Благодетель

 
Так получилось, что с самого раннего детства на худенькие мальчишеские плечики Мити Захарова возложили непомерный груз ответственности. Насколько Митя себя помнил, мама, Зинаида Андреевна, всегда говорила ему: «Сынок, на тебя вся надежда. Ты у нас такой умненький, такой правильный. Вот вырастешь, станешь большим человеком, будешь маме с папой опорой и поддержкой для младшеньких!». Младшенькие, погодки Вадик и Вероника, тупо грызли сухарики, обсыпанные сахаром, и пустыми глазами смотрели на Митю, в свои шесть лет бойко читающего «Дядя Степа – милиционер».
 
Ожидания родителей оправдывались все больше и больше с каждым годом: Митя прекрасно учился в школе, исправно выполнял домашние задания и успевал позаниматься с братом и сестрой: то буквы покажет, то считать до пяти научит, то смастерит какую-нибудь незамысловатую игрушку. «Какой хороший парень растет!» - судачили соседки на скамейке около подъезда.   Митю раньше всех приняли в пионеры, потом в комсомол. Он часто побеждал на школьных олимпиадах и не гнушался общественной работы – то первоклашек в музей сопроводить, то организовать в подъезде сбор макулатуры. Его любили все учителя, потому что он не только хорошо соображал, но и был покладистым молодым человеком, не позволяющим себе вольностей, характерных для подростков. Вадика и Веронику учителя тоже любили, так сказать, «по наследству»: они считали, что раз это родственники Мити, то все хорошие эмоции, испытываемые при общении с Митей, должны автоматически ассоциироваться и с его братом и сестрой. Вадик и Вероника учились весьма посредственно, талантами не блистали, просто плыли по течению. Когда совсем уж скатывались на уверенные тройки, мама быстро подключала Митю, и тот, после своих домашних заданий, объяснял нерадивым ученикам основы геометрии и законы физики.
 
Школьное время пролетело очень быстро, и после выпускных экзаменов Митя подал документы в Университет – на мехмат. Ввиду полученной золотой медали в школе, сдавать пришлось только один предмет – математику, в которой Митя чувствовал себя как король. И вот, только что поступивший на первый курс Университета Митя вновь стал предметом гордости родителей. Мама, проходя мимо скамейки с соседками, гордо выпрямляла спину, а папа рассказал абсолютно всем работникам автомастерской, где занимал должность бригадира, какой замечательный и умный у него отпрыск.
 
«Ну, закончишь вот Университет, станешь ученым известным, тогда заживем, как другим и не снилось, - мама мечтательно закатывала глаза. – Вадьку с Никой пристроишь к себе куда-нибудь, будете все время вместе. По выходным будем на даче у нас собираться, свеженькие помидорки с огурчиками собирать и вечером за ужином болтать». Очевидно, покупка воображаемой дачи для семьи также числилась пунктом намеченного мамой жизненного плана Мити.
 
Однако, во все планы вносятся коррективы. Вот и этот план не остался без изменений. Первую коррективу внесла сама жизнь – неожиданно, когда Митя учился на четвертом курсе, умер его папа – отец семейства Захаровых – неожиданно и быстро: после затянувшихся и весело справляемых новогодних праздников случился инсульт. А через два месяца Митя внес свою коррективу: объявил, что собирается жениться на однокурснице, которую уже два года любит и дальше тянуть не собирается. Более того, молодые собираются жить отдельно, в комнате в коммуналке, когда-то принадлежащей бабушке невесты.
 
Зинаида Андреевна впала в транс, периодически рассекаемый очень громкими и отчаянными истериками: она никогда не жила одна – замуж вышла из родительского дома в восемнадцать лет, хорошего образования не имела, привыкла всегда чувствовать опору – сначала в виде родителей, потом – в виде крепкого и надежного мужского плеча. Конечно, Митя не выдержал таких страданий матери и пообещал, что одну ее не оставит.
 
Свадьба была скромненькая – лишь родственники жениха и невесты и институтские друзья-товарищи. Справляли в институтской столовой, комсорг похлопотал о выделении матпомощи молодой семье. Аня, новоиспеченная Захарова, не особо пришлась по душе Зинаиде Андреевне: и рост слишком высокий для Митеньки (опять же, зачем при таком росте надевать на свадьбу туфли на шпильке), и видно, что с характером, да еще, в придачу, и отличница – не жена, а конкурент какой-то.  Не успела молодая семья отпраздновать годовщину свадьбы, как свекровь достала Митю постоянным  нытьем о плохом здоровье, тяжести проживания с Вадиком и Никой – ведь, оболтусы, в ВУЗы не поступили, в своих профучилищах прозябают, Вадик по вечерам с друзьями пиво пьет да на гитаре бренчит, Вероника с каким-то хахалем непонятным шляется, соседи шепчутся, видели, как они вечерами под березой обжимаются. Мать никто не уважает, не ценит и не помнит, как она ночи не спала, с животами их маялась, часами укачивала и вокруг дома с коляской носилась. В общем, Митя почувствовал себя очень неудобно, правда ведь носилась, переговорил с бабкой, занимающей две другие комнаты в коммуналке, и перевез Зинаиду в одну из комнат. Платой за комнату явилось обещание, что Анечка будет два раза в неделю проводить генеральную уборку всей квартиры.
 
