Камень Лорк-Акши. Глава XII

         ВНИМАНИЕ! Данное произведение содержит откровенные эротические сцены и не предназначено для прочтения лицам моложе 18 лет.


           Предыдущая глава: http://www.proza.ru/2017/10/19/1701


Глава XII. Связь


           Приготовленная одежда ждала Лоренса, распиханная по полкам и вешалкам в просторном гардеробе. Уже будучи в женском теле, он вытащил ее и осмотрел.

Около десятка различных рубашек, жилеток и блуз мужского пошива отличались друг от друга как размером, так и фасоном. Примерно та же ситуация обстояла с брюками. Для рыцаря, который в своем настоящем теле был огромен по меркам простого обывателя, вся эта одежда казалась миниатюрной и странной. Тем не менее, долго возиться с выбором он не стал и вскоре остановился на следующем:

Простая бежевая рубашка, рассчитанная на небольшой рост, но достаточно крупные объемы тела показалась ему наиболее удобной. Правда, несмотря на просторный фасон, она умудрялась немного жать в груди, а снизу, у талии, ее, наоборот, пришлось подвязывать, чтобы она не развевалась, как мешок. Длинные и достаточно свободные штаны темно-синего цвета выглядели поприличней, хоть и подвязывались незатейливым поясом из толстого шнурка. Подумав, что предназначались они, скорее всего, для какого-нибудь низкорослого танцора или циркача, Лоренс, с сомнением повертел их в руках, но все-таки натянул прямо на обнаженные бедра. Под конец он влез в подобранную под его женский размер обувь — небольшие походные сапожки из мягкой кожи.

Закончив одеваться, рыцарь сгреб в охапку остальную одежду и небрежно запихнул в шкаф, после чего, не мешкая, покинул свою комнату.

До святилища, где начинался спуск в катакомбы, Лоренс добрался довольно быстро, не думая ни о чем, кроме открывающихся ему видений. По дороге его охватило сильное кратковременное головокружение, но рыцарь не придал этому большого значения и сразу же направился к каменной плите, за которой открывался спуск на подземные уровни замка. Плита по-прежнему была отодвинута — в том же состоянии, в каком он оставил ее в прошлый раз.

Освещая себе путь масляным светильником, Лоренс бродил по подземелью около трех часов, пока сквозь мудреный лабиринт не вышел в коридор, усеянный старыми клетками с тяжелыми проржавевшими прутьями. Сомнений не возникло — это определенно было именно то место, которое открылось ему в первом видении:

Железные цепи, тянущиеся из толстых стен; кованные ошейники и кандалы, разбросанные внутри камер по холодному каменному полу; узкие деревянные койки с истлевшим тряпьем и проржавевшими мисками для еды…

Эта часть подземелья, предназначенная для содержания людей в неволе, выглядела даже хуже тюрьмы для заключенных. Тех, кого здесь держали, воспринимали не иначе как рабов или мыслящий скот. Вот только, сколько же лет минуло с тех пор?

Словно из солидарности к его вопросу, на глаза попался прикованный в дальнем углу и весь заросший паутиной скелет. Рыцарь прошелся по нему внимательным изучающим взором. Затем принялся осматривать грубые обшарпанные стены, замки на клетках, пыточные инструменты… Казалось, все это пролежало здесь гораздо дольше, чем несколько десятилетий. Размышляя на эту тему, Лоренс всерьез задумался об истории замка. Его «руины» он частенько видел издали, забредая в проклятый лес. Насколько же давно он был построен? Кто правил в те года, и чьи это были земли?

Но, несмотря на рой вопросов, вертящийся в голове, новые таинственные образы, обрывками освещающие события из прошлого, больше не посещали его. Почему? Лоренс был в легкой растерянности. Ведь не мог он ошибиться. Его новая «зовущая» интуиция привела его в это место. Что же она хотела показать?

Отсутствие какой-либо догадки серьезно удручало.

Исследовав коридоры с клетками вдоль и поперек, Лоренс уже готов был сдаться. Но дальняя камера со странной железной койкой, не имеющая никаких цепей, внезапно заинтересовала его. Он вошел внутрь и осмотрелся. Эта клетка определенно отличалась ото всех остальных. Обратив внимание на ровные линии, нацарапанные на каменной стене, словно ножом, рыцарь поставил светильник на металлическую кровать и прикоснулся к стене.

