Глава 1

 1. Вещий сон (Dream [to come truth;])
На улице раннее утро и под окном как всегда надоедливый дождь, который заставляет меня чувствовать эту постоянную серость уставшего города. Уставшего от постоянного прессинга, от людей, которые находят в нём нечто наподобие трамплина, с которого можно взять неплохой прыжок в долину жизни, наполненной трудом и работой.
Но это утро встретило меня особенно неприветливо. Серые облака никогда не считались мной как символ, предвещающий что-то радостное. Тем не менее, жизнь города как всегда кипела вне зависимости от времени или погоды. Я, как человек, у которого вагоны свободного времени, любил покритиковать это отвратительное состояние, когда даже простой вид того, что происходит снаружи всячески отталкивал тебя от желания идти на работу. Но, переборов себя, путём заправки тремя чашками кофе, я был настолько заряжен рабочим настроем, что мог бы начать её прямо дома, но к сожалению надо ползти к метро. Фух, противный дождь замочил меня, но это мелочь, ведь я добрался до метро. Серая масса людей, измученных такой однообразной жизнью города пугала меня. Неужели я проживу такую же долгую жизнь, чтобы так угрюмо «не замечать» этих в прямом смысле условий обитания. Так, наконец то эскалатор довёз меня до электричек. Проехать стоит всего пару станций, что вызвало у меня приступ алчности. Я не люблю платить. Мне просто непонятно, почему любая услуга завязана на деньгах и почему мы должны платить даже за то, чтобы добраться на работу, где мы работаем на государство. Я пришёл к выводу, что государство ещё более алчное, да и я еду за деньгами, таким образом я еле успокоил себя, чуть ли не впадая в перекрикивание своих же мыслей в голос на виду пассажиров, которым никогда нет дела до происходящего, ведь они все – просто масса серого города, которая живёт по своему принципу и даже по расписанию «Работа-дом-работа». Добравшись до Сенной, я понял, что чертовски хорошо, что моя работа находится в самом сердце города. Но противный дождь и грязные улицы вновь напомнили мне о том, что я в центре живого, но мёртвого города. Соответственно моя работа в мёртвом сердце живого города. Ненавижу эти надписи на асфальте. Люди, настолько жадны, что даже на дороге рекламу заказывают. Хотя я быстро опомнился, ведь я такой же жадный человек, но почему то всегда возвышал себя над алчной массой города-мертвеца, наполненного серой и однообразной жизнью. Я шёл по этой поганой мокрой дороге, и уже чувствовал, как промокали мои носки. Чувствуя приближение долгого и муторного рабочего дня я пытался удлинить дорогу до своего «поста»[рабочего],
Но грёбанная погода злила меня всё сильнее. Здание моей работы было уже в ста метрах от меня, и я, прибавив темп, смачно прилёг в лужу. О боже, что за день, разве я этого достоин? За что кто-то так со мной поступает, с человеком, который хочет работать, от того, что ему нечего делать дома…(я просто люблю деньги и стараюсь оправдать себя у себя в мыслях [о, Боже, со мной явно что то не так] подумал я, оправился и встал).
Пройдя через все «приключения» я наконец то подошёл к злополучному зданию. И опять я здесь? Что чёрт возьми со мной не так? «Я же не работаю» - вспомнил я и побрёл домой.
Уже два с половиной года я хожу к одному и тому же зданию. И изо дня в день, я забываю, когда иду туда, что я не работаю и никогда не работаю. «Откуда я беру деньги на метро и на кофе?» - спросите вы меня. А я отвечу вам. У меня инвалидность с рождения. Из – за гремучей смеси двух заболеваний – хронических приступов амнезии и слепоты. Не зря же я в кофе опиум добавляю).

2. Исчезновение (Disappear all, I hear)
 Стоп… а… чёртовы галлюцинации… опять мне снятся эти сны. Я не понимаю как назвать эту привычку засыпать под утро. В это время дурные мысли посещают голову мудрого человека. Ну да, вспоминая о том, что я на самом деле не работаю, такой сон не имел в себе особого смысла. Да, всё же это странный момент. Как я, слепой человек могу прекрасно видеть во сне? Возможно мне стоит спать почаще?. Да не, не уверен, что за счёт искусственного сна я достигну подобных снов. Очень уж это будет вызывать у меня желание окончательно подсесть на опиум. Но для слепых он противопоказан. Вот так и живу, с постоянным страхом заснуть и не проснуться.
