Трепач

Первое впечатление о нём – трепач. Подвижный, словоохотливый остряк возглавил бюро станкостроения на машиностроительном заводе. Все было как, в старой киноленте. Молодой коллектив продолжает традиции, но идёт в ногу со временем, проектирует будущее. Они не уходят по гудку, в их зале всегда запах крепкого кофе и громкие споры допоздна. Благодаря говорливости вожака, бюро первым получало новые кульманы, туда установили и первый персональный компьютер. Именно туда папаши-начальники направляли своих сынков на дипломную практику. Общественная жизнь также бурлила: тогда были колхозы-сенокосы, спартакиады-турниры. Молодой начальник КБ неплохо пел в заводском ансамбле.

Перестройка вдохновила конструкторов на целый ряд моделей, как тогда говорилось - «для массового потребителя». Всё бы хорошо, но наш герой захотел стать главным, причём открыто заявил о том. Такого активного «певца» заводские «железные задницы» в свой круг совсем не ждали. Обстановка со станкостроением в стране ухудшилась и потребитель не сводил концы с концами. Свои станки не то чтобы не делали, даже не покупали чужие. В цехах можно было наблюдать работу ещё трофейных экземпляров. Главным назначили послушного начальника цеха, которого все считали тормозом. Не стало сюрпризом то, что станкостроение задвинули. Красноречие не помогло.

Начальник перспективного бюро обиделся и ушёл с завода. Агитировать соратников не пришлось – они энергично уволились. Не все, один остался поддерживать умирающее направление. Ребята сняли однокомнатную квартиру, установили кульманы, пытались жить по-старому, в новых рыночных условиях. До ума, точнее до очень мелкой серии, им удалось довести только один свой станок. Житьё на разовых проектах, постоянные разъезды в поисках заказов устраивали не всех. Ребята нашли постоянные должности и оставили лидера в гордом одиночестве.

Такого одинокого, спустя пару пятилеток, я нашёл его на бывшей машино-тракторной станции, производственной базой их фирмы. Конструктор, в грязном коротком халате, стоял за большим токарным станком, с тёмным налётом пыли и стружки. На фоне облезлых стен и чёрного масляного пола блестели только рукоятки, начищенные мозолистыми руками. В такой грязи, на такой древней технике, только гайки нарезать? Не вынимая сигарету, токарь приостановил ладонью немалый шпиндель, разжал его ключом, достал деталь и бросил мне в руки. Этакий маленький стакан, вернее «стопка», нереально тонкостенный, уж точно не для питья, с мелкими отверстиями. «Знаешь почём эта штучка?» – спросил, затягиваясь – «Атомный институт заказал». Услыхав порядок цены, я поспешил вернуть изделие - не дай боже уронить! Никого, кроме нас, в мастерской не было, вроде не треплется.

P.S. Недавно узнал, что мой герой вернулся на завод. Теперь он заместитель главного. О пенсии заботится, пожалуй правильно.