Голова резко закружилась. Черточки предназначались для отсчета дней… Понимая, что погружается в видение, Лоренс попытался ровно устоять на ногах, но из-за внезапной слабости свалился на пол, задев ногой койку.

Светильник качнулся, затем рухнул на пол. Стеклянная его часть со звоном разбилась. Масло вытекло небольшой лужицей на голые камни и выгорело за несколько минут. Охваченный резким припадком недомогания, Лоренс съежился на холодном камне и судорожно хватал ртом застоявшийся воздух. Видение, которое он так искал, растянулось на бесчисленное количество одинаковых образов:

Он видел камеру, ту самую, в которой находился. Видел, как на стене вместе с невыносимым скрипом появлялись новые ровные перечеркнутые линии, оставленные длинными когтями. Единственный факел, скудным светом освещающий подземный коридор, несколько раз догорал и тогда узник сидел в полной темноте, переключаясь на черно-белое зрение. Затем факел снова зажигали… Страх, одиночество, тоска, желание выбраться — все смешивалось в единый поток изощренной психологической пытки. Без еды и воды его дни протекали, как сплошной затянувшийся кошмар.

…

Лоренс очнулся от видения в полной темноте, когда услышал эхо от приближающихся шагов.

— Что ты здесь делаешь?! — Раздался голос Ольтера после скрипа железной решетки. Похоже вампир влетел в камеру так быстро, как только мог, и отсутствие света не мешало ему ориентироваться.

— Я тут прогуливался… — вяло пробормотал Лоренс.

— Что значит «прогуливался»?! — Ольтер был зол и крайне взволнован. — Получше места найти себе не мог?!

Лоренс почувствовал, как он схватил его под руку, пытаясь поставить на ноги.

— Ну, вообще-то… меня всегда привлекали подземелья…

— Хватит чушь нести!

— Так правда же… — Оказавшись в вертикальном положении, Лоренс тут же рухнул обратно. — Почему-то у меня совсем нет сил…

Опасаясь, что рыцарь разобьет себе голову, Ольтер успел его подхватить и аккуратно усадил спиной к стене.

— Как ты нашел меня?

— Почувствовал, что тебе стало плохо, — неохотно пояснил вампир. — Подожди, я принесу факел.

— Он вряд ли поможет мне подняться, — тяжело дыша, простонал Лоренс. — К тому же, ты и так все видишь…

— А тебя что, совсем не пугает полное отсутствие света? — Ольтер все-таки вернулся с горящим факелом в руках, откуда-то раздобыв огонь.

— А почему меня должно пугать? — Лоренс взглянул на него уставшими зелеными глазами. Молодой вампир выглядел взъерошенным, как ощетинившийся зверь. — Страх вообще бессмысленная штука.

— Страх — вполне естественное явление, сигнализирующее об опасности всем вменяемым живым существам, — раздраженно проворчал Ольтер, присаживаясь рядом с рыцарем на корточки, чтобы тот мог забраться ему на спину. — И по логике именно он должен был отбить у тебя желание шляться по древнему подземелью среди невольничьих камер. Но у таких тронутых головой, как ты, природные инстинкты, видимо, давно не работают…

— Ну, чего здесь бояться-то? — Обхватив его за плечи устало пробормотал Лоренс. — Скелета в клетке? Так он ведь не живой.

— Это не имеет значения. — Ольтер с огромной неохотой оставил факел на полу и, почувствовав, как Лоренс прижался к нему грудью, ухватил его под коленями, чтобы тот не свалился. — Боятся не потому, что обязательно есть чего. Это внутренняя тяга к самосохранению.

— Послушай, я перестал испытывать бессмысленный страх лет в четырнадцать, — немного приободрившись, начал рассказывать Лоренс, пока в полной темноте они шли по катакомбам. — Это случилось, когда мы с отцом отправились изгонять земляных монстров с кладбища. Дело было вечером, а монстры засели в старом фамильном склепе, где, как поговаривали, водился неупокоенный дух…

— Ты специально выбрал такую тему для разговора? — Ольтер ощутимо дернул его за ногу.