Раскритиковав свои глупые сны, я добрался до кухни, где располагался шикарный балкон без стёкол, с решёткой и разбитыми цветочными горшками. Люблю сюда приходить… Особенно с утра. Наслаждаюсь серостью… Питера… и питерцев…
Ага, довыговаривался. Я просунул руку через оконную решётку и ощутил холодные капли воды, которые казались со временем очень массивными и тёплыми. Я что-то не понимаю, почему дождь такой тёплый в ноябрьском Питере? Я слышал парханье птиц и почувствовал, что одна из них, такая лёгкая и приятная на ощупь приземлилась на мою влажную руку. Она начала клевать мою ладонь. Меня это забавляло, но интересно был размер клюва. Он чувствовался не как клюв обычной птицы, а размером наверное с пальца два. Он был достаточно острый, но мне было интересно, что она будет делать дальше? Чувствительность руки постепенно пропадала, я подумал, что птица улетела и почувствовал, что начинаю засыпать. Я уснул очень приятным сном, но вот я проснулся и 15 минут не могу логически объяснить почему у меня так болит рука и при этом я её почти не чувствую. Боль отдаёт от руки во всё тело. Мой старый друг по школе часто приходил ко мне чтобы навестить, и отчасти он меня разбудил. С такой болью я вряд ли скоро засну. У друга были мои ключи, я знаю его более 20 лет. Убивать ему меня незачем и красть у меня нечего. Он пришёл и ничего не говорил. Это было очень не свойственно для него. Я уже начал сомневаться того ли человека я впустил. Я решил ничего не говорить, если воры, то пусть увидят что красть нечего и уйдут. Минут через 7 он спросил меня шокированным голосом «Кто с тобой это сделал?» Я не понял о чём речь, пытался узнать как у него дела. Он снова спросил «Да скажи же, кто тебя так?». Я закричал на него, что со мной всё нормально и я никого кроме него не впускал, а спокойно сидел на балконе.
Я услышал, что он почти побежал на балкон. Он казалось бы ещё более шокированно спросил, не совершал ли я попыток самоубийства. Я удивился вопросу и сказал, что нет. И он рассказал, что на балконе увидел очень страшную картину. Он попросил меня прикоснуться к руке, которая очень болела. И Я ПОЧУВСТВОВАЛ, ЧТО НЕ МОГУ НАЙТИ НА НЕЙ  ПАЛЬЦЕВ. КАК МНЕ БЫЛО СТРАШНО…
Я остолбенел… Через 10 минут молчания я спросил его, что он видел на балконе, на что он ответил, что увидел там мою по видимому кровь, а в ней огромного Ворона. Мёртвого. По версии друга, он залез через клетку и пока я спал обклевал мне руку, а когда хотел вылететь – сломал крыло и умер на балконе. Я начал конкретно загоняться по поводу странностей, которые происходят со мной последнее время. Я выпроводил друга, сказав, что мне нужно побыть одному, и прилёг на свою скрипящую койку, рассуждая в тишине о том, сколько мне осталось жить…
Решил, что дожить до завтра, будет уже довольно великим подвигом с моей стороны.
Подлив масла в огонь, допил опиум и с надеждой на Бога необычно  быстро заснул…

3. Бред (The idiotism)
После данного события, проснулся я конечно достаточно трудно. Не верилось, что я жив, но это не так удивляло меня, как удивил мой потолок, усыпанный массивными пауками. Углы стыков стен и потолков были такими старыми и чёрными, я осознал, что стоит начать делать ремонт. Хотя бы попытаться.
День не предвещал ничего необычного, поганый дождь не продолжал своё неостановимое шествие по улицам Питера.
Глупо было то, что у меня не было обоев и эт; меня достаточно удивило. Я подумал о том, что раньше этого не замечал. Хороший сегодня д;нь. Настроение такое неплохое и ощущение лёгкого недопонимания. Я убрался на балконе и пошёл пить чай.