Больше всех доставало бедной Анечке. Мало того, что она постоянно задерживалась в институте после занятий, проводя часы в библиотеке в поисках эксклюзивных материалов для дипломной работы, так еще, приходя домой и выполнив все необходимые ритуалы сохранения домашнего очага в чистоте и уюте, она натыкалась на недовольный взгляд свекрови, не понимающей, зачем юной девице учеба: самое время рожать детей.
 
Самостоятельное проживание Ники и Вадика в оставленной Зинаидой «двушке» принесло свои плоды: в прямом смысле слова для Вероники – в девятнадцать лет она приобрела статус матери-одиночки, родив непонятно от кого Михаську – чудесного розовощекого карапуза; и в переносном для Вадика – он приобрел язву желудка ввиду чрезмерного увлечения алкогольной продукцией. Нет, он не был алкоголиком, но выпить в хорошей компании любил, и никогда не упускал случая затариться пивасиком и посидеть перед теликом, просматривая футбольный матч с приятелями из училища.
 
Вадик учился на автослесаря – благо, в автомастерской, где трудился папа, осталось много товарищей, которые, несмотря на незаконченное образование, устроили его на работу. Нельзя сказать, что он был хорошим специалистом, но какую-то денежку стабильно зарабатывал, что позволяло ему особо не париться и даже завести семью – повстречавшись пару месяцев с поварихой из соседней столовой, он понял, что вариант вполне подходящий – девушка симпатичная и не особо требовательная – и быстренько сделал ей предложение, а потом – двойняшек – Колю и Олю.
Ника решила не отставать от брата и опять непонятно от кого родила братика Михаське – Славика – того же розовощекого и хорошенького, что позволяло сделать вывод, что «непонятно кто» - один и тот же персонаж. Когда младшему исполнилось три годика, Вероника вышла на работу – мастером маникюра в парикмахерскую в соседнем подъезде.
 
Зинаида Андреевна теперь целые дни проводила в оставленной детям квартире – сидела с выводком внуков, пока дети были на заработках. Заработки были невелики, но желание сидеть с детьми – еще меньше, поэтому каждый вечер Зинаида, боясь потревожить покой вернувшихся с работы чад с их половинами, возвращалась в коммуналку к Мите с Аней и недовольно зыркала на невестку, шурующую по углам пылесосом и весело напевающей мотивы из «Женитьбы Фигаро». Периодически, а именно, раз в месяц, она отпускала колкие замечания об отсутствии у пары детей. «Разве Вам  не хватает?» - весело спрашивала Аня и продолжала намывать кастрюли и оттирать подоконники под цветочными горшками.
 
Девяностые по кому-то проехались беспощадным трактором поломанной судьбы, а для кого-то явились стартовой площадкой в виде путевки в новую жизнь.
 
Митя, к этому времени заведующий лабораторией в ведущем НИИ и получавший не такие уж и большие деньги, неожиданно открыл в себе новые таланты – таланты предпринимателя – и организовал компанию, которая за пару лет из пяти инженеров в тесной комнатенке превратилась в одну их преуспевающих в своей отрасли фирму, насчитывающую сотню сотрудников. Аня, не выдержавшая едкие замечания свекрови, капающие на ее голову в течение более пяти лет, сдалась и ушла к бывшему однокласснику, ныне ставшему главой криминальной группировки. Его связи и ее мозги хорошо скомпоновались – они организовали дело, позволившее им впоследствии стать одной из богатейших российских семей.
 
Митя предпринял вторую попытку вступить в брак: на этот раз его избранницей стала молодая журналистка, пробующая перо в начавшем издаваться в России международном женском журнале, Сонечка. В отличие от Анечки, Сонечка быстренько родила Мите дочку Леночку, засела дома и стала с утра до ночи строчить тексты статей для женских журналов. Ведь можно было сколько угодно писать в стол – заработок для семьи лежал полностью на плечах Митеньки, ну, уже не Митеньки, и Дмитрия Петровича Захарова.
 
Дмитрию Петровичу такой расклад очень нравился – он всегда был немного патриархальным. Ему казалось естественным, что женщина должна полностью материально зависеть от мужчины. Ведь в эти моменты он мог почувствовать эту ни с чем не сравнимую мужскую «самость»: когда на тебя смотрят с обожанием, уважением и благоговением.  Именно поэтому он баловал всем, чем можно, Сонечку с Леночкой – теперь они жили в просторной квартире в центре города, каждый год по нескольку раз ездили отдыхать, Сонечка водила «девяносто девятую», супермодную в те годы, Леночка училась в одной из лучших школ. Именно поэтому Зинаида Андреевна жила в отдельной квартире – тоже немаленькой и недалеко от центра – и получала ежемесячно пособие от старшего сына «на милые женские штучки».
 