— Нет. А что такого?

— Ты — редкостный олух. А так ничего…

— Тебя пугает это место? — Ощущая его легкую дрожь, прямо поинтересовался Лоренс.

— Странно, что тебя не пугает…

— На самом деле все просто. Я обошел подземелье — в нем не было никого. Значит нет никого, кто мог бы на меня напасть. А даже если я ошибся, и неведомый враг все же собирается атаковать, тогда есть только два варианта: либо этот «кто-то» слабее меня, и я просто убью его, либо же сильнее — тогда он убьет меня. Бояться бессмысленно.

— Хорошо. А как же Тордо?

— А что Тордо?

— Ты боишься его без какой бы то ни было причины.

— Ну, насчет этого… — рыцарь помедлил с ответом. — Если быть друг с другом до конца честными, это все-таки не совсем мой страх.

Вампир остановился на мгновение, но предпочел не комментировать услышанное. По крайней мере до тех пор, пока они не выйдут на свет.

— Кстати, как ты думаешь, из-за чего меня так… Так внезапно подкосило?

— Из-за того, что ты суешь свой нос куда тебя не просят, — строго ответил Ольтер, уже поднимаясь по ступенькам, ведущим в святилище. — Почему не рассказал мне про свои видения?

Лоренс промолчал, тяжело дыша ему в шею.

— Если было настолько любопытно — мог бы просто меня расспросить.

— Скажи лучше, как у меня вообще получилось подобное?

— Вероятно, ментальная связь между нами сильнее, чем я полагал, — задумчиво предположил Ольтер. — С ее помощью ты прикоснулся к моим мрачным воспоминаниям. Эти воспоминания пропитаны негативной энергией. Отсюда твое плохое самочувствие. Ты как бы поймал «дурную волну».

— Я не очень понял, — признался Лоренс.

— Вечно все тебе разжевывай… — Ольтер вздохнул. — Хорошо, я попробую пояснить детальнее. Происходящие с нами события часто кажутся мимолетными. Создается ощущение, что они проходят и исчезают вместе с прожитым временем, которое вечно бежит вперед. Но на самом деле все остается. Ничего не исчезает. Даже самые незначительные происшествия переплетаются между собой, превращаясь в единую сеть, через которую друг с другом связаны все живые существа. Иногда жизненные моменты повторяются или копируют друг друга, отзываясь на схожие «нотки». События — как спутанные веревки: потянешь за одну — в движение тут же придут все. В реальной жизни это выглядит, например, так:
Человек считает себя неудачником. Все происходящее с ним постоянно цепляется за какие-то странные обстоятельства, приносящие ему горе. Пребывая в этом горе, он подсознательно сам подхватывает новые негативные обстоятельства. Про такого человека скажут: он приносит беду. Если у него будут дети — дурные «обстоятельства» могут перекинуться и на них. Или же другой пример: одержимый идеей о браке страдает из-за того, что не может выбрать себе жену. А если все-таки выберет, счастлив не будет по причине собственной одержимости. Уверен, с подобными закономерностями ты сталкивался в своей жизни.

— Ну, если в общих чертах, то с чем-то похожим сталкивался, — задумчиво произнес Лоренс. — Вот только, какое это имеет отношение к моим видениям и твоим воспоминаниям?

— События могут перекликаться через поколения, иметь связи через предметы — такие как меч, передающийся от отца к сыну; счастливый перстень прабабушки или фамильный замок… Люди не так четко ощущают все это. Но Тиальмирты — другое дело. Изначально мы более восприимчивы. Мы связаны с генетической сетью всех человекообразных организмов. Если мы умираем, то непременно перерождаемся и возвращаемся в свой клан. Узы Клана — невероятно сильны. А мы с тобой этими узами связаны, хоть и на низшем уровне. Вероятно, поэтому тебе удалось через какие-то физические предметы или места прикоснуться к событиям, произошедшим со мной очень давно. Возможно, ты даже увидел нечто такое, о чем я уже не помню… Но это не важно. Важно, чтобы ты понимал: не следует тревожить прошлое. Особенно если учесть, что мы планируем разорвать эти узы и спокойно разойтись каждый своим путем.