На удивление чайник закипел через 2 минуты. Я достал чай и обнаружил в упаковке тараканов. Как не странно моё хорошее настроение никак не изменилось после такой неприятной находки. Я потянулся за коробкой с кофе, достав которую обнаружил множество моли и её личинок. Запах кофе присутствовал, мне хватило его, чтобы взбодриться, ведь я был на эмоциональном подъёме. На обклёванной руке едва хватало фаланг, чтобы удерживать банку, но к сожалению я её не удержал, и опрокинул моль на пол. Решив развеяться, с моей помощью, рваная куртка без змейки наделась на меня, и я, спотыкаясь, фактически сползя с лестницы, вышел на улицу. Не было дождя, но и не было Питера. Я увидел длинную дорогу, отходящую прям от моего подъезда. Людей не было, кроме девушки, стоящей на дороге вдалеке. Подумав о том, что я вышел прогуляться, заинтересовавшись, не было и мысли развернуться и вернуться в квартиру с молью. Я пошёл, с особым энтузиазмом, продумывая свои движения, словно пытаясь не попадать ногами в швы между плит. Чем дальше я шёл, тем сильнее краснели и разъезжались плиты. Девушка была метрах в двадцати от меня, как я споткнулся и упал. Я почувствовал очень сильную боль, как от ужасно сильного ожога. Моё лицо «горело» сильнее всего. Очень больно было глазам, зрение становилось хуже. Было наглядно видно, как в глазах мутнеет картина, но я встал, протёр целой рукой по лицу и пошёл к девушке. Я спросил её кто она, что она тут делает, на что последовал ответ: «Я - Яна – посредник». Хм. И что бы это могло значить?
Она продолжала говорить о том, что она проводник и посредник миров, на что у меня появилось серьёзное желание посмеяться над таким серьёзным заявлением. Но я не стал, так как она мне понравилась. Её волосы в такую то погоду, пол серым небом смотрелись очень пафосно. Словно золотая река среди серой деревни. Она привлекла меня своей загадочностью. Чего бы то не стоило, но я желал продолжить с ней разговор. Я смотрел на неё минут семь, оценивал её в мыслях, и поняв, что у неё нет недостатков попытался предложить ей прогуляться со мной, на что холодным, но не равнодушным голосом она ответила, что не может уходить со своего рабочего места, а также, Яна сказала, что есть хороший вариант для меня идти дальше. Убеждая меня в том, что там лучше, её голос начал срываться. Слёзы пошли из её холодных, неравнодушных глаз, и, скатываясь по бледным щекам настигали носков моей обуви. Она была обескуражена видом моей руки. Она была холодна не из за равнодушия, а из-за своей обязательности. Именно такое предположение появилось у меня, когда она приблизилась ко мне и взяла за руку. Слёзы начали капать на неё и эта пульсирующая боль ослаблялась. До сего момента мне было чуждо это чувство, но кажется я нашёл своего человека, и во что бы то не стало, я заберу её с собой.

4. Смерть (The end)
Яна вернулось, на своё начальное место, успокоилась и снова стала смотреть на меня грустными глазами. Я не мог смотреть в них, потому что сам был готов заплакать, глядя в такое соединение сочувствие и бессилие. Я сел на плите неподалёку от неё, пошёл дождь. Я снял куртку и накинул на неё, хотя даже не понимал, одета ли она. В очередной раз я был удивлён. Отойдя немного подальше, я увидел неплохое место, где можно неплохо присесть. Я опёрся на старую урну, залитую бетоном. К счастью она не была холодная. Притомившись от новых знакомств, я задремал и уснул, но ненадолго, я проснулся, от стонов. От её стонов. Что то невидимое утаскивало её за собой. Я был напуган, но встал и побежал в её сторону. Когда я был на полпути она упала. Я молил Бога лишь бы она осталась жива. Но… Тщетно. Чёрт, что за привычка у Судьбы. Только сводить, показывать тебе истинное счастье, а потом его же отбирать. Я понял, что страданий мне хватит на всю оставшуюся жизнь с данного происшествия. Я заплакал и последний раз посмотрел на неё. В её открытых глазах виднелась жизнь. Я  хотел удариться головой об камень, но Яна, раскрыв нечеловеческую пасть кинулась на меня и чёрт возьми… Я… ПРОСНУЛСЯ?!....
Вновь я увидел свой потолок, который почернел от старости. Я не был удивлён тому, что ко мне вернулось зрение, потому как доктор говорил, что оно вернётся только при сильнейшем стрессе, а после события с рукой, я испытал такой стресс и драйв, что должен был восстановить не простое зрение, а рентгеновское или тепловое. Эмоции меня переполняли. Я хотел встретить Яну. Думал о ней. Долго не вставал и думал о ней. Я был уверен, что всё происходило не во сне. Тут, послышался её голос, напевающий что-то невнятное. Я пошёл на кухню, так как голос звучал с той стороны. В кухне меня ждала невзрачная картина: Ворон сидел и доклёвывал моль. ТОГДА Я УБЕДИЛСЯ, ЧТО ЭТО БЫЛ НЕ СОН. Тут же что-то коснулось моего плеча и я услышал «Доброе утро». О Боже, это была она. Моя главная ценность. На фоне мрачного Петербурга, она казалась алмазом, в котором любое, даже самое серое небо слоилось на спектр всех цветов радуги. Я не могу передать испытанного счастья. Свой кураж, испытанный при этой встрече. Мне было всё равно как она оказалась у меня дома и что она тут делает. Около часа я не мог смириться с испытанной радостью и стоял как вкопанный. Потом она спросила не надоело ли мне стоять, на что я ответил, что с таким количеством позитивных эмоций я готов стоять весь день. Лишь бы она была рядом. Она посоветовала мне посмотреться в зеркало, но я сказал, что у меня в доме никогда не было зеркала, она дала мне своё небольшое, в котором я увидел последствия того, что моё лицо горело. У меня был огромный ожог на правой стороне лица, левый глаз почти зарос кожей, но я им особо нее дорожил, потому что он был опалён и я всё равно ничего им не видел. Главное, что я жив и жива она…

5. Пролог (The prologue?)
