месте скола – Путник вспомнил, что уже видел подобное, когда поднес осколок к засову на воротах. Через несколько секунд кубок восстановился и символы, нанесенные на его стенки, начали вспыхивать искрами.
- Ты знаешь, что здесь написано? – Голос Тени чуть задрожал.
- Нет, я не знаю этого языка. – Путник чуть замешкался с ответом, не отрывая взгляда от кубка.
Тень усмехнулась и, закружившись в воздухе, как будто танцуя с ветром, почти пропела:
- Здесь твое Имя, Путник! Твоё Имя! Я смогу позвать тебя, когда ты решишься!
- Я же решился. Я ведь здесь! - Путник недоуменно посмотрел на сущность.
Тень, продолжая кружиться, рассмеялась:
- Не совсем так, Путник. Ты еще не решился, и, может быть, никогда не решишься. Но я все равно напомню тебе о твоей сущности!... – Голос Тени тонул в шуме ветра.
Путник почувствовал легкое головокружение. Вокруг него все стало расплываться, как будто на окружающую его действительность опускался туман. Он перестал различать силуэт Тени, камней, и больше не чувствовал запахов…. Только где-то в голове на границе сознания раздался звонкий, с переливами, голос:
- Путник, время пришло! Кровь зовет тебя. Не противься зову – твоя дорога отныне открыта.
Безликий открыл глаза и помотал головой, соображая, что за голос он слышит – во сне или наяву - и кто мог с ним разговаривать. Лежанка располагалась у стены напротив окна, в котором виднелись казавшиеся в это время суток еще более мрачными, чем обычно, облака. Вокруг было темно, стояла полная тишина. Безликий откинул плед, спустил ноги с лежанки на пол и только сейчас почувствовал ощущение легкого, почти незаметного жжения в руке, на которой осталась ранка. Он зажег лучину и направил свет на руку – так и есть – жжение было как раз по всей длине кровавой дорожки. Уже подсохшие следы крови все равно выделялись яркой полосой, пересекающей ладонь. Вдруг Безликий заметил нечто странное – кровавая полоска начала слабо отсвечивать, то там, то тут вдоль нее появлялись чуть заметные глазу искорки, словно маленькие фонарики или факелы, последовательно зажигающиеся от основания ладони до указательного пальца. Дойдя до места пореза, искорки исчезли, затем появилась одна яркая, потухла через секунду, и… далее искры начали появляться в воздухе, как бы продолжая указывать направление дорожки. Безликий закрыл глаза. Глубоко вздохнул, затем открыл глаза и снова посмотрел на руку и в окно – он еще не принял решения, нужно ли ему знать свое Имя…