Оставив позади святилище, молодой вампир вышел в холл замка, затем в гостиную на первом этаже. Сквозь зашторенные окна в темное помещение пробивался приятный дневной свет. Время уже близилось к полудню. Из приоткрытой двери на веранду тянуло летней свежестью. Лоренс вдохнул полной грудью — воздух здесь был куда приятнее, и не отдавал холодным «ароматом» застоявшейся земляной сырости.

Когда Ольтер выбрал лестницу восточного, а не западного крыла и начал медленно по ней подниматься, Лоренс, у которого все еще не прошла его дикая слабость, настороженно завертел головой по сторонам.

— Куда мы идем?

— Ко мне в кабинет.

— А почему именно туда?

— А куда я, по-твоему, должен идти? — с натянутым вздохом поинтересовался Ольтер.

— Я бы предпочел, если бы ты подбросил меня до моей спальни…

— Не пойдет.

— Почему нет?

— Если ты надеешься, что твое недомогание пройдет после того, как ты хорошенько выспишься — то ты заблуждаешься.

— И что же ты предлагаешь?

— Тебе нужно побыть со мной какое-то время.

— «Побыть», в каком смысле? — Лоренс настороженно дернулся у него на спине.

— В самом безобидном, — без тени намека на ложь пояснил Ольтер. — Так как нас связывает договор — твое самочувствие напрямую зависит от меня. Если тебе плохо, особенно если я прямо или косвенно имею к этому отношение, — нам необходимо поддерживать контакт, чтобы ты мог восстановиться.

— Контакт какого рода?

— Визуальный, слуховой, тактильный. Проще говоря — любой. Конечно, чем контакт выразительнее, тем сильнее эффект. Но на самом деле мы можем просто поболтать за чашкой чая. Хотя я бы предпочел продолжить записи в своем дневнике, от которого ты меня оторвал… — Ольтер закончил подниматься по лестнице и, чуть пригнувшись, крепче ухватил Лоренса под коленями, так как тот потихоньку начал сползать.

— А на тебя эти контакты действуют подобным образом? — задумчиво поинтересовался Лоренс, когда они вошли в верхний коридор.

— Действуют. Только не столь же эффективно. Если брать в сравнении, то где-то в соотношении один к трем. Если бы у меня было больше приспешников, заключивших со мной договор, то для меня этот эффект еще сильнее снизился бы.

— Странная система, — со вздохом проворчал Лоренс. — Я бы лучше спать лег.

— Поспишь у меня. — Ольтер, добравшись до своего кабинета, пнул ногой приоткрытую дверь, а затем первым делом сбросил с себя рыцаря на небольшой диванчик, стоявший неподалеку от его письменного стола.

Лоренс, поправляя свои длинные темные волосы, неприятно скорчился и потер плечо, которым довольно грубо приземлился на кожаную поверхность. На диване нашлось несколько небольших подушек, одну из которых он тут же положил себе под голову и вытянулся в полный рост. Ольтер тем временем вернулся в кресло за письменным столом и с задумчивым видом уткнулся в свой дневник, который оставил открытым, оборвав фразу на полуслове.

— Ты, кажется, предлагал чай, — спустя три минуты раздражающего молчания, напомнил Лоренс.

Ольтер в это время уже успел закончить в дневнике предыдущую мысль и начал новую, поэтому теперь увлеченно водил пером по желтоватой бумаге. Вместо ответа он машинально потянулся левой рукой куда-то в сторону, а затем, чуть развернувшись в кресле, протянул к дивану небольшую корзинку с зелеными яблоками.

— На чай не похоже, — проворчал Лоренс, но корзинку, тем не менее, взял.

Ольтер продолжил воодушевленно что-то записывать. Хруст от яблока немного отвлек его, но молодой вампир постарался абстрагироваться. Поначалу он действительно планировал прервать свое ежедневное занятие, но стоило ему вернуться к дневнику, как вдохновение буквально поглотило его.

Хруст прекратился. Вместо этого раздался тяжелый вздох.