Ближайшую неделю я подвергся её заботе. Она хотела, чтобы я восстановился от полученных повреждений. Поэтому у меня есть желание рассказать о себе. Моя болезнь -  рассеянный склероз. Точного определения я не помню, что я считаю логичным, но суть в том, что я помню прошлое отрывками. Так, например, я помню, что попал в аварию в метро несколько лет назад. Электричка очень резко остановилась. Я сильно ударился об металлическую ручку, что в последствии оказалось тяжелейшим сотрясением мозга, после чего я потерял зрение, но профессор, который меня лечил говорил, что сильный стресс может вернуть мне зрение. Тогда я понимал, что это по факту невозможно. Какой стресс может испытать слепой человек, в беспамятстве, постоянно лежащий/сидящий дома, при этом живущий в Питере? Верно – никакой. Но мне «повезло». Ценой девяти фаланг пальцев левой руки Ворон вернул мне зрение. Но, несмотря на это, хоть я и левша, зрение важнее чем пальцы для слепого.
После аварии я страдаю бессонницей, а зачастую, когда мне удаётся заснуть, я вижу кошмары, в которых на моих глазах происходит эта авария, в которой выжил только я. Это ли не везение? Думаю я сейчас. В электричке было более двухсот человек, а выжил я. Бог явно сохранял меня для чего то важного. Я чувствую, что этот момент настал. Моя готовность действовать и добиваться целей очень мотивировала меня.
Что по поводу Яны – она абсолютно не подходила под мои идеалы и представления об идеальной девушке. Но сейчас, именно сейчас, я дорожу этим моментом, я дорожу ей. Я дорожу своей жизнью, ведь наконец в ней появились возможности и смысл. И тут уже даже не идёт речи об идеалах.

6. Нехватка знаний до понимания (Not enough knowledge to understand)
Вот, я уже не чувствую боли. Всё зажило, я доволен и счастлив. Надеюсь, что судьба не будет меня так калечить больше. Яна жила со мной, я привык к ней, она стала неотъемлимой частью моей жизни. Между нами было доверие и понимание во многом. Прошла почти неделя, мы каждый день проводили вместе, я не мог представить жизнь без неё отныне. Но в один день, который начался у меня неудачно: на меня упал таракан, который и пробудил меня.
Затем, я не нашёл дома Яны. Я подумал, что она ушла в магазин или что-то в этом духе. Но к моему сожалению прошёл целый день, а она так и не вернулась. Я разговаривал сам с собой, пытался предугадать, где она, когда она придёт и придёт ли вообще? Я ставил такие вопросы, на которые не смогла бы ответить даже она. Шёл второй день. Я уже мучился от одиночества. Мне её очень не хватало. Я чувствовал, как ко мне возвращается моя прежняя жизнь. Мне даже не хотелось выходить из дома. Я ждал её у двери уже почти трое суток. Часы шли медленно, но уверенно. Я был напуган, боялся, что я  снова схожу с ума. Во мне было недопонимание как мне жить дальше, когда она вернётся, почему не предупредила о таком долгом уходе. Через день (6-е сутки) я продолжал себя успокаивать. Я понимал, что наша привязанность взаимна. Я был уверен, что она не предаст. На седьмые сутки ужё шёл сотый час моего бессонного ожидания. В четыре часа утра постучали в дверь. Я без надежды открыл её. И там стояла она с очень жалеющим взглядом. По ней было видно, что она сожалеет о своём поступке. Я подошёл к ней, сказал, что она мне очень дорога, на что ответила, что это взаимно. Я спросил куда же она так долго исчезла, на что она ответила, что выгуливала своего Ворона. И тут я пошёл в свою комнату, чтобы развести опиума. Я был в абсолютном замешательстве и ничего не понимал...