Именно поэтому, спустя пару лет, Вероника переехала жить со своими хулиганистыми краснощекими сынишками в отдельную квартиру – правда, в отдаленном от центра районе, зато зеленом и экологически чистом, что гарантировало, что краснощекость никогда не сотрется с лиц Михаськи и Славика. Именно поэтому Вадик неожиданно стал руководителем службы охраны на фирме у Дмитрия Петровича, с окладом, в два раза превышающим рыночные ставки.
 
Годы шли, Зинаида, уставшая от бесконечного сидения и контроля за детьми Ники и Вадика (у Леночки была няня), как-то обронила, что здоровья все меньше и меньше, наверное, умирать скоро. Поэтому она решила, что пусть квартира, в которой прошло детство Мити, и в которой в настоящий  момент обитала семья Вадика, так и отойдет по наследству Вадику и его детям. А квартира, в которой она сейчас живет, пусть перейдет Веронике – ведь у нее двое сыновей, каждому надо куда-то жену приводить. Сонечка, услышав все это и оценив степень несправедливости, начала закатывать Мите каждый вечер истерики с требованием решить наследственный вопрос в пользу семьи, но Митя только пожимал плечами и говорил, что он и сам все заработает. Этой же точки зрения придерживалась и Зинаида Андреевна, постоянно причитающая о том, что «какая беда, какая беда, у Вероники-то совсем личная жизнь не складывается, совсем одна баба…», а «Вадик бедненький, если б не помощь Митеньки, то он со своей язвой совсем бы загнулся». «Ох, святой ты, Митенька. Ну а как же иначе? Родственникам надо помогать, да, надо помогать, а ты и так в разы больше заработаешь!». Сонечка все слушала речи свекрови, исходя на говно внутри, и, когда Леночке исполнилось десять лет, с чувством исполненного долга покинула Митеньку, запросив солидное ежемесячное жалование на нужды Леночки, ну и себя, красивой.
 
Дмитрий Петрович работал с утра до ночи, не жалея собственных сил: ведь ему надо было содержать себя, свою семью (новая, третья, жена Кира родила ему двоих детей – Кристину и Петю), Сонечку с Леночкой (а в это время на российский рынок хлынули товары мировых фэшн-брендов, и у бывшей жены с дочкой началась настоящая потребительская истерика), маму, семьи брата и сестры. Фирма процветала, уже тысяча человек воплощали амбициозные планы талантливого руководителя. Вадим постоянно косячил, брал на работу людей компанейских, в смысле, попить вместе пивка по пятницам, но профнепригодных, но Митя не решался высказать ему свое недовольство и уволить. Более того, каждый год он повышал ему зарплату, в соответствии с индексом роста потребительских цен. Кира, занимая пост не только в семейной жизни Мити, но и в его компании (она была главным бухгалтером), никогда не высказывала недовольства по поводу семейного меценатства, но неодобрительно качала головой каждый раз, когда Леночка безаппеляционно, посредством смс, требовала перечисления на карточку энной суммы для оплаты услуг стилистов.
 
Дмитрия Петровича боготворило все многочисленное семейство. Вероника и Вадим пели соловьями, выливая на голову брата каждый праздник, посвященный ему и не очень, тонны медовых похвал. Заискивающе глядя ему в глаза, они клялись в вечной любви и преданности. Племянники называли его «наш обожаемый дядюшка». Еще бы, ведь старшеклассникам уже были уготованы царские дары: первоначальные взносы, которые их родители могли потрать на свое усмотрение: либо на образование, либо на приобретение отдельного жилья. Леночка целовалась и обнималась ровно до тех пор, пока папа переводил деньги на карточку. Сонечка всем рассказывала, какой у нее чудесный экс-супруг: не оставляет их и всячески помогает; вот, опять же, Леночке уже таунхаус купил , чтобы в каникулярное время она могла подышать свежим воздухом. Но больше всех восхищалась Зинаида Андреевна: какого сына воспитала! «Ох, кабы не Митенька, жили б мы впроголодь!» - прижимая начавшую лысеть сыновью голову, она наполняла стопочку наливочкой, сидя за большим столом на даче, подаренной сыном к юбилею…
 
Наследственность сыграла свою роль. После новогодних праздников у Дмитрия Петровича случился инсульт. Все врачи забегали: молодой еще, пятьдесят всего, известная личность в городе. Прогнозов никаких не давали. Одно было понятно: он никогда не вернется к полноценной жизни, а ближайшие полгода будет нуждаться в постоянной помощи – лежачий больной со всеми вытекающими. Кира стойко перенесла навалившееся несчастье: организовала круглосуточно дежурство медицинских сестер, все время, свободное от работы, сидела вместе с Митей и пыталась помочь ему вернуться хотя бы к подобию нормальной жизни.
 
«Какая замечательная у меня невестка!, - рассказывала соседкам по даче Зинаида Андреевна. – Все время проводит с Митенькой. Мне-то здоровье не позволяет (с этими словами она опрокидывала рюмочку наливочки), Вероника вся в работе и детях, ой-ой, какие хулиганы выросли Михась и Славик, постоянно в милицию вызывают. Ну а Вадюша.. Ой, бедненький Вадюша, у него опять обострение язвы. Засиделась я, пойду ему лапшички куриной сгоношу, должен вот-вот приехать»…