— Вот же... не могу есть… — Лоренс выронил недоеденное яблоко, и оно со стуком покатилось по полу.

Ольтер тут же оторвался от дневника, встал с кресла и, подойдя к дивану, с хмурым видом осмотрел его. Рыцарь был бледен и с трудом мог повернуть голову. Ольтер взял его за руку и пощупал пульс. Миниатюрная ладошка «Лори» была холодной и почти безжизненной. Но от его прикосновения тут же порозовела.

— Ты все еще продолжаешь думать про те видения? — строго уставившись на него своим красными глазами, потребовал ответа Ольтер.

Лоренс молча отвел взгляд.

— Ты хоть понимаешь, что, создавая «отклик» на мои негативные воспоминания, ты ставишь под угрозу собственную шкуру? Особенно для тебя это вредно, когда ты в женской форме, которую я тебе дал!

— Ничего не могу с собой поделать… — Лоренс попытался отдернуть руку, но вампир не отпускал его.

— Выкинь из головы всю эту ерунду!

— Не могу, мне любопытно…

Ольтер раздраженно сощурился. Затем решил, что спорить с упрямым рыцарем бесполезно. Подумав, как проще всего вернуть ему нормальное самочувствие, он пододвинул свое кресло к дивану и, усевшись в него, взял «Лори» за плечи и заставил сесть.

— Что ты делаешь? — безучастным тоном поинтересовался Лоренс, когда его, словно куклу, подняли с дивана.

— Пытаюсь привести тебя в чувства.

Ольтер развернул его спиной к себе, затем расстегнул пару верхних пуговиц его рубашки, убрал в сторону длинные волосы и, обнажив плечи, принялся их массировать, постепенно поднимаясь к трапециям и шее.

— Ммм… у тебя руки слишком нежные для мужчины, — расслаблено вздыхая, пробормотал Лоренс.

— Спасибо. Хотя это весьма странный комплимент…

— Потому что это не комплимент, придурок.

Ольтер с раздражением подумал, что куда проще было бы укусить Лоренса в шею и попробовать стабилизировать его состояние через кровь. Но все же этот способ был не самым безопасным для отравленного негативной энергией тела. И потом, Ольтер все еще не мог унять странную дрожь у себя внутри… ту, что он почувствовал, когда понял, что рыцарь каким-то образом оказался в его камере и чуть не лишился там сознания.

— Давай вот как поступим, — предложил вампир, перестав злиться. — Спроси меня, о чем тебе интересно. Я подробно расскажу все, что помню. А потом ты пообещаешь больше не думать об этих видениях. Договорились?

Лоренс пробормотал в ответ что-то невнятное. Приятный массаж не только возвращал его к жизни, но и вселял во все тело такую расслабленность, что не хотелось думать ни о чем. Но он постарался собраться. Тем более, что вместе с улучшением его самочувствия острее становилось осознание того абсурдного факта, что Ольтер делает ему расслабляющий массаж…

— Ну, так что? Спрашивать будешь?

— Расскажи мне, что произошло с той девочкой…

— С какой девочкой?

Лоренс догадался, что ему следует задавать вопросы поконкретней. Но собраться ему мешали длинные тонкие пальцы вампира, старательно разминающие его плечи.

— Слушай, завязывай… Мне уже лучше.

Ольтер прервал массаж и уложил его обратно на диван. Затем, чтобы не прерывать физического контакта, положил руку ему на плечо. Под его серьезным взглядом Лоренс счел, что с этим прикосновением ему придется смириться. Впрочем, он еще не пришел в себя настолько, чтобы возмущаться из-за такой ерунды.

— Девочка с тряпичной куклой, — пояснил рыцарь, собравшись с мыслями. — Я видел ее в клетке, на нижних уровнях. Видел и других людей, которых твоя семейка собрала для опытов. Вроде бы всех, кого ты выпустил, поймали. Но про девочку я так и не понял.

Ольтер с задумчивым видом на несколько секунд провалился в какие-то давние воспоминания. Затем нашел нужную нить:

— Да, я помню ее. Эту девочку я определенно выпустил.

— Ее тоже поймали?

— Нет. Она была единственной, кому в итоге удалось сбежать.

— Почему ты оказался сам в клетке для людей?

Ольтер отвел взгляд. На эту тему ему говорить не особо хотелось, но он все-таки решил, что о таких старых воспоминаниях уже не стоит волноваться.

— Туда меня отправили в наказание за то, что я отпустил на волю всех заключенных там людей…

— И ты проторчал там целый месяц без еды и воды? — Лоренс вспомнил количество нацарапанных на стене черточек.

На лице Ольтера возникла странная усмешка.

— Знаешь, мы довольно живучие.

— Все равно, это как-то уж слишком.

— Ну… на самом деле причина, по которой отец решил, что мне следует подумать о своем поведении в таком неприятном месте, заключалась как раз в той девочке. У нее была очень необычная генетическая особенность. Редкая мутация, что ли? Не помню деталей. В общем, она идеально подходила для какого-то сложного эксперимента, над которым мое семейство работало более двух десятков лет. Найти новую человеческую особь для замены оказалось невозможно. Поэтому по моей вине эксперимент не удался.

— А о дальнейшей судьбе этой девочки тебе что-нибудь известно? Она хоть из Проклятого Леса выбралась после побега?

— Сложно сказать, — Ольтер пожал плечами. — Раньше мне хотелось верить, что да.

— Ясно…

Лоренс собирался задать еще кучу вопросов по поводу прошлого, но почему-то не смог сформулировать их. Словно ему показалось нетактичным глубже интересоваться детством Ольтера.

— Скажи. Зачем вы это делаете? Ну, не ты конкретно, а все твое семейство. Все эти опыты, новые виды людей…

— Зачем? — Ольтер с задумчивым видом поправил свои пепельные волосы. — Если верить словам моего дедушки — наш род значительно старше людского. Если быть точнее — мы вас культивировали.

— Культивировали нас?

— Да, и продолжаем заниматься выведением более интересного генома. Тиальмирты появились намного раньше человечества. Изначально мы выглядели иначе. Были больше похожи на монстров. Моя усиленная форма, которую я могу использовать раз в месяц, наиболее близка к нашему первозданному облику. Затем Тиальмирты начали экспериментировать с различными формами жизни, поняли, что при воздействии на кровь можно менять не только внешний облик, но и интеллектуальные способности. Сначала мы изменили самих себя. Затем преобразовали дикие прямоходящие племена в мыслящее человечество.

— Звучит как бредни сивой кобылы, — Лоренс без стеснения озвучил свои мысли по этому поводу.

— Может быть и бредни, а может быть и нет, — пожал плечами Ольтер. — Но факт остается фактом — мы успешно можем воздействовать на вашу кровь: менять вам тела и путать ваши мысли.

Всматриваясь в его бледное лицо с хищно поблескивающими красными глазами, Лоренс всерьез задумался над байками пожилого учителя из Ордена Священного Пламени.

— Слушай, а те, кого называют Альтами;нры, как-то связаны с вашим вампирским родом?

— Они еще более древние. Наши предки. И не только наши. — Ольтер задумчиво пощупал подбородок, его снова потянуло к своему дневнику. — Альтаминрами называют прародителей всех монстров. Говорят, именно они являются первыми носителями «черной крови» — проклятого генома, который реагирует на серебро и на освященную воду.

— Наставник из моего Ордена говорил то же самое.

— Видимо, даже у вас в Ордене иногда встречаются умные люди.

— Что значит, встречаются? — Лоренс с хмурым видом строго уставился на него. — Орден Священного Пламени — оплот человеческой гордости и храбрости! Среди всех рыцарей мы первые защитники рода людского!

— Да-да, я понял.

Ольтер с тихой усмешкой отвел взгляд, не желая ввязываться в длительный и бессмысленный спор. Видя, что рыцарь, надувшись, отвернулся в сторону и, вероятно, ушел в какие-то свои мысли об Ордене, он поднялся и переставил свое кресло. Теперь оно стояло между диваном и столом. Усевшись поудобней, вампир вернул правую руку Лоренсу на плечо, а левой принялся выводить новые строчки в своем дневнике.



           Следующая глава: http://www.proza.ru/2017/10/19/1721